...снится...
я не хочу не могу не скажу но мне снится снится
каждый день когда как когда-то с тобой на полу где холод
где пыль и пепел от сигарет и одежда сложенная подле
в то время как за окном дни выключают меня выключают
зима приходит говорят я учусь греться
в автобусе на парах ты – нет но мне очень очень
хочется а туманы смотрят лазерами своих винтовок
у меня не так много времени да сделать осталось еще меньше
но все это – не важно я тебя воровал по письмам смс телефонам
ты уже не узнаешь о чем и с кем но мне опять снится…
...девушка-девушка...
я твоя девушка-девушка,
ты моя тоже-тоже,
мы с тобою до глупости непохожи,
делим одну спальню,
дымом себя травим,
словно одну вторую
от общего забираем…
рисуем-чертим друг друга,
краской черной, зеленой, красной
нам можно, нам безопасно,
пока не приходит холод,
пока не придет точно,
утоплены и подстрочны,
теплые ненадолго…
у тебя молоко убежало,
мое – не молоко, простокваша,
в холодильнике шпроты, ноты
мы навсегда не наши,
мы рисуем друг друга ночью,
потому что друг друга – очень,
что и так понятное, впрочем…
(мля до мая)
недопрошедший циклон в меня далеко запал,
я рада тебе, моя вывихнутая свобода,
я рад тебе, мой фенозипам,
моя текила, моя… моя…
вишня-крапива-клюква-пепельница…
май, да, до мая дальше, чем хочется, мля, блядство,
я целовала б тебя на ветру, чтобы трескались губы,
чтобы руки слабели, и держаться было бы больно,
чтоб остальное – просто ветер и запах, чтоб только твои джинсы…
гулять по капитально выстывшему городу и прислоняться,
к машинам и стенам домов – падая или целуясь
или целуясь И падая, я – твой, это подтвердят даже чеки из магазина,
музыка крыш, Карлсон не вернется
я разомлел и охуеваю простудно,
я – это ты, взгляни на мои плечи,
отменяю ориентировку на прошлое и на будущее,
я безжалостно ждал тебя,
я жаждала нашей встречи –
послезавтра втяну тебя через зубы,
в глаза млею до мая, моя ты, мля, я тоже
не сахар, но будто крапива-черешня-пуля,
магазинная преданность не важно какого черта…
наговор
разорваться-ворваться-вырваться, не прерываясь
зазнаться зелено выразиться взрезаться отчеканиться
четко черепом через веки смотреть взрываться-мазаться
чутко вьется-воет-вливается ночь-развратница…
аварийное
я видел твое фото на сцене,
и мне каждый день снится твое безумие,
и я не могу кричать стенам, что они пропускают звуки,
что все достаточно хорошо или лишь отчасти,
и все же снять бы с тебя образы и смотреть на тебя такую,
какая есть на деле, а не на ухмыляющиеся фантомы –
ну-ка, вложи в мои раны больше –
еще не веришь, что мне никак не менее больно, чем хочет казаться?
и, да, морские волны, твой насморк
монитор все еще гадает – твое ли это изображение –
цифровые фото (+ аппараты) достаточно доступны и модны, -
а я способен любить даже светофорами и аварийно.
я не видел тебя однажды, когда-то, только,
по ночам мне снится твое безумие,
я не верю, что ты достаточно яркая, чтоб не разбиться,
и кричу своим дискам, что не ты на всех них записана…
редкостное
закуси горловину свитера,
серого кота вечера,
закури в настежь открытое
окно, открывшееся доверчиво
в ночь, фонарями сытую,
вектора вдоха, встречные
люди надежды несут мимо,
время скребя в карманах,
ты погоде снег еще не простила –
он расстраивает планы
на выходные под небом стылым
в уюте киноэкранов.
чем ближе к ночи, тогда и встретимся,
никогда утром, при блеске снега,
твое имя на языке таблеткой вертится,
мое – еще не прошло проверки,
мне нравишься ты – мне с тобой редкостно,
и, я надеюсь, что тоже со мной тебе.
..свитера...
так нравились свитера «в облипку», нравились да нарвались,
как горловина неба с утра, как назад два года,
ты меня – уже, я тебя – никогда, и ничего не знает
обогреватель на метановой тяге – без него мы б совсем замерзли.
хотя платить за все – поздно,
и мы и так то ли разлагаемся, то ли таем.
и уже нервирует система «куплет-припев-куплет» в четыре строчки,
и когда говорят «ты не такой на самом деле» -
я тебя – никогда, но не в этом дело,
и ни на этой, ни на какой другой неделе,
ни в куплете, ни, там, в припеве…
но мне так нравились твои танцы напротив монитора,
тебе – мои стихи (да, в них есть что-то),
а подоконники смотрят остро –
просто
они нас не придали и строчкой, а мы их забыли,
а мы сменяли всю траву на общие выдохи –
это не плохо, выдохи были, да куда-то сплыли,
а потом пришли холода и зафиксировали наши вывихи.
ладно, короче, что-то не то в этом вермуте,
кино должно было уже закончиться,
я тебя – никогда, хотя порой безвозвратно хочется,
и вообще дороги памяти ладони на моих пальцах и глаза напротив,
а также кудри на подушке, пока я варил кофе,
и те самые любого цвета свитера «в облипку»
Иван Ахмадиев: Лица и линии.