Монолог
Поднимите меня повыше. Я должен увидеть мое небо. Такое синее небо ламанческое...
Налейте мне вина... Так пойдите и купите. Для такого дня у меня припасен золотой...
И подведите к окну Россинанта. Да, да, я знаю. Кони долго не живут... Вот только я...
А на оставшиеся деньги прикажите послать цветы. Ей! ...Не может быть. Дульсинея намного моложе меня... Все равно, не верю. Как вы до сих пор не верите, что это были не ветряные мельницы. Только она одна знала и верила...
Кто-то же должен сражаться за честь своей Дамы Сердца?! Сколько молодых рыцарей вокруг... неопытных... Я передам им... Научу... Драконов...
И поднимите меня, я сказал... Такое синее небо...
Уже нет боли... Ламанческое...
Ну?.. ( Подражание М.Булгакову)
Да что же это такое !
Боже мой, что делается! Повсеместно распадается любовь. Чувства и отношения подменяются простым влечением. Без этого, правда, тоже нельзя, но хорошо, когда все вместе. А иначе – душевная пустота. И тогда достаточно капли, чтобы переполнить чашу. И от этой единственной капли напиток превращается в яд.
И достаточно мелкой причины, чтобы все рухнуло, и опустели души.
Это, заметьте, не Бог нас карает безлюбием. Он нас любит, он не карает, а предупреждает.
Человек, без умения любить, дарить любовь с благодарностью, умирает как личность. Надо что-то с этим делать. Уже нет времени.
И нельзя получить любовь, не умея ее давать. Захлебнуться можно. И никто не откачает. Надо осторожно, медленно, задумываясь походу, начать отдавать любовь. Начать с себя, а то столько искалеченных, мертвых душ!
И для этих душ у Бога никаких харонов не хватит.
Лечу...
Лечу, поднимаясь в тумане куда-то вверх
Лечу, протыкая своим уже невесомым телом облака
Лечу, освежаясь невидимыми капельками спасительной влаги
Лечу, смывая с себя всю дурноту последних лет
Лечу, впитывая в такое незнакомое тело сок обновления
Лечу, поднявшись до приятных и невидимых раньше вершин
Лечу, удивляясь неведомым до странности ощущениям
Лечу, расправив огромные крылья внутри себя
Лечу, лечу, лечу.
Лечу себя.
Осенние Цветы
Цветы нравятся всем. Особенно женщинам.
Зимние цветы - в основном светлые.
Весенние цветы нежны в своем ожидании лета.
Летние – яркие, красочные и очень привлекательные.
Осенние цветы имеют уже приглушенные краски, нет в них той весенней нежности или летнего буйства, но они впитали в себя все достоинства года. Очень устойчивы к непогоде и превратностям закатов.
Они неярки.
И если ты, моя дорогая, любишь яркие краски, то когда подступит осень к порогу твоей землянки, купи яркие искусственные цветы, обрызгай их французскими духами, выйди на берег синего моря, проводи тоскливым взглядом навсегда уплывающий от тебя в осень белый пароход, глубоко вздохни, глядя на свои неживые цветочки, и тихо упивайся собой на закате, сидя у разбитого корыта.
До самой смерти.
Я Послушал Старую Пластинку...
От автора.
Возможно, это - не проза, а стих. Однако, он - Модель Прозы, новый жанр, придуманный мной. Прежде, чем написать рассказ, ту или иную главу повести, писал стихотворение, в котором старался создать необходимое состояние самому себе, передать настроение той или иной сцены, состояние души героя. У меня таких стихов много.
Этот стих - модель главы об Америке. Главы не вошедшей в Маленькую повесть по ряду причин. Сцена - на балконе у Анны.
Те малочисленные читатели, которые прочитали повесть "Всё, что мне надо", понимают причину уничтожения главы: не об Америке идет речь в моей веселой страшной сказке.
С уважением, автор.
Я послушал старую пластинку
"Не жалею, не зову, не плачу".
Снова в глаза попали песчинки,
На ветру не бывает иначе...
Подо мною внизу эта сволочь...
Десятки раз щелкаю зажигалкой...
Время уже далеко за полночь.
Столько лет с ним борюсь... Час-два не жалко.
Руками цепляюсь за перила балкона,
А меня Океан все равно сдувает:
- Зачем? - он свистит мне, - ведь ты здесь в законе,
Ну чего тебе, гадина, не хватает?!
И куда же ты все это, скотина, денешь?
Столько лет работал, не видел божьего света...
- Дурак, - отвечаю, - я здесь не из-за денег...
И швыряю в него горящую сигарету.
Все. Я возвращаюсь.
Завтра?..