Утреннее танго
Втиснувшись в не успевшие до конца раскрыться двери вагона, он устремился прямо к ней. Она испугалась, что сейчас он ее уронит, но он затормозил буквально в сантиметре.
Вагон качнуло. Его немного мятая спросонья щека коснулась ее. Она вздрогнула. До ее носа долетел слабый мужской аромат, немного терпкий и в то же время теплый, обволакивающий. Она не стала отодвигаться.
Поезд набирал скорость. Он кренился в ее сторону. Еще миллиметр и кончик его заостренного носа, похожего на хищный клюв, вопьется в ее округлую щечку. Она сдвинулась немного влево.
Вагон качнуло, и его щека просто впечаталась в ее. Кожа была гладкая и очень приятная на ощупь. Ради приличия она пыталась отойти, но уперлась в соседку слева. Та оказалась намного хуже и на вид, и на запах. Пришлось вернуться обратно. Он ждал.
Каждая новая станция приближала их друг к другу. Люди все входили и входили. Но им казалось, что они одни в целом мире. Его нос прочно увяз в ее щеке, и капельки влаги, стекавшие с ее лба, смешивались с чешуйками его кожи.
Кольцевая. Напор стал еще сильнее. Они были более чем близки. Они просто влились друг в друга. Точнее он оказался сверху, он подмял ее под себя, накрыл собой. Она почти не могла дышать.
А потом народ начал выходить. И было уже неприлично стоять, прижавшись в полупустом вагоне. Он отступил на шаг. Потом еще на шаг. А через пару станций он вышел, оставив отпечаток носа на ее щеке.
...а теперь я вытираю ее влажной тряпочкой... свою многострадальную, неоднократно отдавленную левую туфельку...
Люди остановки
Мерный стук колес. Синхронное покачивание спящих тел. То тут, то там вдруг испуганно прошелестит страничка затрепанного покетбука - некоторые делают вид, что заняты получением информации. Это фикция. Информационное поле Земли осталось за стенками вагона. Внутри сонный вакуум. Жизнь - в движении? Нет, сон - в движении.
Плач рельсов. Покачивание становится все более истеричным. И... вот она жизнь! Сонные комки в один миг трансформируются в упругие сгустки энергии. Они взлетают с унылых скамеек вверх, навстречу засиженным мухами суррогатным источникам света, подрагивающим от недостатка кислорода. Они устремляются к неизменным порталам в мир, средоточениям табачного смрада и кислого капустного духа. К дверям!
Визг тормозов. Металлический голос что-то лепечет о безопасности и следующих остановках. Это не важнее писка комара. Сейчас! Сейчас раскроются створки грязно-зеленой раковины из стекла и стали, и наружу выплеснется поток лучей, метеоритный дождь, вихрь... И горе тому, кто зазевался на перроне, горе его начищенным до блеска ботинкам и свежевыглаженным брюкам.
Новорожденная жизнь не видит препятствий. Она жаждет движения. И оно жаждет дать ей то незабываемое, каждый раз неведомое, как в первый миг, чувство единения, чувство невообразимой силы и скорости.
Поток энергии вливается в унылое метро и рассыпается каскадом сияющих звездочек по полупустым вагонам. "Осторожно, двери закрываются." Поезд устремляется в черную пасть туннеля.
Где? Где этот живительный источник вдохновенья, где брызжущая энтузиазмом свежая струя? Верчу головой - вокруг лишь спящие в неестественных позах комочки тел.
Квазимодо из Метролэнда
Может ли Квазимодо стать Апполоном? Меня спрашиваете? Нет. Однозначно не может. Да и к чему ему это? Лишнее внимание опять же. Вообще, мне кажется, он в спортзале был последний раз в средней школе. Когда от урока физики косил. Злая я? Да нет, что Вы! Справедливая.
Тогда зачем ему сумка спортивная? Почему в кроссовках? Куртка Найке, штаны с лампасами? А я Вам объясню. Понимаете, спортивная одежда, она ж самая маневренная - движений не затрудняет, ткань опять же гладкая, ни тебе лямочек, складочек, ни крючков, пуговиц, которые могут за людей цепляться. Очень облегчает продвижение к вожделенной цели. И имидж тоже не страдает.
Вы только представьте себе стильного мужчину в деловом костюме, при галстуке и кожаных туфлях, в согбенной позе, якобы спящего так сладко, что даже пузыри пускает, стреляющего периодически из-под кустистых бровей то вправо, то влево на несчастных теток гроздьями висящих на поручнях. Получилось? Ага! И Вам пиджак мешает! И мне помешал, пиджаки-то они по большей части к дверям жмутся с газетками - некогда им в метро спать!
Оглядитесь вокруг! Кто у нас по лавкам сидит? Правильно, большей частью Квазимоды. Ну, конечно, кое-где и тетечка притулилась, им, тетечкам, тоже сидеть надо, они ж привыкли на работе по стулу растекаться.
Бабок не видно? Думаете, мест не уступают им? Бросьте, разве им не уступишь? Тогда ж все родственники до седьмого колена прокляты будут. С бабками лучше не ссориться.
Где они? Так ведь "час пик"! То есть "час мыл"! Ну, оперы мыльные аккурат в это время по всем каналам. Некогда бабкам по метрам скакать. Вот Квазимоды и сидят без шапок. Потому что никто на уши не давит. А что сумочки по коленкам бьются, так они привычные. И не больно вовсе, много ли в дамскую сумочку упихаешь? Им эти удары, что комариный писк.
Чего я их все Квазимодами зову? Да вы гляньте! Глаза в кучку, точнее, брови в кучку, а глаз-то и не видно, волосенки (ну у кого есть) всклокочены, лоб с два моих мизинца, пот с него градом валит, морда красная, как после бани, сразу по лицу видно - спит милок, в ус не дует. А посадка? Спина в дугу - горб, как сумка челнока, шеи нет, голова прямо в плечи воткнута, кулачки на груди скрещены - видно сердечко пошаливает, коленки по вагону во все стороны раскиданы - не иначе как проблемы с ногами. Да и ноги, куда не наступи всюду его ноги, такое ощущение, что у него в ботинки лыжи вставлены.
Пожалуй, правы Вы, чего я над юродивым потешаюсь, ох уже и без бабок себе проклятье до седьмого колена заработала...
Анна О: Метролэнд.