Евгений Никитин: Город.
В очередной раз прошу извинить авторa за задержку с рецензированием. Летом я безудержно предавался лени. Сейчас же я вышел из этого сладкого сна, но у меня много времени отнимает работа. Отсюда и задержка.
В настоящее время литературная критика безудержно слаба отчасти «благодаря» обойме связей, становящейся непреодолимой преградой на пути честным оценкам и «независимым дарованиям». Поэзия больна Литинститутом, хотя все должно быть наоборот. Но в Литинституте хотя бы ставят технику и учат не делать очевидных ляпов. В прозу же путь открыт всем, даже ироничным домохозяйкам. Хотя меня всегда удивляло больше всего вот что. Если английская домохозяйка начинает писать, так она напишет пусть не претендующего на новое слово в литературе, но добротно сделанного Гарри Поттера, тогда как наша на самой первой странице удивит меня студентом, «который имел дома мать-инвалидку». И где же тут традиции великой литературы? Скорее всего, оставлены за спиной. Простите мне это невольное отвлечение, но мне потребовалась эта вводная часть, чтобы обосновать свое решение покритиковать Евгения по всей строгости. «Кому многое дано, с того много и спрашивается». К тому же, я долгое время был достаточно либерален, что не делает мне чести. Например, если Вишневский – пошляк и если я уважаю свои занятия поэзией, то и должен говорить про его пошлость прямо и честно. И если Вишневский - востребованный читателями пошляк, тогда нужно открыто говорить о его читателях – что пошлость их вкусов неоспорима.
Вернусь все-таки к нашему автору. Обсудить в трех стихотворениях Евгения Никитина есть что, найти характерные черты довольно легко. Это довольно редко встречающееся достоинство текстов.
Начну про плюсы. Сразу видны неоспоримые достоинства автора как художника. Нестандартное видение, своеобразное и несколько романтичное построение сюжетов и ситуаций, уверенное владение словом. В почерке автора угадывается добрый и несколько задумчивый человек (хотя характер автора может отличаться от реального характера его личности). В «Контрасте» он проявляет присущую настоящему художнику наблюдательность, обратив внимание на вполне житейскую транспортную проблему (тут я вместе с ним хвалю себя). Этому у него стоит поучиться многим – увидеть то, что уже примелькалось – обычную трагедию нашей жизни. Громкое слово «трагедия» здесь оправданно. В мегалополисах путь с работы домой занимает слишком много времени жизни человека. Люди, несущие на себе каторгу «обязаловки» пути, одевают на себя маски и хотя бы на время теряют самих себя. Если взять в сумме потерянные в метро жизни – эта потеря пострашнее любого терракта. В двух других стихах, «Осень» и «Город, который построишь ты» затронута тема одиночества – одиночества человека в большом городе. Еще раз доставлю себе удовольствие процитировать мгновенно понравившиеся мне строки:
Ну а жители — были влюблёнными:
Безответно — в себя самих...
Знаю: ветер вернется однажды
И задует меня, как свечу.
Но я не хороню автора, чтобы говорить о нем только хорошее. На мой взгляд, минусом является несколько «камерный» стиль. Евгений то ли сознательно, то ли исходя из свойств характера пренебрегает размашистостью (в "Контрасте" он эмоциональной окраской как бы останавливается на полувзмахе). Я прекрасно понимаю, что Маяковский в своем стремлении к эффектации всего и вся несколько скомпрометировал именно размашистость. Но не стоит забывать, что Маяковский - это усеченный до грубости Рембо. Размашистость не должна быть самоцелью (кому нужен второй ВВМ?), но художник может позволить обогатить свой почерк, а соответственно, и разнообразить сюжеты. От размашистости одни шаг до роскоши стиля на современный манер и два шага до небрежности чуда, которого так не хватает современной поэзии. Чудо всегда приходит небрежно - не в обязательный день и часы. Но что считаю плюсом, и модного сейчас поэтического брюзжания в стиле Евгения мной не было замечено.
Второй недостаток. Недостаточная проработанность образов ситуации. Это хороший переход, когда лирический герой после невозможности достучаться до сердец или хотя бы до слуха горожан говорит с птицами. Но оценка этих действий как «попыток» мне не нравится. Птицы – внимательные слушатели. Они могут засвистать рассказчика, но могут и ворковать от удовольствия. Примерно тот же недостаток в конце произведения. Я сравниваю два отрывка строк: «как по волшебству» ветер уносит «людей и листву». Здесь мне сразу ясно видно, что если ветер уносит людей, то это именно по волшебству (не учитываю редкие у нас торнадо и тайфуны, но в их случае ветер срывает с места все, не только людей и листву), но не «как». Мне представляется более удачным перенос частицы сравнения во второй отрывок – «людей как листву». Пусть это сравнение «человек-лист» заезженно, но из каждой ситуации надо выжимать максимум. То же в «», где лирический герой говорит, что остался один - он и его тень. В сумме поэтических традиций их двое.
Времена строка Евгения «утопает» в перечислении существительных. И последним недостатком является практическое отсутствие моно-строк. Моно-строки, мгновенно красивые и образные выражения, подкупают читателя. В них автор может в полной мере показать и свой ум, и точность слова, и талант художника, которыми обладает Евгений.
На этом все.
Аки ваша не последняя imho-инстанция во времени.
Редактор литературного журнала «Точка Зрения»,
Виталий Татаринцев (Крокодил)
|