Миша СанкинДядя Миша-сан: ЗИМА2005Синоптик Канцелярия бога закрыта, хозяин в отлучке. И синоптик ушел восвояси, мыча: «Твою мать!». Стопки сводок, исписанных матом, разложены в кучки, Можно стряхивать пепел, окурки тушить и плевать. Наплевать на прогнозы - попробуй забить на погоду. Ждут "чего-то восьмого" скелетики вялых мимоз. Под окном козья морда Китайского Нового года, А в почтовую щель опустили «счастливый» прогноз. Напиши его тысячу раз, раз-о-шли всем знакомым. В небывалую стужу бывалые вяжут носки. Скоро будет весна, потерпи, она выйдет из комы, И синоптик вернется, он врать разучился с тоски. Наверх Зима. Колхозница Зима приходит в дом со стылою водой на подоконнике. Цветы от скуки вянут. Рассветный мрак, сиречь, коровий неудой. Селяне ждут, когда морозы грянут. На печь к колхознице высушивать навоз. А ей выслушивать ворчание свекрови. Топить лепешками. Напечь лепешек воз. До алых щек. На молоке и крови. И снова чайник на дрожжах хрипит, сипит. И стынет чай в руке, пока рука подносит стакан ко рту, слегка дрожа. И разум спит. В такую пору каждый нерв – агностик. Мой каждый зуб сейчас – и стоик, и адепт. Путь просветления открыт для самогона. В наш строгий быт зима привносит столько лепт, к герани подсевая белладонну. Запас июльской чуйской травки не иссяк. Хватает зелени в карманах и в пакетах. На печь к колхознице, забить большой косяк и зиму полюбить, почти как лето. Наверх Желтый грех Желтоногие женщины, Там где волны стихают на желтом песке. В небе желтые трещины, Из которых стекает расплавленный зной. Солнце в виде проплешины В голубом парике кучевых облаков, А в Сибири заснеженной Я строгаю кораблик из желтой сосны. Я живу здесь в надежде Окунуться однажды морскую волну, Не снимая одежды, И почувствовать мокрую соль на губах. Оказаться поверженным В жаркий полдень у ног желтокожих девиц, Чтоб узнать, как же грешен Желтый зной в феврале, до прихода весны. Наверх Для Olwen Эй, скитальцы! Приходите в жилище мое отогреться. Сон на пяльцах из теней и зевот вам хозяйка сплетет у камина. Пусть метет по ладам не крещендо, а скерцо на равнинах метель на крещенье всю ночь напролет. Эй, бродяги, дом мой сложен из бревен по двадцать саженей. Бога ради запечем в очаге четверть туши быка. В бочках пиво с доброй пеной вот-вот завершает броженье, так разлива весной ждет, во льду истомившись, река. Эй, варяги, ваши вороны, вороги, бороды веером... Сколько браги, нужно выпить, чтоб вслушаться в пенье сверчков... В этом доме копья молний ломает под сводами гром, и в истоме хмельной тлеет пламя на стеклах зрачков Наверх Снегурочка А в тереме морозно и светло, От вздоха иней на окошке ляжет. И девица склонит свое чело, На снег колючий, как на пух лебяжий. Красавица, как ранний свет, бледна Все оттого, что горницу не грела. Сидит с утра до вечера одна, Грустит, скучает, мается без дела. Снегурочка! Морозен день с утра, Застыло солнце в небе, индевея, Опять играют в салочки ветра В твоей светелке в башне Берендея. Стоит река, вода ушла под гнет, Я сам таюсь от холода за печью И терпеливо скалываю лед На сердце после каждой нашей встречи. Снегурочка, я зиму не терплю. С тобой светло, но холодно у сердца. Ах, дурочка, я так тебя люблю, Что снегу рад, отчаявшись согреться. Наверх Графика Понаехали граверы с теплых стран, Привезли набор китайской туши И на белый снег копируют Коран: Арабески, точки, завитушки. На асфальте тени вдоль и поперек, Словно литография на меди, Как офорт, прилип к домам ночной ларек, Черно-бел и безыскусно беден. Листья жухлые раскатаны в ковер, В голых парках грех не поваляться! Вот и бродит неприкаянный гравер, Полирует матрицы до глянца. Остальные где-то сгинули в лесах, Тушью на снегу оставив метки. Адский труд у них: до чертиков в глазах Выводить сучки на каждой ветке. Перья чинены, и ручейками в снег Слита тушь. Февраль бликует в стали. И мычат граверы что-то о весне… Погляди, не близится весна ли?! Наверх Код для вставки анонса в Ваш блог
| |||||
Миша Санкин: Дядя Миша-сан: ЗИМА.