ласточка
Прости, я устала не думать об этом,
стихи в телефонах звучат, как романсы...
Смотри на меня - я задумчива где-то,
усталая ласточка. В воздухе танцы,
летела, смотрела и видела небо,
ремни отстегнула и падала в вечность...
Жестокая кошка, глаза человека,
и мягкая светлая влажная нежность...
Я плакала ночью, но дни истекали,
сидела на порохе, дула на свечку
на белых листах только рыбы ныряли
в туман океана ловить человечков...
Я дула напрасно... Огонь - словно камень.
В замерзшие руки пускала иголки,
и плавала с рыбами в том океане,
в который плевали, в котором сны-волки.
Простила друзей на прощанье и скрылась,
оставила горы ненужной бумаги.
Я била стекло, но стекло не разбилось,
опять не поддавшись наивной атаке...
неформатна
Совсем неформатна я стала с тобою,
тобою придавлена, тяжестью мига.
Хотеть не проснуться, остаться любою,
которую ты разукрасил, как книгу,
И спрятал листки, лепестки обанкротил,
сжевал пленку глаз и обманута снова...
Когда-то шептал первобытное слово,
теперь узнаваемо тронул мой ротик...
живая
Живая, я между ладоней усну.
Ловлю твоим голосом чувство внутри,
как рыбку - влюбилась зачем-то в блесну.
Прошу: меня блеском своим не сотри...
Не дай мне исчезнуть в обойной глуши,
обоймой зрачков не обидь мою глубь,
а если захочешь за сердце решить -
бери подороже, за каменный рубь...
Зачем-то в тебе потеряла свой пульс,
теперь он соседствует с пульсом твоим.
Но ты же поверил, что я не вернусь... -
Поверила тоже. И греюсь с другим.
Тепло его есть, но как зябко оно!
А нежность подобна альпийской тиши.
Смотри, закрываю за солнцем окно
и злюсь, что не смог меня сердца лишить...
мешок
Мешок для мартовских котов
из бархата апреля
я приготовила ногой,
пихнув его на крышу.
Скажи мне, если ты готов
и двигаешься еле
навстречу, хитрый и нагой,
и чуть с присвистом дышишь...
Я распознаю талость фраз,
которые напишешь.
На плечи мне - "замерзла ли?" -
ты спросишь отчужденно...
А между тем твой глаз - алмаз:
когда меня покинешь
ты знаешь раньше, чем Лоли
познала возбужденность...
Не знаешь только, что мешок
уже готов и дышит
своим нутром и хочет есть,
тобою соблазняясь...
Ну что ж, апрельский женишок,
есть только я и крыша
и ты, такой наивный весь...
Я - стерва, верно, каюсь...
быть нужной
ведьма
Теряются тьмы колдовские узоры,
бумажные птицы щекочут коленки…
Любить, изогнувшись под страстным напором…
Трясутся ли жилки?
Трясутся ли венки?
Щелчок зажигалки. Согреет ли пламя?..
Обидишь ли шуткой своею спонтанной?
Встряхну мое платье, как гордое знамя,
с улыбкой, как кошка за блюдцем сметаны…
Тебя околдую узорами мрака,
и ведьмою стану, и с тенью станцую…
Ты светом кичился сверхнового мага:
чье чувство волшебней - проверь поцелуем…
vogue
Так, по-весеннему, влюбчивы птицы
рисуют крылами чертежики солнца…
Повиснем на облаке, словно ленивцы,
как ежики фыркнем - в клубочек сожмемся…
Зажмурим ладони - дотронутся пальцы
до самых глубоких… И самым глубоким
к себе развернемся в скольжении танца,
который мы начали, двигаясь боком…
Хотела успеть обмануться, как птица -
живу по-весеннему вместе с тобою…
И этим порядком успела влюбиться…
Успела ли? Пела ли? Было ли? Ой ли!
Но так я, решив, что ты с небом повенчан,
раздула дыханием сломанных легких
огонь всех влюбленных в движение женщин
и в дым освященного пламенем "vogue"-а…
прими этот дар
Пока я ждала наступления лета,
рвало мою искренность бледное солнце,
мигали снегами разбитые мета-
форичные скулы из выжженной бронзы.
Пленили меня незнакомые лица,
роняли меня слишком нежные руки...
Я с вами. Я тоже живая убийца
безмерной, от этого пламенной, скуки...
Пока я ждала наступления лета,
оно проскочило и вылилось в осень...
Прими эти возгласы в качестве бреда
тягучего, полного нервов и дозы
волшебного света, которым сияла,
и в брызгах его, преднамеренно злая,
любила, свернувшись в комок одеяла,
любила, сама того толком не зная...
Ночами любила покой и безмолвность,
когда разрывали мне легкие - звуки...
Прими этот дар, эту пошлую новость:
я тоже жила, хоть и выла от скуки...
узлом
Там, где завяжутся наши дороги
узлом - я пребуду роскошною лентой
в своих волосах… Мы - как юные боги,
еще не считаем, что в вечность одеты…
Что прячем слова в недвусмысленных жестах -
Кивок головы, как согласие биться
За то, чтобы быть не мерцающим местом,
А чем-то нетленным, кусочком страницы,
что пишет рука сумасшедшего бога
с помарками, вправками, точками… Даже
как будто есть ты - за секунду вас много,
и каждый другого упорней и краше…
И время идет - вас становится больше
(ты с каждой секундою мной обрастаешь,
не значит, что я - только новая кожа,
а значит, что ты весь во мне исчезаешь…)
И, дай бог, чтоб мы не убрали мотивы
быть, как мотыльки, непрестанно у цели…
И если друг другу мы - ценное чтиво,
То (может быть) значит, что мы уцелели…
котенок
Тимофей Дунченко: imago (женская версия).