Вад Пан: Стерва.
Несколько сумбурный рассказ о событиях, происходивших более тридцати лет назад в моем родном городе, который тогда ещё назывался Ленинградом. Более тридцати, ребята... Были же времена.
Цоя я к тому времени уже полюбила. Мне просто некуда было деваться - старший сын, тогда пятнадцатилетний, крутил его с утра до вечера, а в перерывах пытался объяснить мне философский смысл каждой песни. А лет на семь позже я унаследовала от его подросшего младшего брата майку с изображением легендарного музыканта, и некоторое время носила её с чёрной летней юбкой, нарываясь на вопросы типа "тётя, а вы правда Цоя слушаете?"
Есть какой-то трагический смысл в том, что он умер так рано. Весь остался там, во "времени перемен".
А фамилию героини - не знаю. Может, "музыканты и хиппи" догадаются...
Редактор отдела прозы,
Елена Мокрушина
|
Стерва
Если все отцы основатели уважаемого ресурса были
музыкантами и хиппи, то возможно они назовут и
подлинную фамилию героини этого повествования?
Многие состояния души имеют свои логичные определения.
Стервозность не из их числа. Это проявление слишком неоднозначно, даже двойственно. Подобная двойственность знакома входящему в класс учителю, которому возвышенные гуманистические принципы так же близки, как приемы дрессуры, и так же далеки как идеи эпохи просвещения, возносящие эго встречающих его чад в центр мироздания!
Двойственность - самое сложное, с чем приходится примерять сознание.
Покинувшей высокий начальственный кабинет женщине это было известно лучше многих. Легкой походкой миновала она приемную. Свое сознание Марине приходилось примерять не только с этим!
-Сука! – сдавленным рокотом извергался избыток эмоций за оставленной за спиной дверью. Эмоции хозяина кабинета резко контрастировали с образом ответственного работника. Впорхнувшая вслед за посетительницей секретарша остановилась перед руководителем как вкопанная, опешив, потеребила пальцами принесенные листы и предпочла ретироваться обратно. Ей еще не доводилось видеть начальника в таком состоянии. Тот и сам уже не помнил, что еще может так раздражать, как собственная жена!
- Сволочь, змея…! Точно змея! – продолжал бушевать он наедине с собой. – Ну, за что мне такое?! В чем я так нагрешил?! – взмолился, наконец, мужчина, воздев руки к потолку.
- Это кто у Сивкова был? Я тут с распечатками бегала, прихожу, а он там сам не свой…- затараторила молодая секретарша в ухо сидящей рядом даме.
- Это его жена приходила! – фыркнула в ответ соседка - знаешь ведь, Цой погиб! Совещание собирали, они там, в Ленинграде к похоронам готовятся…
…Тоже мне семейка! Муж в Москве, жена в Ленинграде….
- А жена-то здесь причем?!- удивилась секретарша - говорили же, она в Питере литературу в старших классах преподает?!
- Ну, понимаешь…, училка училкой но, во-первых, она жена Сивкова…, и в Питере в комитете по законности и правопорядку…, а организацию похорон Ленсовет спихнул на ее комитет, так что и Цоя ей хоронить!
- Мда…, не повезло бабе – сочувственно протянула секретарша.
- …Этой?! Эта кого хочешь похоронит!
- Меня ни для кого нет! – раздался в трансляторе знакомый голос начальника. Сивков откинулся в кресле, разминая отходившие от дрожи руки - …да! Нервишки ни к черту! И как ей это удается?! Нет, давно с этим надо кончать! Бывают же и нормальные жены…- рассуждал он, доставая бутылку.
- А не боишься?! – всплыла в памяти сквозь коньячный янтарь наполненного бокала дерзкая усмешка Марины – я же змея…, сможешь жить со змеей?! …Я кусаюсь! – так когда-то ответила она на предложение мажора. Но Сивков ни черта не боялся. Он вообще не видел особой разницы в представительницах прекрасного пола. По его теории, с тем же успехом он мог встать у метро, и делать предложение руки и сердца каждой встречной, до первой согласившейся…, лишь бы угодить отцу, имевшему на него свои планы.
…Но угодить отцу с «первой встречной» было нереально. Его и отправили в «ленинградскую ссылку» потому, что отцу не нравилось московское окружение отпрыска. Возвращение на предначертанный путь Сивкова младшего пролегал лишь через подтверждение собственной серьезности и состоятельности, и вступить на него он мог только под руку с достойной женой из приличной семьи…
И Марина для этого вполне подходила! Профессорская дочь, филолог, из семьи потомственных искусствоведов… Это должно было удовлетворить папашу. А сын в качестве бонуса получал еще и миниатюрную очаровашку с чудной фигуркой и милой мордочкой, чего тут было думать?!!!
Марина приняла предложенную ей сделку. Только, привычного Сивковым почтения к фамилии сталинского героя, легендарного координатора «рельсовой войны» от этой семейки ждать не стоило.
– Надо же было за кого-то выходить?! – без обиняков пожимала плечами Марина на укоры мужа, «зачем она вообще согласилась на этот брак?!!!» Того раздражала не в меру активная общественная деятельность, развернутая супругой в ленсовете.
- Нет, я многое могу понять, хочешь жить на помойке, черт с тобой, живи! Ползай по бомжатням, возись со своими сирыми да убогими…, я уже ко всему привык.
…Но объясни, что у тебя с этой поэтессой «Татьяной Еж»?! Почему каждая собака с ехидной рожей лезет ко мне выяснять, правда ли что моя жена лесбиянка?!!!
- Мне еще и сыну героя СМЕРШа объяснять, что «так надо»?! – издевалась Марина – у папы спроси - что такое «оперативная работа»?! Пойми, что профиль моей работы это поэты, художники и прочие неформалы…, а посмотри на меня – Марина вытянулась, выпятив полуобнаженную грудь, соблазнительно приглаживая обтягивающее стройное тело облачение - …неужели не ясно, где приходится бывать, с какими людьми общаться…, и не то чтобы не совсем нормальными, а иногда и просто чекнутыми!
…Там быть лесбиянкой безопасней!
Стремительно теряющая авторитет власть искала альтернативные способы контакта с населением. Одним из таких «продуктов перестройки» стал организованный в структурах ленсовета комитет «по охране законности гласности и правопорядка» призванный, в том числе обеспечить связь и контроль городских властей над бурно развивающимися «неформальными движениями». Жену Сивкова эта новая работа увлекала куда больше, чем убогая гламурная стезя советской номенклатурщицы.
- Нашла себя! – изливал душу несчастный муж, пред случайным собутыльником - …нет, ты скажи! У всех есть жены… все разные…, кто-то тортики печет, кто-то крестиком вышивает или цветочки выращивает! Но ты когда-нибудь слышал, чтоб бомжи и наркоманы были чьим-то хобби?!!!
…А ведь она ему предана не только всей душой, но и телом!!! – орал Сивков вломив кулаком по столу.
Открытие, что все люди разные, как и неведомое прежде чувство ревности было не единственным, чем обогатила Марина внутренний мир бывшего мажора. Со своей стороны она считала, что сделала все возможное для создания нормальной семьи, она родила ему дочь, как могла, пыталась обустроить быт, и достаточно долго жила надеждой, что не все безнадежно….
Но видимо природа создала их из слишком разных тканей вселенной.
Однако о разводе не могло быть и речи. Это похоронило бы карьеру Сивкову младшему!
Папа принял поумневшего «блудного сына», и тому предстояло вступить на предначертанную карьерную лестницу, с поста в управлении фельдъегерской службы. С мечтами о будущей стезе дипломата Сивков уехал в Москву, один. Жить со змеей оказалась ему не по силам.
Марина горевала не сильно. В ее жизни муж занимал уже не так много места. Только Богу известно, как ей удавалось совмещать роль матери, преподавание литературы в школе и свою нестандартную деятельность в ленсовете?! Впрочем, Марина никогда не занималась тем, что ей не нравится. В конце концов, жена Сивкова могла себе это позволить.
А если тот и надеялся позабыть о своей семейной жизни как о страшном сне, то явно недооценил свою профессорскую семейку!
Сначала родители Марины отбыли в США на «постоянное место жительства», а затем туда же отправилась и его подросшая дочь!
…Мечты о дипломатической карьере можно было забыть. Сивкову старшему не без труда стоило пристроить отпрыска руководителем одного из смежных отделов управления МВД...
И теперь, в этом самом кабинете тот перебирал в памяти свою поруганную жизнь, созерцая опустевшую бутылку столь же пустым взглядом.
Через какое-то время он вновь нажал кнопку селектора – Маша узнай, улетела ли в Ленинград Сивкова Марина Анатольевна? – отчего-то ему было важно убедиться, что ее больше нет в городе.
Петляющее по дворам такси доставило домой Марину уже глубокой ночью – привет! – устало улыбалась она в узком пространстве коридорчика – привет Ежик! Привет Талмуд!
- Ну как Москва?! Стоит? – А куда она денется? – Как съездила? – Да никак…
В пятикомнатной профессорской хрущевке Марину встречали вечно взлохмаченная Татьяна, за что и называлась «Еж», да дремавший в кресле кучерявый юнец, в буржуйской жилетке с часовой цепочкой на пузе.
- Благоверного видела – делилась с порога Марина, стягивая сапоги - заскочила напомнить, что он отец! – Ну и как он это пережил? – заинтересованно промычала Татьяна. - …Ничего, переживет! …Ну что я могу поделать?! Ну не хочет его дочь жить в Америке! Ну не нравятся ей их картонные дома и паралоновые улицы…
…Я что ли этому рада?! Я что ли не хочу, что б они там спокойно жили, растили внука в нормальной стране…, сколько мы во все это вбухали!
…А куда им теперь возвращаться?! Где жить?! Здесь?!!! – Марина обвела рукой свою пятикомнатную профессорскую квартирку, доверху забитую наследием нескольких поколений искусствоведов – Здесь негде! …Он отец, он пусть и думает!
- Я сегодня в Сайгоне сказал, что у Шкрабы дочь с внуком возвращаются…, ты бы видела их рожи!!! – подал голос с кресла Талмуд: - «…А что, у Шкрабы есть внук?!!!»
- Бабушке уже под сорок, мальчик! – зашипела на него Марина – а ты, если еще раз про внука где-то ляпнешь…, я тебя лично в этом кресле и придушу!!!
Татьяна лишь усмехнулась – да! Внешность у нее от Бога! - но и одевалась та провокационно.
- …Вы же в школе работаете?! – попытался там кто-то образумить Марину – Марина Анатольевна! Вы хотя бы лифчик оденьте, даже дети видят, что у вас там ничего нет… - она обиделась, и явилась в учительскую в лифчике, – …ну что? Так лучше?!- было явно не лучше. И от нее отстали.
- …Ты в этом и к нему ходила? - И на совещание, и к нему – доложила Марина, поправляя роскошный серебряный пояс, в виде змеи, пересекающей собственный хвост – с Сивковым иначе нельзя, …я же змея!
…А ты, жертва обстоятельств – вновь обратилась она к Талмуду - о чем в Сайгоне говорил? Что у нас нового?
- Похороны! – обиженно буркнул тот – пипла хайрастого море!
- И что?! – нахмурилась Марина.
- …Ни Мамы Лены, ни Черчеля не видел, ну пулю, конечно, бросил, передадут, что их Шкраба ищет…
- …А Бамбука? – Бамбука видел, куда он денется?! Там все в силе, даже лучше! Бамбук тебе обещал двадцать человек держать на трех точках, говорит, соберет не менее двухсот! – глаза Марины округлились - …Да там, такая история вышла…, кооператоры подогнали фуру с пивом…, понимаешь, бесплатно! Подарок городу, в память Цоя! А распространять будут через общество ветеранов Афганистана!
- Они там что, охренели что ли?! – забормотала Марина медленно опускаясь на диван.
- Да все будет нормально! Что афганцы на своих точках порядок не наведут?! Зато, какая армия будет!
- Бамбук с афганцами должны Загородный держать, и все кварталы до Марата! А не пиво бесплатно раздавать!!! Нет! Ну надо же что-то делать?! – вскочила Марина заметавшись по комнате – Нет! Я его убью!
- А что ты хочешь – развел руками Талмуд – Цой умер!
- Это часом не к нам? – прервала их бурную беседу Татьяна Еж. За окном в спящие дворы, заглушив мигалки, одна за другой нырнули черные машины - Точно к нам!
Вскоре на пороге возник грузный немолодой мужчина - Оперативный дежурный Полковник Пиваков – козырнул он – обеспечиваю контакт с городской администрацией. Сообщили, что вы уже прибыли с командировки, …чрезвычайная ситуация Марина Анатольевна! Если позволите, суть изложу в машине. Времени очень мало…
- Я еще даже не переоделась…- возмутилась та.
- …Вы уж извините Марина Анатольевна! Мы все вторые сутки на ногах, сами знаете, какая обстановка! Мобилизуем все, готовимся поднимать курсантов…, но вы же знаете эту публику?! Для них любое оцепление как красная тряпка! А у нас даже на метро усиления нет! Что они там, в Москве говорят? О чем думают?!
- Говорят, в Питер уже прибыло до тысячи фанатов, завтра ждем не более пяти. А думают…, да о себе они думают! Думают, если ограничить движение на Питер, рванет в Москве, а срочно перебросить подразделения в Ленинград, значит ослабить контроль на московском транзите…
Так что усилений не будет…
- …А у меня лишь единичные посты на вокзалах – забормотал пожилой грузный полковник, утирая платком взмокший лоб – не представляю, что завтра будет!
- Будем с вами держать город! – ободряюще улыбнулась его хрупкая собеседница.
- Едем то куда?! – вернулась к сути Марина, когда кортеж, понес под вой сирен в обратном направлении только что проделанного ею пути.
- Мне доложили, что вы занимаетесь различными неформальными объединениями, что у вас там есть свои контакты, связи…
- Кое-что есть – насторожилась Марина.
- Идет информация о движении колоны байкеров. Мы пытались что-то предпринять…, но они проходят как песок сквозь пальцы, сейчас по таллиннскому шоссе движение затруднено на десятки километров. Представляете их бесконтрольный вход в город?! Да еще и в нынешней ситуации?!
-…То есть вы предлагаете мне остановить колонну?!!!
- Поймите меня правильно, Марина Анатольевна! – замялся полковник - наша задача предотвратить коллапс, сложность в том, что все это нарастает стихийно, как лавина, без какой-то организации…, а необходимы коридоры, сопровождение…, но для этого нужен контакт, хоть какое-то представление о целях, направлениях…
Вас рекомендуют как лучшего специалиста, я на вас очень надеюсь, …или менее чем через час под угрозой будет даже аэропорт!
Вскоре все они сами могли наблюдать, как обходят посты авангардные отряды мотоциклистов, не реагируя на машущих руками ГАИшников.
– Ну, пошли?! – обменявшись без слов понятными взглядами, пассажиры кортежа двинулись им навстречу. Перегородивший дорогу кортеж заинтересовал подъезжающих - Ого! Полковники нас еще не тормозили! – Чем дальше из лесу, тем толще погоны! – Ни хрена себе, а какие секретарши с полковниками ходят?! – Отдай девочку, не жмись!
- Да я сама к тебе приду, только шарманки приглушите! – заорала Марина, и как ни странно, ее послушали. Та, подала знак людям в форме оставаться на месте, и медленно двинулась навстречу толпе:
– Спасибо! Я рада, что могу приветствовать вас у ворот города героя Ленинграда, от имени ленсовета и городской администрации поздравляю вас с прибытием в наш город…- Марина вела себя как обычный педагог в незнакомом классе. Сейчас было не важно, что говорить, так она могла какое-то время удерживать внимания толпы, но говорить с толпой бессмысленно – нужно найти лидера.
- Ты-то кто такая?! – Кабан, хватай девочку да поехали! Надоело стоять! – зашумели на мотоциклах. Марина просветлела – она знала с кем разговаривать!
- …Я представляю городской комитет по защите законности гласности и правопорядка – продолжила она, двигаясь уже уверенней и более целенаправленно – а вы, куда путь держите?! – уперлась Марина в мотоцикл здоровяка в стеганной ремнями кожаной куртке. Тот заметно смутился от неожиданности под прямым напором ее черных глаз.
- …Куда?! На Невский! Пройдем колонной по Невскому! Цой жив!!! – заорал здоровяк вызвав волну ответного клича.
- Не выйдет!
– А кто нам помешает? Ты что ли?
- Я вам не враг, но Невский перекрыт! Там московский вокзал, куча фанатов! И ты со своей толпой парнокопытных сейчас пропрешься светофоры сшибать?! Или договоримся, и вам дорогу расчистят?! Вон у меня целый полковник! Пользуйтесь! – сменила форму общения Марина.
Перед офицерами кортежа разворачивалось сюрреалистическое зрелище. Им было не слышно голосов, но со стороны это выглядело будто хрупкая девушка на высоких шпильках, словно факир заклинатель гипнотизирует целую толпу распоясавшихся мужиков, они видели, как она подчиняет их волю, как меняются их позы, эмоции. – Вот бы нам такую! – не сдержал восхищения кто-то.
С точки зрения Марины – она просто выполняла свою работу.
Исполнив возложенную на нее миссию она направилась обратно, в сопровождении здоровенного детины в стеганой ремнями кожаной куртке.
- …нормальные мужики – шепнула на вопросительные взгляды, и во всеуслышание – у нас связь есть? Можем связаться с отделением в районе Загородного, или с Витебским вокзалом? На Загородном магазин общества ветеранов Афганистана, в отделении знают. К нему уже подогнали, или утром подгонят фуру с пивом, нужно эту фуру изъять.
- …Как «изъять»?! - …Просто, под мою ответственность. Или пусть сами перегонят на Октябрьскую набережную, там какой-то яхт-клуб, или стоянка катеров…, Кабан скажет куда – указала Марина на своего провожатого.
- …А если те не согласятся?! – Пусть обращаются в комитет защиты законности и правопорядка! Я им там лично башку отверну. Скажите – Шкраба сказала!!!
- Кто будет получателем?! – Кощей – отозвался Кабан. Это он клич кинул, к нему и едем. – Он чего… бессмертный что ли?!
- …Да нас из Минска только двенадцать вышло! А из Нарвы уже хрен сосчитаешь…, а под Славянкой с Рогатым встретились, их менты с трассы согнали, так там вообще туча, но это все не наши! – извинился Кабан.
- «Кощей» не пойдет – высунулся из машины офицер связи. Накладную на кого выписывать?! Фамилия, Имя, Отчество, паспортные данные…
- Тебя как зовут? – обратилась к Кабану Марина.- Спиридонов Владимир Викторович. – Паспорт есть? Ну и принимай фуру пива! Иди, оформляйся!
Отправив Кабана, она рухнула на сидение рядом с полковником – в общем, сейчас будем выводить народ в обход города на Октябрьскую набережную, и пусть хоть упьются! Вы набережную перекрыть сможете? Что б ни одна пьяная сволочь сегодня в город не сунулась! – Есть – взял под козырек полковник.
- Кабан! Ты бы гонцов отправил! Народ не знает, где пиво будут бесплатно давать! – закричала Марина сквозь поднявшийся грохот новой волны обходящих по обочинам образовавшуюся пробку мотоциклистов.
- Зачем? Это Рогатый! Сама ему скажешь, вон он, подъезжает на красном «урале».
Мотоциклом управлял долговязый тощий мужик, в комиссарской кожанке в стиле тридцатых. – Что за затор?- по-деловому оглядевшись, начал он выяснять ситуацию. Усилием воли Марина заставила себя подняться, и направилась вновь наводить мосты.
- Их недолгий разговор прервал внезапный рев сирен, машины кортежа тронулись с места и, начали выруливать сквозь затор.
- Марина Анатольевна! Началось! – тревожно сообщил полковник – вы уж дальше тут сами, домой вас доставят! – Что случилось?! – Фанаты атакуют милицейские посты! – Расчищайте дорогу! Я за вами! – прокричала Марина в след спешащему офицеру и решительно обернулась – на борт возьмешь, Рогатый? Тот критично оценил ее шпильки, платье, перехваченное поясом в виде серебряной змеи… - ты хоть куртку возьми…
- Кабан!!! Ты хотел по Невскому пройти?! – орала Марина в комиссарской кожанке седлая красный «урал» - …вперед! Успеешь пиво получить! Цой жив!!! – потонуло в реве моторов двинувшейся на город моторизированной лавины.
Утро 19 августа 1990 ого оглушило грохотом и ревом моторов, выплеснувшимся на городские улицы вслед за воем милицейских сирен. Подобно горному потоку вышел он на мятежную площадь, рассекая и заполняя пространство меж отдельными группами людей.
Приветственно ликующие фанаты увидели молодую женщину, в чекистской кожанке, за полами которой серебром поблескивал пояс в форме скрещенной змеи. Видели, как ступившая на занятую ей площадь Марина с приветственным кличем – Цой жив!!! – ринулась в толпу фанатов, сопровождаемая группой байкеров…
Средства массовой информации, освещавшие похороны Виктора Цоя, подчеркивали спокойную, доброжелательную обстановку, в которой прошли траурные мероприятия. Пресса обсуждала историю жизненного пути и внезапной гибели певца и поэта…
Точная статистика вместе с тревожной информацией о положении в городе не публиковалась, она легла на страницы других, недоступных широкой публике документов. Благополучное разрешение кризиса 19 августа 1990 года даже повлекло решение о награждении высшего руководства МВД, обеспечившего четкую внутри и межведомственную координацию в сложнейших условиях современного мегаполиса.
Газета «Красная звезда» по этому поводу писала: - «…отрадно в списке награжденных видеть звучную фамилию героя Великой Отечественной Войны, организатора партизанского движения Сивкова, подобно боевому знамени унаследованную его сыном… …достойным представителем нового поколения часовых, самоотверженно и непоколебимо стоящих на страже нашей советской родины.»
Вад. Пан. 2020г.
Код для вставки анонса в Ваш блог
| Точка Зрения - Lito.Ru
Вад Пан: Стерва. Рассказ.
Несколько сумбурный рассказ о событиях, происходивших более тридцати лет назад в моем родном городе, который тогда ещё назывался Ленинградом.
15.01.21 |
Fatal error: Uncaught Error: Call to undefined function ereg_replace() in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php:275
Stack trace:
#0 /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/read.php(112): Show_html('\r\n<table border...')
#1 {main}
thrown in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php on line 275
|
|