Маша Че
Машенька учит испанский, бредит Кубой.
Фиделем, Геварой, зачитывается Нерудой,
Носит шляпу, кожаный плащ, на плече
Рюкзак из дерюги. Друзья зовут ее Маша Че.
Маша Че работает сутки-трое, снимает угол,
Пять минут на автобусе, десять - пешком до станции.
Всем говорит, что замужем, просто не носит кольца на пальце.
Любит хороший виски, матэ, раритетных кукол -
Все скупает в количестве, живет на то, что останется.
Маша не любит зиму, метели, холод,
Нервы ее с декабря по март - оголенный провод.
Маша приходит домой к полуночи, открывает ноут.
Маша пишет: "Боб, у меня есть машина, собака, дети -
Мал мала по лавкам, уже на подходе третий.
У меня есть дом и соснам вокруг него нет числа,
А ты, хоть и Роберт, но смахиваешь на козла.
Все мы слегка Иуды и этим схожи,
И от того что ни ты, ни я ни черта не можем
С этим справиться, в минуты, когда смиримся,
Признаемся, что даже и не стремимся.
И прежде чем в этом мессидже ставить точку,
Скажу, что Москва красива под снегом, ночью.
А лучшее party - в компании с зеркалом, при свече.
До свидания Роберт. Без уважения. Маша Че.
Кай
рассвета белесая мутная пелена
чуть привстал с подушки - уже темнеет.
спит моя королева, далекая, как луна,
такую и крематорий не отогреет
снегов по пояс, хоть майские на носу,
где там герда? пропала давно из виду.
доживаю свой век с хрустальным бревном в глазу,
со статусом инвалида
эта истина зажевана и верна
как валидол под язык при сердечном приступе,
из заветных букв "ж", "о", "п", "а",
слово "вечность" собрать невозможно в принципе.
Сердце
Карлсон
Мой мотор изношен,
Пропеллер ржав
И зубам до патоки нет никакого дела.
Я - постаревший Карлсон
Руки мои дрожат.
Шевелюра значительно поредела.
Я давно "не в меру", к чему скрывать
Просто угрюмый дядька с тяжелым пузом.
Одолевает бессонница,
Мне березы не заломать.
Не то что парить по небу
С заплечным грузом.
И теперь что ни ночь, то сна ни в одном глазу
Куришь в форточку, студишь бронхи покуда крыши
Не порозовеют, и как ни дави слезу
Из воспаленных глаз, ни черта не выжмешь
Пейзаж
Режут небо кресты,
Видно за три версты
Их силуэт. Вороны
Скачут по ним, голося,
Словно чего прося
У Бога или Мамоны.
Траченный мором лес,
Вскинулся до небес,
Где облако, что десница
Срубленная у плеча.
И закат в три ручья,
В поле спешит пролиться
Эпилог
Когда сердце испуганно жмется к ребрам,
Сворачивается кошкой.
И дыханию не хватает ни комнаты, ни простора.
Он легонько гладит меня изнутри ладошкой -
Успокойся, мол, жди, я скоро
Ната Вукувич: Поражение.