Юлия Спирина: Вернись.
Прекрасно! Как мне везёт на хорошие произведения!
Волнующие воспоминания, от которых в кончиках пальцев щекотит током. Что-то нервное… Нет, нетерпеливое, заставляющее срываться с места, ходить по комнате, выскакивать на улицу… Фраза "быть влюблённым или ненормальным – что впрочем, всё равно" – какая великолепная фраза!
Нет, читайте сами.
И – хороший литературный язык.
Редактор литературного журнала «Точка Зрения»,
Анатолий Комиссаренко
|
Вернись
Если бы сердце мое умело говорить вслух, оно бы сказало – вернись. И не было бы моего обнаженного черного силуэта на фоне окна, и не было бы твоей фотографии на прикроватном столике. Вернись…
В голове картинки – мы в Венеции – славном городе – вот мы на мосту Стонов, вот у дворца Дожей, а вот на Пьяца дель… чего-нибудь. Мерно покачиваются на воде гондолы. Мы в одной из них. Гондольер поет. У него есть слух. Счастье.
А вот моя Москва. Почему-то Пушка, почему-то глупо и банально – у памятника. Цветы. Тюльпаны. Весна.
Я фотограф. Вся жизнь в картинках. Живу, будто в каких-то отрезках времени. Натягиваю между ними ниточки. Тонкие, правда, быстро рвут.
Я встретила его в парке. Одинокого и задумчивого. С красивыми, длинными ногами. И в тот же момент мысль меня посетившая, соскочила на язык.
- Какие же у вас ноги длииинные! Как телеграфные столбы!
Он остановился. Мерно и грациозно развернул голову и сказал:
- Что ж, приму к сведенью. Начну передавать по ним информацию и получать комиссионные, - и, улыбнувшись, пошел дальше.
- А у вас ничего не выйдет, - ответила я, догоняя его, - телеграфы закрывают. В эпоху сотовой связи от телеграфов нет никакой пользы!
- Ах, так значит, в вашей первой фразе была скрытая метафора?
- А? – не поняла я.
- Ну, вы же сказали, что ноги – как телеграфные столбы. Значит, от них нет никакой пользы?
- Есть польза! – я возмутилась, - они несут людям красоту.
Он остановился еще раз, будто размышляя, за кого меня принимать, за влюбленную или за ненормальную – что впрочем, равно. Он не знал, что я его не знаю. Он думал, что я очередная поклонница. Но в таком случае, заговорила бы я с ним в столь фривольном тоне?
- А вы знаете, кто я? – спросил он, проверяя.
- Нет, - честно ответила я.
- Тогда пойдемте гулять, - сказал он и взял меня за руку.
Он был художник. Впрочем, он и сейчас художник. С именем! И даже с фамилией. Но суть в том, что художником он был уже тогда, причем художником известным. А я не знала.
Мне было 19. Я провалила вступительные экзамены. И сославшись на то, что в армию меня не возьмут, я ничуть не переживала и наслаждалась жизнью.
- Откуда нам такое наказание? – вздыхали родители.
- А я еще не нашла себя, - отмахивалась я, - я пойду… поищу, - и с этими словами я уходила гулять.
Итак, мы гуляли с ним по заваленному желтыми и ржавыми листьями парку и болтали о чем-то отвлеченном. Он говорил-говорил, а я больше молчала и слушала. И впитывала его, как губка. Без остатка.
Познакомились мы, когда он на следующий день позвонил.
- Алло.
- Алло, здравствуйте вам кого? – смутилась я, услышав незнакомый голос.
- Мне? Вас. Меня зовут Роман.
- А меня нет. То есть не Роман. То есть Алина, - протараторила я и на душе у меня стало тепло.
Сначала он повел меня в зоопарк, а потом на выставку, в театр, и на рок концерт. И все в один день.
- Более нелепого набора мероприятий я и придумать не могла!
- Тебе не понравилось? – спросил Рома грустным голосом.
- Я этого не говорила, - улыбнулась я.
- Тогда можно я тебя поцелую?
- Такие вещи не спрашивают.
- Я спрашиваю.
- Тогда нельзя.
И вот тогда он взял и поцеловал меня прямо в губы, нежно, страстно, со знанием дела, но как будто в первый раз.
- Что это значит? - возмутилась я, - я же запретила тебе!
- Это мне и было нужно. Отказ рождает страсть и противоречие.
- Так значит, ты в любой момент можешь сделать со мной все, что пожелаешь? – я нахмурила брови.
- Ну, в общем, да.
- А я если буду на все соглашаться?
- Тогда все будет по взаимному согласию, что же тут непонятного? – он хитро улыбнулся.
- Хм… и значит, ты будешь делать все, что я тебе запрещаю?
- Ага.
- Тогда я строго-настрого запрещаю тебе покупать мне плюшевых медведей, красивую машину, но самый страшный запрет – это жениться на мне! – я расхохоталась.
- Ты сама это сказала. Но даже если бы и захотел, я не могу. Я женат. Прости, - сказал он, будто искренне сожалея, потом развернулся и ушел. Я долго смотрела, как его силуэт волшебным образом превращался в черную точку. Я плакала, и мне было больно.
Он был женат. Ну и что? Я не ждала от него романтики. Вернее ждала, но… Мне было просто с ним интересно. И тогда я сама позвонила ему.
- Здравствуйте, вам кого? – спросил уставший женский голос.
- Мне Романа, - ответила я, слегка удивившись.
- А вы кто?
- Я?.. Его коллега по работе.
- Коллега? А кто?
- Я… фотограф, - ляпнула я первое, что пришло на ум.
Рома взял трубку и как ни в чем не бывало, бодро поприветствовал меня.
- Привет, Алина!
- Привет! Откуда ты узнал, что это я?
- Я знал, что ты позвонишь. Ты не могла не позвонить, - сказал он, и это звучало, как комплимент.
- Да ну тебя…
- Не злись. Приезжай ко мне. Поговорим.
- О чем?
- О нас.
На улице было холодно, а в метро, наоборот, душно. От этого болела голова. К Роме я пришла немного измученная.
- Ну, садись, фотограф, - и он усадил меня в большое мягкое кресло сине-желтого цвета.
- Привет, зачем я пришла? - я сразу задала верный вопрос.
- Ты пришла, потому что хотела прийти. Я только дал повод.
- Глупости. Никуда я не хотела. Мы знакомы неделю, - сказала я и скрестила руки на груди.
- Ну и что? – он сделал паузу, - понимаешь, Алина, иногда недели достаточно, чтобы полюбить.
- Я не люблю тебя. Я просто… хочу быть с тобой.
- Ты меня пугаешь.
- Я?
- Мне кажется, что ты ничего не понимаешь.
- В каком смысле?
- Ты хочешь меня здесь, каждый день, каждый час, и я могу быть с тобой, но это не будет ничего значить.
- Мне этого не надо.
- Пойми, это норма, когда люди ко мне звонят и спрашивают, когда я свободен.
Потом он зачем-то стал перечислять все свои дела за день, и я неожиданно поняла, что он действительно очень занятой человек.
- У тебя были длительные отношения?
- Да, - уверенно солгала я. Хотя, что считать длительными – месяц – это долго?
- Я просто хочу знать, как вы сходились, расходились.
- Ну, сходились как-то неожиданно, расходились по-разному.
- Меня просто настораживает твоя случайно оброненная фраза: «я не хочу ничего решать».
- Это просто фраза.
- Ты понимаешь, что даже в таком светлом чувстве, как любовь главное, не дать, а взять.
- Понимаю.
- И мне кажется, что ты отдаешь. Ты должна понять, что для меня такой тип отношений нормален.
- А меня он устраивает.
- Алина, а куда у тебя выходят окна? – почему-то спросил он.
- Не во двор, - ответила я, - а это важно?
- Я художник, мне все важно. Да и, кстати, запишись на курсы фотографии.
- Зачем?
- Ты же сказала, что ты фотограф, вот и соответствуй.
Так мы и жили два месяца. О его жене я не спрашивала, а он сам ничего не говорил. Оно и к лучшему. А отношения – странные, рваные, честные – не заканчивались. И он был талантлив и нежен. Он хотел меня, но не смел сказать об этом, а потому не заканчивал фразы. «Я так возбужден, что… нет, ладно» или же «Я бы сейчас схватил тебя в охапку и…».
Иногда он обнимал меня так, что было больно дышать и я растворялась в нем, как сахар в горячей воде, его взгляд блуждал по моему телу, и был порочен и чист.
- Я надеюсь на твое благоразумие, - как-то обронил он.
Ха, нашел на что надеяться!
И вот в один день, в тот день, когда я твердо решила стать ему максимально близкой – он уехал. Куда-то далеко, на какую-то выставку.
- А он надолго? – спросила я у того же усталого женского голоса.
- Кто ж его знает, ему еще надо в Париж, оформлять документы на развод.
- На развод? – ошалело спросила я.
- Да, его жена, лицемерная девица, воспользовавшись его славой, уехала заграницу и живет там уже 4 года, а развода не дает, ей, видите ли, так удобнее. Вот он и решил, наконец, поставить точку.
- Так он фактически не женат!
- Конечно. Прожили когда-то полгода вместе, а потом…
- Спасибо. Спасибо!
Я возликовала! Так все это было ерунда. Он просто сказал мне правду, а я не удосужилась ничего уточнить! Жила и страдала. Создала собственную философию, что правильно, а что нет! Дура!
И только я хотела позвонить ему, как на мобильный пришла смс.
«Не звони мне, я сам тебе позвоню».
Прошел год.
И уже не я ходила на чьи-то выставки, а наоборот. За 12 месяцев я добилась таких успехов в фотографии, что критики не могли найти слов, чтобы описать этот феномен. Мои руки будто приросли к камере, я не расставалась с ней ни днем, ни ночью. Странно. А иными словами – бреддд…
Мой менеджер однажды сказал, что Роман Шестаков тоже приходил посмотреть мои работы. Это такая честь.
Тогда я решила больше не ждать.
Я набрала его номер.
- Привет. Это я – Алина. Если помнишь…
- Помню. Я же просил тебя мне не звонить, - сухо и твердо произнес Рома.
- Хочешь, я дам отбой? – спросила я.
- Да.
Я аккуратно опустила трубку на рычаг.
Я хотела его видеть, а он меня – нет. Он для меня был знаком, символом, а я для него – нет. Вот и вся история.
Через секунду телефон взорвался звонком.
- Привет! Это я – Роман. Если, конечно, помнишь…, - спросил он, как-то неожиданно бодрым и веселым голосом.
- Что? – я опешила, - а что же…
- Я же просил тебя мне не звонить, - повторил он, будто я в первый раз не отчетливо расслышала, а потом добавил, - я же обещал, что сам позвоню.
- Зачем же ты тогда дал мне свой номер?! – гневно прорычала я в трубку.
- Я тебя провоцировал, - ответил он, оставаясь полностью спокоен.
- Любишь провокации?
- Да, - произнес он многозначительно.
И вот тогда все началось сначала. С чистого листа. С новой пленки.
КАК ЖЕ Я ЛЮБИЛА ЕГО!
Мир кружился вокруг нас, и я чувствовала электричество в каждом прикосновении. Так не бывает.
В любви иногда важно брать. И я брала его энергетику, а он мое безумие!
- Ты моя музыка! Нечто нематериальное, неуловимое и божественное!
А вот сейчас я одна. Час ночи. Зима. И одеяло не спасает.
Да, он всегда уходил, когда мне было неспокойно, и не возвращался, когда мне было плохо. Я ревновала его к работе, к картинам, к друзьям, но никогда к девушкам, потому что знала – не нужно. И когда мы жили в разных квартирах, и он ехал к себе, я всегда не понимала, почему. Его квартира тоже была моей соперницей. И вот сейчас он ушел. Куда?
Хм… Да, теперь всю жизнь я буду одинока. Конечно же, кому нужна такая выдающаяся женщина? Обуза! Я буду одна, я прославлюсь, а потом начну писать мемуары. И кто-нибудь когда-нибудь непременно выпустит к ним саундтрек, а эпиграфе напишет – Алине, пламенной и несогретой! Пусть!
Или вот так – я не буду одна! Ну, конечно же, к чему одной? У меня будет любовник! Хм… Два! А лучше три! Для полноты картины! И еще лекарство от жадности – но это в сторону! Я буду сильной и независимой! Талантливой и страстной! Я совершу в мире богемную революцию и сделаю из Москвы второй Монмартр начала XIX века!
Да! И будет весна! И тюльпаны в корзинах!
Я упала на смятые простыни нежно розового цвета. Может, стоит ему позвонить? Нет-нет, я буду гордой. Я сильная девочка. У меня коричневый пояс по каратэ и я сама умею варить кофе.
В прихожей послышался шорох, и дверь открылась. На пороге стоял Ромка, замерзший, в шапке, и с цветами.
Я набросилась на него.
- Я так долго ждала тебя, я думала, ты уже никогда не придешь! Я столько всего успела надумать! Я продумала сотни вариантов нашего расставания и жизни после него! Я сотворила в воображении тысячи снимков – и все как один гениальные! Мне кажется, что за время твоего отсутствия я успела миллион раз впасть в зимнюю спячку и миллионы раз из нее выпасть! Я ждала тебя… час!
- Ты же сама захотела цветов. В половине второго ночи.
- Я хотела, чтобы ты ушел… и вернулся. Ко мне. Еще раз.
Код для вставки анонса в Ваш блог
| Точка Зрения - Lito.Ru
Юлия Спирина: Вернись. Рассказ.
03.01.07 |
Fatal error: Uncaught Error: Call to undefined function ereg_replace() in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php:275
Stack trace:
#0 /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/read.php(112): Show_html('\r\n<table border...')
#1 {main}
thrown in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php on line 275
|
|