Анатолий Комиссаренко: Бездна.
«Впечатляющая вещь. С одной стороны, показана жизнь наркоманов — ярко, убедительно, а с другой стороны, это сделано без мата, излишней грязи, и не чувствуешь себя облитым помоями после прочтения».
«Очень яркая у вас вещь получилась… Очень яркая… Вот только как же хорошо надо знать проблему, чтобы о ней так писать?..»
«Местами по-настоящему жутко становится читать. Удивляют ваши познания в наркушных тонкостях — сленг, технология и т.д.»
Это некоторые отзывы читателей на повесть «Сломить зверя» А. Комиссаренко, которая была опубликована на другом сайте. Признаться, то же самое и я хотел спросить: откуда автор так хорошо знает технологию домашнего приготовления «дури» и специфический язык наркоманов? Или, например, тонкости работы наркологов? (Ведь А. Комиссаренко всё-таки травматолог, а не нарколог.) Ответ, наверно, тут может быть только один: за всем этим видится основательная подготовка автора к работе над повестью. «Сломить зверя» (да и другие произведения этого сборника) — серьёзная и большая работа писателя А. Комиссаренко.
Тема сборника — СПИД, наркомания, проституция. Короче говоря, та «изнанка жизни», о которой у нас вроде бы много пишут и говорят, но… далеко не всегда убедительно. Читая сборник Комиссаренко, соглашаешься с автором практически во всём. Да, проблема огромная, — но мы вроде бы уже к ней привыкли, и даже шутим иногда («обметало губы… наверно, СПИД… ха-ха-ха!», «СПИД не спит», «Лучшее средство против СПИДа: СПИ один»). Но когда читаешь «Бездну», тут уже не до смеха. Понимаем, что всем, от кого зависит успешное решение этой проблемы (если такое решение вообще возможно), необходимо как-то встряхнуться, посмотреть не вещи нестандартно, попытаться найти другие пути для достижения успеха (повторяю, если это ещё возможно, если мы ещё не опоздали). Читать о «спидоноске» Ирке, молоденькой проститутке и наркоманке, ждущей со дня на день «золотую вмазку», то есть смертельную дозу — тошно и неприятно. Но это надо прочитать. Ну, хотя бы для того, чтобы как-то встряхнуться, что ли, глянуть на вещи свежим взглядом. И посоветовать этот сборник прозы Анатолия Комиссаренко своим друзьям и их детям (да и своим детям тоже).
А вот ещё какой отклик появился в Сети на «Сломить зверя» и некоторые другие сочинения А. Комиссаренко: «Главная цель производства наркотиков — джихад, то есть святая борьба против неверных Аллаху белых гяуров. Чем больше наркоты мы сделаем, тем быстрее вы выродитесь и на вас можно будет еще больше ездить. Вырождайтесь быстрее, нам нужны рабы!»
Как видим, тема не оставляет равнодушным НИКОГО…
Приблизительно в двенадцатилетнем возрасте мне в руки попала повесть — название, кажется, «Замкнутый круг», а автора не помню. О том, как «у них на Западе» обстоит дело с наркоманией, как становятся наркоманами и как не могут потом из этой трясины выбраться. Похоже, эта повесть так напугала меня тогда, что я потом всю жизнь упорно отказывался от наркотиков (хотя в силу специфики своей работы имел к ним доступ ежедневно). Даже тогда, когда мой друг зашивал мне рану на лбу, я отказался от обезболивающей инъекции морфия: уж лучше «на живую» оперироваться, а то вдруг потом… Человек ведь слаб… Мне кажется, «Сломить зверя» А. Комиссаренко (как и весь сборник в целом) — одна из таких (редких, между прочим) книг о наркомании, которая убеждает во многом и о многом предупреждает. И обнажает то, что скрыто за мишурой пустых и надоевших слов. Достаточно прочитать последнее произведение сборника «Отпевание живых». Это — итог (предупреждает автор), вот, что ждёт не только больных, но и их родственников и друзей. Это не ужастик по телевизору в час ночи. Это по-настоящему страшно.
Редактор литературного журнала «Точка Зрения»,
Алексей Петров
|
Бездна
2007СЛОМИТЬ ЗВЕРЯ |ОХОТА НА ОХОТНИКА |СПАСАЙТЕ ЗДОРОВЫХ ! |ПОСТОЯЛЕЦ |ИСКАТЬ УВЯНУВШИЕ РОЗЫ И СЛУШАТЬ МЁРТВЫХ СОЛОВЬЁВ... Или жить? |РОЖДЕСТВЕНСКАЯ СКАЗКА ПРО ХОРОШУЮ ДЕВОЧКУ, |УМНОМУ ЖИТЬ, ДУРАКУ УМЕРЕТЬ |ВСЕМ ОТ ОДНОЙ ЗАЖИГАЛКИ |Можно говорить об эпидемии СПИДа в России… |НЕТ СМЫСЛА |ДЕВУШКА СМЕРТЬ |НАРКОМАН В АДУ |ОТПЕВАНИЕ ЖИВЫХ
СЛОМИТЬ ЗВЕРЯ
ОХОТА НА ОХОТНИКА
Степь большая…
Жизнь - как степь, и ты в ней - затерявшаяся пылинка.
Ольга безвольно покачивалась в повозке и при каждом толчке стукалась о её край коленом. Тупо наблюдала, как под ударами медленно протирается подол сарафана, как с колена сдирается кожа, как на осаднённой коленке выступают капельки крови, и доска повозки начинает окрашиваться в красный цвет. В цвет её крови.
Никому теперь не нужны ни её колени, ни её кровь.
А каким огнём полыхали глаза хазарского гостя, заехавшего к отцу по торговым делам, когда он случайно увидел эти колени!
Колени... Да он видел её всю, обнажённую!
Будь проклят тот день!
И всё же в груди Ольги шевельнулось волнение.
В тот день бабьего лета Ольга купалась на озере, неподалёку от отцовских хором. Купалась одна.
Искупавшись, вышла на берег. Скрытая густыми зарослями ивняка, уверенная в одиночестве, стояла под солнцем не таясь, грелась после купания в прохладной уже воде, перебирала и сушила роскошные, до колен, волосы.
Обнажённость разволновала девушку, разбудила в юном незаласканном теле чувственность. Горячие волны крови прошлись по телу Ольги, ударили в голову, спутали мысли. Свежее, как трава после дождя на берегу того озера, где она стояла, нагое девичье тело ловило тёплые солнечные лучи, утоляя жажду чужих прикосновений хотя бы ласками солнышка. Представляя, что её ладони - не её ладони, Ольга медленно гладила себе бёдра, живот, тискала тяжёлые груди.
О, эти сосуды, полные соблазна! Всякий, пригубивший вас, потеряет рассудок!
Ольга до сих пор не могла привыкнуть к тяжести своих грудей, удивляясь им с таким же восторгом, с каким глазели на неё мужчины.
Расставшись с девичьим богатством, ладони поплыли по телу вниз, скользнули с тонкой талии и, взметнувшись на бёдра, укрылись в ложбинке между их началом.
Алый язычок показался из полуоткрытого рта и увлажнил пересохшие губки...
Словно отведав хмельного мёда, в полубреду от нежных прикосновений солнца и собственных ладоней, с закрытыми глазами, девушка танцевала на берегу озера странный танец, представляя себя в объятиях прекрасного юноши.
Восхитительный день! Ольгу ласкали два любовника - солнце и её ладони!
Вдруг девушка ощутила настоящее прикосновение, прикосновение робкое, трепетное и нежное, как дыхание любимого! Кто-то вздохнул за спиной и прильнул к бёдрам юной девушки. Тело Ольги пугливо встрепенулось, но, охваченное негой, покорно изогнулось под новыми прикосновениями... Это лёгкий ветер, её третий любовник, принял в свои объятия горячее, жаждущее ласк девичье тело...
Ольга, счастливая, тихонько засмеялась.
Треск сучка под неосторожной ногой полоснул девушку по ушам подобно удару кнута. Шарахнувшись к одежде и пискнув от испуга, Ольга схватила сарафан, прикрылась им, присела, затаилась.
Словно олень, учуявший на весеннем гоне олениху, из кустов вышел хазарский гость. Глаза его горели, душа была готова покинуть тело и броситься в объятия красавицы, если бы она распростёрла руки ему навстречу.
Хазарин ринулся к девушке. Упав перед Ольгой ниц, он коснулся её колен трясущимися от страсти руками.
Ольга судорожно вздохнула, чтобы в следующий миг завопить о помощи... Но тогда прибегут слуги и у хазарина будут крупные неприятности, если не сказать больше.
Ольга на секунду замерла.
- Нэт, кынажна, нэт! - выдержав пытку страсти, остановил Ольгу движением руки гость.
Ольга была купеческой дочерью, и слышать, как тебя называют княжной - ой как приятно!
Гость справился с горевшим в его сердце адом, поднялся с земли. Пятясь и кланяясь, удалялся, обжигая Ольгу огнём пылающих желанием глаз.
А шелковистая кожа девушки никак не могла, не хотела забыть прикосновения мужских рук. И её плечи с коленями, бессовестные, радовались, что их обнажёнными видели мужские глаза. Тело же на это хвастовство, блаженно сжавшись, заметило, что хазарский гость, похоже, давно подсматривал из кустов и видел всё до капельки... Бессовестное тело!
Сладкая боль сжала грудь.
Позже, встречаясь с гостем в хоромах отца, они переглядывались словно заговорщики, владевшие общей тайной. Ольга густо краснела, ею овладевала истома.
А чёртов хазарин был хорош! Стройный, гибкий, сильный!
Отец до весны никуда не собирался ехать, а тут вдруг заявил, что басурманин предложил выгодно торговать, и надо посмотреть его товар. А днём позже сказал, что берёт с собой к хазарам дочку - пора и ей на мир взглянуть.
...Однажды вечером, когда Ольга, любуясь огромными звёздами, щедро высыпанными в черноту южного неба, тихонько сидела в повозке, поджав колени под подбородок, басурманин, жарко шепча, что возьмёт её любимой женой, добрался таки до её колен... А колени были и не очень-то против! Руки, правда, из чувства долга оттолкнули басурманина, успев на прощанье боязливо и коротко погладить наглеца.
- Отец!- испуганно шепнула Ольга.
Она понимала, что одолеваемый страстью басурманин несёт чепуху, но... ей так хотелось, так мечталось стать чьей-то любимой женой!
Утром отец сказал, что поскачет со своими конниками и хазарскими проводниками вперёд, чтобы быстрей сделать дела.
А ночью Ольга сдалась басурманину. И следующей ночью тоже. И следующей.
И её служанка довольно стонала на соседней повозке, взятая кем-то без боя.
Отец в назначенный срок не вернулся, а басурманин стал обращаться с Ольгой грубо, как с наложницей.
Боль создавали для сердец.
- Где отец? - спрашивала Ольга, а басурманин пожимал плечами, разводил руки в стороны и безразлично отвечал:
- Степ балшой!
Да, степь большая, бесконечная...
Потом Ольга заболела. Басурманин прислал лекаря - старого, грязного, вонючего погонщика.
- Он же лошадей лечит! Как я покажу ему свою хворобу? - заплакала Ольга. - Мне знахарка нужна!
- Его твоя смотрет не будет, - сказал толмач. - Скажи, гиде болит, как болит. - И пожал плечами. - Лошад, женщин - какой разнис?
Лекарь сел спиной к колесу повозки и стал слушать перевод-курлыканье толмача. Выслушав, коротко курлыкнул что-то в ответ, безнадёжно махнул рукой и ушёл, не взглянув на Ольгу.
Толмач молчал.
Ольга плакала, поняв жест лекаря.
- Бедный неверный женщин, - сказал толмач, повздыхав некоторое время. - Наш женщин никогда не станет спат с мужчин, если не его женщин. Не жена. Секир башка!
Толмачу было жаль молоденькую русоволосую купеческую дочь. Ещё недавно она ласкала взгляд, была так красива, так привлекательна и соблазнительна! Впрочем, какая она теперь купеческая? Её отца поглотила степь - так захотел хозяин. Потому что хозяин захотел светлокожую. А она и не брыкалась.
Но хозяин неизлечимо болен и передал болезнь русоволосой красавице. Болезнь подлая - медленным зудом донимает мужчин и быстро ест нутро женщин. Когда караван придёт домой, светлокожая станет подобна паршивой овце и не сгодится даже в наложницы самому бедному баю. Её и нищий пастух не пожелает, потому что болезнь к тому времени станет заметнее свежего клейма на крупе белого скакуна!
- Как тебя зовут, голубоглазая?
- Ольга...
- Вставай, Ольга. Приехали!
Толмач грубо потряс Ольгу за плечо.
Ольга всхлипнула, с трудом открыла глаза, огляделась. Рядом с ней сидели два южанина с сильно загорелыми физиономиями.
Где она? На заднем сиденье какой-то машины. За рулём тоже "загорелый".
Голова раскалывается с перепою. Во рту - кошки нагадили. Бред какой-то приснился про княжну... Или про купеческую дочь? Какая разница! Всё бред, кроме... А-а, голубчики!
- Ну что, мальчики, - Ольга закашлялась, прочищая пересохшее горло. Она вспомнила, наконец, кто эти "мальчики", где она и куда едет. - Что, мальчики, все довольны? Всех я ублажила? Ты доволен обслуживанием? - пьяно толкнула она ладошкой в грудь правого соседа.
- М-гм, - безразлично промычал сквозь жвачку правый.
- И ты доволен? - спросила Ольга соседа слева.
- Обслужила по высшему разряду, - вяло качнул головой левый.
- А тот красавчик, надеюсь, с нами был? - указала Ольга на водителя.
- Был, был... Ты чего такая жадная?
- Меркантильный интерес. Зарплату прикидываю. - Ольга длинно зевнула-простонала. - Если все довольны, я тоже довольна. Денежки, надеюсь, не забудете положить мне в кармашек?
- Уже положили. Поближе к твоему рабочему инструменту, чтоб не выронила. Вылезай!
Приподнявшись, Ольга ощутила, что на голом теле пониже живота у неё топорщатся денежные купюры. Шутники...
- Согласно таксе?
- Согласно, согласно.
- Тогда всё о-кей, мальчики. Я покидаю вас с чувством глубоко исполненного долга. То есть, с глубоким чувством исполненного долга... То есть...
- И глубоко, и с чувством исполнила. Вылезай!
Ольгу толкнули под зад, и она чуть не выпала из машины.
- Эй, полегче!
Крепко мальчики поднакачали её сегодня. Предки сейчас разгавкаются... А, плевать! Знали бы они... На всё плевать! Ольга... Княжна Ольга вышла на тропу войны! Сволочи... Сколько я вас, голубчиков, подстрелила за эти полгода? Со счёта сбилась. Десятка три, не меньше. Реакцию на сифилис лаборанты пишут крестами - два креста, три креста... Сбитых врагов лётчики отмечали звёздами на бортах своих самолётов. И мне можно нарисовать у себя на борту... на бедре тридцать крестов! Я торжествую! Княжне терять нечего - она давно всё потеряла. Да, тридцать крестиков за полгода, которые скоро превратятся в большие деревянные кресты. Это впечатляет! Я беспощадна, как тигрица! Тридцать за полгода... года тигра. Год... Год назад была безобидная пирушка. Подпили, поблажили. Перепили. Спьяну напросилась на укольчик, захотелось попробовать незнакомого кайфа. Укололи. Ничего кайфового, кроме тошноты и головной боли. Укололи ещё...
Очнулась утром в незнакомой квартире на каком-то диване. В голове всё плывёт. Рядом - "лицо неопределённой национальности" с акцентом и сигаретой во рту, от дыма которой Ольгу стало тошнить.
- Врёшь всё, врёшь, - лениво заговорило "лицо", увидев, что девушка очнулась. - Зачем, слушай, врёшь? Сказала, что давно колешься, а сама чуть не сдохла. Говоришь: "Коли!", а денег нет...
- Я отдам. Сколько я должна?
- Ни сколько, - отмахнулось "лицо". - Отработала.
Как всё отвратительно! Язык будто присох к нёбу. Шевельнув ногами, Ольга почувствовала, что присох не только язык. Похолодела, поняв, что вляпалась по крупному. Заплакала.
"Лицо" брезгливо поморщилось.
- Пиредупреждать нада, чито девочка. А то кайфа нет, один писк. За три дозы такса - три раза, а ты с двумя еле-еле. Сказала бы, покупателя нашёл бы, денег заработала бы. Есть любители девочек!
Как она потом пыталась отмыться под душем! Да себя наизнанку не вывернешь! Мерзость...
И лохмотья страждущей души не сошьёшь.
Боль создавали для сердец!
Но это были цветочки. Про ягодки она узнала позже, когда на медосмотре сдала кровь на СПИД. И получила страшный результат.
Залетела с первого раза! Другие ходят по рукам как деньги - и ничего!
Свыклась с мыслью, перестала бояться. Ничего ведь не болит! А года через три Ольга почувствовала, что началось. Врач, занимавшийся "спидоносцами", удивился, что слишком рано.
- Наверное, иммунитет слабый.
- Сколько? - спросила Ольга. - Только честно!
- Ещё два-три года, - ответил он честно.- А потом начнёшь путать, жива ты ещё, или уже померла. Можно протянуть дольше, но лечение фантастически дорогое. Бесплатных лекарств на всех не хватает.
И Ольга объявила газават горячеглазым любителям девичьих тел.
Как там говорили древние римляне? Бойтесь данайцев, дары приносящих? Это неактуально, мальчики! На моём знамени написано: бойтесь девчонок, СПИД разносящих! Я посвящаю вас в орден спидоносцев!
Ольга с издёвкой помахала вслед отъезжавшей машине.
Мужчины проводили взглядами девицу, махавшую им вслед рукой.
- Тройную прививку сделали, - удовлетворённо сказал один.
- Теперь наш дружок мистер СПИД наверняка к ней прицепится, - сказал другой.
- Из-за бабы, соблазнившей Адама, род человеческий лишился рая. Из-за сучки, несколько лет назад наградившей нас СПИДом, мы скоро сдохнем. А я не хочу туда один! Я подожду тебя у ворот чистилища, мисс! - сказал третий и помахал рукой оставшейся на улице, как её... Ольге, кажется? СПАСАЙТЕ ЗДОРОВЫХ !
ПОСТОЯЛЕЦ
ИСКАТЬ УВЯНУВШИЕ РОЗЫ И СЛУШАТЬ МЁРТВЫХ СОЛОВЬЁВ... Или жить?
Демон выбрал мой город для кровавого пира. Имя демона - СПИД.
Притаившись в тёмных подъездах и заброшенных закоулках скверов, в "малинах" и "блатхатах", маня сладострастными утехами, демон лижет раздвоенным языком в трупном яде молодёжь моего города, заражает ядовитой кровью шприцы наркоманов и органы удовольствия донжуанов и проституток. Опасен даже подобранный ребёнком в подъезде шприц: уколовшись - заразится!
В жажде смерти демон впрыскивает невидимым жалом в юношей и девушек медленно действующий яд, намечая, кому и когда стать в длинную очередь к месту его пиршества по дороге на городское кладбище. Глупая молодёжь торопится открыть свои вены для смертельного яда, словно боится, что у логова демона места хватит не всем.
Похоронным компаниям грядёт процветание!
Смотрите! Уже замаячил шестисотый номер! А истинное число, число дьявола – во много раз больше! Три - пять тысяч ВИЧ-инфицированных на пятьдесят тысяч молодёжи... Вычеркните из этого списка примерных малолеток и тех, кто успел жениться-выйти замуж. На оставшихся одиночек получится жуткая концентрация!
Молодёжь! В шеренгу по одному становись! Рассчитайсь! Первый, второй, третий... пятый... десятый - обречён! Первый... пятый... девятый - обречён! Первый... пятый... восьмой - обречён!
Уже каждый десятый молодой нашего города, или девятый... а может уже и каждый восьмой своё тридцатипятилетие справит на кладбище.
Негуманная правда?
Соврать, конечно, приятнее будет. Но если выбирать, быть гуманным, говоря обречённым слащавую ложь, потворствуя тем самым распространению смертельно опасной заразы, или, во спасение здоровых, говорить жестокую правду - я за жестокую правду.
Страшное видение посещает меня ночами. Город засыпает вечным сном. Живые мертвецы бродят по улицам...
Лекарства? Чудесный "арменикум", о котором кричит сейчас телевидение? О чудесных лекарствах говорят каждый год. Пять-семь лет на апробацию, а потом окажется, что не такое уж и чудесное то лекарство, и цена - та ещё. А в третьем поколении после него рождаются уроды. У белых мышей. Так что придётся испытывать дальше. А те, кто уже заражён или заразится в обозримом будущем - обречены.
Спасение от СПИДа? До банального простое! Не колись и не блуди. Наркотик - сам по себе путёвка в ад. А, меняя половых партнёров чаще, чем студенты меняют носки, обязательно и, несомненно, подхватишь СПИД.
Как быть, если встретишь ту, единственную? Счастья тебе. Но сначала за ручки - и в анонимный кабинет. А когда убедитесь, что вы оба чисты перед лаборантом, тогда... Ну не мне же подсказывать тебе, что тогда! РОЖДЕСТВЕНСКАЯ СКАЗКА ПРО ХОРОШУЮ ДЕВОЧКУ,
УМНОМУ ЖИТЬ, ДУРАКУ УМЕРЕТЬ
ВСЕМ ОТ ОДНОЙ ЗАЖИГАЛКИ
Можно говорить об эпидемии СПИДа в России…
Это слова главного специалиста по СПИДу в России, академика Покровского. А он знает, о чём говорить. Скоро все инфекционные больницы страны будут заполнены больными СПИДом. Стратегам НАТО не нужно ломать головы над тем, какую военную операцию провести, чтобы завоевать Россию. Им надо лишь подождать несколько лет – скоро число ВИЧ-инфицированных в России превысит количество молодёжи призывного возраста…
"А как же в Африке? – спрашивают меня. – Там же СПИД начался раньше всех! И ничего… Может, зря пугаете нас?"
А в Африке дела плохи. Самая промышленно развитая страна Африки, ЮАР, приближается к промышленной катастрофе: вымирает трудоспособное население. Такая же ситуация в одной из самых развитых стран Юго-Восточной Азии, в Тайланде, в "центре мировой проституции"… НЕТ СМЫСЛА
ДЕВУШКА СМЕРТЬ
НАРКОМАН В АДУ
ОТПЕВАНИЕ ЖИВЫХ
Позвонил:
- Можно, приду к тебе?
Зачем – не сказал.
Я не спросил. Знаю, зачем.
Ждал, сердился сам на себя. Дела не делались. Три часа искал, чем заняться.
- Здравствуй…
Взгляд виноватый. Какой-то… Так смотрят в никуда, сказав: "Всё… Вот и всё…"
Прошёл в комнату, сел на диван.
Тоскливые глаза беспокойно прыгают с предмета на предмет. Давно у нас не был. Вряд ли видит последствия ремонта моей квартиры.
Руки цепляют друг друга вздрагивающими пальцами, удерживают себя от чего-то.
Встал, прикрыл дверь, чтобы жена не слышала разговора.
Зачем? Она и так знает, о чём пойдёт речь.
Вернулся на диван.
Ни для чего пригладил гладко лежащие волосы на голове, улыбнулся тоскливо, огляделся, снова ничего не увидел. Облокотился на колени, уставился себе под ноги. Вздохнул как-то дробно, словно горох просыпал. С какой-то удивлённой безнадёгой развёл кистями.
- Дочь в больнице.
Знаю.
Точнее – предполагал.
Молчу.
А что я могу сказать?!
- В терапию сначала положили, с сердцем… Двадцать два года девчонке!..
- А что с сердцем?
Да знаю я, что у неё может быть с сердцем!
Бессильно шевельнул рукой.
- Как-то называется… Так лекарство от сердца называется…
Мрачно:
- Как ворона каркает…
Горько усмехнулся.
- Эндокардит? Перикардит?
- Да… Кардит…
Молчим.
- Позвонил в кабинет, где мы на учёте… Думал, с лекарствами он поможет… Нету, говорит, у них лекарств!
Вздохнул долго, тяжело.
- Ты ж, говорю, шесть лет назад как нас успокаивал! Всё, говорил, у вас есть! Чуть что проявится – лечить сразу обещал! Да – говорил – несчастный случай! Обязательно поможем!
Горько покачал головой: да-да-да-да-да… Говорил, обещал, успокаивал… Руку на плечо ободряюще клал…
- Но у вас же, говорит, не наша болезнь – у вас же сердце!
Избегает называть "их" болезнь.
- Еле сдержался я. Вы, говорю ему, только в журналы записываете, на учёт ставите. Да с учёта снимаете, когда помрёт. Пользы от вас никакой! А у дочери ещё и стоматит жуткий начался, и печень побаливает… На следующий день заведующая терапией: "Мы не можем вас держать у нас! Перевожу в инфекцию!". Позвонил, наверное, сказал…
- Вообще-то, положено в тайне диагноз держать…
- Положено…
Руки нервно ломают одна другую.
- На положено у нас давно наложено…
Усталым движением утёр лицо. Как от пота в тяжёлой работе.
- Что делать?.. – спросил, не ожидая ответа.
Покачал головой из стороны в сторону.
- Сначала в одноместную палату в инфекции положили, вроде, как в лучшую, для "белых людей"… Лучшая… Муравьи вот такие, - показал пальцами, какие крупные, - бегают в тумбочке! Ни хлеба положить, ни… Полы драные! Лучшая… Телевизор, правда, есть…
Спрятал лицо в ладонях, медленно уронил голову сквозь руки, вцепился себе в волосы.
- Я, - дочь говорит, - есть здесь не смогу… На четвёртый день говорят - в общую палату переводим. А не хочешь, говорят, - иди в коридор. Там место одинокое… У нас таких, говорят, много… В коридор!
Вскинул на меня горящие глаза. Я согласно качал головой, уставившись в пол.
- Слишком она у тебя гордая, он говорит. Этот… Из кабинета. А в чём лишняя гордость? Прислал один раз… Мат на мате! А зачем ей такой? Другой на машине приехал, пальцы в растопырку… Поехали ко мне, подруга, говорит ей…
Слушаю бредовую речь и не могу понять, о чём он.
- Не нужны они мне, дочь говорит. И ему позвонила: не присылайте! Ей человек нужен, поговорить, пообщаться! А не самцы для траханья… "Гордая"…
Безнадёжно махнул рукой, вздохнул.
Понял! Это же их служба знакомств! Чтобы между собой общались!
Долго молчали. Мысли словно остекленели. Не думалось даже, что надо о чём-то говорить, чтобы прервать молчание.
Верхняя рука сжимала нижнюю. Высвободившись, нижняя хватала верхнюю…
- Я что пришёл… - посмотрел с надеждой, - может ей кровь перелить? Я отдам свою кровь… Хоть ведро! Я же отец! А то врача спрашиваю – она в кабинет посылает. Ему звоню, он – на усмотрение лечащего врача, говорит… Никто ничего не знает! Моя же кровь дочери не во вред будет! Костный мозг, вон, пересаживают, чтобы детей спасти! Я всю кровь отдам!
В его глазах блестят капельки надежды.
Нет, слёзы бессилия.
- Понимаешь… Для разных болезней лечение разное… - начинаю я путаться в медицине, которой занимаюсь уже без малого четверть века. – Пересадка костного мозга помогает при лейкозах. И то не всегда. Переливание крови делают в основном при кровопотерях. Или, когда надо простимулировать организм… Иммунитет подстегнуть… Защиту… А у твоей дочери начинается такая стадия, что защита полностью сломлена…
- СПИД, - решается он произнести слово, которого всячески избегал. - Я не понимаю, что это за болезнь, чем она проявляется…
Он стучит себя кулаком по темени, словно ругая: "Бестолковый! Бестолковый! Бестолковый!"
- Бронхит – кашлем проявляется, дизентерия – поносом, а ЭТА – чем?!
- Ничем.
Он ничего не спрашивает. Потому что сто раз уже спрашивал, и знает, что ничем.
- Иммунитет для человека – что шуба в сильный мороз. Больной… СПИДом, - я заставляю себя сказать это страшное для него слово, - человек без иммунитета. Он беззащитен от всех болезней. Всё равно, что с человека сняли шубу и выгнали на сорокаградусный мороз. У неё сейчас все болезни – от микробов. И сердце болит не как у тебя или у меня, от возраста, а от микробов. Эту волну инфекции приглушишь, а через какое-то время другая волна догонит, ещё сильнее, чем прежняя…
Согласно качает головой. Всё он знает.
- Стаканом водки можно согреться, если ты на морозе в шубе. А если голышом… Так и твоя кровь для неё. Опять же, переливание крови – сильная нагрузка для печени и почек. А ты говорил – у неё печень побаливает.
- Да, печень болит… Неужели нет никаких лекарств?
Тоска. Какая тоска в голосе!
- Есть лекарства, которые сдерживают развитие болезни. Но они жутко дорогие. Таким, как мы с тобой, они не по карману. Двести – двести пятьдесят тысяч рублей в год. Пока лечишься – болезнь стоит на месте. Прерывать лечение нельзя…
- Он же по телевизору говорил, что у них есть все лекарства! Даже самые эффективные! Не бойтесь, говорил…
Обида, горечь. Горе…
- А эта… Которая гранды получает для защиты молодёжи от СПИДа и наркотиков… Клубы у неё разные, кружки… Девчонок показывают по телевизору: "Мы раньше думали, что СПИД – это страшно, а позанимались в кружке, и теперь знаем, что СПИД – это не страшно…" Сволочь! Пришли бы ко мне, я рассказал бы им, как это не страшно!
Лицо зло перекосилось. Потом размякло, готовое пролить слёзы.
- Шесть лет назад ты обижался на меня за статьи в газетах…
- Я думал, они против моей больной дочери…
- Они за ту дочь, которая была здоровой. За всех здоровых дочерей.
- Теперь-то я понимаю… Если бы дочь знала, что СПИД можно так легко подхватить! Я дочери говорю: "Ну зачем ты пошла с этими сволочами!" А она: "Да они нормальные парни были… Не знаю, что на них нашло…" И дали-то им всего по четыре года! На свободе уже все… Через два года всех отпустили за хорошее поведение…
- А тот, который… - я не договариваю о том, который заразил девчонку СПИДом.
- Да тот, говорят, и не сидел. Она же их не запомнила всех! Троих вспомнила, а остальные отмазались… А мне дочь скоро хоронить… Жена не выдержит, сразу за ней пойдёт. И я следом.
Сжал руки на груди, словно замёрз.
- За что нам с женой такое наказание?
Вгляделся в меня с недоумением, словно я знал, за что ему такое наказание.
- Первого сына вакуумом тянули… У жены узкий таз, ей должны были кесарево делать… Сказали – пусть сама рожает… Инвалидом родился… В двадцать два года умер. Дочь через кесарево родила, такая девчонка хорошая была! Ласковая… Денег нет, куплю фруктов каких, ешь, говорю… Ей же витамины нужны! Сам-то на макаронах больше… Она в рот мне пихает… Ты, говорит, тоже ешь! И дочь в двадцать два помрёт… Когда её изнасиловали, в пятницу, тогда пришли в травмпункт ночью: "Что делать?"
Всплеснул руками в удивлении.
- До понедельника, говорят, не подмывайтесь, а в понедельник анализы возьмут, чтобы доказать факт насилия… Ладно, мы – у нас головы кругом, не соображали ничего тогда… А они?! Медики! Да если бы ей сразу дезинфекцию сделали – может и не было бы ничего!
Обвис плечами на руках. Голова тяжёлая, нет сил держать.
Молчу. Стыдно за тупых коллег. Дебильнее совет трудно изобрести.
Заплакал неподвижным лицом, всхлипами не похожими на плач. Растопырил трясущуюся пятерню у себя над виском, словно собираясь кого-то удавить изо всех сил… Обезволел вдруг, шевельнул обессилевшей кистью.
- Извини. Прорывается теперь… Сдержать себя уже не могу.
Вздохнул тяжело, со стоном. Глаза не утёр – нет нужды, едва повлажнели.
- Денег на лекарства нет. Вчера в больнице говорят: "Покупай в аптеке!" Занял у соседки… На двух работах работаю. Жена на пенсии и сердце больное, а тоже санитаркой в поликлинике работает…
- Ты чеки на лекарства, которые в аптеке покупаешь, неси в "Страховую медицину", тебе деньги вернуть должны.
Посмотрел с надеждой.
- Правда? А я и не знал!
Должны… Нам много чего должны… Побегает от чиновника к чиновнику в кожаных креслах, да плюнет…
Усмехнулся горько. Он это знает лучше меня.
- Зря всё… Готовлюсь потихоньку… На работе к плотнику подходил уже… Лекарств всё больше надо… Потом денег совсем не будет… Я бы сам – прямо сейчас себя… Сел бы в машину, завёл прямо в закрытом гараже… Ладно уж, сначала их…
(заметка из 2007 года: родилось 150 малышей от ВИЧ-инфицированных родителей. От СПИДа умерло четыре сотни молодых людей. И с каждым годом их будет всё больше. Новость об изобретении лекарства от СПИДа? Сколько раз уже радовали...)
Код для вставки анонса в Ваш блог
| Точка Зрения - Lito.Ru
Анатолий Комиссаренко: Бездна. Сборник рассказов.
05.02.07 |
Fatal error: Uncaught Error: Call to undefined function ereg_replace() in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php:275
Stack trace:
#0 /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/sbornik.php(200): Show_html('\r\n<table border...')
#1 {main}
thrown in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php on line 275
|
|