Пастель
Зарисовки
Закрашен день графитом ночи,
По стёклам дождь - след многоточий
В романе.
Ты всё прочёл и бросил книжку,
Рулетка-взгляд, сжимаешь фишки
В кармане.
О небо мгла сточила когти,
Дымят в окно, расставив локти,
Проспекты.
В твоих глазах, в густой оправе
Ресниц, играть в любовь без правил
Проекты.
Свет в зеркалах, боясь раздеться,
Набросил тенью полотенце
На лампу.
Мы в полумрак вплелись плющами,
Лишь в паспортах ещё смущали
Два штампа.
Тоска берёт тела нагими,
Она брала тебя с другими,
Но в прошлом...
Коллаж: над бездной мост висячий.
Рассвет. Трамвай. В нём всё иначе.
Не пошло.
Возвращение Анны
Как притягивает странно
Стук колёс по рельсам этим:
Ты стоишь, как прежде, Анна
На краю других столетий.
Ты жива ещё, но ищешь
Злой приют душе ранимой,
Подаешь опять, как нищим,
Свет любви невыносимой.
И густой румянец розой
Под вуаль прокрался жадно:
Есть ещё последний поезд,
Он спасёт от боли, Анна.
Но в веках почти потерян
Миг-сюжет из жизни броской:
Тот ли у меня Каренин?
Так ли неотступен Вронский?
Капает вина сгустившись, -
Росчерк вен в конце романа.
Так беспечно воплотившись,
Ты осталась тайной, Анна.
Блеск зрачков: меня не стане…
Крест…, вуаль…, перчатки…, пояс…
Я сама навстречу Анне
Отправляю скорый поезд.
В обычной принадлежности земле
Когда в полнеба свежая межа
Останется от белой колесницы,
Собой владеть, себе принадлежать
Начну прилежной девочкой учиться.
Ко мне, под занесённое окно,
Слетаться будут розовые птицы,
И пить из ягод красное вино,
Как будто с чьих-то тонких пальцев типсы
Срывая…
Но не больно.
Как наркоз,
Исколет холод иглами под кожей,
Чтоб руки ослепительных берёз
Вернуть весне нежнее и моложе.
Чтоб выбелить в них шрамы от ножа,
Полученные в век рабовладенья
Июня, где могла я безраздельно
Тобой владеть, тебе принадлежать.
Но прячет ветер в тонком хрустале
Морозное движенье по воде и…
Обычной принадлежностью земле
Прошедший век уже не овладеет.
Под трамваем желаний
Мой обман, что водица живая,
Ложь сто раз во спасенье зачти:
Ровно год мы друг друга желаем
И других не желаем (почти).
Ветром вылетит фразочка злая
Из груди, как из спальни тепло:
«Ты не верь, что люблю, - я желаю»
(Слабый ветер, поэт и трепло).
Вечность цепка: с порога на кухню
Мимо рук… (Чем же руки не те?)
Я приеду, и небо не рухнет!
Смесь привычек зажгу на плите,
Горечь молча нарежу в салаты,
Тенью скуки приникну к плечу.
Боль питалась душою когда-то,
Я по-детски болеть не хочу.
На губах ещё привкус медвяный,
Но с колёс - новой осени скрип.
Может так, - притворяясь обманом,
Отдаётся ключу манускрипт.
Жаль, не будет ни тайны, ни знаний,
Откровений хотя и не счесть, -
Голосит под трамваем желаний
Грусть-тоска, что любовь где-то есть.
Не любил
Не любить - оставаться свободными, -
Вот дорога, мощёная страхами.
Ты боишься любви. По субботам мы,
Точно кролики в клетке, затраханы.
Паучихою тело ем милого,
Только сети плести - что за миссия? -
Ускользай, не люби, не насилую,
Даже болью не дам обделить себя.
Пусть разорваны крылья на простыни,
Я тобой на кусочки распилена,
Снова с тел виноградными гроздьями
Руки падают вниз обессилено.
Ручейками сгорая в излучинах,
В берегах моих - рек твоих истины.
Ты не бойся, солгать не получится.
…У свободы был шанс. Не единственный,
Даст Бог.
Впечатление от жизни
Светлана Аркадьева: Под трамваем желаний.