Выход рядом
Ольга Фёдорова
Выход рядом
Есть проблема. Она поглощает тебя. Думаешь о ней день и ночь. Кажется, выхода нет. Тупик. Замкнутый круг.
Но подсказка может появиться, когда меньше всего ждёшь. По делу и именно в нужном месте и в нужное время. Вовремя. Именно та и именно сейчас (чаще бывает, что она приходит, когда время уже упущено – и это особенно обидно).
«…Надо сразу уходить, чтоб никто не привыкал…»
- Что с тобой?
- Да, есть одна проблема….
- Одна? Это самое плохое…. Поработай над этим.
- Да пробовала – бесполезно.
- Ну, давай подойдём чисто профессионально: если есть проблема – ищи ответ в законе. Если в законе нет – значит, нет проблемы. Ясно? Ну? Есть она там?
- Нет.
- Значит, у тебя нет проблемы. И не только у тебя – её вообще не существует…. Расслабься и будь счастлива.
Точно.
Возможно, кому-то это попадётся вовремя.
Смотря что понимать под законом.
Смотря что считать подсказкой.
Ну, и… смотря что считать счастьем.
Счастье нельзя купить. Но счастье – это обмен. Тоже сделка. Кое-что надо отдать взамен. Иногда – очень многое. Но счастье того стоит.
Главное – оставить громкие слова и дешёвый пафос. И даже секунда – это много.
«… и будь счастлива…»
24.01.05
Новости на ночь
Ольга Фёдорова
Новости на ночь
Огромное здание. Местами высокое. И без крыши. Как бассейн, высокий и широкий, под открытым небом.
Мир делится на два. На два лагеря. Те, кто здесь, внутри. И те, кто столпились снаружи. И, кажется, они так близко, только руку протянуть. Но я – из тех, кто внутри. Я стою и смотрю вниз. Прыгнуть – ну, кажется, совсем рядом. Вот они, люди. Вот она, земля. Но я точно знаю – нельзя. Или разобьюсь, или выстрелят вслед. Оборвут полёт. Прямо на лету.
Потому что я – с теми, кто внутри. И мы захвачены.
Под открытым небом – кажется, это такая свобода…. Но нет. И я отлично вижу тех, кто внизу, и вроде как рядом, но это – другой мир…. Им даже можно сказать пару слов, и они могут ответить, но они так далеко…. Они другие. Они хотят помочь, но не могут. Как и что можно сделать? Да ничего. Разве что ждать.
Сначала было забавно, потом страшно. Нас много. И снаружи собираются люди, их много, целая толпа…. И выхода нет. Среди нас есть и очень известные люди. Не знаю, что собрало нас здесь вместе, но мы захвачены.
Люди снаружи думают, что делать. Кто-то объявляет в рупор, что собирают пресс-конференцию. А мы – в доме без крыши, перед ликом мира, открытом, широком, высоком….
Я уже прикидываю, куда можно выскользнуть, человек снаружи, кажется, готов сделать мне знак, но нет – просто он растерян. Просто оттого, что он ко мне ближе остальных. Просто стечение обстоятельств…. Минуты или часы – всё тянется бесконечно долго.
Сколько мужества должно было быть у тех, кто был в те, предыдущие разы на нашем месте, понимаешь только сейчас. Когда хочется закрыться и орать, рыдать, бежать….
Внезапно кто-то снизу кричит: «Бегите вниз, быстрее! Вода пошла, сейчас всё затопит!»
Кажется, воду пустили наши. Все ринулись вниз, в помещение, по узким лестницам в узких коридорах. Через весь бассейн стрелой пролетела на верёвке, как на лиане, словно акробатка под куполом цирка, губернаторша. Её эвакуировали разом и первой.
А мы ринулись вниз. Хотя мы с одной девчонкой слегка задержались, следя, как заворожённые, как пустеет огромное широкое здание – котлован без крыши. И вроде уже нет никакой опасности. Тех, кто нас захватил, никто не видел.
Они возникли сами.
Два абсолютно нормальных с виду парня. Словно из-под земли. Один схватил за руку, другой приставил к виску пистолет:
- А ну, быстро веди к выходу! Где тут выход?
Нет, так просто не бывает…. Мы же с ней должны были спастись, ведь столько народа, почему именно мы, ведь спасение было так близко….
Мы вчетвером помчались вниз по узкой лестнице, и вода уже затапливала нижние ступени, но мы инстинктивно чувствовали, куда бежать. И вдруг поняли, что сверху наши пустили газ. Испытанный, верный приём….
Мы выбрались к стеклянным не то дверям, не то витрине, и казалось – вот он, выход, уже видна улица, и парни нас уже отпустили, как вдруг… Стекло опустилось, закрылось наглухо прямо перед нами.
А по ту сторону стеклянной витрины стояли люди. Девица с грустным равнодушием, совсем близко, какая-то бабка…. Она вдруг повернулась, увидела моё озверевшее от ужаса лицо – вода затапливала ступени, газ наполнял помещение, я задыхалась, и ведь выход – вот он, он был так близко, как же так, я ведь так хочу жить, я не могу так глупо погибнуть, вот же улица, люди, а я задыхаюсь, господи, нет, я не могу умереть, умереть вот так, нет, господи, как же страшно, нет….
Так вот, бабка повернулась, увидела весь мой ужас и агонию, и… улыбаясь, помахала мне на прощание рукой, прислонив лицо близко, к самому стеклу…. Типа: туда тебе и дорога, пока-пока, счастливого пути….
И это было самым страшным.
Проснулась в холодном поту, резко села на кровати. Хотелось спрятаться, зарыться в одеяло, но жгло горло. Рыжий мирно спит рядом – значит, порядок?! Сон?!
Ах, да…. Новости на ночь.
16.02.05
Ожог
Ольга Фёдорова
Ожог
Двое.
Она: я хочу, чтобы тебе было хорошо.
Он: я оставляю после себя развалины.
Она: я буду заботиться о тебе.
Он: я всегда оставляю после себя развалины.
Она: я хочу сделать для тебя что-то приятное.
Он: я никогда не хотел быть вместе с кем-то.
Она: я найду что-нибудь приятное, чтобы ты никогда с этим не расставался.
Он: я оставлю после себя развалины.
Это будет что-то особенное…. Это всегда будет напоминать ему обо мне….
Пробегала мимо красивых блестящих стеклянных витрин…. Ах, не удержалась. Серебро, холодное, как его глаза. Прочное, как его нервы. Простое, но усыпанное мелкой сияющей крошкой. А значит, непростое. Как он.
Он так холоден, но внутри огонь…. Можно обжечься, если он разгорится. Главное – зажечь его…. О, позволь мне зажечь…. Это просто, ведь это тебе нравится….
Это тебе так нравится, как огонь в стекле притягивает тебя, нет ничего более магического, более притягательного…. Это должно ему понравиться, у него холодный разум, но этот огонь… он всё поймёт.
Мы встретимся завтра. Ты знаешь это кафе. Всё будет красиво.
О, какая чудесная, жёлтая, чуть распустившаяся роза! Ты знал, что я такие люблю? Нет? Ах, это на твой вкус…. Они нравятся тебе.
У тебя праздник…. Вот. Это для тебя. Тоже на мой вкус.
Ярко-синяя васильковая бархатная коробочка…. Открой, нравится? О, разреши, я надену сама….
Словно обручение…. Ах, он и не думает об этом, это всё фантазии. Красивые. Она знала, ему подойдёт. Это неброско, но так притягивает взгляд…. Как огонь, пылающий в стекле…. Ему понравилось, она знает.
Он сидит напротив, он так холоден, спокоен, но на дне его глаз пылает огонь.
Неотрывно смотрит на неё, поднося бокал к губам, она улыбается…. Как же сверкает это кольцо, едва его касается луч солнца….
Он бросает мимолётный взгляд на этот блестящий предмет, и её вдруг дёрнуло, словно током. Он заметил, он задержал взгляд на её подарке. А ей казалось, он смотрит на неё. Словно на неё. Хотя он никогда так не смотрел. С такой силой, с такой страстью…. Но словно на неё.
Приблизил кольцо к своему неподвижному спокойному лицу…. Растает ли лёд? Слегка дотронулся, едва-едва, мимолётно.
Ей показалось, это он касается её лица, закрыла глаза, голова закружилась, вот бы ещё немного льда…. Он краем глаза наблюдал за ней, не сводя глаз с кольца на своей руке.
Стал рассматривать, едва коснулся…. Она словно ощутила прикосновение к своим пальцам холодного кубика льда…. Что делать, как выдержать? Он словно подобрал к ней ключ…. Ещё немного, и она растает.
Он сразу понял. Погладил кольцо, уверенно, жёстко…. Словно касался её руки. Голова её запрокинулась, яркие влажные губы жадно приоткрылись, словно он проводил по ним кубиком льда…. Что за опасную игру он затеял?
Он растает, прикоснувшись к ней, вот так же, как сейчас она горит в его огне…. Что, не хватает духу? Провести по её дрожащей горячей руке так же, как он сейчас гладит её кольцо?
Эти движения словно бесконечны…. Он издевается, или что? Заводит? Специально? Ему самому нравится так играть с ней? На виду у всех? Прикасаться губами….
Она забыла обо всём, забыла обо всех, словно он ласкал её открыто, никого не стыдясь, проводя по горячей коже маленьким, влажным кубиком льда….
Какие же холодные, спокойные глаза…. Чувствует ли он хоть что-нибудь? Она не видит. Она знает, ему понравится…. Она сделает всё, лишь бы ему было так же хорошо. Чтобы он запомнил так же, как и она…. Что за мистическая связь между ней и этим блестящим предметом, так быстро ставшим горячим на его холодной руке?..
Зачем? А стоит ли? Я всегда оставляю после себя развалины….
Не открывая глаз, вдруг, как удар, всем сердцем она ощутила… хрустальный звон. Что-то покатилось в угол и, очнувшись от оцепенения, она услышала удаляющиеся шаги.
21.02.05
Оно тебе надо?
Ольга Фёдорова
Оно тебе надо?
«Я – человек занятой. Мне ухаживать некогда»….
Но очень хочется.
Это всё равно, что остановить машину, где все четыре места заняты. В принципе, можно попросить всех потесниться, но тогда всем будет неудобно….
Может, всё-таки маршрутку подождать?
Так надо оно тебе или нет?
Сто раз подумай.
13.12.04
... и Толька
Ольга Фёдорова
… и Толька
Толька пребывал в полном ступоре. Нет, этого не может быть…. Марина не могла так измениться за какие-то три недели…. А если она всегда была такой, а он не замечал? Тогда это вообще….
До этого он, Толька, был единственным. Только Толька. Только он был для Марины всем. Она объясняла это коротко и просто:
- Однажды приходит человек и ломает к чертям всю твою жизнь…. И тебе остаётся следовать за ним, идти по его следам.
Такая независимая, такая гордая Марина. И никто ей был не нужен. Она даже долго скрывала, что ей нужен Толька… или это ему казалось?
Да ведь всего лишь три недели назад они смотрели футбол у Тольки дома. Точнее, смотрел он, а Марина видела только его. Тольку.
- Что ты со мной делаешь… - вполголоса бросила она, словно сама не хотела. – Чтобы я смотрела футбол! Да ещё и болела за совершенно левую команду, потому, что ты…. Я ведь чувствую то же, что и ты.
Да, как же долго он ждал этих слов…. Так долго, что стормозил. Она так долго ломала комедию….
К тому же, Марина ведь только что рассказывала, что вчера ночевала у одного своего приятеля.
- Нет, он, конечно, каждый раз на что-то надеется, но это совершенно зря. И он это знает. Но всё равно надеется. А то, что я у него ночевала, это ничего не значит. Пусть бы попробовал пристать – он знает, как я отреагирую.
И про этого он знал, и ещё про одного….
- Да, ну, ездила я к Сашке в Москву. Ну, и что, что по И-нету познакомились? Что такого? Я ж ему сразу объяснила – на что-то рассчитывать бесполезно, моё сердце давно занято, там уже всё определено…. Да и Сашка говорит: попрошу безо всяких домогательств – только друзья, и больше ничего.
Ага…. Был и ещё один, с которым Марина ездила на юг. Но зато Новый год она встречала с ним, с Толькой. Даже глубокомысленно заявив:
- Меня и туда звали, и туда.… О, куда меня только не звали! Устала отмахиваться.
- Ну, и поехала бы.
- Но я же сейчас здесь, с тобой, и это о чём-то говорит. Значит, я сама так хотела.
Конечно, Марина привыкла к другому общению. А Толька был таким скромным, мнительным, а у Марины – куча друзей, поклонников, предложений руки и сердца. Но Толька был не просто другом. Он один видел, как Марина плачет. Он один знал о её проблемах. Он один чувствовал её так, что ему казалось: они – одно. И Толька хотел, чтобы и Марина почувствовала это.
Но он был скромным, а она – такая независимая, гордая…. Ей хотелось, чтобы он проявил инициативу, а он думал – ещё рано, и отдалялся. А Марина решила, что это просто такая тонкая и жестокая игра. Это – расчёт. Толька – экспериментатор. А она – вроде его подопытного кролика.
И вот теперь…
- Я без ума от тебя… - сказала Марина три недели назад.
А сегодня она выходит замуж. За Сашку. Что происходит? Что у девчонок с логикой? Как понимать её на самом деле? От кого она без ума?
Она никогда не хотела замуж. Она никогда не хотела быть ни с кем, ведь это – Марина. Она свободна, она – ни при ком, она такая самодостаточная…. Он не из тех, кто влюбляется за пару дней и тут же выскакивает замуж…. Или из тех? Толька ничего не понимал.
Была у них общая знакомая, Катька. Все подсмеивались над ней, потому что у Катьки была idea fix – она хотела замуж. Целыми днями Катька сидела и ныла:
- Замуж хочу…. Ну, всё равно, за кого…. Хочу замуж, ну, хоть за кого-нибудь! Я бы уж за ним ухаживала, я бы уж ему готовила, у нас были бы детишки…. Господи, пошли мне хоть кого-нибудь!
Это было в пятницу. Уже в понедельник прилетает, звеня ключами:
- Ребята, вот это – ключи от моего счастья! Я замуж выхожу!
- То есть как это? За кого? Когда?
- Мы познакомились в пятницу вечером. Я с друзьями сидела в кафе, и он с ними пришёл, мой Илюша…. А ведь не хотел приходить! И это была любовь! С первого взгляда! Он живёт один в трёхкомнатной квартире и мечтает о семье, о жене, о детишках…. Сказал, что я – женщина его мечты! И вот я живу у него, и через пару месяцев мы поженимся! Ах, Илюша мой!.. Он такой-растакой…. Ах….
Илюша оказался невероятно богат, из себя ничего, весьма приличный. Марина сделала круглые глаза:
- Нет, ну, не могу я Катьку понять. Просто век скоростей! Замуж? За первого встречного? Так, сразу?..
А Катька – как нарочно – задолбала уже всех прямо:
- Ой, и за что мне такое счастье? Ой, и чем это я заслужила такое счастье?..
И Илюша с Катькой и вправду поженились, у них сразу же родился сын, и до сих пор у них всё здорово. А Марина никогда Катьку понять не могла. А вот теперь и сама стала, как Катька. И ей всё это нравится…. Толька решил, что все девчонки на самом деле мечтают выйти замуж, а если и делают вид, что это не так, то это лишь для того, чтобы выделиться. Или себе цену набить. Мы – зайцы, они – волки….
- Знаешь, Толька, я не знаю, что происходит…. Хочу, чтобы ему было уютно. Хочу всегда прекрасно выглядеть, чтобы ему не надоесть…. Ну, не знаю я, как так получилось вдруг…. Пусть будет так, как он хочет. Ну, не могу я объяснить…. В общем, мы с ним будем жить вместе…. Знаешь, Толька!.. Надо сказать тебе всё прямо сейчас, иначе потом я этого, возможно, и не захочу.
- Да не надо, Марин, всё ясно…. Не стоит тратить слова. Я Катьку уже однажды слушал….
Толька же – друг, вот Марина ему всё и рассказывает. Она с ним даже ходила свадебное платье покупать. Толька улыбался через силу, но сжимал кулаки в карманах.
Серёга ему вообще посоветовал:
- Слушай, ну, и что, что замуж выходит? А ты будь рядом, стань другом семьи – пусть она почувствует разницу! Это тоже метод. Рано или поздно она поймёт, что ты лучше, и вернётся к тебе.
Ага…. И почти попал. Марине через год всё надоело, ведь любила-то она Толика, а назад хода нет….
Я говорю:
- Толик, отвлекись! Ну, поехали, там, я не знаю… в зоопарк, что ли?
Сели в тёмный троллейбус, едем. Толька сидит с каменным лицом, а по щеке во-от такая слеза ползёт. Спустилась по подбородку, растворилась в вороте свитера…. Вторая поползла.
Я:
- Толик, который час?
- Пол седьмого, - абсолютно нормальным голосом отвечает Толька. А по другой щеке быстро скатилась ещё одна слеза.
Толька думал, что раз тут темно, я ничего не увижу….
25.12.04
Here I am
Ольга Фёдорова
Here I am
“… Are you having fun?
Are you still having fun?..”
Eagle-Eye Cherry
Ну, вот и я….
Я здесь.
Конечно, так, если подумать, ещё пара лет – и вид на жительство, там ещё чуть-чуть, и можно голосовать…. Ну, и ладно.
И жизнь, казалось бы, стабилизировалась, вошла в нормальное русло.
«Напитки покрепче, слова покороче – так проще, так легче стираются ночи…»
Именно. Всё уже почти стёрлось, и всё так ломать и снова начинать всё с нуля, в очередной раз – глупо. Тем более, если есть призрачная надежда. Если ты зовёшь просто посидеть-помолчать, а потом… убирайся, всё, надоело. Вали обратно? С глаз долой? Из сердца вон? Полюбовались, убедились, что всё в порядке – ну, и вали отсюда….
Глупо, глупо…. Всё глупо. Если так подумать-то. И здесь меня никто не ждёт.
Юрист – это как врач. Куча людей, у каждого – свои проблемы. Волей-неволей приходится вникать. Это можно, это нельзя…. Почему нельзя? Да, понимаю, с вами обошлись подло, несправедливо, но, увы, таков закон….
За этим потоком проблем невольно забываешь о своих, но это – обман. «Никто не может быть судьёй в своём деле…» Вот именно. Тем более, когда наступает пауза, тут всё и обрушивается…. Всё то, что пытаешься забыть.
Закон – это рамки. Ну, как огромный бассейн. И вода, что там плещется – это и есть право. И все думают, что плыть нужно строго по огороженным дорожкам. Но профессиональный пловец знает, как надо плыть, чтобы победить. Даже против течения, да хоть поперёк дорожек. Как угодно…. Я имею в виду право. Но будешь ли ты так поступать – это уже совсем другой вопрос. Вопрос чести.
Победа любой ценой?
Нет, никогда. Это не мой случай.
Дело вовсе не в том, что я не могу выйти за рамки. Просто постоянно плыть против течения невозможно.
Я помню твои слова: «Играй со мной. Подходи близко, дразни, но не давайся. Будь рядом, играй, но не давайся мне в руки. Иначе я быстро потеряю интерес».
А потом твоё недоумение: «Да сколько же можно дразнить меня? Играть со мной? Иди ко мне, наконец…» Это как у Юры Гальцева и Лены Воробей:
«Ну, возьмите меня!..» - «Ну, не могу я вас взять!!!» «Ну, возьмите меня!!! Ну, возьмите…» - «Ну, хорошо». – «А я не хочу!»
Сначала даёшь мне такую установку, потом забываешь, а мне уже было трудно отойти от этих правил, ведь твоя воля – закон….
Закон…. Вот именно. Дело чести.
Помнишь сказку? Между ними всегда был обоюдоострый меч, когда они спали вместе, потому что нельзя брать то, что тебе не принадлежит. Дело чести.
«Хочу тебя видеть…. Умираю…. Ну, где же ты? Зачем ты бросаешь меня вот так?..»
А я помню – уже тогда, когда решение о том, что мы расстанемся, было принято: «Давай снимемся здесь вместе…» «Нет», - был мой ответ.
И вот теперь я достаю из дорожной сумки фото. Вы оба. Улыбаетесь….
Знаешь, о чём я думаю, глядя на это фото каждый раз? «Здесь могла быть ваша реклама…»
Новый год – семейный праздник. Мне часто рисуются радужные картины вашей семейной жизни: оба счастливы, валяетесь перед телеком, мурлычете, обнявшись, нежные, ребёнок спит, сытый, довольный…. Куча любви, понимания и нежности. Тебе говорят, что ты лучше всех, каждую ночь.
Неприкосновенные вещи.
Вы так обожаете друг друга, что не можете врозь. Если далеко – то звонки, если рядом – обязательно чувствовать руку другого. Непременно. Атрибуты неизбежного счастья.
Неприкосновенно.
Да и Новый год – семейный праздник.
Вопрос чести: можно здесь что-то разрушить или нет?
Может, кто-то и ответит: да, легко. Но не я.
Главное, чтобы тебе было спокойно. У тебя это есть. Крепкий тыл. Поддержка. И неважно, какой ценой это даётся. И смотрите все, как нам хорошо, потому что это невозможно скрывать, это видно, это проступает…. Это не показное, просто это не скрыть. Это – настоящее.
«И зачем ты так мучаешь меня? Без тебя я умираю…»
Главное, чтобы тебе было хорошо и спокойно. И если теперь тебе очень захотелось, чтобы было неспокойно мне – зря стараешься. Мне всегда этого спокойствия сильно не хватало. Я – бурное море.
Какая, в моём представлении, идеальная жизнь?
Ну, попробую объяснить: пустая комната, небольшая, оклеенная белой бумагой – для беглых заметок. Как в театре Любимова – но не для заметок посетителей, а для своих собственных.
Посреди – небольшой столик. На нём – мой комп и синтезатор…. Раньше мне хотелось – по старинке, печатную машинку, но теперь у меня комп.
Ну, классический образ писателя – шея, обмотанная шарфом (длиннющим, ярко-жёлтым!), воспалённый горящий взгляд, сумасшедший, быстрый стук по клавишам, блок сигарет рядом – и курить, курить, курить…. Уничтожить детскую пухлость щёчек, резко обозначить скулы.
Это мечта. Больше ничего не нужно.
И ещё кто-то. Чтобы готовил кофе. Чтобы мы не умерли с голоду. Чтобы знал заранее всё, что мне нужно. Достаточно одного взгляда.
Тебе так удавалось всё это, что мне до сих пор жутко.
Но тебе было бы одиноко в моём одиночестве. Мне нужна была полная изоляция от мира. И это означало бы наше обоюдное одиночество. Мастер и Маргарита. Но это я – антисоциальная личность. Но не ты. Это не для тебя. Мною было решено не наказывать тебя так.
Конечно, можно было так вот, без предупреждения, явиться, позвонить, а ещё лучше – приехать. Прямо сейчас. Ага, и ты умрёшь от счастья и бросишь всё, и уедешь со мной….
Щасссс.
Есть ещё кое-что. Твоя семья. Твоё спокойствие. Тихое счастье.
Ну, вот и я?..
А тебе что, всё ещё забавно?
Знаешь, постепенно всё то, что мы пережили вместе, сотрётся из памяти, будет казаться смешным.
Этот год был таким болезненным, следующий – всё меньше, ещё один – будет уже вполне терпимо. А потом и совсем исчезнет…. Поверь, время лечит. Не стоит поддаваться эмоциям.
Не хочу я такой победы.
Ну, вот и я….
И всё. Разрушить легко, но как ты будешь потом собирать то, что разрушено?
«Да, я люблю тебя, но не так, как ты думаешь. Иначе. Ну, не по-дружески, и не так…. Ты же всё опять поймёшь не так…»
Будет достаточно одного взгляда для того, чтобы всё ожило. Чтобы всё обрушилось. Всего одна искра….
Но, всё-таки, есть неприкосновенные вещи. Святые вещи. Особенно под Новый год.
Нельзя встречать его в одиночестве.
Это семейный праздник.
А не так, как обычно – телек, концерт, хлопушки под окнами, свист, громкая музыка…. Слегка шампанского, потом спать, положив рядом трубку. Вот идиотизм – надеясь ещё, что ты позвонишь.
Щасссс.
Почему бы тебе не объяснить, что происходит? Что ты чувствуешь к нам обоим? Чтобы больше не было вопросов….
Я знаю, какое имею влияние на тебя. И я не буду этим пользоваться. По крайней мере, до тех пор, пока не узнаю, что ты хочешь.
Чего ты хочешь?
У тебя всегда было полно друзей, не было скучно…. Без друзей никак нельзя. Поэтому не делай вид, что без меня всё иначе. Я же знаю, что это не так.
Чего ты хочешь?
Развлечься?
Приезжай, а то, что у меня дом, работа, ещё всякая мура – неважно? Твоё желание – закон?
Закон…. Кодекс чести, мой кодекс чести не позволяет разрушать то, что создано так бережно, с такой любовью….
А глупая, кратковременная вспышка – это совсем не тот огонь, который надо поддерживать.
И вот я здесь.
Я брожу по комнате, в очередной раз говоря, что это глупо, что это ни к чему не приведёт, что это не нужно…. Всё верно.
Представляю: а что, будь ты за соседней стенкой, было бы легче? Или это – высшая степень мазохизма?
Не знаю – честно, не знаю…. Может, это и хорошо – знать, что ты где-то рядом. Поблизости. Может, и нет….
Я хочу спросить тебя, что тебе нужно. И это всё. И куда мне деваться потом. Когда ты исчерпаешь свой ресурс. Удовлетворишь своё любопытство.
И скажешь, что все свободны…. А Новый год – это семейный праздник.
Может, вам завести ещё парочку детей, чтобы вся эта дурь вышла у тебя из головы? Извини, что касаюсь того, чего не следует, но ведь это помогает. Это реальный выход. На детей уходит вся энергия и силы, и всё беспокойство – тоже им, а остальное – фигня…. Это так. Это мысль.
А я ещё подумаю, что решать. Как всегда, наслаждаться одной мыслью о том, что стоит только протянуть руку – и всё будет….
Но я знаю, что всё в прошлом. И не надо жалеть. Я знаю, что мы разные, но мы – одно. Но при чём здесь чувства?
Твой ответ тоже был сильным.
Всегда было сложно скрывать свои чувства. Но ведь свобода – это не то, что позволяет тебе делать всё, что хочешь. Это тогда, когда ты не делаешь того, что не хочешь.
А ведь иногда от твоих поступков зависит чужая судьба. И тут уж волей-неволей будешь думать над каждым своим шагом.
Вот и я….
В красивых тёмных очках, скрывающих глаза.
Потому что не всё так гладко. Совсем я не из железа. Просто это вопрос чести. Не хочу я такой победы. Краткий миг – и вокруг руины. Вот что такое та свобода, которую ты предлагаешь.
Тебе тоже будет сложно вернуться обратно в себя. Это – опасные игры. Сможешь ли ты выдержать всё это? Да и нужно ли?
Сама очертила круг: ты мне друг, но только без рук…. Это – одна из моих ранних песенок.
Ответь, глядя мне в глаза: чего ты хочешь? Сделаю всё, как ты хочешь, только скажи, что.
Только подумай, хорошо ли будет нам обоим. Потом.
Я уже ничего не скрываю. А тебе зачем эти внешние барьеры? Трудно сказать прямо?
Возводишь вокруг себя Великую Китайскую стену и упрекаешь при этом меня в возведении каких-то преград. Твоя стена была куда крепче, через неё не пробиться.
Молчание было всё громче….
Ну, ладно. К чему вспоминать?
Просто я в тупике. Я не знаю, что делать дальше. Не знаю, куда ступить.
Комп, синтезатор, лихорадочно стучать по клавишам, курить, курить, курить…. Полумрак. Только я и мои мысли. Попытка разобраться.
«Хочешь насмешить Господа Бога? Расскажи ему о своих планах на завтра…»
Всё ты поймёшь. И по голосу, и по глазам. Порадуешься и скажешь: ну, давай, посидим, проходи. Полюбуйся – вот, это всё моё…. Ну, всё, пока, уже поздно, а мне завтра рано вставать…. Теперь можешь спокойно ехать назад, а когда мне будет очень надо, я тебя позову…. Чудесная перспектива. Как будто мотаться туда-сюда – фигня. Да, ясно, понять сложно. Это опасные игры. Тебе это известно. Огнеопасно.
С Новым годом, с новым счастьем…. А зачем тебе новое счастье? Тебя устраивает и то, которое есть сейчас. Более чем.
Каждый получил то, что хотел.
И тебе всё ещё забавно?
Конечно, это всегда так приятно щекочет нервы….
Опа. А вот и ты….
А мы тут как раз собирались… не ждали… планов громадьё, а тут ты ещё откуда-то… без предупреждения.
Да и Новый год, в конце концов, это – семейный праздник….
Да и могу я передумать или нет? Ну, мало ли что я там наговорю….
Ну, вот я и здесь… зачем-то.
Бросаю всё обратно в сумку, а сумку – в угол.
Я в тупике.
И уже не важно, чего хочешь ты. Я-то чего хочу? Мне-то что нужно? Я-то что тут делаю?
Просто уже безо всяких эмоций, без чувств, только дыхание и биение сердца….
«…Here I am
Silent…”
Enjoy the silence….
6.12.04
Pig-male-on
Ольга Фёдорова
Pig-male-on
Ну, и чего ты ожидал, о, ты, Теоретик Игры? Кому нужны твои тонкие, твои интеллектуальные экзерсисы?
Где твои соперники? Где игроки, чьё самое чувствительное место – мозг? Вы устарели, мистер Теоретик Игры.
А ты так любишь достойных соперников…. Особенно соперниц. Ведь любовь – самая великая из всех известных игр, не так ли?
А достойные соперницы попадаются редко. Ведь те, что были раньше, играли не по правилам. Или играли, но по своим каким-то….
А для тебя, о, ты, Теоретик Игры, что было важнее всего?
Унисон. О, да.
Главное – звучать в унисон.
А для этого – настроить. Её – на свой лад. Себя – на её лад.
Чтобы стать одним, нужно звучать в унисон….
И тогда уже будет не различить, когда она сказала, когда подумала, потому что ты это уже сделал. Или ты ничем не показал, что у тебя на душе, а она уже догадалась.
Потому что вы – одно. Потому что она видит тебя насквозь. Видит сердцем.
Потому что ты сделал всё для этого. Ты заставил её почувствовать себя. Прочувствовать до конца.
Одна достойная. Соперница. Избранница. Всего одна. Те, кто был до неё и будет после, не утруждали себя изучением правил. Проще было вцепиться в тебя в укромном месте и лёгким движением плеча стряхнуть кофточку.
Вот и все правила.
Но одна была достойна. Она была согласна идти до конца, изучив все правила. Изучив тебя от и до. У вас было полно времени, она была юна и неопытна, ты – искушён.
У неё хватало терпения изучить все правила твоей игры, а у тебя – ждать.
«Раньше у нас было время, теперь у нас есть дела…»
Но тогда…. О, тогда у вас было время. Полно времени. Сколько угодно….
Она, совсем не зная тебя, интуитивно чувствовала, что делать. Как читать в твоей душе, о, ты, Теоретик Игры…. Она была очень терпелива и понимала – ей ещё не всё известно, а она хотела знать всё, что знаешь ты.
Ты сделал её сам?
Да нет, просто она была полна желания. Звучать с тобой в унисон. Быть твоей душой. Стучать в тебе сердцем.
И она стала с тобой одним целым. Потом она стала тобой, а ты и сам не заметил, как….
Она стала видеть тебя насквозь.
Она заставила твоё сердце дрогнуть. Твоё каменное сердце….
Она заставила твою душу проснуться. Раньше ты никогда её не чувствовал. И ты так удивился, что ты, оказывается, живой, о, ты, Теоретик Игры….
Она играла по твоим правилам, но однажды…. Ты понял, что это ты, ты поддаёшься. Она шла по твоим следам, но теперь…. Теперь вела она.
Она переросла тебя. Она переиграла тебя, о, ты, Теоретик Игры. Ведь любовь была для тебя игрой, но для неё – нет. Просто ради тебя она была готова на всё. А ты хотел играть в любовь по своим правилам. И она делала так, как ты хотел.
Но однажды….
Однажды она поняла, что ты – ненастоящий. Хотя сама стала опытным игроком. Заставляла трепетать твои самые заветные, самые потаённые струны. А ведь ты забыл, что они у тебя есть….
Ты сделал её сам? Да. Она многому научилась. Она была твоим унисоном, но ты, на свою беду, научил её играть.
Она стала лучше. Умнее. Выше тебя. Коварнее.
«Угораздило же…. Она не для меня», - в какой-то момент подумал ты.
В момент, когда она, изучив тебя, наигралась. Куча опыта игры, а соперник один и тот же – ну, куда это годится?
И она вышла играть в большой мир, где не было места тебе.
Ты стал уже неинтересен.
Она нашла другого соперника, опьянённого её игрой – такого же, какой совсем недавно была она сама. Юного, неопытного, покорённого блеском игры….
И теперь она сама передаёт ему свой приобретённый опыт.
И так будет всегда, пока стоит мир….
А ты разбит и уничтожен своим первым и единственным проигрышем. Ты в поиске, но все твои соперницы похожи одна на другую.
Нет игры, нет интриги…. Просто «хочешь?», просто «пошли»…. Кому нужны твои правила, о, ты, Теоретик Игры?
«…На каждого дона Жуана всегда найдётся своя дона Анна…».
29.12.04
И треснул мир напополам...
Ольга Фёдорова
«И треснул мир напополам…»
- Дай свою зажигалку….
Он привычным движением достал из кармана красный «Cricket», протянул ей. Она не упустила возможности коснуться его нервных пальцев. «Наверное, специально»… - пронеслось в голове.
Вспыхнул огонь. Осветил её лицо, такое спокойное…. Перекинулся на фитиль толстой розовощекой свечи. «Ага, опять будем сидеть в полумраке…»
- А ты что подумал? – она, на его вздох.
- Как раньше.
- А разве ты ожидал чего-то другого?
- Так, как раньше, уже не будет. Никогда.
- А кто в этом виноват?
Он помолчал, опустив ресницы. Его лицо погрузилось во тьму. И она встревожилась, поспешно добавив:
- Но ведь можно попробовать….
- Попробовать что?
- Если мы здесь и снова вместе… то всё сделать так, как раньше.
- Я не хочу ничего возвращать. Мы снова встретились, и мы другие.
- Мы всё те же.
- Нет, это я всё тот же, а ты уже другая.
- Тебя это пугает? – полуулыбка.
- Нет, но всё изменилось.
Ей показалось, или он слегка отодвинулся? Зато он смотрит на неё, и она слегка подаётся вперёд.
- Но разве не ты сам хотел иметь дело с теми, у кого есть опыт? Свой опыт ты приберегал для кого-то другого? Не для меня? Ты не хотел, чтобы я разделила твой опыт? Тебя пугало то, что на пару минут получил бы гармонию, если тебя раздражает слово «счастье»? Если ты всегда говорил, что любовь – это отстой?.. Теперь у меня есть всё, что тебе было нужно, а ты разочарован?
- Я говорил о том, что мне нужна несвободная женщина? – он не выдерживает напора, закрывает глаза.
- Я хочу видеть твой взгляд сейчас…. Ты получил всё, что хотел. Теперь я знаю всё.
- И что ты намерена делать?
Она молча протянула тонкие пальцы к огню. «Как будто пламя не греет…» Провела по толстому боку улыбающейся свечи, задумалась.
- Зависит от тебя…. Ты ведь сам толкнул меня к нему. Скажи ты хоть слово тогда….
- Ну, брось… - он машинально следил за медленным перемещением её пальцев. – Ты казалась такой влюблённой…. Я этого и хотел, и зачем было вам мешать? Теперь ты с ним, у вас сын…. Тут уж ничего не изменишь. И потом, мы с тобой всегда были просто друзьями.
- Да ну? Ты ведь всё понимал…. Мне просто не хотелось говорить очевидное открытым текстом.
- Ты только что сама подтвердила, что мы не друзья.
Она поднесла пламя поближе к его лицу. Тени, блики, блеск глаз…. Лихорадочный.
- Да, теперь ты не отворачиваешься…. Прекрасно выглядишь.
- Перестань. На самом деле я понимаю, что ничего изменить нельзя. Ты не бросишь его, ты не бросишь сына….
Она не отводит огонь, не отводит взгляда. Такого прямого, которого он никогда не мог вынести без трепета.
- Да?
- Ты знаешь, я не хочу лезть в твою жизнь. Это – дело вас двоих… уже троих.
- Да?
Он выдерживает её прямой взгляд, она ставит розовощёкое пламя обратно на тёмный невидимый стол между ними.
- Видишь, в какой переплёт мы попали?
«Может, всё ещё обойдётся, ведь здравый смысл, как-никак…» - думает он.
- Это отчаяние, - парирует она, - может толкнуть на что угодно…. Подумай сам, что я могла сделать, когда услышала от тебя, что мы – чужие? И это было таким помутнением рассудка, что… и я уже не хотела приходить в себя. Я понимала – стоит мне остановиться и подумать, и…. Оказалось, что я с ним, я жду ребёнка….
- Да, он действительно влюблён, как мальчишка…. Я не буду это обсуждать, это – только ваше и больше ничьё, - быстро добавил он, и его глаза снова скрыла тьма.
- И тебе было так больно, что ты остался один, не хотел говорить со мной?
Он перехватил её руку в воздухе – ещё чуть-чуть, и она бы обожглась….
- Зачем ты позвала меня? Зачем тебе эти игры?
Она стискивает его пальцы – тесно, плотно….
- Тебе не понятно? Честно? И кто из нас играет?
- И кто тебе сказал, что я один?
- Думаешь, этого не видно? Ты пытаешься отдалиться, когда речь заходит о чём-то серьёзном.
- Просто тебе хочется, чтобы я был один.
- Да нет, просто ты всегда был ничьим. И моим не был…. Ты сам понимаешь.
«Что, у меня есть шанс? А что потом? Она будет приходить с работы – тут надо успеть в сад за сыном, приготовить ужин мужу…. Откуда она возьмёт на всё это время? И ещё – на меня? У неё и сейчас этого времени нет…. Выходные – конечно, с семьёй, это понятно, ведь всю неделю она работает…»
- Ты всё понимаешь сам… - её пальцы так тесно, так плотно…. Он не выпускает её руки. – Я не хочу терять тебя снова.
- Ты хочешь вести двойную жизнь? – он сам удивляется своим словам, он сам знает ответ.
- Я? Очень сомневаюсь.
- Тогда я, может, что-то не понимаю? Мы не можем быть друзьями, не можем быть вместе…. Чего ты хочешь?
- Я не могу потерять тебя снова. И не потеряю.
- И что ты будешь делать?
- Это не твои проблемы, что и как я буду делать.
- Ошибаешься – это наша проблема.
- Я что-нибудь придумаю.
- Тут всё ясно. У тебя семья, и это – самое главное.
- И ты опять пытаешься думать за меня, принимать решения за меня?
О, как мягко и нежно это прозвучало…. Как безмятежно…. Как нежны и настойчивы пальцы….
- Как ни крути, это двойная жизнь, - возражает он.
- Я ещё ничего не решила.
«Ну, и что я должен думать? Что я должен делать? Зависеть от принятых ею решений? Или должен держать всё под контролем? «Должен, должен»…. Ничего я не должен. Может, просто спросить, чего она хочет? Так ведь спрашивал уже…. Или просто встать и уйти… но это проще всего. Это ничего не решит. Или всё-таки поверить её прямому, честному взгляду?..»
А пальцы сцеплены тесно, будто навсегда…. И смеётся жарким пламенем толстая розовощёкая свеча.
- Вот бы спалить всё прошлое в этом огне, как в клипе у Милен Фармер… - резко, судорожно вздыхает она.
«Прошлое?.. Может, всё-таки, настоящее?»
- Ой, а что ж это я сижу? Мне же нужно в садик за сыном…. Извини, я побежала. Я тебе потом перезвоню, обязательно, только больше не пропадай так надолго, ладно?
- Ну, и зачем это всё? – спрашивает он у толстой свечи, улыбающейся румяным боком.
«… и понял Антоха, что поступил плохо
И что развела его ведьма, как лоха…»
15.11.04
Миша Импоссибл
Ольга Фёдорова
Миша Импоссибл.
На-всег-да…. На-всег-да…. На-всег-да…. Так стучат её каблуки. Как набат. Гулко.
Она уходит очень медленно, ещё надеясь, что я догоню.
Маша, Маша…. Разве не ты всегда говорила: «Ты просто невозможен, Миша…». Миша Импоссибл. Он не бросится за тобой. Он не станет возвращать тебя, Маша.
На-всег-да, на-всег-да, навсег-да, навсег-да, навсег-да, навсегда, навсегда, навсегда…. Она словно поняла это и пошла быстрее, почти побежала.
Да пойми ты, идиот, что сейчас она уйдёт, и ты больше никогда её не увидишь. Никогда. Ты не вернёшь её, потому что такие удары не берутся. Когда ты сообразишь, в чём дело, будет уже поздно. До тебя, Миша, всегда долго доходит.
За секунды всё прокручивается перед глазами. Всё, что было. Всё, чего не было. Всё, что бы могло быть с нами дальше, Маша.
Моя Маша….
Уже не моя Маша. Уже чужая Маша. Просто Маша.
А ведь ещё вчера ни она, ни я не знали о том, что может произойти сегодня.
Маша сказала: давай подумаем. Просто сядем и подумаем, что дальше.
Она всегда видела меня насквозь, а я этого и боялся. Причины две: больше всего на свете я хотел получить её и не получить её. Смешно, но я боялся. Нет, не Машу, а того, что будет потом.
«Ты невозможен, Миша…»
Ведь у каждого парня всегда есть цель. Получить девушку. С годами приходит понимание, что просто заполучить девушку мало. Нужна – именно эта. И уже не столь важно, сколько для этого потребуется времени.
Но не каждый представляет себе, что же потом. Ну, она твоя, сейчас вы вместе, вы счастливы… а дальше?
Ещё бы – завоевать оказалось просто. Пленить обаянием, ослепить остроумием, покорить интеллектом, искромётно ухаживать…. Нельзя сказать, что Маша была неприступной крепостью. Но легко сдаваться она не собиралась. Наверное, посчитала, что я – обыкновенный прохвост.
Когда вся эта искромётность обрушилась на неё, сперва она удивлённо так и лениво приподняла бровь. Потом слегка приоткрыла глаза. Потом заулыбалась. Потом – даже начала лихорадочно краснеть.
Я уже было обрадовался. Прошло какое-то время, и всю эту искромётность Маша вернула мне. Перевязав цинизмом, как подарочной ленточкой.
Запомни: два циника никогда ни до чего не договорятся.
Но мы стали со временем так близки, что поневоле держались друг за друга, и когда долго не виделись, оба бесились и сходили с ума. А потом… её поставила в полный тупик моя скромность.
Это я ей так демонстрировал всю серьёзность моих намерений: можешь тушить свет, бродить мимо меня по комнате, завернувшись в банное полотенце, пожирать меня глазами, испытывать меня и дальше – я ни в какую. Потому что такой это стереотип – «мужикам всегда только одно и надо». Это так, но я хотел показать ей, что я готов ждать.
«Ты невозможен, Миша…»
Девушка вся в огне, ждать уже совершенно невозможно, а Миша всё играет в скромнягу-парня…. А я хотел быть другим. Лучшим. Не таким, как все.
И кто кого завоевал, в итоге? Когда Маша устала играть в игры, она так и сказала.
«Ты, Миша – для меня. Ты – мой человек. Я понимаю тебя с полуслова. Я всегда угадываю твоё настроение. С тобой я могу быть разной, я меняюсь, я становлюсь лучше каждую минуту. Для тебя я живу, для тебя я готова сделать всё. Всё, чтобы тебе было хорошо…. Я вижу, что тебе неспокойно рядом со мной. Ты чувствуешь то же? Тебе остаётся только ответить: да или нет…»
Я был оглушён, ошеломлён, а она явно упивалась моим замешательством. Маше надоели мои игры, молчание, уход от прямых ответов на вопросы.
А что бы я сказал? Что не хочу однообразия? Хочу, чтобы ей было интересно, и поэтому я играю роли, пытаясь казаться круче, чем я есть? Если бы я был просто самим собой, Маша умерла бы со скуки. Зануда, неинтересный, не выдающийся, я бы не стоил таких чувств, таких эмоций….
Я, идиот, стал ей всё это объяснять. На столе свечи, шампанское, за окном тьма, а я убеждаю Машу в том, какой я жуткий, скучный тип….
«Ты невозможен, Миша…»
Маша подходит близко-близко, просто внимательно смотрит в глаза, и я чувствую, что я говорю полную чушь. Потому что я чувствую, что ей нужен я. Я, такой, какой я есть. Я – любой. Злой, весёлый, циничный, расстроенный…. Счастливый.
Едва уловив эту искру понимания в моих глазах, она радостно вздыхает, и мы, оглушённые, летим на Машин диван.
Долгожданная победа расслабила и дала успокоение, но только на какое-то время.
У меня тоже имеется свой стереотип. Счастье не бывает долгим. Это скоро пройдёт, надоест. Ей надоест.
Да и что такое счастье, в конце-то концов? «Жили счастливо и умерли в один день…»? А почему большинство пар женится по безумной любви, а через полгода разбегается? Где ЭТО? Куда всё ЭТО девается?
Жизнь без ссор, разочарований, каких-то бытовых проблем невозможна. И тут до меня дошло, чего я боялся всё это время.
Маша спросила: тебе хорошо?
Я: необъяснимо.
Маша: не жалеешь?
Я: о чём ты говоришь, мне никогда не было так… так….
Маша: ты остаёшься?
Я: дай мне пару дней.
Маша вздыхает. Ей всё ясно. Ей понятно, что сейчас я не защищён своей вечной бронёй. Сейчас я никем не кажусь. Сейчас я – просто Миша, а не Миша Импоссибл.
Опять хочешь сложностей?
Давай встретимся завтра.
Зачем завтра? Оставайся.
Не знаю, что предпринять.
Для чего?
Как мы будем жить дальше.
Чего ты боишься? В чём ты неуверен?
Во всём. В себе. В тебе, Маша.
Но почему? Почему? ПОЧЕМУ?
Дай мне пару дней.
Хорошо. Пусть всё будет так, как ты хочешь.
«Ты невозможен, Миша…»
И мы не встретились под часами, как все прочие влюблённые. Я так не хочу однообразия, так устал от поисков сложностей, неординарности…. Но ведь иначе будет неинтересно. А в итоге мы приходим к тому, чего так пытались избежать.
Мещанство. Походы в театр по выходным, гости, званые обеды…. «Тебе положить салатику, дорогой?..» Дети, какие-то обязанности, проблемы….
Но самое главное – это Маша. Обычная ежедневная домашняя Маша. Без лоска, без тайны, без косметики, в халате. Сначала, конечно, всё будет новым, но потом это будет именно домашняя Маша. Обыденная Маша.
Маша на кухне. Маша в ванной. Стирает. Пылесосит. Готовит… я ем. Вкусно. Уютно. Маша болеет, у неё насморк, температура… что делать? Маша приходит с работы и бегом на кухню, вечером стирка, потом сваливается в постель без сил, но с дежурным поцелуем. На меня всё меньше и меньше времени. Потом Маше рожать, и я, дёрганый, везу её в роддом…. Потом она всё время дома, ребёнок кричит, ребёнок растёт, ребёнок женится и
уходит, а мы с Машей стареем…. Если Маша не найдёт кого-то другого (или я не найду другую) и не уйдёт к нему….
Вот и всё счастье.
Когда мы встречаемся с Машей, она читает всю эту историю в моих глазах. Я просто не готов.
Зачем мне это надо? Вот о чём я думаю.
«Ты невозможен, Миша…»
Разворачивается и уходит.
На-всег-да. На-всег-да. На-всег-да. Навсег-да. Навсег-да. Навсегда. Навсегда. Навсегда. Навсегданавсегданавсегданавсегданавсегда…..
Я не в силах это слышать.
Я не в силах это остановить….
Я не в силах это остановить?
Я не в силах.
Невозможно?
Что же мне делать?
Что делать?
С тобой или без тебя?
Она уходит. Ещё немного, и я сойду с ума от этого стука каблуков по асфальту….
Миша Импоссибл.
Что мне делать, Маша? Что мне делать…. Маша….
30.10.04
Why oh why?..
Ольга Фёдорова
Why oh why?..
«Дзэн учит нас: иди до конца, забудь о цели…»
А тебе было когда-нибудь так больно? Вряд ли.
Почему мы не вместе?
Так шепчет ночь. Предательски, на ухо, мешая заснуть.
Почему мы не вместе? Ты знаешь это. Я знаю это.
Это тупик.
Сложно взлететь, когда потолок – это то, во что упирается башка.
Сложно всё то, что мы накрутили, разматывать. Мы и сами не поняли, зачем.
Разматывать сложно…. Конец ниточки в твоих руках, а ты завязываешь ещё пару десятков узлов….
Знаешь, как это больно?
Знаешь, каково наблюдать всё это с безразличной снисходительной улыбкой?
Тебе не очень радостно, тебе тоже не слишком хорошо, но то, что я смотрю на тебя, придаёт тебе силы.
Тебе было необходимо видеть, что я смотрю на тебя.
Господи, как же это больно….
Это тупик.
Когда делаешь всё настолько очевидным, что… тебе остаётся только сделать вид, что это не так.
Как же это больно….
Все говорят – это так легко, так легко…. А ты знаешь, чего стоит такая лёгкость?
Лёгкость стиля. Лёгкость по жизни.
Получив то письмо…. Как же это было больно….
Всего одно слово – нет. И ещё одно – короткое «но…» между строк.
Почему? Почему было не обойтись без этого «но»?
Опять многоточие?
Тебе так надо было видеть, что я смотрю на тебя?
Как же это больно….
Такая лёгкость…. Фантастика! Это потрясающе! Как вам это удаётся?
Такая лёгкость….
Знаешь, всё удаётся, только если пишешь собственной кровью. Вот чем это объясняется.
Может, теперь ты успокоишься?
За всё надо платить…. Собственной кровью.
Есть такая точка у левого виска, стоит только программе немного зависнуть, и…. Это невыносимо больно.
Это «но…»….
Невыносимая лёгкость….
Весь мир сосредоточился в этой точке. Ничем не заглушить эту боль. Нужно долго приходить в себя.
Одно желание: поскорее убить эту боль…. Как же это невыносимо….
Потрясающе! Такая лёгкость….
Ещё немного, и мир так же легко расправится со мной…. Мир не просто давит. Каждый раз – это русская рулетка.
Промажет или попадёт, и это всё закончится?
Били, как никогда близко.
«Но…»
Так легко, так потрясающе….
Но это так, о цене лёгкости.
За всё надо платить. Собственной кровью…. Но это так….
Вот поэтому ты никогда не последуешь за мной…. Это – только моё. Это – только мне.
Больше никто это не разделит со мной.
Я знаю это. Я давно в курсе.
Be alone….
Это не страшно. Так, временами. Когда оглядываешься вокруг, на других.
Но почему, о, почему?!
Почему мы не вместе?
Ты знаешь, почему. И я знаю, почему. Угадай, что я выберу – твоё или моё, личное или общественное….
Мой выбор сделан. Уже давно.
И ничего, что иногда просишь просто обычной жизни….
Без потрясающей, невыносимой лёгкости стиля.
Я хочу слышать тебя. Но не могу сказать ни слова – ты сразу всё поймёшь. Есть у тебя такой дар – угадывать….
Я хочу знать всё. Знаешь, больнее не будет.
Хорошо ли тебе, или это такая игра? Игра в жизнь?
Хорошо ли тебе?
Похоже на то…. Вот и ответ.
А со мной никогда не будет так. Зачем?
Но это тупик, замкнутый круг.
А послать подальше это всё, что, тоже больно? Значит, не только у меня есть эта боль.
Здорово, правда?
Никто её не хотел, а она есть.
Успеть сказать хоть пару слов в промежутке…. Знаешь, в такие моменты, когда мир – это одна точка, просто эпицентр боли, уже не думаешь о том, что надо что-то успеть. Хочется просто прекратить это.
Просто разорвать это всё.
Неужели так трудно всё разорвать?
Видишь, как всё закручено….
Просто приди и посмотри, да? А что нового ты мне покажешь?
Ну, и развлечения у тебя….
Ты ещё находишь это забавным?
Почему? Ну, почему же?..
Хотелось так оглушить тебя, чтобы всё сразу прекратить….
А в итоге – тебе больно, мне больно…. Никто не хотел….
А в итоге – пробили так близко, прямо у виска…. Но снова почему-то не наверняка.
Как будто мне есть что ещё сказать….
Тебе не жаль слов….
Таких, как «не бери в голову», «долго объяснять», это когда в этой самой голове только и стучало:
Что с тобой?
Что с тобой?
Что происходит?
Что мне сделать?..
Видимо, объяснять было долго. Надеюсь, что теперь у тебя всё отлично. И ты можешь рассказать обо всём смело, без страха….
Но почему? Почему не мне? Мы – друзья или нет? Мы – кто?
Мне уже приходилось умирать. Тысячи раз. От этих слов.
Так же, как и тебе.
Надеюсь, тебе уже не больно. Тебе хорошо. Есть чем заняться и кем, по крайней мере. Это многое оправдывает. Это оправдывает всё.
«Невыносимая лёгкость бытия…»
Ни на что времени нет.
На меня бы тоже не было времени, правда? А я тут, понимаешь, тонкая натура…. Одна добрая фея туфельки хрустальные раздавала, ну, и я тут – под раздачу. Золушок, блин.
Приезжаю на бал, все тут же узнали, посмеялись: «О! Ба! Золушок, а ты чего это так разоделась-то? Во прикол! Пришей пуговичку – вон, оторвалась, а то торчишь тут без дела…»
При таком раскладе моя карета досрочно стала тыквой. Ведь все знали, что это – тыква. Зато прикололись….
Ты никогда не последуешь за мной…. Ясно, почему. Неясно, куда.
Ответов нет.
Просто это – тупик.
«Если бы курица была свободолюбивой, вольной птицей, она парила бы на огромной высоте, а люди были бы лишены куриных яиц…» Круто, и всё такое.
Ни о чём не жалей – всё вышло правильно. Каждому – по делам его.
Но почему же так…. А, ладно. Не привыкать.
Смириться и исполнять свой священный долг…. Ах, ты, опять срываемся на этот дешёвый пафос.
Извини, на тебя опять нет времени…. Ну, ничего, не страшно – переживём….
Твой шаг назад – он очень вовремя. Заметь, первый шаг тогда был сделан не мной. Мне действительно хотелось обо всём забыть.
Хотя ты можешь сколько угодно уверять меня в том, что это – из-за морально-нравственных чего-то там.
Но ведь тебе хорошо…. Зачем всё портить? Хотя попытки были – ну, характер склочный, премерзкий….
Так что не доставляй мне такой радости. Пусть лучше будут эти беспокойные «почему»….
И не будет так больно….
Будет, пока это не вырезать.
Странно, всё так ясно, что просто наверняка привело в тупик.
Это было для тебя неплохим развлечением, правда? У тебя был готов билет в первый ряд специально для меня – ну, чтобы лучше видеть….
Ну, сил нет уже, правда. Руки устали аплодировать.
Я не люблю театр.
Это не мой спектакль. Играй, если хочешь, но я не хочу сидеть в первом ряду.
Ты видишь, ничего нельзя изменить. Не стоит и пытаться, ведь это тупик. И это – опять боль…. Никуда от неё не деться, она везде найдёт.
Может, и вправду стоит разобраться, подумать, поговорить? Дело кончится слезами? Катарсисом? Или ещё чем?
«До свиданья, make-up, до свиданья, make-up…»
А потом – снова тупик.
Замкнутый круг….
Что-то меня заклинило, повторяюсь уже…. Надо успеть сказать ещё пару слов.
Хотя… ты ещё сомневаешься?
Пусть хоть это сделает тебя счастливее. Или сознание того, что я не собираюсь ничего предпринимать.
Это у вас – одна жизнь.
А тут – совсем другие песни….
Это понятно. Все вопросы сняты.
«Oh show me the way to the next whisky-bar
Oh don`t ask why…»
WHY OH WHY?..
Не вспоминай о прошлом.
Не зови прошлое.
Не пытайся вернуть прошлое.
Всё будет так и только так, как есть.
Не нами это придумано. Не нам и разрушать.
Это – навсегда. Назад хода нет.
Банальные фразы, написанные собственной кровью….
Вернуть нельзя. Прекратить тоже нельзя.
Билет в первый ряд не хочу.
Всё равно ты ничего не объясняешь, ни о чём не говоришь.
А я – ломай голову, что да как.
«Хотя бы посмотреть на тебя…» Ну, зачем? Всё ведь по-прежнему.
Жизнь продолжается.
У меня ничего не изменилось.
«Невыносимая лёгкость бытия…»
Приходишь к врачу, а он: упс, а что ж это вы? Если сейчас не соберётесь, потом будет поздно…. Ну, производителя надо искать, хотя бы….
Цена успеха. Невыносимая лёгкость. Мир – в одной точке.
Хочется просто всё прекратить.
Действительно, даже говорить не обязательно. Всё и так ясно.
Увидеть…. Вот твой мимолётный каприз. Зачем? Для меня – билет в первый ряд….
Ну, послушай, это так невыносимо…. Как же это больно….
Ну, почему это случилось со мной?
Ну, неужели сложно понять, как мне больно?
«Carry me carry and take me away…»
Ну, почему?..
Не уйти от себя….
Хоть бы просто всё прекратить, если бы услышать это от тебя….
Но нет. Тебе, наверное, нравится. Все твои проблемы – от твоих же импульсивных поступков….
Но всё же хочется верить, что тебе хорошо.
«Take me, caravan, yes I know you can…»
Подальше отсюда.
От тебя.
От этого всего….
Невыносимая лёгкость….
Свобода….
«А потом они сдали бутылки и жили долго и счастливо…»
7.11.04
Ольга Федорова: Конец, Света!.