h
Warning: mysql_num_rows() expects parameter 1 to be resource, bool given in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/sbornik.php on line 14
Точка . Зрения - Lito.ru. Элла Дерзай: Девочки и дамочки (Прозаические миниатюры).. Поэты, писатели, современная литература
О проекте | Правила | Help | Редакция | Авторы | Тексты


сделать стартовой | в закладки









Элла Дерзай: Девочки и дамочки.

Все девушки порой становятся принцессами , поддавшись "очарованию момента", они иногда хотят звезду. Об этом миниатюры Эллы, вошедшие в сборник "Девочки и дамочки". Почему-то вспомнилась строчка: "А я пою нежнейшим голосом любезной девушки судьбу" (М.Цветаева). Только голос автора сборника не назовешь нежнейшим, он чуть хрипловат, когда читаешь эти небольшие рассказики, то как будто слышишь насмешливые интонации. Над кем же издевается Элла? Над собой и над себе подобными. Да, таковы девочки и дамочки, у которых в душе остается что-то детское: мечта о принце, мечта о подарке.

Для меня этот сборник не стал открытием. Большинство текстов я уже читала раньше, поэтому не буду кричать: "Ура! Ура!", и шедевром не обзову ни один рассказ - привыкла я к ним, знаете ли... Что-то может вам понравиться больше, что-то меньше, но я уверена: что-нибудь понравится (хорошо бы все, но так бывает редко). Лично мне больше всего симпатична первая миниатюра. Несколько месяцев назад я громко смеялась, когда читала "Бусики" и "Василиса просит звезду". Рассказ "Девушка и стриж" - пожалуй, самый издевательский. Почему? Поймете, когда прочитаете. А если не поймете... "А, неважно" (С) - значит, у вас буратоз.

Здесь нет ничего заумного, расслабьтесь. Но что-то в этом есть... определенно. Что? "а, неважно"(С) - вот прицепилась же ко мне эта фраза! ))

Редактор литературного журнала «Точка Зрения», 
Анна Болкисева

Элла Дерзай

Девочки и дамочки

2004

Шахерезада |Девушка и стриж |Очарование момента |Глупышка |Бусики |Василиса просит звезду


Шахерезада

Он взял ее девственницей и научил всем прелестям секса.
В первую их ночь он нежно овладел ею. А затем, когда она приходила в себя, захлебываясь в новых ощущениях, он встал и сказал ей такие стихи:

Красивая девушка
Небу подобна,
Непостижима.

Она была удивлена. До этого ей вообще никто не читал стихов, и она даже представить себе не могла, что кто-то станет декламировать их в постели. Когда он попытался рассказать еще что-то, она закрыла ему рот поцелуем. Ей показалась смешной его маленькая прихоть. Ему пришлось смириться.

Второй ночью все повторилось. Он доставил девушке удовольствие, а потом поднялся и произнес следующее:

Шурша шелками платья,
Мне отдаешься томно,
Моя любовь.

Его возлюбленная громко расхохоталась. Он был разочарован ее реакцией. Ему казалось, что юная девушка должна быть счастлива, когда мужчина посвящает ей такие очаровательные строчки. Придется всерьез заняться ее воспитанием, подумалось ему.

На третью ночь, грубо овладев девушкой, он связал ей руки и засунул в рот кляп. А потом поднялся и продекламировал:

Лежишь безвольно
Передо мною.
Моя богиня любви.

Девушка смотрела на него испуганными глазами и постигала каждую строчку, тем более, что их было немного.

- Ты поняла? Я научу тебя понимать и ценить стихи. Особенно мои стихи.

Девушка с благодарностью кивнула, по щеке ее скатилась робкая слезинка протеста.

Последняя, потому что в подкрепление своих слов он показал ей свой ремень и сделал недвусмысленное движение в ее сторону.

На четвертую, пятую, шестую и все остальные ночи девушка слушала своего любовника с тихим трепетом и не скрывала своего счастья. Ремень лежал на ночном столике, и несчастная старалась не смотреть в ту сторону. Через месяц она понесла. Узнав об этом, будущий отец встал, наклонился к плоскому пока животику милой и воззвал к сыну:

Дитя моих чресел!
Ты окружен
Моей заботой нежной.

И он сочинял по стихотворению каждый день, а ночью рассказывал их животу девушки, пока она не разрешилась от бремени. Ремень по-прежнему гостил поблизости, ведь женщины иной раз капризны и своевольны, когда тяжелы.

Новорожденный сын моментально переставал плакать, как только слышал голос отца, а у его матери при этом делался испуганный взгляд.
Когда ребенку был год, малыш встал и пролепетал, ластясь к матери:

Милая мама!
Не знаю радости ярче
Твоих сосков.

Она упала в обморок, и провела там остаток дня.

А на следующий день записалась на трехмесячные курсы стихосложения, и была примерной ученицей, а ее выпускные стихи были признаны эталоном, достойным подражания для лучших поэтов города. И научившись писать так хорошо, она пришла домой и воззвала к мужу и сыну:

О, дилетанты!
За пустословье ваше
Придет расплата.

И собрав свои вещи, девушка удалилась, катя перед собой коляску с младенцем, во рту которого была новая яркая соска, с помощью которой мать временно лишила его способности говорить.

Девушка и стриж

Рыжеволосая очаровательная девушка лет восемнадцати в коротком зеленом платье сидит с ногами на софе в своей комнатке и пишет что-то в толстую тетрадь в кожаном переплете. Почему рыжеволосая, спросите вы, сколько можно терпеть этих инфернальных красоток в мини? Но я возражу, и вполне резонно, что всякая роковая женщина, к тому же, мнящая себя личностью творческой, непременно должна обладать волосами либо огненными, либо медными, либо хотя бы оттенка гречишного меда. Гречишный мед коричневый? Ладно, уговорили. Девица эта выкрасила шевелюру "Ферией", потому что женщины сплошь лживые лицемерки.

И что же она там строчит, в своей бухгалтерской книге? Стихи небось сочиняет, как все девчонки в этом возрасте. Не все? Да, у меня узкий круг общения. Одни молодые поэтессы и миниатюристки, все сплошь будущие Улицкие. Или Татьяны Толстые на худой конец. Меня вот только занесло, меня прельщает слава Марка Твена. Но кажется, тоже впустую.

А келья-то девическая, мамочка дорогая! Видали вы когда-нибудь такой густоты и яркости художественный беспорядок? Пыль десятка разновидностей: легкая сизоватая на разбросанных повсюду книгах, совсем тонкая, едва заметная, на вычурной формы розовом телефоне, толстые неровные, от
бледно-серого до почти черного груды по углам, под шкафом, на ковере... И повсюду ручки, чернильницы, кисточки, краски, листки бумаги, кассеты, диски, футболки, колготки, засохшие цветы, орехи, конфетные фантики, визитные карточки, огарки свечей - этот список можно продолжать до бесконечности. Прелестница младая явно не заботится о чистоте своего кабинетика, как она называет свое убежище.

Звонит телефон.

- Алло? Да, Данила, это Эльвина. Что ж ты притворяешься опять, ведь узнал меня! Нет, я занята. Пушкина читаю. Я не могу сейчас говорить. Тем более встречаться с тобой. Прощай.

Все это она произносит на одном дыхании, нервно покачивая ножкой и пытаясь сломать пальцами левой руки карандаш. Эльвину замучили поклонники, которые почему-то частенько активизируются именно в моменты, когда приходит вдохновение, и юной поэтессе нужно побыть одной в тишине.

Снова телефон. Эльвина с досадой бросает карандаш на пол и резким движением
выдергивает шнур из розетки, гневно бормоча:

- Блядь ёб твою мать какая прелесть! Если бы я могла матом их послать в открытую! Но нет, мне нужно беречь свою репутацию небесного создания! Данила этот уже в печенках у меня! Влюбленный осел!

Эльвина снова принимается кропать свои сонеты, но через четверть часа понимает, что порыв прошел.

- Опять настроение испортили, презренные дегенераты! Чем бы мне теперь заняться?

Она прохаживается туда-сюда по комнате, покачивая бедрами и любуясь на себя в огромное зеркало, висящее на желтой северной стене: ну, до чего ж хороша! Сюда бы рыцаря на белом Пегасе, на меньшее Эльвина не согласна.

Она открывает томик любимого автора и машинально пролистывает несколько страниц. Ах, все не то! Девушка теперь грезит о приключениях, желательно, эротических, раз уж творческие поползновения сегодня не увенчались успехом. В заоконной выси вызревает летний московский вечер, тихо и безветренно, где-то совершается любовная магия, но никаких особых событий не предвидится. Эльвина томно вздыхает: какая жалость! Но в этот момент раздается неожиданный стук в окно.

Да уж, событие неординарное, ведь Эльвина живет на двадцать четвертом этаже высотки в спальном районе. Неужто кто-то из кавалеров решился, наконец, на подвиг ради возлюбленной? У одной из подруг юной поэтессы был парень-альпинист, который регулярно забирался в комнату своей пассии через окно, держа в зубах красную розу или коробку с эклерами. Иногда он карабкался снизу, цепляясь за кирпичную стену, в другой раз довольно комфортно спускался по веревке с крыши. Недовольная подруга боялась гнева хозяев квартиры, которую снимала довольно задешево, или соседей, а потому быстро отучила ухажера от его экстремальных привычек, что вызвало гневный отклик Эльвины. Портить такую романтическую связь! Как можно? Эльвина завистливо вздыхала, не понимая скучной меркантильности и приземленности своей подруги. Вот ей бы так, уж она бы насладилась этим великолепным образчиком мужчины сполна!

Но надеждам красавицы на сей раз не суждено было сбыться. В стекло бьется всего-навсего стриж. Маленькая, ничем не примечательная птичка, налетает на невидимое препятствие с удивительной страстностью и яростью. Зачем стриж стремится попасть в клетку? Мог бы ли он ответить, объяснить свое горячее желание прорваться к Эльвине, если бы умел говорить? Неизвестно, но девушка чувствует этот сумасшедший жар и неожиданно для себя присоединяется к непонятному птичьему порыву.

- Ах,- воркует Эльвина, - Ведь вторая створка окна открыта! Отчего бы ему не влететь сюда? Или я недостаточно гениальна для этого? Я гений,
бесспорно! Даже птицы меня осаждают!

Конечно же, моментально случается чудо. Стриж, наверное, прекрасно понимает слова девушки, потому что он обнаруживает вход, меняет тактику и подается чуть влево, что позволяет ему впорхнуть в комнату.

- Как здорово! -восторженно восклицает Эльвина, хлопая в ладоши, - Привет, птаха!

Стриж ошарашенно мечется по комнате, задевая многочисленные стеклянные игрушки, стоящие на стеллажах, сбивая со стен картинки и фотографии и умножая хаос в тесном захламленном помещении.

Эльвина следит за его полетом в немом восхищении, едва дыша, но через пару минут ей уже хочется поговорить со стрижом. Она протягивает ему руку и нежным голосом просит:

- Эй, друг мой пернатый! Иди ко мне!

И удивительно - стриж ничуть не боится, напротив, сразу же опускается на ладонь Эльвины, будто бы позволяя ей делать с собой все, что угодно. Обрадовавшись, девушка сжимает птичку рукой, не сильно, не причиняя боли, а лишь для того, чтобы удержать, целует, тискает, шепчет ему какие-то глупостит. И ей чудится, что птица внимательно слушает.

Так ли это? Нельзя сказть, что слова Эльвины не достигали его сознания. Но сердце бедной птицы, не ожидавшей, что девичьи ручки окажутся настолько громадными и неуклюжими, бешено колотилось от ужаса. Стриж панически боится умереть в жутких объятиях очаровательной нимфы, а потому неистово рвется из ласковых ладошек Эльвины. Из этой проклятой комнаты, на волю, в пампасы, с тем же пылом, с каким он только что штурмовал стекло, но с одним отличием. Еще несколько минут назад он больше всего на свете мечтал попасть в таинственное пристанище Эльвины, причем хорошо обдумал свой поступок, а сейчас испуганный стриж лишен способности здраво мыслить, в его воспаленном мозгу стучит горячим рефреном: "Спасите! Спасите!"

Эльвина несколько секунд колеблется, ей жаль выпускать птичку, ведь
общение с ней так трогательно, но потом врожденная доброта перевешивает, поэтесса подходит к окну, и стриж взмывает ввысь, оставив девушке лишь несколько пестрых перышек на память.

- Прощай! - грустно сказала Эльвина, вернулась к своей тетради, декламируя с отстутствующим видом:

- И стриж влетел ко мне в окно...
И было мне не все равно...

А бедняга стриж, взяв курс на свой далекий район в другом конце Москвы, почти уже успокоившишь, размышляет в полете, точнее, громко и непристойно ругается.

- Как я мог любить это нелепое чудовище? Такие жертвы, чтобы ее только увидеть? Семьсот баксов! Бип! Метаморфозы, ёлки! Бип-бип! Жаль, мерзкая старушенция случайно не сделала меня ослом! Ведь я и есть осел! Или мул. Но идиот - точно! Бип-бип-бип! Говорила же мне ведьма: возьми отворот, дешевле обойдется, а эффект тот же. Так не поверил! Бип! Скучал, хотел ее! Эльвину-ангелочка... Трубку кидала, когда я звонил - тоже мне, трагедия! Бип-бип-бип-бип! Женщины - это моя погибель! Бип!

Потом он вспомнает об ее громадных волосатых руках, о лице, жирном, покрытом мелкими красными прыщиками, о грубом неприятном голосе, о резких неловких движениях.

- Кто бы мог подумать, что она способна вызвать такое отвращениие? У меня ж настоящая паника началась! Почти шок! Красавица Эльвина! Тьфу, бип-бип!

А сама виновница птичьего переполоха сидит себе по-прежнему на своем уютном диванчике, сочиняет великолепно-изысканную поэму о том, что гении и птицы крылаты, а потому должны дружить друг с другом. И Эльвина, углубленная в свое стихоплетство, не подозревает пока о том, что невзначай потеряла самого назойливого, самого одержимого, самого преданного и самого романтичного из своих поклонников.

Очарование момента

Она выпьет бокал вина, залпом; она ведь никогда не сумеет научиться культуре употребления спиртного. Вода, вино, водка - какая ей разница? Она испытывает жажду, поэтому станет пить одним глотком весь стакан. Максимализм во всем, это правило. Так легче достигнуть цели. Цели? Какой? А, неважно.

Луна, по привычке предвещая что-то недоброе, меланхолично выползет из-за мрачноватых туч; угрожающе прокричит какую-то непристойность ветер; завоет вдали несомненно бешеная собака, перейдёт затем на заливистый лай, захлебнётся им... Неприятные декорации, хотя Принцесса и мечтала о таком сотни раз. Свидание под звездами. Звезды будут надежно спрятаны под облаками? А, неважно.

Чтобы снять плотное напряжение, укрывшее Принцессу и её очаровательного спутника, они будут пить снова и снова; потом испуганная Принцесса разразится вдруг полуистерическим смехом. Потянется к своему спутнику, пьяному уже до беспамятства.

Он обнимет её. У него сильное и твердое тело, отметит Принцесса. Такие мужчины ей нравятся.

Она жадно прильнёт к его телу: ей совершенно всё равно, чьё это тело; просто захочется горячих объятий; желание, чтобы кто-то любил её этой ночью, превратится почти в физическую боль.

Поцелуй. У Принцессы закружится голова. Она почувствует вкус дешевого портвейна. Или это будет мускат? А, неважно.

-Милая, милая , - прошепчет он потом, -Что же ты здесь делаешь, со мной? Твоё место в прекрасном далёком замке. Тебе нужно поджидать своего единственного на свете принца, а не тратить своё священное время на сомнительных парнишек, вроде меня.

И тут Принцесса поймёт - это конец. Ей нужен только секс, она может даже платить за него. У неё есть уже далекий принц, с которым ей никогда не быть вместе - она всегда станет только мечтать о нём. А этот мальчик, очевидно, ищет каких-то чувств, сентиментальной шелухи, романтически-изысканных декораций... Смешно! Он ждёт этого, выпив две бутылки вина. Или почти все вино досталось самой Принцессе? А, неважно.

Что же, Принцесса может и подарить ему сказку, но зачем? Она достаточно опытна, чтобы понять: он хочет всего этого от другой, а не от неё. Кто эта другая? Она равнодушна к происходящему, а потому неважно и это. У Принцессы и ее ухажера похожие проблемы. Они влюблены безответно.

Он снова поцелует её, произнесёт нежно её имя. Дурак!

-Как? Ты всё ещё помнишь, кто я? - цинично спросит она, не сводя с него своих ангельских глаз.

-Конечно! Как ты можешь сомневаться? Я же люблю тебя, Принцесса,- и он будет абсолютно убеждён в том, что говорит ей, хотя его язык уже будет едва слушаться его.

А через полчаса он забудет об этом навсегда, и вовсе не потому, что заболеет амнезией или умрёт.

А кто из нас не поддавался очарованию момента? А, неважно!

Глупышка

Леся - очень страстная девушка. Она влюбляется беспрестанно.

При этом раньше она была скромницей. Стеснялась признаться в своих чувствах.

Когда ей нравился бледный юноша со взором горящим, она вела себя с ним непринужденно.

И молодой человек не подозревал, что красна девица им интересуется.

Леся шифровалась порой годами. Ей казалось, что обязанность мужчины - догадаться, чей он избранник.

И повести себя соответственно. Но никто не понимал очевидного.

Леся считалась хорошим товарищем, но совершенно холодной женщиной. Равнодушной к романам.

Ее возлюбленные женились на других, разводились, плакались Лесе в жилетку.

Иногда они поили бедняжку пивом и угощали жареными сосисками.

Читали ей свои стихи, посвященные другим таинственным незнакомкам.

Тогда как Леся была прелестна и долго хранила верность своим платоническим идеалам.

Но никто из них не распознал Лесиных страданий.
Ни один.

Тогда Леся решила, что нужно заигрывать с ними. Она надевала декольтированные блузки и мини-юбки.
Красила черным ресницы, завивала волосы.
Стреляла глазами и накручивала локоны на пальцы. Жеманно поводила плечиками. Закидывала ногу на ногу.

Нарочито хохотала. Держала сигарету на отлете, томно прикуривала. Двусмысленно острила.

Иногда, в разговоре она позволяла себе коснуться руки собеседника. Или щеки.

При встрече и прощании Леся целовала любимого в губы. А иногда и его друзей тоже.

Она шептала:
- Ну что же Вы, друг мой!

Ей не хотелось опять прослыть зажатой и фригидной. Нужно было показать им, как она раскованна.

И все это видели. Леся считалась ветренной кокеткой, готовой на все ради мужского внимания.
Слишком несерьезной, чтобы быть способной на настоящие отношения. Очаровательной шалуньей.

У Леси были только интрижки-однодневки. А ей так хотелось сказки!

Но никто не оценил ее ухищрений ради большого и чистого чувства.

Ни один.

И уж тут Леся сказала, стукнув жестким кулачком по столу:
- Хватит! Предельная откровенность - отныне мой козырь!

И ее девизом стали честность и прямолинейная тактика. Объект обнаружен - вперед!

Никаких интриг и притворства! Лесины намерения были чисты и прозрачны, как водопад Анхель.
Который, кстати, был пределом мечтаний героини. Как и Игуасу. Да и вообще, Южная Америка.

Леся, встретив подходящего претендента, принималась его методично обхаживать.

Ежели выяснялось, что он годится, новоявленная бой-баба на второй-третий день признавалась ему в любви.

Несчастный пугался. В лучшем случае. А уж что было в худшем!

Лесю принимали за сумасшедшую. За дурочку. Иным казалось, что девушка глумится над ними.

И опять ровным счетом ничего не получалось у Лесеньки.

Мужчины не верили в ее благие побуждения. И тем более, в декларируемую честность.

Лесю стали бояться и всячески ее избегать. Люди обоих полов, включая ее друзей.

Она тщетно пыталась доискаться до причин этого неприятного явления.

Слишком тяжелый философский вопрос стоял перед Лесей, а ведь она просто маленькая глупышка.

Ей тридцать лет, она стремится замуж, но все всегда делает шиворот-навыворот.

Но объяснить ей этого никто не сумел и не сумеет.
Ни один.

Бусики

Василиса просит звезду

Код для вставки анонса в Ваш блог

Точка Зрения - Lito.Ru
Элла Дерзай
: Девочки и дамочки. Прозаические миниатюры.

13.05.04

Fatal error: Uncaught Error: Call to undefined function ereg_replace() in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php:275 Stack trace: #0 /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/sbornik.php(200): Show_html('\r\n<table border...') #1 {main} thrown in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php on line 275