Номер в мотеле
Они долго бродили по вечерней земле, взявшись за руки. Ласковое солнышко публики уже давно закатилось. Полиция дремала, держась за свои пистолеты и дубинки. Цветы спали, погрузив пестики в тычинки. А они – еще нет. Они искали номер с одной постелью. А им предлагали – с двумя. Все многоместные постели были заняты с самого утра. Наконец, они согласились на двухкоечный номер в самом дешевом мотеле. Они долго сдвигали кровати. И ломали перегородки между ними. Чтобы изобразить king size bed. Это жалкое подобие Настоящей Супружеской Кровати задрожало от страха, когда они, наконец, устало упали в него сверху. По направлению от потолка к полу. В точности от северного полюса к южному. Раздался скрип ломающихся деревянных ножек. И они оказались на холодном полу. Мальчик и его одиночество.
Любовь, секс и гольф
Он гулял по бесконечным изумрудным полям для гольфа. Делая вид, что местный. То есть – гольфер. В почти белых носках. С понимающим взглядом, мудро блужающим по загадочно кривым лужайкам и коварно притаившимся лункам.
Когда он увидел ее спортивную фигуру, напряженно склоненную над беззащитным пластиковым мячиком, то понял, что это любовь. Ну не секс же, в самом деле? Он подошел к ней поближе, и увидел ее стройные ноги под короткой белой юбкой. Ему очень сильно захотелось. Большого личного счастья. С ней в обнимку.
- Точно, это любовь! – решил он.
И подошел к ней еще ближе, cзади, чтобы сказать ей самые прекрасные слова. Которые у каждого мужчины припасены для таких вот случаев – ну, когда любовь. Но не успел. Потому что она решительно и красиво ударила по мячу. Широко размахнувшись своей Steelhead X-16. Мяч полетел очень далеко. Наверное.
Он этого уже не увидел. Ослепленный своей любовью и великолепным ударом Steelhead X-16, он лежал на стриженной под полубокс траве. И думал, что ошибся - это была не любовь. А просто секс. Потому что любовь не оставляет таких сильных следов. А секс оставляет еще и не такие следы. Даже дети, говорят, родятся.
А про гольф мы Вам точно не скажем. Поскольку сами мы не игроки и, вообще, не местные. Просто мы тоже ищем счастья в бесконечных изумрудных полях.
Denver, CO, 2006
Странная любовь
Странная любовь
Он был учителем латинского языка в элитном колледже для слепонемых. Она тоже ему помогала изо всех сил.
Они познакомились на нудистском военно-морском пляже. Она там писала портреты дельфинов берлинской лазурью. А он сидел на песке и незатейливо лечил солнцем мелкие прыщики на пенисе. Они сразу понравились друг другу. Потому что творческие натуры легко различаются как в толпе, так и у моря. Даже без одежды и документов. Он предложил ей прогуляться по приморской набережной. И они пошли, рука об руку, медленно одеваясь.. Она рассказывала ему об оттенках солнечных бликов на вечерней воде. А он декламировал детские считалки на мертвой латыни. И потом был сонный вечер в обгоревшем от случайного окурка итальянском ресторане. Любовь не схватила их загорелой потной ладонью. Любовь просто сидела с ними рядом, смущенно улыбаясь.
Когда они поженились, все осталось по-старому. Он по утрам распевал латинские народные песни. Чтобы днем успешно преподавать их в колледже. А она восхищенно моргала левым глазом. И отставляла в сторону свой мольберт. Они были счастливы очень по-своему. Хотя соседи это совсем не одобряли. И даже перестали с ними здороваться и приглашать их на parties.
Ангел в мышеловке
Ангел гулял по вечерней Земле и искал сыру. Хорошего. Сыру было довольно много. Но он никак не давался даром. И тогда ангел полез под первую попавшуюся кровать.
Под кроватью стояла мышеловка. В ней лежал кусочек дешевого сыра. Даром. Но ангел уже кое-что понимал в людских хитростях. Поэтому он не стал хватать сыр сразу. А сначала осмотрелся в пыли. Нет ли подвоха ? Все было, как будто, в порядке - ни мышей, ни подвоха. И тогда ангел смело схватил сыр своей полупрозрачной пятерней. Мышеловка сработала и ударила ангела по руке. Не то, чтобы его сильно прищемило. Но и свободен он больше не был.
Дети вытащили ангела из-под кровати и показали взрослым. Взрослые быстро его пристроили к полезному делу. И даже женили. Ангел с женой каждое утро ели бутерброды с сыром и целовались. А соседи говорили:
- Славный парень этот ангел! Только немного пристукнутый.
Мясник и фея
Мясник сидел на своей плахе и отдыхал. Рабочий зазубренный топор стоял рядом, весь в пятнах бычьей крови. Мясник думал о пиве, женщинах и автомобилях. Еще он, конечно, думал о коровах, но как-то неопределенно.
В подсобку зашла худенькая сиреневая фея в стрейч-джинсах You To. И попросила немного телячьей вырезки. Мясник потянулся к топору своей простой волосатой рукой. Фея бесстрашно подошла к мяснику и села к нему на колени. Потому что он был большой и добрый. Она поцеловала его в кровавые губы. От мясника приятно пахло свежим мясом. Он обнял фею всем, чем мог. Фея устроилась у него на кожаном фартуке среди прилипших кусочков фарша. И потрогала тоненьким пальчиком топор. Топор упал мяснику на ногу и отрубил мизинец. Через сапог. Мясник не хотел огорчить фею и не подал виду. Фея смутилась, взяла свою вырезку и быстро ушла.
Мясник весь день думал о фее. И рубил как-то машинально. К концу рабочего дня он остался совсем один, без товарищей. И поэтому его сделали менеджером отдела свежего мяса.
Дима Клейн: Странная любовь.