h
Warning: mysql_num_rows() expects parameter 1 to be resource, bool given in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/read.php on line 12
Точка . Зрения - Lito.ru. Алексей Остудин: Куба (Цикл стихотворений).. Поэты, писатели, современная литература
О проекте | Правила | Help | Редакция | Авторы | Тексты


сделать стартовой | в закладки









Алексей Остудин: Куба.

Как-то неловко представлять новые вещи Алексея Остудина читателям ТЗ… Алексей давно и заслуженно известен — не только в Сети, но и «за ее пределами». Точнее, сперва был Остудин со своими стихами, а Сеть возникла гораздо позже…
Настоящие поэты не имеют возраста. Остудин, студент Литинститута восьмидесятых, так же подлинен, как и нынешний, умудренный жизненным и всеми прочими опытами человек.
Подлинен и этот небольшой цикл стихов. Не стоит, я думаю, «показательно» растаскивать его на цитаты, вырывать строки из контекста. Прочтем их — всерьез и с чувством хорошей иронии, всегда сопутствовавшей стихам Леши Остудина.
Спасибо!


Редактор литературного журнала «Точка Зрения», 
Евгений Сухарев

Алексей Остудин

Куба

Память

Олимпийской деревни броня –
прёт комбайн. А на ферме легко
молоко попадает в меня,
если я не попал в «молоко».

Зреет в воздухе  неги нуга –
собирай и - в амбар, под засов.
Тянут время пустые стога –
половинки песочных часов.

Думал, в сердце всё это несу:
стрекот мяты и запах сверчков...
Верил, что зарубил на носу,
вышло – след от оправы очков...


Безмятега    
                  Андрею Дмитриеву

Смотри, без парашюта,
с вокзала, не к тебе ли,
летит Ассоль в «маршрутке»
на съёмки в Коктебеле,

где  Грэй, ломая пальцы,
хохочет беспричинно –
горит лицо страдальца,
как прапор бабуина.

Массандровской закваски
он перебрал портвейна,
один, без женской ласки,
в своих трусах семейных...

Вчера нашлась гражданка
под водку с алым перцем...
Не хочешь - выйдешь в Данко
и схватишься за сердце!

Бисквитные нудистки,
«динамо» побережья,
во рту не сливки -  слитки:
«нэ подходи – зарэжу...»

а ну их! Плюнь с балкона,
своди на пляж подругу.
А там, листая волны,
увидишь рыбу фугу...

Почувствуй, в море пьяном
потягиваясь сладко -  
луна, как дырка в ванной,
засасывает пятку!


Слепой

Он двигался, во рту катая ртуть,
выравнивая слух и осязанье...
На тросточку нанизывая путь -
за шагом шаг, как петельки вязанья.

На поворотах, правилен и прям,
воображал линейку коридора...
И в русскую рулетку, по-утрам,
играл с ним "чижик-пыжик" светофора.

Май провожал меня в десятый класс.
Слепой ходил в спец. цех трудиться вроде.
И мы пересекались здесь не раз,
на этом пешеходном переходе...

Дежурно: "Здрасьте!" скажешь и - вперёд,
за опозданье взыскивали строго.
Но как-то затолкал его народ,
пришлось перевести через дорогу.

Кивал мне раньше, тросточкой звеня.
Теперь же улыбается с хитринкой
издалека...
- "А если я - не я?"
- "Запомнил, как стучат твои ботинки!"

Однажды  всё в душе оборвалось -
я был любимой  девушкой обижен...
И вдруг знакомый голос:
- "Что стряслось?"
- "С чего бы" - говорю...
- "Ну, я же вижу!".


Деньги Победы

Петровичу сто лет за шестьдесят -
сто боевых приняв у бабы Насти
он, чисто выбрит визгом поросят,
водозабор сколачивает наспех.

Со скрипом опираясь на протез,
глядит с холма за поле и запруду -
туда, в Москву, где целясь под обрез
куранты бьют кремлёвскую посуду.

Шлёт немец деньги, люди говорят,
опять хромает к почте терпеливо.
А вдоль дороги инеем искрят
дубы, как замороженные взрывы.

Но, пообедав пшённым пирогом,
купюры сжёг в соломе и люцерне...
Любовь не получается с врагом,
пока не отпоют старухи в Церкви...


Куба

Словно младшего брата сестра
(эх, держись за багажник, Россия!)
крепконога, гриваста, быстра,
умыкнула туриста Лусия.
ХВЗ «восьмерит» и пылит
по окраине старой Гаваны.
Вот и дочка. Не спит. Что болит?
Ну а ты, раздевайся и – в ванну!
Дверь мансарды, обычный чердак:
раскладушка, дымок перегара...
Говорит: десять долларов – фак,
за пятнадцать скатаю сигару.
Зарекался я пить этот ром...
Чем всё кончилось, вспомню едва ли.
Здесь обломы за каждым углом,
если русо не дружит с морале!
Плайя Ларги лечебный песок
снять похмелье к полудню обязан:
долакай апельсиновый сок,
зарядись крокодиловым мясом!
По дороге на Плайя Герон
манго падает в руки бесплатно...
Но Лусия кричит – «это он!»,
комсомолка-спортсменка с плаката.
Дядя Хэм обживал эту мель...
И за то, пребывая в миноре,
рыбу-меч караулит Фидель,
забывая отправиться в море.


Титаник

Явись Авроре, Севера звезда!
В толпе зевак, одет не по погоде,
опять я на Титаник опоздал –
так и остался в этом эпизоде...

когда бы не отправился пешком
за кораблём, что, взвыв, как Рамазотти,
истаял леденцовым гребешком,
расчёсывая дым на горизонте...

Дежурит кэп, с попкорном в бороде,
под палубой динамо крутят кони.
Корабль винтами роется в воде,
протухшей в Голливудском павильоне!

Забыли айсберг вовремя подать,
кондитер не нашёл такого тона...
Ди Каприо успел-таки  поддать -
подвёл под монастырь де Камерона.

Пока искали снежную крупу,
напудренный мукой,  тонул  Титаник...
(кто обеспечил шлюпками толпу,
из трюма шлюх Паол, Джульетт, тех Танек?)

Содрав обшивку борта об экран,
встал на попа, и словно поршень шприца,
загнал статистов потных  в океан...
А у героя хрустнула ключица -

страдая крупным планом, он сумел
любовный пафос не утратить в давке -
шепнул «май лав» и, вдруг... оцепенел!
А наш бы уцелел, Корчагин Павка.


По Парижу

Боишься выжить в витраже? Ну-ну, соври же!
Моргни в «замри» на вираже весной в Париже.
Мизинцем руль не упусти, пока летаем
одни в космической горсти, как Сруль и Хаим,

а не по нраву позывной у Белки-Стрелки -
сиди в лачуге насыпной, грызи тарелки...
Ссыт Ситроен на Плац Пигаль, гризетки, пижма...
Тебя, на полную, педаль никак не выжмет!

Скажи-ка «шишка», ля Фонтен, какого «сыска»?
Потом предъявит «икс» фонтан – пергамент иска.
Я твой сегодня баламут, хоть жмут ботинки,
мудрец, оправлен в перламутр – сидящий инка.

В аптеке «Упсарин» скорбит, шипящий кальций
заархивирован  в карбид – спасайте пальцы!
Добавьте магния... и - в рот,  а ля Сахара.
Стеклянный шар - «Аэрофлот»....и тот, на шару...

Покрашенная сверху ржа - Парижа рожа...
Чего же, матерясь и ржа,  весь день  чего же
ищу я – позвоночный бес, почти бесцельно...
В тени платанов Пер-Лашез - родной мицелий?


В разведке
    Александру Кабанову

Я б с тобой в разведку не пошёл:
сквозь туман в лицо стегают ветки...
с губ разбитых - крови малосол...
Вот опять заклинило каретку!

Ни тебе попутки – ни пути,
сотня мин до вражьего окопа.
Зацепил «колючку» – не свисти,
лучше притворись пучком укропа!

Птица-снайпер в клевере прижух -
он меня выцеливает метко:
майский прогудел башибужук,
зазвенела медная медведка...

Дверь землянки выбита пинком,
наступает щебет предрассветный...
Я б с тобой пошёл за языком,
настоящим русским, разноцветным!


Склероз

Срываешься из дома поутру,
на цырлах, только хрустнет половица -
шагнёшь опять... пора остановиться...
«Далёко ль ты?». «Напиться» –  я совру.

И – через двор, мгновенным  воробьём
за удочкой, червями в ржавой банке –
с Федорина бугра к реке Казанке
по склону с другом катимся вдвоём!

С воды туман, как скорлупу с яйца
варёного сковыривает  ветер.
На дебаркадер сторож дядя Петя
пускает нас, со шрамом в пол-лица.

Сам зыбкой шарит утренних ершей.
Уколется – и мать твою малина –
Шаляпин басом здесь и в половину
распевшись не давал таких мощей!

Вдоль побережья – ропот мужиков:
опять орёт, всю рыбу распугает!
А реку изнутри голавль лягает,
сорожка морщит гладь у берегов!

Завёлся катер где-то, и волна
пошла чесать разбуженный камышник...
Застыл приятель с удочкой подмышкой.
Ударил гимн, заёрзала страна

и на зарядку вышла на траву.
А что потом? Запомнить поленился:
закончил школу, институт,  женился...
И до сих пор, наверное, живу?


Калека

Огребли тополя перекаты
облаков над землёю ничьей...
Бестолково на тяге заката
развевается ветошь грачей.

Не подашь похмелиться калеке:
отойдёт, мол, здоровый мужик...
Спать захочешь - отрезаны веки,
заблажишь – оторвётся язык.

Вдруг поймёшь, поперхнувшись на вдохе,
что не жизнь это вовсе – враньё!
Уронил - разбежалось горохом
беззаботное счастье твоё.

Видишь, вот оно, рядом – увечье
собирает на хлеб и лосьон...
Ничегошеньки время не лечит –
убивает однажды и всё.

Начало весны.
Едва намечен контур карт
в лесу привычного движенья.
Под градусом томится март
на грани семяизверженья -

намотан, словно велотрек
на колесо судьбы в Крылатском,
нащупывает вены рек,
растаскивая льдины цацкой...

Мороз ретортой-запятой
в еловнике, в сугробе,  вот он!
Весенних запахов настой
укупорен туда и взболтан.

Он завтра вытечь обречён,
на прочность кое-как испытан:
огрели солнечным лучом,
задели впопыхах копытом...

Алхимиками утверждён
состав берёзового сока!
Открытия сезона ждёт,
на ветке суетясь, сорока,

неугомонное трепло
трещит по швам, на радость курам... -
проваливается в дупло,
как клавиша клавиатуры.


Человек-амфибия

Убоялся торговой толпы Ихтиандр,
пестроты этих скользких латинос,
темперамента их, трескотни их тирад.
То ли дело, поквакал и – в тину...
Жизнь прозрачнее кажется в толще воды
и внезапней стального стилета:
Вот сползут в одночасье полярные льды
и расплавятся одномоментно!
Ной иной рассечёт корабельным винтом
пелену катастрофы всемирной...
Ну а после потопа наступит «потом» –
тьма вопросов, и снова – квартирный...
Даже в бочке дубовой свернувшись угрём,
приютили куда водолазы,
одичал - тоже мне, Диоген с фонарём –
с маяком  под  обиженным глазом...
Как смердело на воле живым уголком!
Так научишься жрать из корыта!      
Завтра выскочит замуж, тоскуя тайком,
Гуттиэре за Педро Зурита.
Ты с запиской кита посылал на кукан -
но, с домкратами путаясь в волнах,
затолкала обратно кита в океан
вездесущая клика «зелёных»
А когда распогодилось, ближе к среде,
сам затеял вернуться на сушу:
только был недозвон по горячей воде –
бросил трубку и смылся из душа!


Мужики

Бесконечно стекаем с Востока –
так сползает глазурь с кулича.
Талым льдом - сквозь кишку водостока,
рвёт железо, скорее, врача!

Смесь воды с электрическим током -
крепкий запах травы на косе
убивает любителей Блока,
обернёшься на жатву – не все:

прокормила лесная лещина,
в каждой трещине пазух не счесть.
Выходи, кто остался, мужчины –
выползайте с похмелья, как есть!

Поперхнувшись арийской ириской,
не таращься в протёртый стакан:
наших сумчатых жён австралийских
экспортируют за океан....

После в поле тоскуй, как опоссум,
значит снова - не та полоса!
В сени ласточка ломится. Осень
осенила крестом небеса.

Набери-ка в сельмаге винища,
хряка в луже проверь на испуг.
А потом погляди: Красотища!
Красота-то какая вокруг!


Сизиф

Сквозит мороз,  как сахар кусковой,
дымком костра и нафталином. Сердце
сдавило ностальгической тоской,
и никуда от детства мне не деться...

Идти гулять – что может быть важней?
Ослепло солнце утром над Казанью.
С обрыва по разбуженной лыжне
лечу в овраг с закрытыми глазами!

Пусть веки за ресницы держит страх,
сугроб кроватью панцирной прогнулся,
когда, не удержавшись на ногах,
вокруг весь мир, шутя, перевернулся!

Спасибо, не разбился человек!
Наверное, полжизни будет скоро:
из валенок вытряхиваю снег
и не могу подняться в эту гору...


Оттепель

Рождество безоглядно раздарено,
на Крещенье карманы – тощей...
Сколько можно хлебать мне январево
до оскомины правильных щей?

В мокрых шубах растеряны модницы,
помышляя о новом рядне.
Что-то в зимнем порядке не сходится,
словно кончились дырки в ремне...

Лёгким заморозком, ближе к полночи,
взвесью хвои толчёной со льдом
сквозь ноздрю оторвавшейся форточки
надышаться старается дом.

Потакает природа оболтусам,
лишь в цветочный киоск загляну:
гладят волосы мне гладиолусы,
и тюльпаны к рукам так и льнут...

Нужным образом выпадет денежка,
улетев, как седьмой лепесток...
Без цветов не останется девушка,
приглашённая мной на каток!

Код для вставки анонса в Ваш блог

Точка Зрения - Lito.Ru
Алексей Остудин
: Куба. Цикл стихотворений.

23.01.06

Fatal error: Uncaught Error: Call to undefined function ereg_replace() in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php:275 Stack trace: #0 /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/read.php(112): Show_html('\r\n<table border...') #1 {main} thrown in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php on line 275