борис фрумкин: монолог квазиселькупа.
Борис Фрумкин автор необычный, ищущий, постоянно меняющийся. Его интересно читать. О нём интересно писать. Эта нервная, ритмическая, парадоксальная стихопроза как будто поворачивается своими разными сторонами. А в конце не хочется соглашаться с автором, что его настоящее - "талой воды лужа". В луже, тем более в луже талой воды, не бывает течений, водоворотов, засасывающих воронок.
Редактор отдела поэзии,
Борис Суслович
|
монолог квазиселькупа
Бодаюсь с ветром – ветер побеждает, пронизывает шапку, морозит. Кровь стекленеет.
Ощущения: кажется и ещё раз, кажется, стекло гнётся и розовеет снег.
Желания: редкие деревья, явно требуется волк, или несколько.
Исполнение: на мягких, каучуковых лапах, волки подходят и лижут лицо колючими языками. Но в одну сторону, идиоты! Как противно, неприятно! Сейчас открою глаза! Ой! Глаза моментально забиваются снегом, нос забит, всё лицо ободрано, конечно, ведь тащат за ноги, куда? Кто?
Когда я спросил себя, себя ответил неспроста, и я обиделся тогда, когда спросил себя зачем.
Затем, себя пришёл в себя и огорчённо зарыдал, на улице всегда покой, а дома мучается я и мучает себя. Возникнув раз, как будто было, когда себя не видел я, я заорал – себя здесь нет, себя я вызвал для себя, на что себя ответил я – я не было бы без себя.
В пустой от лишнего квартире огонь горел посередине, соседи задыхались и звонили пожарным, я разговаривал с собой, слова кидая над огнём, прожаривая мясо слов, до корочки. Потом сгорали в чёрный порошок, сгорали все слова. Чёрный порошок накапливался и сыпался в окно. Я слушал себя, себя слушал я. В окно смотрела луна, необычайная луна, луна с громадной, зубастой пастью, с алым языком, с множеством глаз, с синим лицом. Луна вдохнула чёрный порошок и чихнула резко, беспощадно, это чихает кот, это чихает заснувший в луже булдырь, это чихает злой майор, тогда чих эхо подхватывает и по всему замёрзшему плацу разносит. Солдаты стоят и смотрят на крылья и хвост Чиха.
Весь чёрный порошок, я и себя, без остатка, как будто не было ничего. А из пыльного, неровного, с чёрными дырочками угла смотрит моё, шипит, показывает зубы, радуется. Моё, своё, родное…
Движения по белому холму руками и могу заполнить губами бутылочное горло, хотя, как много можно взять, когда скрипит кровать от снов тяжёлых, взять, у самого у лба, где брови прекратив поток потов и декабря, без праздников, без дна, бочонок у стены где собирается вода, вода дождя. Взять напряженье снов, тяжёлых, страшных снов, прерывистого всхлипа, не радостного свинга, не радостного рега, не квашенной капусты, кочан зелёный – символ, мятущиеся души, в примыслиях Египта – зелёная дорога, росток и недотрога-девочка, с цветами разными, в коричневом берете и шёлковом жакете, кожаных сапожках, на тоненьких рожках, по лужам чик-чик-чик. Где быть ему порогом, где быть ему стаканом, где быть ему бараном, где вообще не быть? Он выбирает карту, но в карте только карты, и нет возможности уйти за карту карты. Карта не картина.
Коробит хамство твёрдого огня! Простителен обман голодного волка, простителен обман священника на троне, простителен обман безумного в короне, простителен обман растительного царства, простителен обман себя, или свинья? Свобода тени. Слёзы Локки.
Вот несколько вариантов: я хочу избегать, увиливать, просачиваться, сквозить, не касаться, достигать одним духом. Мне мнится, будет дождь, и этот дождь выпадет и растворит пыль, серой плотной плёнкой, шапкой серой пены, пыль через границы луж присосётся к венам, и в глазах застынет чёрный зрачок, в глазах прохожего застынет чёрный значок, стрелка, метка, точка, ушедший в себя ноль. Ноль ушедший в себя ноль, как это так? Облако, родившее дождь, давшее, отпустившее дождь, в ноль, втянутое в ноль, ушедший в себя, на обед, пятиминутка, скоро буду, ноль на ноль, лужа с серой пеной, остановка троллейбуса, брызги на плаще, на нежнобежевом плаще, бесконечные капли на бежином луге. О, половодье устоявшееся! Хоть и временно, но, сейчас, этим вечером, когда взгляд отдыхает в рассеянной тьме сумеречной воды, временное или вечное, какая разница?
Он встаёт с утра (у каждого своё – с утра) и делает дела (у каждого свои дела). Говорит с другими, с каждыми, пытается и ещё раз пытается, хотя иногда пытает, и от того рад, ох как рад! Ненависть, не на весть, на сердце, если оно есть. На груди пруд огня, а он не чует и продолжает, протягивает себя, обозначает и метит террррриторрррии. А год равен году, хотя всегда по разному. Ночь бывает так часто незаметна ему, ночью дел нет. А день прожит мухой, пером, тараканом, загаженным углом, порванным воздушным шариком. Смешались в кучу времена года, выуживает с неба ловец, лески дождя, крючки огня. Рыбы плавают и лениво жрут наживку, а тут бегаешь, где эти крючки?
Волки подходят и спрашивают – ? Что им ответить? Ведь не понятен их язык. А ответить очень и очень нужно, от этого много зависит. Много? Там, внутри не много, а одно, стонущее, больное, или лихорадочно радостное, дико смеющееся, или чёрно злобное, но одно, без кожи, из ничего состоящее, на снегу лежащее, на небо глядящее, только так и тогда что то понимающее. Моё настоящее. Талой воды лужа.
Код для вставки анонса в Ваш блог
| Точка Зрения - Lito.Ru
борис фрумкин: монолог квазиселькупа. Прозаические миниатюры.
Борис Фрумкин автор необычный, ищущий, постоянно меняющийся. Его интересно читать. О нём интересно писать. Эта нервная, парадоксальная стихопроза будто поворачивается разными гранями, засасывая в себя.
26.07.13 |
Fatal error: Uncaught Error: Call to undefined function ereg_replace() in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php:275
Stack trace:
#0 /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/read.php(112): Show_html('\r\n<table border...')
#1 {main}
thrown in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php on line 275
|
|