Наталья Федина: Карандашные крылья.
Эти миниатюры печальны и пессимистичны. «А завтра я выйду на улицу, выйду и буду шагать сквозь сырые, низкие клочья. Я не стану ждать автобуса, я знаю — он не придёт. Кажется, я совсем один...» Это больше похоже на стихи, чем на прозу. «Я сижу на облаках, таких высоких, что никто-никто их не видит. Я смотрю на Землю, на эту большую, необъятную пустошь несбывшихся надежд и зарытых талантов». «Молодёжное» разочарование в жизни? Традиционная российская хандра? В этих миниатюрах больше эмоций, чем динамики, поэтому, думаю, такая проза, что называется, на любителя.
Но последний рассказик цикла («Невеста») я очень советую прочитать. В этих нескольких строчках сконцентрировалась вся жизнь немолодой женщины, её мечты, потери, разочарования. Очень трогательная и красивая миниатюра.
Редактор литературного журнала «Точка Зрения»,
Алексей Петров
|
Карандашные крылья
2007Духовской, 10 |Купидон |Рождество |Туман |Невеста
Духовской, 10
Духовской,10. С шестнадцатого этажа наверняка открываются шикарные виды на пустынную остановку с плакатиком, не к месту радужным. И не только на него.
Полчаса назад. Идёт снег. Он уже забил все стёкла на машинах. Ну и правильно, не на что тут смотреть. Пивная, ресторан с пропитым названием и пара сиротливых бутылок в подворотне – для большего колорита. И серо-чёрные песчинки птиц в сером заметеленном небе. Ни рая, ни ада… Земля. Метель.
Дышать трудно с самой станции Тульская. Нечего было бегать по эскалатору. На выходе из метро широко раскинул бежевые объятья торговый центр. Иду мимо, смотрю на нехитрую полосу низкого забора через дорогу. Петлять в незнакомом московском районе без карты можно долго. С картой – чуть меньше. Теперь понятно, куда идти. Мимо унылого трамвая, не поворачивая, вперёд…
Посреди общей белизны неприятно выделяются какие-то яркие пятна. Это здесь.
Чёрные, неграциозные ворота, ряд машин перед ними. И люди, правда, мало…
Возвращаться обратно больно. Вообще больно. Слёзы хотят бежать ручьями, но нельзя, я не одна. Надеюсь, никогда одна и не буду. Я проживу с тобой всю жизнь. А когда она и ты кончитесь?.. Больно мне. А тогда уже не будет жизни. То, что будет, либо не будет нести имени, либо не будет и вовсе. Да и какая разница? Всю жизнь я проведу с тобой.
Но чем дальше, тем становится спокойнее. Неужели всё нормально? Не верю… Сейчас, через день, не верю. А тогда верила. Поэтому идти было всё легче и легче… Уже можно улыбаться. Переход… Пользуйтесь услугами метрополитена.
Прошли часы, и я уезжаю. Чуть не перепутала автобусы, но мне помогли вспомнить, что моя станция – это название каши. Сажусь, еду, еду… Душу щемит, а почему – непонятно… Уезжаю из любимого города? Прощаюсь с тобой?
Перловская, конечная. Город многоэтажек, строящихся и уже жилых… Это издевательство над человеком, который очень хочет с них спрыгнуть. Потому что больно. Каждый день, только стоит забыть, мне снова напоминают… Это правильно, нельзя уходить от действительности ни вправо, ни влево… Ни рая, ни ада… Земля. Метель. Верить глупо, а без веры слишком страшно. Так прыгать или верить? Верить. Прыгать.
В снежинках перламутровое небо, в снежинках земля под ним. Я снова вижу ворота и необъятную даль за их черными переплётами. Стёкла дома номер 10 по Духовскому переулку заносит снегом. Ну и правильно. Не на что там смотреть. Купидон
Окраина шумного города, парк. Хрупкий мостик льда покрыл пруд. Вечер с легким привкусом ночи - облака мягко задевают светлые ветки тополей и убегают дальше. Молодой человек идёт по дорожке, опустив голову.
Выстрел. Вот видишь, всё уже хорошо, а ты боялся... С ума сходишь уже полгода. Всё, отмучился.
Я часто это вижу. Я часто этому помогаю. Но я не смерть..
Я сижу на облаках, таких высоких, что никто-никто их не видит. Я смотрю на Землю, на эту большую, необъятную пустошь несбывшихся надежд и зарытых талантов. И когда на ней появляется новая жизнь, я беру свежую, чистую душу, разрываю её и кидаю половинки на Землю. И вот малыш лежит в своей колыбельке и иногда плачет - оттого, что его кусочек души кровоточит и жжёт. Ничего, он привыкнет. Ранки затянутся, кровь запечётся, всё затихнет. И будет жить этот ребёнок, даже не подозревая, что однажды, отчаявшись найти вторую половину своей души, прислонит ствол пистолета к виску... Спи, малыш, всё ещё хорошо.
А иногда бывает так, что находят. Идёт-идёт человек по городу, скучает, томится - и вдруг в трамвае спрашивает время у своей души... Я часто это вижу.
А потом, рано или поздно, что-нибудь случается. И все повторяется заново... Только что сросшиеся кусочки намаявшейся души снова разрываются и растаскиваются сквозь стоны врозь, навсегда... И остаётся жалкий, сломанный человечек с крохотным, бьющимся в груди так больно осколком. Осколком мечты, осколком любви.. осколком души.
Я собираю все несчастные и лживо-спокойные половинки, я согреваю их и даю надежду... Что в следующий раз - а он непременно будет - всё получится, всё станет как надо... И они засыпают, чтобы никогда больше не проснуться.
Я не злой.. Кто-то этого не признаёт, а кто-то понимает: ему просто не повезло...
Люди нарисовали мне крылья. И назвали Купидоном. Рождество
Рождество близится. Уже отгремели одиннадцать ударов, уже столько глаз заворожено смотрят на стрелки. Кто-то пьёт горячий шоколад, вытянув ноги у камина, кто-то зябнет на улице, надеясь получить милостыню от немногочисленных прохожих. И все ждут.
И есть такая традиция - дарить на Рождество звезду. Раз в год небосвод протирают от пыли, полируют и моют, и берут много-много звёзд - отдавать людям.
Знаете, в этом году мне тоже такую подарили. Это была совсем маленькая, в разводах жёлтой краски и синих кляксах, как от ручки, звёздочка. Это была совсем маленькая и, в общем, никому не нужная звёздочка. Поэтому мне её и подарили. Ведь я - просто так, даже не подруга, а просто одна из очень-очень многих. Но мне всё равно приятно.
И я возьму эту звёздочку с собой. Она поймёт, что меня не стоит бояться, и привыкнет ко мне, перестанет трепыхаться. Она всегда была в тени больших и важных светил, но со мной всё будет по-другому, её никто не затмит в моей маленькой и пустой от тишины комнате. И, может быть, мы привыкнем друг к другу... она будет светить мне всю ночь, даже когда я сплю, а я - петь ей колыбельные на заре... Может быть, мы станем нужны хотя бы друг другу? Как знать, вдруг случится рождественское чудо?
И, прижимая свою звезду крепко-крепко к груди, я чувствую, что её маленькое сердечко бьётся вместе с моим. И от этого я кажусь себе чуть-чуть больше, чуть-чуть ярче... Возможно, только кажусь.
Верю ли я в чудеса? Туман
Пока я был жив, я никогда не смотрел в окно. Зачем? У меня всё было. У меня были затёртые кассеты и громоздкий плеер; я закрывал глаза и слушал старинные пыльные мелодии, пока колёса шуршали по неизменно разбитой дороге. Я ехал к тебе. Каждый день я выходил из своего дома и добирался до остановки. Садился в автобус и ехал. И не смотрел в окно. А через час неловкой тряски и поворотов я выходил на конечной, почему-то пустынной... И шёл к тебе. И не смотрел на дорогу.
Это было так часто, наверное, всю жизнь... У меня было всё. У меня была ты, было счастье и затёртые кассеты.
А однажды я проснулся в тумане. Вот моя кровать, мягкий коврик возле неё, потолок, стены... А за окном - туман. Ведь пока я был жив, я не смотрел вокруг...
Я вышел на улицу и едва не захлебнулся в неумолимой пелене. Дорога тонкой ниточкой пробивалась сквозь неё. Тихо, так тихо... Остановка, ни души... И мне кажется, что автобус не придёт. Я жду долго-долго и потом возвращаюсь домой. Я не чувствовал щебета колёс два дня. Я не слышал музыки так давно. Я не видел тебя уже вечность. Умер ли я, или это весь мир превратился в туман? Я не знаю.. Я никогда не смотрел в окно.
А завтра я выйду на улицу, выйду и буду шагать сквозь сырые, низкие клочья. Я не стану ждать автобуса, я знаю - он не придёт. Кажется, я совсем один... Я не знаю дороги к тебе, и мне не у кого её спросить. Но я приду к тебе. Потому что я верю - ты меня ждёшь. Потому что я верю - я не один.
Туман сомкнулся за моей спиной - скоро, ещё через несколько шагов я не смогу вернуться домой. Это не беда. Под ногами шелестит невидимый асфальт, невидимые люди к кому-то спешат, невидимые листья октябрём рассыпаются вдали... Я приду. Только верь мне, ладно?
Жаль, что я никогда не смотрел в окно... Невеста
Сегодня она сбросила морщины, как ненужную оболочку, как деревья – надоевшую, неуклюжую листву. Она с нетерпением ходила по комнате, с упоением бегала без костылей и размахивала руками – они больше не болели. Потому что сегодня она – невеста. Солнышко ждёт её выхода – подумать только, она уже три года не была на улице! Лучи забегают в квартиру, щекочут посвежевшее лицо и говорят: жених близко, он тебя ждёт! Она поправляла в сотый раз своё ослепительно-белое платье, любовалась безупречным макияжем в протёртом от пыли старинном зеркале.. Она смеялась в пустой квартире и целовала чёрно-белую фотографию жениха: ей сегодня можно всё, ведь она невеста! Время непослушным ребёнком суетилось вокруг, стрелки часов – ах, теперь она видит весь мир без очков! – бежали, бежали всё быстрей и быстрей… Без пяти десять.. Половина одиннадцатого…
Она была счастлива. Её жених – как долго она была с ним в разлуке… Но сегодня – праздник, сегодня – свадьба, сегодня она - самая лучшая, самая любимая на этом прекрасном, на этом снова прекрасном свете. Она больше не старая. Она – невеста.
Ах, Мендельсон! Она уже слышала, слышала приближение волшебных звуков свадебного марша. Как красиво… Её жених позаботился о том, чтобы королеве был оказан королевский приём.
Она спустилась, медленно и грациозно, по лестнице со второго этажа. Нет-нет, ей совершенно не больно идти! Наоборот, такое чувство, что она плывёт по воздуху… Но она не торопится. Ей хорошо. Она счастлива быть молодой. Молодой и желанной невестой.
В роскошной, бархатно-чёрной машине её жениха не было.. Конечно, её милый в церкви! Он ждёт её и любит… Так ей сказали, так она сама знает. Мир чудесен, как небо, как звёзды; жизнь, её молодость и красота – разве они не прекрасны? Они снова с ней… Она невеста.
Медленно, торжественно она ехала по улицам города… Ей улыбались – старухи завистливо, молодые – понимающе.. Дети махали ей ручками, ветерок играл с листьями… Невеста! Невеста едет!
Он ждал её там.. Он прекрасен.. Как долго она его не видела… Но он – сама жизнь. Он не мог постареть. Как жаль, что под фатой не заметно – ведь она теперь тоже не стара! Она юная, красивая и такая счастливая… Они обмениваются клятвами… Такое чувство, что это уже было… Впрочем, это всегда было в её мечтах. Она живее, счастливее, любимее всех в мире! Он ведёт её под руку… Они растворяются в толпе и чистом, радостном воздухе… Он любит её. Она любит его.
Бледный мальчик несёт два цветка в правой руке. Дергает за рукав уставшую, заплаканную мать.
- Мам… А зачем бабушка велела одеть себя в подвенечное платье?
Гроб спустили с лестницы и погрузили в катафалк. Черная, угрюмая машина неспешно покатилась.
- Не знаю, сынок.
Код для вставки анонса в Ваш блог
| Точка Зрения - Lito.Ru
Наталья Федина: Карандашные крылья. Прозаические миниатюры.
05.06.07 |
Fatal error: Uncaught Error: Call to undefined function ereg_replace() in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php:275
Stack trace:
#0 /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/sbornik.php(200): Show_html('\r\n<table border...')
#1 {main}
thrown in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php on line 275
|
|