Ветер с востока
Ни томная Ницца, ни пышная Вена…
Здесь меньше Европы, но больше Вселенной.
Здесь меньше покоя, но больше простора.
Здесь флаги чужие рвет ветер с востока.
Здесь море умеет штормить вдохновенно.
Здесь осень всерьез, и судьба переменна.
От Бургаса к Варне, от Ялты к Несебру
Что кажется югом – лишь вешки на север …
И волнами дождь, и сентябрь не греет,
И берег исхлестан нагайкой Борея…
У Черного моря судьба одинока:
На север - дорога. На запад - дорога.
Ни томная Ницца, ни пышная Вена –
Серебряной рыбкой мерцает Албена.
Здесь наши святые, и имя у Бога.
И говор турецкий. И ветер с востока…
За пределом арктических вод
Памяти Элизабет Баррет Браунинг
Полуженщина, полуптица…
Отчего нам извечно снится
За пределом арктических вод.
Безысходно горящий лед?
Потерпевшим крушение - гори,
Как награда, что горше горя.
Флорентийский конец печали
На – всегда - Кольцевом бульваре…
В океане людских невзгод –
Тропкой - к вечности переход
«Nevermore!» . Опять в никуда -
Ледяная как жизнь вода…
Лиза ли, и Аврора - ли?
Полуангел в размытой дали –
Вынь свой клюв, сгинь навек без следа!
«Никогда! Никогда! Никогда!»
Резонанс опасно велик –
Не жалей меня как тростник,
Трижды лилией на горе
Опаду в моем сентябре…
Чтоб звездою, проклятьем, птицей
Или … кратером повториться
***
Гори - летающая женщина-птица. Полуангел, полуптица, - как пишет Браунинг
о своей умершей жене Элизабет Баррет – распахнув руки, как крылья, может летать, тело ее одето шелковистым оперением. Живет она на острове среди Антарктических вод.
Широкую популярность принес ей роман в стихах Аврора Ли (Aurora Leigh, 1856).
Эдгар По посвятил ей «Nevermore!» ( "Вынь свой клюв из раны сердца, сгинь навеки без следа". Ворон крикнул: "Никогда!")
Во Флоренции, на кольцевом бульваре, на половине пути между старинными Северными и Восточными воротами располагается Английское кладбище, где в 1861 году она была похоронена.
В ее честь назван один из кратеров на Венере.
У речного плеса
Жить бы нам там, в соснах
Где тишина и тайна,
У той реки дальней,
Где в глубине звезды
Плещутся до рассвета.
Где можно любить просто,
Где рыбы мерцают в звездах,
И не кончается лето.
Где запах малины вечен,
А счастье – так безмятежно.
Где смех твой будет беспечен,
И безрассудна нежность.
И пусть там не будет моря -
Хватит речного плеса.
И я отучусь плакать
Тихо и безголосо.
Вереск
Саксофонист по имени весна…
Ах, Анна, Ксения, и вы, Мария-Марта!
Прекрасны лица, и печальны голоса…
Но, - боже мой, но, - черт возьми! – начало марта –
Непредсказуемо-шальная полоса…
Еще не верится, что все иначе будет,
Что наши судьбы переменятся с утра,
Но кто-то смотрит вам вослед с улыбкой Будды
И шепчет тайное знамение: «Пора…»
И в спящий город, где в сугробах стынут тропки,
Оцепеневшие, казалось нам, навек,
С утра на цыпочках совсем по-детски робко
Прокралось солнце и нырнуло в рыхлый снег.
Еще не верится, что новое возможно,
Еще душа разлукой прежнею больна,
Но заиграл безумствий блюз вдруг март-безбожник -
Саксофонист по имени весна…
Ах, Анна, Ксения, и вы, Мария- Марта!
Какие лица и какие голоса…
И, - черт возьми, и, - боже мой! – начало марта,
Непредсказуемо-шальная полоса!
Виолетта Баша: Ветер с востока.