некрасивый футбол
мееерзко так
каждый день табунами мессеры
погибают в боях с вертолётами до-похмелья
говорилка просит уже не пива – слесаря,
и об этом истошно блеет
запороли!
квадратный мячик буффон не вытащил
буффонада ж казалось точная голевая
а опять – офсайд в котором – тысячи тысячи
по сто разливали
воспевали люки лук ламборджини лестничные
грудные клетки грудинку классухи школьной
у поэтов каждый день обильно идут месячные
независимо от пола
оно вроде конечно и кровь да не страшная
никаких хирургов максимум – стопка ношпы
интереснее говорить со старухой которая спит поглаживая
воняющий трупик кошки
занимательнее разгадывать почему крепление лопнуло
только на одной (лучше б с концами!) банальной лыже
вертолёты перемалывают тишину
им не хватает топлива
они падают
слепой говорит глухонемому:
слышишь?
а ты слышишь поэт?
это грохочет литерный
отправляя тебя в будни
это пупок чёрный сам в себя бормочет
тему для медитации – так наждаком по клитору
или солдатским ремнём – по почкам
это хрипят облака будто одежда вешаясь
на плечики не знающие армрестлинга – хоть откуда?
это рихтер со смеху сбрендивший приводит какого-то лешего
и они шутя качают в горке посуду
это всё по твою водку поэт
это всё по твоих тараканов твоих сожителей
это всё к твоим вергилиям дающим счёт и поджопник
это – народные мстители-словодушители
идиоты из мира без фотошопа
пока ты тут вколачиваешь квадратуру круга – буффон! не дёргайся! –
и тебя как-то болезненно перекосило
старшеклассники дарят незнакомым девочкам крокусы
и это по-настоящему красиво
вариации на тему "какого?"
Хрип в стетоскопе
… а он хрипит, хоть нет агонии,
читаешь хрип в нагрудных картах…
Послушай: злыдни за иконами
пинают боль, как шар бильярдный,
дичает зверобой под окнами,
мяучит кошка ноткой серой…
На небосвода круге цокольном
блуждают демоны и звери…
И плоскогрудые созвездия,
фантомной тьмы аборигены,
комет заточенные лезвия
и туч пузатые гаремы,
кровате- и землетрясения,
чечётка лет и стойка суток,
слезостояния весенние
в двух разорвавшихся сосудах,
кукушка в угнанном будильнике,
гудки в мобильном телефоне,
слова, забывшие о пилинге,
тела, которых не запомнить, –
такие странные мелодии…
Скрипят суставы, как качели.
Хрустят твои пальчухи-лодыри
на позвонках виолончельных.
Вздыхает стул, согретый брюками.
Бог по столу стучит синкопно,
когда ведёшь по миру буквами –
глухим холодным стетоскопом…
Маргарита Ротко: История болезни.