Новый день
Она проснулась на рассвете. Начинался чудесный весенний день. Она чувствовала себя великолепно, не помнила ни о каких вчерашних заботах и не морочила себя голову тем, что будет позже. Потянулась всем телом – сначала расправила руки, потом напрягла живот и ноги, а затем уж и хвост…
Минутку, но откуда же взялся тут хвост? Только теперь она стала замечать, что её руки не похожи на руки, а ноги – на ноги. Ну, а тело было покрыто каштановой шерстью.
Кто же она такая? Осмотрелась вокруг. Как она очутилась в этом парке? Она не могла вспомнить вчерашний день. И чувствовала, как потихоньку уходит ощущение того, что когда-то она была человеком. «Не хочу, не хочу забывать об этом, – настойчиво повторяла она сама себе. – Тут какая-то досадная ошибка. Я вовсе не такая. Это абсурд!»
День начинался всё же неплохо. В парке появились люди.
Ах, какие они были большие! Она удивилась, когда поняла, что вовсе не интересует их. Она всего лишь обычная дворняжка, каких много слоняется по парку. Её хотелось крикнуть:
–Я вовсе не такая, какой вы меня видите! – но из её «уст» вырвалось лишь хриплое рычание, закончившееся лаем. Какой-то человек поднял камень, чтобы бросить в неё. Она перепугалась и убежала.
Долго трусила по аллейке, так хорошо знакомой ей с некоторых пор, и оглядывалась по сторонам, словно была тут впервые. Скамейки, кусты, огромные деревья – всё наполнилось новым смыслом. Смысл теперь был не в том, как это выглядело, а в том, как пахло. С удивлением она заметила, что ощущает запахи того, что произошло здесь когда-то. Могла догадаться о том, как и с кем это было. В парке оказалось полно следов, оставленных другими животными. Это ей начинало нравиться. Она понемногу забывала о своем прежнем «я». Ей это уже не было интересно. Ей казалось существенным лишь то, что она видела теперь.
Днём она узнала, что на школьном дворе всегда найдётся какой-нибудь маленький человек, который поделится с ней своими бутербродами. И поняла, что надо избегать встреч с крикливыми ободранными верзилами, от которых пахло дымом. От них не получишь бутербродов – одни лишь только тумаки.
Чаще всего она спала под скамейкой на школьном дворе. Это было хорошее местечко поблизости от детей. Но наступил день, когда кому-то из людей захотелось навести «порядок». Были закрыты все дыры в ограде, а когда она пару раз попыталась войти на школьный двор через ворота, её прогнали.
Что же она могла сделать? Убралась восвояси. Какое-то время бесцельно послонялась по городу и опять очутилась в парке. Вообще-то там неплохо, особенно в воскресные вечера, когда люди приходят туда гулять. Нужно только покрутиться среди них как следует, и тогда кто-то непременно бросит ей что-нибудь съестное.
Но в тот день не было ни воскресенья, ни хорошей погоды. Каштановая шерсть на её спине промокла от мелкого дождя, который накрапывал с утра. Она поплелась по аллейке парка, обнюхивая, как обычно, всякий мусор, попадавшийся на пути.
Вдруг она остановилась, почуяв нечто удивительное.
Пахло не животным, а человеком.
Никогда прежде ни один запах не волновал её так, как этот. Она замерла, напряглась, потянула носом влажный воздух, в котором был Тот запах, Его запах. Наконец на повороте аллеи увидела и его самого. Нет, она не бросилась к нему. Тот Запах манил её и отталкивал одновременно. Человек приближался к ней, а она ждала, жадно нюхала этот Запах, который казался ей знакомым всё больше и больше.
Память напомнила ей о шершавых горячих ладонях, которые гладили её каштановые волосы.
Вот именно, волосы!
Ведь тогда это была не шерсть! Внезапно, словно волна, которая способна разрушить любую плотину, на неё нахлынула память о прошлом. Из недр собачьего горла вырвался истошный визг. Этот человек был уже близко, и она бросилась к его ногам и закружилась, вымаливая хоть чуть-чуть внимания к себе. Она хотела крикнуть Ему, кто Он такой! Её так хотелось, чтобы он Её узнал!
Он наклонился к ней.
–Что случилось, собачка?
Она пристально смотрела Ему в глаза, чувствуя, что их миры разделены непроницаемой стеной. Он тоже глядел на неё, но она видела, что он не может её узнать. И она поняла, что уже до скончания века обречена ходить у Его ног, повторяя его шаги и, словно милостыню, вымаливая хоть какого-то тепла к себе и прикосновения шершавой горячей ладони к её каштановым волосам.
Katarzyna Mokwa «Nowy dzien»
Перевёл с польского А. Петров (2004)
Мячик
Через стекло витрины он смотрел на людей, которые проходили мимо. Иногда кто-то останавливался и рассеяно скользил взглядом по рядам игрушек.
«На меня посмотри! На меня!» – думал мячик. И гордо выпячивал грудь, разукрашенную цветными пятнышками. Он появился тут совсем недавно, и ему казалось, что все должны заметить его. Но чаще всего прохожие блуждали невидящим взором по витрине и шли себе дальше. В конце концов, он решил, что никто не интересуется маленькими резиновыми мячиками. В пакете из фольги, куда его положили, становилось всё больше пыли. Во время очередной переделки экспозиции витрины кто-то неосторожно сбросил мяч на пол. И теперь он лежал, забившись в угол, почти совсем неприметный. Он смотрел, как взрослые выбирают для детей нарядных кукол и дорогие автомобили. Никто не хотел купить этот забавный маленький мячик.
Однажды в магазин игрушек вошла некая рассеянная дама. В дверях она с кем столкнулась, зацепилась кофточкой за дверную ручку, что-то там порвалось и… дама остановилась, смущённая собственной неуклюжестью. На её лице проступил румянец. Она с минуту оглядывалась по сторонам, а затем, даже опередив вопрос продавщицы, быстро попросила пыльный мячик, лежавший в углу. Дама расплатилась и вышла. Она и сама не знала, зачем это купила. Наверно, от смущения. Просто ей хотелось как можно быстрее уйти из магазина.
Мячик давно уже потерял всякую надежду на то, что будет кому-то нужен, а тут вдруг такая неожиданность. И вот он опять стал думать о том, что причиной всему его разноцветные пятнышки-точки, ведь он так гордился ими. Он снова поверил в то, что сможет кому-то нравиться.
Женщина вернулась домой. Разбирая покупки, он увидела маленький мячик, купленный непонятно зачем. И немного покраснела, вспомнив тот смешной эпизод в магазине.
–Войтусь! Войтусь! Глянь-ка, что мама тебе купила! – крикнула она, вынимая игрушку.
Маленький мальчик прибежал на зов мамы. Схватил мячик и стал рассматривать его с таким восторгом, на какой способен лишь ребёнок, обладающий ярким воображением.
–Какой класивый! Ой, клошечки-точечки на нём! Кла-а-ассно!
Мячик был на седьмом небе от счастья. Наконец-то кто-то заметил, как он прекрасен! Мальчик рассматривал мяч, вертел его в руках и искренне радовался. Очень нравился ему новый мамин подарок. Вскоре он выбежал в сад. Мальчонка ещё не умел подбрасывать свою игрушку высоко-высоко, но ему очень нравилось, как она отскакивает от земли. Он бежал за мячом, когда тот убегал от него, и беспокоился, когда мячик исчезал в кустах.
Шли время, мальчик всё реже и реже играл своим мячом. И всё чаще забывал забрать его домой, когда отправлялся спать. И редко искал, когда не видел его. Однажды мяч упал в крапиву, и мальчик не захотел его оттуда доставать. Ведь у него было так много других игрушек! Надо ли тревожиться об одном-единственном маленьком мячике? И мяч остался там. Он всё-таки ждал малыша, пытаясь что-то понять:
«Почему же это случилось? Ведь мальчишка так радовался мне! Ведь мы чудесно играли вместе! Ведь я ещё выгляжу почти так же, как когда-то…»
Шло время. Дни становились всё короче, а за брошенным в крапиву мячиком никто не шёл. В конце концов опавшие листья засыпали его полностью. Мокрая листва прилепилась к его ярким пятнышкам и сделала его незаметным на фоне красок сада. А однажды выпал снег. Он закрыл собою весь сад, и уже нельзя было различить ни опавших листьев, ни спрятанной под ними резиновой игрушки.
И вот так шли дни и недели. Иногда снег таял, и у мячика ненадолго появлялась надежда, что мальчик придёт. Потом опять падал снег, и мяч снова погружался в долгое ожидание. Он даже не заметил, что стало вдруг теплее. Пришла весна. Снег растаял. Листья, которые засыпали его осенью, давно уже перепрели и сошли с него вместе с весенними дождями. И опять можно было увидеть мячик. Опять в нём затеплилась надежда.
–Ну вот, теперь маленький мальчик наверняка отыщет меня!
И такой день пришёл. Мальчишка, который всё чаще и чаще играл в саду, однажды обнаружил мяч в кустах.
–Мама, глянь! Мой мячик! Он пролежал тут всю зиму! – мальчик подбежал и поднял мяч с земли. Долго разглядывал его и с удивлением вертел в руках.
«Теперь опять будем играть!» - подумал мячик с надеждой.
Но мальчик долго молчал. В его глазах появилось разочарование.
–Мам… Он такой некрасивый. И совсем не разноцветный. И… такой грязный…
Он посмотрел на мяч ещё раз, словно пытаясь узнать в нём ту игрушку, которая ему так нравилась. А потом, после недолгого раздумья, мальчишка резким движением зашвырнул мячик обратно в кусты…
Katarzyna Mokwa «Pileczka»
Перевёл с польского Алексей Петров, 2004 г.
Стебелёк
Она, как обычно, шагала по заросшей дорожке, усыпанной сосновой хвоей и листьями. Ей, небольшому жучку, который питался растениями, чаще всего приходилось пешком пробираться через преграды, попадавшиеся на пути, но иногда случалось и подниматься над ними. Впрочем, летала она редко: ей, чересчур уж тяжёлой, это не доставляло удовольствия.
Тёплый воздух летнего дня приятно согревал ей панцирь. Она помаленьку продвигалась вперёд в поисках сочных листьев – тех, которые любила больше всего на свете. Ей нравился этот нехитрый ритуал ежедневного обхода своей территории. Утром будило её солнце, вечером же сумрак и надвигающийся холод заставляли её зарыться куда-нибудь под травяную подстилку, чтобы переждать ночь.
И вот её усики почувствовали приятный запах какого-то лакомства.
–Да, это где-то там… – Она прибавила шагу, торопливо засеменила всеми шестью ножками. – Мммм, да, да! Это там!.. Что же это такое?
Вскоре запах, который показался поначалу знакомым, стал меняться. Она уже не узнавала его. Прежде она никогда не пробовала листьев, которые бы так пахли. Она почувствовала, что этот запах влечёт её к себе всё сильнее и сильнее, и ещё больше заторопилась, с огромным трудом преодолевая встречающиеся на её пути препятствия.
Наконец остановилась. Да, это, несомненно, было где-то рядом. Запах, который так волновал её, обещая что-то вкусное, окружал её теперь со всех сторон. Уже и идти-то никуда не нужно было, потому что пахло везде одинаково сильно.
–Что же это? – опять спросила она сама себя, потому что не знала растения или чего-нибудь другого, что пахло бы так чудесно. Оказавшись в самом центре этого запаха, она взволнованно забегала, пытаясь понять, куда попала.
И тут до её маленькой и весьма несовершенной нервной системы стали доходить совсем другие сигналы. Она вдруг поняла, что её прежняя жизнь пуста и абсолютно ничего не стоит. То, что раньше было смыслом её существования и заставляло каждое утро с удовольствием выбираться из-под травы, показалось теперь совершенно непривлекательным. Ей захотелось чего-то большего, и её сердце наполнилось тоской. Ей стали мерещиться яркие картинки: вот бабочки легко и изящно перелетают от цветка к цветку, а там стрекоза уверенно кружится над зеркалом воды... Она почувствовала, какая она неуклюжая, некрасивая, жалкая. А ведь можно было бы больше и не искать листья (ах какой это нелёгкий труд!). Она предалась мечтам о том, что когда-то оторвётся от земли и, совершенно не чувствуя усталости, будет играть с тёплым ветром где-то в кронах деревьев. Всей душой она хотела этого. Её мечты казались такими реальными. Да, теперь она уже верила в то, что это возможно! Знала это наверняка! Сейчас, через минуту, она станет бабочкой или стрекозой и полетит, полетит куда-то далеко! Достаточно только… Ну да! Достаточно только сделать пару шагов и…
И лишь теперь она увидела, откуда исходит этот запах, обещавший иную жизнь. Перед ней возник маленький стебелёк травы. Он был невелик – совсем крошечная былинка, – и, наверно, поэтому она не сразу заметила его. Маленький стебелёк убедил её в том, что достаточно только прикоснуться ей к нему своим усиком, и исполнится всё, чего желала она сегодня так горячо и страстно…
Дрожа от страха, подходила она всё ближе и ближе… В мыслях своих она уже мчалась над гладью воды, проворная и стремительная, как стрекоза, а потом в волшебном танце, словно бабочка, взлетала к небу.
–Только прикоснись… Только прикоснись… – шептал ей стебелёк.
И она потянулась своим усиком к стебельку, прикоснулась к нему.
И навалилась на неё тьма, и холод сковал её движения. Последнее, что увидела она, была усыпанная сосновыми иголками тропинка, по которой ходила она каждый день, с наслаждением ощущая тепло солнечных лучей на своём панцире.
А потом она уже ничего не чувствовала.
Katarzyna Mokwa «Zdzblo»
Перевёл с польского А. Петров (2005 г.)
Гадалка
Старенькая гадалка, маленькая и скрюченная, жила в таком же, как она, крошечном домике на окраине города. Думаете, гадалки не стареют? Ещё как стареют! Только каждая их них стареет по-своему. В первое время выглядят как обычные дети – смешные девочки с косичками. Гадалки могут взрослеть, но далеко не всегда, потому что каждая из них стареет как-то иначе. Одни остаются маленькими девочками, другие делаются красавицами, а кто-то из них… Гм… ну ладно: а кто-то из них стареет, как обычная женщина. У них морщинистые лица, словно высохшие яблочки в конце зимы. Иногда жалуются на ломоту в костях, особенно к перемене погоды. Никто из людей не знает о том, что какая-нибудь старушка, которая по утрам покупает булки в магазине, это самая настоящая гадалка. Люди вежливо кланяются ей, здороваются с ней каждое утро, но… даже ни о чём не догадываются. Да, именно так!
Наша гадалка ничем не отличалась от других гадалок, которым суждено было дожить до старости. Она жила со старым, как и она, котом в маленьком домике. Жизнь её текла по своим особым законам, но, на первый взгляд, была похожа на жизнь людей. Каждый из нас всё время собирает какие-то вещи, которые потом загромождают все углы в доме. Вот так и гадалки: собирают… (нет, бояться тут нечего!) частички человеческих душ. В домах у гадалок эти души живут в виде картин, ламп, книг, свечек, ковров и даже маленьких, связанных крючком салфеток. Неизвестно, зачем гадалки это делают. Они и сами этого не знают. Всю жизнь они сталкиваются со множеством людей, которым обычно помогают. Но иногда гадалки позволяют себе пошалить. Впрочем, если они и бывают вредными, то только лишь для того, чтобы какому-нибудь глупцу или спесивцу преподать урок. Каждый раз, когда гадалка развлечения ради, от нечего делать или по доброте сердечной вмешивается в чужую жизнь – забирает себе что-нибудь на память. Сущие крохи, взятые из людских душ, не особенно-то уменьшают эти души, поэтому гадалки с чистой совестью могут позволить себе такую слабость.
Никто не знает точно, как долго могут жить настоящие гадалки… Может быть, столько же, сколько и злые колдуньи, а может быть чуть меньше, но наверняка гораздо дольше людей. Наша гадалка за те четыреста тридцать пять лет, что жила на свете, собрала в своем маленьком домике на окраине города много старых безделушек, обшарпанной мебели, огромное количество детских игрушек. В доме стало уже так тесно, что по вечерам она с большим трудом находила себе местечко у камина. Всё чаще и чаще она под ворохом разных мелочей на полу теряла свои старые потёртые шлёпанцы. Чёрный кот в последние годы тоже стал каким-то нервным. То и дело куда-то пропадала его любимая миска, а когда у него появлялось желание взобраться к любимой хозяйке на колени, частенько находил там какие-то вещички, которые она вынуждена была снять с кресла-качалки, чтобы сесть самой.
В последние годы вокруг неё, к сожалению, стало больше людей. Времена тоже переменились, и у гадалки было полно работы. Давно уже она не могла позволить себе в полном смысле волшебный отдых. Рядом с ней жили люди со своими проблемами, и гадалке приходилось им помогать. Несмотря на то, что было много работы, она всё же потакала своей слабости и каждый раз брала себе что-нибудь на память. С некоторых пор она даже перестала открывать окна, потому что заполняющие дом предметы могли оттуда вывалиться. Она уже очень устала от всего этого.
Ещё какие-то двести лет назад было очень мало людей, которым требовалась её помощь. В те времена она часто перебирала свои безделушки, по вечерам разговаривала с котом, который мурлыкал и тёрся о её ноги. Теперь же она с трудом находила время для сна, а собранные вещи не рассматривала уже лет этак сто. Постоянно куда-то торопилась и всё время никуда не успевала. Гадалка и сама уже чувствовала себя несчастной. Больше всего досаждало ей то, что у неё не осталось свободного места в собственной доме. Кот давно уже ночевал во дворе под старой вишней. Иногда она на минутку останавливалась, смотрела на свой маленький домик и задумывалась…
А ведь достаточно было произнести одно заклинание (она это хорошо знала), и все частички чужих душ, которые так мешали ей жить, выбрались бы на волю.
Кот хорошо угадывал её мысли и, когда она вот так останавливалась на минутку около вишни, смотрел на неё с немой мольбой.
–Только не сегодня, ладно? – говорила тогда она ему, улыбаясь, словно маленькая девочка, которая знает, что обязана прибрать в своей комнате, но любой ценой старается отсрочить эту минуту.
Прошло ещё несколько лет, жизнь старой гадалки стало и вовсе невыносимой. Ей негде уже было укрыться в холодные осенние вечера и зимние морозы.
И однажды было принято решение: она произнесёт это заклинание.
Гадалка с трудом проникла в свой домишко, где едва можно было дышать, потому что всюду лежали вещички, которые она оставила себе на память, а теперь они ей мешали и отравляли ей жизнь.
Она набрала в грудную клетку побольше воздуха и изо всех сил крикнула:
–Хватит спать, людские души!
Ваш покой хочу нарушить.
Прочь уныние и дрёму,
И ступайте вон из дома.
Она произнесла это заклинание, закрыв глаза. Её не хотелось видеть, что произойдёт через минуту. Она услыхала сильный шум, словно загудели чьи-то голоса. Подул ветер. Она стояла в этом потоке воздуха, который уносил прочь всё то, что она собирала сотни лет.
Через какое-то время всё стихло. Гадалка ещё немного постояла, закрыв ладонями лицо и не решаясь убрать руки. Наконец она открыла глаза.
Каково же было её удивление…
Она стояла в пустой комнате и не узнавала её. Окон не было, стены казались серыми, и единственный луч света проникал в дом через открытые двери. Двери? Нет, дверей тоже не было, был только дверной проём.
Она глянула на себя и увидела, что стоит совершенно голая. На ней не было даже носков. И стали заметны все морщинки на её теле…
Её было очень грустно. Она почувствовала себя одиноко, съёжилась в углу серого пустого дома и уже собралась было заплакать, когда… Гадалка услыхала зловещий грохот где-то под полом, задрожали стены, и она замерла, ожидая, что будет дальше. Внезапно окружающие её стены стали трескаться и рассыпаться, словно были из песка. Гадалка смотрела на всё это совершенно безмолвно.
Когда дом превратился в прах, она увидела, что нет уже даже пригородного посёлка, где она жила. Не оказалось и старой вишни. Гадалка стояла на небольшом пригорке посреди душистого луга.
Она глянула на себя ещё раз. Теперь она была маленькой девочкой, а у её ног играл смешной чёрный котёнок.
Katarzyna Mokwa "Wrozka"
Перевёл с польского А. Петров, 2005 г.
Катарина Моква: (не)Случайные рассказы.