Владимир Круковер(Россия, Смоленск-2)Когда Вовочка, в смысле - автор, был маленьким, его часто называли вредным неслухом. Иногда добавляли – отчаянный. Отчаянный неслух, вреднуля. Еще его дразнили, потому что про Вовочку много глупых анекдотов. Дразнили его старшие мальчишки. Вовочка не был вредным и не был таким уж отчаянным. Он был задумчивым. Или, как говорила мама про задумчивых мальчиков – мечтательным. Вовочка любил оставаться дома один. Тогда ему никто не мешал мечтать. Он представлял, как в открытое окно влетает Карлсон, и как они дружатся. Жаль только, что у Вовочки не было паровой машины и Карлсон не мог ее сломать. Ведь все знают, что именно после взрыва паровой машины начинается настоящая дружба с Карлсоном. Вовочка удивлялся, почему Карлсон никогда к нему не прилетает. Он был упрямым мальчиком, поэтому однажды он вышел из дома и поднялся по лестнице на самый верхний этаж. На самом верхнем этаже была лестница, которая вела на чердак. Детям было строго запрещено лазить на чердак. Но как можно было бы узнать у Карлсона, почему он не прилетает к Вовочке, если не забраться на чердак, а оттуда – на крышу. И Вовочка полез по лестнице. Он с трудом открыл тяжелую крышку люка, для этого ему пришлось упереться ногами в железную ступеньку и толкать крышку; она с грохотом открылась вверх и шлепнулась там. Вовочка подтянулся на руках, перевалил туловище в пыльную темноту чердака и оказался в таинственном помещении, пронизанном солнечными лучами. Лучи дрожали на пылинках, казалось, будто множество фонариков светят сквозь щели в крыше. Теперь надо было найти выход на крышу. Вовочка пошел по чердаку. Сердце его замирало. Чердак был наполнен странными гулькающеми звуками, будто там проживало множество гулек. Найдя, наконец, дверь, мальчик потянул ее на себя и вздрогнул. Какая-то большая птица пролетела рядом с его головой. Вовочка замер, успокаивая дыхание. Он узнал голубя, но его появление было таким неожиданным. Так вот, какие гульки тут все время бормочут, - подумал мальчик. И вот, свершилось! Вовочка оказался на крыше. Под ним лежал его родной город, его было видно почти весь. Далеко-далеко дымились трубы Куйбышевского завода, где делали сложные машины. В другом конце на горе стояла церковь, в ее куполах плавилось червонное солнце. Третья сторона была заполнена Ангарой, замечательной рекой, в которой запрещалось купаться маленьким мальчикам. А с четвертой стороны город превращался в тайгу: там был большущий парк с кедровыми и сосновыми деревьями. Мальчик ощутил себя очень маленьким на фоне этого простора. И в то же время он чувствовал себя очень большим, ведь этот город принадлежал ему… Но надо было искать домик пухлого проказника. Вовочка шел по хрустящей жести крыши, стараясь не оступиться, придерживаясь за конек и не приближаясь к окраине, ведущей в бездну. Он вымазался в ржавчине, руки горели от горячего металла конька, а домика все не было видно. Ему казалось, будто он уже много часов бредет по этой крыше и конца этой ходьбе не будет. Но тут он увидел приоткрытую дверь и понял, что обошел всю крышу по кругу. Вернее – по квадрату. Во втором классе ребята еще не очень хорошо разбирались во всех этих квадратах, овалах, треугольниках и ромбах. Даже, если это был квадрат, подумал мальчик, то он какой-то вытянутый. По моему такие квадраты называются простоугольниками. Или длинноугольниками? Он еще раз осмотрел свой город. Это был хороший город, так как в нем жили его папа и мама, его старенькая бабушка и его великовозрастные братья. А еще в этом городе жила Валя Семенченко, которая часто приходила вместе с родителями к ним в гости. Вовочка вздохнул и начал спускаться с чердака. Он попытался закрыть люк, но крышка была слишком тяжелая. Потом он пошел по лестнице вниз, в свою квартиру на третьем этаже. Ему надо было бы подумать о том, какой скандал устроит мама при виде его костюма, украшенного ржавыми пятнами. Но он думал совсем о другом. О том, что в городе очень много крыш, все их ему так просто не облазить. Поэтому надо поступить по научному: взять бинокль старшего брата (когда того не будет дома), залезть на крышу и внимательно осмотреть другие крыши в бинокль. И уж потом, найдя нужную крышу, залезть туда и объясниться, наконец, с Карлсоном. И вот, до сих пор пытается объясниться...
|
