h Точка . Зрения - Lito.ru. Илья Будницкий: Пастушья сумка (Цикл стихотворений).. Поэты, писатели, современная литература
О проекте | Правила | Help | Редакция | Авторы | Тексты


сделать стартовой | в закладки









Илья Будницкий: Пастушья сумка.

           
                          "Ишь затейник! Ишь забавник! Что за прыть!
                          Любит древних, любит давних ворошить..."
                                                      (И.Анненский)

     Сегодня я с радостью представляю читателям необычный казус: подборку нового автора "Точки.Зрения", составленную не новым (и замечательным) автором "Точки.Зрения". Автор Илья Будницкий, составитель Оксана Шибанова - чудесный художественный тандем. Поскольку моя редакторская роль в силу вышеупомянутого умалилась, возьму свое как рецензент. И для начала скажу, что Илья - затейник, но не забавник, а творческая прыть его воистину невообразима.
     Сегодня модно в поисках новизны обращаться к форме и экспериментировать с нею. Будто назло этой моде, автор форму держит ровной, почти монотонной, но какие чудеса творит с семантикой! Используя всю дозволенную ныне свободу эклектики и немного сверх того, автор переходит от конкретного к абстрактному с той уверенной интимностью, которая свойственна только волшебникам и старым архивариусам. Вот некто седой воздвигает на полку премудрый труд о пчелиных сотах, а рядом располагает монографию о сущности Востока и Запада (Иста и Веста, научно говоря). Возле травника оставлено свободное место: здесь положено быть книге о бабочках, и оттого, что автор ее не написал, строгий порядок Библиотеки не пострадает: отсутствие есть наличие отсутствия. Проходи вдоль ряда, и названия постепенно сольются в музыку, а музыка скажет слово.
     Поэзия этого рода требует от читателя немалого доверия к автору. Когда текст становится почти совсем номинативным, восприятие читателя подвергается перегрузкам, растягивается и сжимается вместе с последовательностью образов, переходами от "микро" к "макро" и обратно. Остается верить, что автор делает это с нами не ради забавы. Меня, например, убеждает то, что ассоциативные связи в стихах Ильи значительно глубже уровня слов, они правдивы. Малина всегда растет за листьями (если кажется, что это не так, значит, не с той стороны собираешь). Бабочки связаны друг с другом незримой нитью, непреложный факт. Садовник, егерь и пастух - коллеги в главном: все они хранят.
     То же, по большому счету, и поэт, даже если он тревожит и ворошит.
     

Редактор литературного журнала «Точка Зрения», 
Михаил Майгель

Илья Будницкий

Пастушья сумка

               
          ~~~

Вот сабельник, вот дудник, стрелолист,
икотник, мать–и–мачеха, лапчатка,
влюблённый в бег растений архивист
не разбирая, горько или сладко,
их пробует на взгляд, на вес, на вкус,
на разговор, на сходство и несходство,
на сполохи рябиновые бус,
преображенье или первородство.
Мы далеки. Всё можно изменить.
Без революций, длинных эволюций.
Вот паутинки радужная нить,
Вот – бабочек не описал Конфуций.

Вот корень кедра, ягода во мху,
И что внизу, то будет наверху.



          ~~~

В основе любой веры
лежит либо страх, либо
глухой запашок серы,
так морем полна рыба –
среда говорит с нами,
и, слушая зов крови,
мы строили храм в храме,
чтоб встать со средой вровень!
Вовне устремив силы,
себя сохранить трудно,
и храмы полны ила,
и в каждом из них – людно!
И нищий всегда – гадок,
а жадному нет воли,
на веру любой падок,
а в море полно соли!
А в мире полно серы,
свидетель тому – ветер,
и мы, разделив сферы,
поймали себя в сети.
Причина ясна – пусто,
обманный огонь в храме,
и до хрипоты, хруста,
кричу – я хочу к маме!
Я тоже хочу верить!.. –
но нет у меня права
вернуться, закрыть двери,
разбужен вулкан, лава
сначала сожжет храмы,
и мир обновит щедро,
и спрячет на дно ямы
наш страх, унесет в недра…
Придется копать снова,
не веру искать – музу.
Как ангел жужжит овод,
звездой залетев в лузу.



          ~~~

Крест занимает место в руках судьбы –  
Глиняное оплывшее суеверье.
Символы ограниченны и слабы,
С тем, что за дверью, сравнивая преддверье,
Видишь порог, крылечко, дорожку плит,
Всюду цветы, деревья, трава, кустарник,
Чем от порога дальше, тем чётче вид,
Вот проявились сетка и накомарник,
Ниже – костёр из веток и старых дров,
Каждая ветка помнит себя живою,
Тридцать шагов направо и будет ров,
В паводок здесь по ручки и с головою.
Дёрн – это память роста, земля мертва,
Голою костью стелется под дерниной,
В спрятанной жизни встретятся острова,
Выросшие из моря, со смытой глиной.
Падает, что навеки укреплено,
Дверь открывает ветер и бьёт с размаха,
Третьего в местной алгебре не дано,
Выбор – источник света – пригоршня праха.



          ~~~

Окраины немецких городков
Напоминают кладбище покоем –
Во двориках – фиалки и левкои
Спят бязью свежестиранных носков,
Всё чистенько и скромненько и так
Размеренно, умеренно, серьёзно,
Как будто всюду гуталин и лак,
И мирный бюргер выглядит не грозно.
Я вспоминаю хроники войны,
И фильмы о Германии тридцатых –
Не басенку о бедных и богатых –
Обычную историю страны,

Где мальчики, однажды повзрослев,
На мир вовне направили свой гнев.



          ~~~

Пространство капает с ножа
и время злится.
Они достигли рубежа –
куда стремиться?
Соединят и там и там
их воедино.
И там и там поставят храм
отца и сына.
А я, как малое дитя,
хожу кругами,
но лишь коснусь полушутя –
как вспыхнет пламя!
Неопалимой купины
витки, спирали,
уже не так разделены,
как мы в начале.
Уже сплетаются, растут,
дают побеги,
уже не гибнут, а цветут:
садовник, егерь
коснется бережно, пройдет
к другим границам,
и ширится круговорот,
искрится, снится...



          ~~~
                                    Хлопок ладони – мы у цели –
                                    сладки песчаные форели.

                                                       Херберт, "Дюна"

У рыбы косточки в гортани,
дыши сквозь жабры, плавники,
вуалевычурные ткани,
чешуйчатые парики,
твоё пространство снизу сжато,
пустынна ярмарка небес,
но ты прекраснее Эрато,
и кракен беспокойный лес
уносит волновать пучину,
созвездие летучих рыб
дарит сердечную причину,
идёт пустыней Муаддиб.



          ~~~

тронь меня – ветром ли, снегом,
краской гаси травяной,
краденым эллином, греком,
другом, ребёнком, женой,
запахом перечной мяты,
чаем, холодным глотком,
рукописью Герострата
вслед за парным молоком,
вмятиной пальцев на камне,
там лапоток, туесок,
чем, не немотствуй – близка мне
жизнь эта наискосок?
только ли полем и палом,
запахом гари и мха?
вправо дорога пропала,
влево – опять облака...


тронь меня веткой ли хвойной
каплей живой дождевой
смертью деревьев спокойной
комнатою угловой
серым забором у бани
полузаросшим венцом
жалобой пьяного Вани
слабым креплёным винцом
старой дорогой до гати
новым болотом на ней
спальниками на полати
или тропинка длинней
крадучись помнить обрывки
изморось шапки опят
не помогают прививки
рукописи горят



          ~~~

пёсиком носиком усиком
вечер к востоку окреп
алые крапинки бусикам
пенициллиновый хлеб

перец коробочка тронная
горизонтальная стай
песенка ной похоронная
недалеко не летай

совы семейные странницы
взмаха полярная тьма
рыцарь без дома без палицы
без тишины и ума

славно крыло занавешено
сладко представить покров
сплошь зарастание лешего
Янус отец докторов

хочешь малины за листьями
легче расти на холме
бабочки падают истово
буквицами на тесьме

соня веревочка меленка
каменка тришкин кафтан
плавная линия берега
крысы канат капитан



          ~~~

Коробочка пуста, проста,
Свита из писчего листа,
Что та ловушка для клеста,
Иль лыко в строку – береста.
Ввиду отсутствия мерил,
Сокрыты яхонт и берилл,
Но кто-то соты сотворил,
И пчёл выкуривал-курил.
Гляди, пока не надоест,
Пока по граням Ист и Вест
Играют в перемену мест,
И только знаки
Бегут по стеночкам ко дну,
В пустой коробке я тону,
Но если глубже загляну –
Там нет Итаки.



          ~~~

Я тоже нарисую тайный город,
Где запонкой манжет распорот ворот,
И сонная артерия кровит,
Тепло ли поднебесью в наших венах,
Горчит предначертание в селенах,
Растёт по миллиметру чароит.
Не страшен дольний пир во искушенье,
Развоплощенье – тяжкое решенье,
Подобное подобным не унять.
Перемножая на четыре пальца,
Врастаешь в генокод неандертальца,
И многое позволено не взять.
От радуги осталась перемычка,
Да замирать без повода привычка,
Пересекая города черты.
Здесь шпиль, переходящий в опахало,
Тройной слюдой вращавшее зерцало,
Порталы, арки, мостики, порты.
Легчайшая свобода быть любимым,
Без города развоплотилась дымом,
Не помню, где потеряна и как.
Но то, что вспомнил, глядя с перевала,
На памяти печати оборвало,
И я стоял, как призрак или знак.



                     ~~~

Возможно. Очевидно. Осяза-
емо на спор, внечувственно, но явно.
Я маятника выкормыш, оса,
Среди семейства сотовых бесправна,
Я земляная куколка, отлив
Пространства, разраставшегося клетью,
Я очевидец, искренне брезглив,
Что прутьями, что парусом и сетью.
Перетираю листья, черенок,
Где спящие, неверящие почки? –
Шиповники сплетаются в венок,
Плоды перебирают оболочки,
Особенно по осени цыплят,
По Сеньке сына, мачехе сиротку,
Порядочное не боготворят,
Природный воск идёт в переработку,
Ты спи зимой, суровый шелкопряд,
Мой родственник, пространственный потомок,
Оса чеканит ритмом звукоряд,
До новых, осязаемых потёмок.
         


                                                       Составитель О.Шибанова
                                                       ( http://lito.ru/avtor/shakhara )

         

Код для вставки анонса в Ваш блог

Точка Зрения - Lito.Ru
Илья Будницкий
: Пастушья сумка. Цикл стихотворений.
Поэзия ассоциативная и провокативная, тревожная и очаровывающая, и тем очень созвучная сегодняшнему дню.
10.06.08

Fatal error: Uncaught Error: Call to undefined function ereg_replace() in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php:275 Stack trace: #0 /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/read.php(115): Show_html('\r\n<table border...') #1 {main} thrown in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php on line 275