илья аменц(уотт): диско инферно.
Я ненавижу этот ход событий
И презираю этот круг идей,
Где дьявол на раздвоенном копыте
Танцует танец белых лебедей.
Ю.Мориц
Назвав свою подборку "Диско инферно" Илья Аменц (Уотт) довольно точно охарактеризовал ее содержание и настроение. В бесконечный адский танец вовлечен и лирический герой, от лица которого ведется повествование, и все, попадающиеся ему на глаза: белладонна-актриса, поющая перед пустым залом, соседка, не ведающая, что творит ее чадо, само чадо, истекающее кровью от ножевых ран, девушка за соседним столиком, две бездомных собаки из метро. В этом же бесцельном танце, напоминающем броуновское движение, кружатся и мрачные реалии окружающей обстановки; мелькают цитаты, взятые из газет, пошлые фразы и непристойности, выхваченные с интернетных форумов, имена героев фильмов ужасов и фантастические образы, возникающие в сознании рассказчика. Автор не очень церемонится при выборе выражений, передающих его настроение; лексика его текстов взята из жизни лирических героев, чуждых всякой романтики или сентиментальности.
Можно, конечно, спорить о допустимости и количестве мата, которым густо пересыпаны тексты подборки, но трудно пройти мимо ее несомненных достоинств: яркой образности, умелой игры ассоциациями, реалистичности в изображении мрачной картинки мира, где "практически никто не смеется" и редкой психологической точности в передаче виденья человека, которому "цветные забавы люшера не оставляют абсолютно никаких шансов". Стихотворения "Диско инферно" придутся по вкусу не каждому; кого-то они шокируют, кому-то не хватит элементарной начитанности и познаний, чтобы уловить и понять многочисленные аллюзии, возникающие при чтении текстов; но несомненно найдется читатель, которому и без гугла известно, что означает , да и отчаяние, при котором выходишь и машешь луне и начинаешь выть"- кажется естественным. Может, этот читатель - Вы?
Редактор отдела поэзии,
Марина Генчикмахер
|
диско инферно
2010три минуты тридцать две секунды |диско инферно |это и мой рим |hyaenidae |ваня |вертолет |сквозь зубы |беладонна |собака
три минуты тридцать две секунды
диско инферно
падает пыль, ох водевиль,
ох заебал этот снег падучий,
и под ногами хрипит,
как кровавое горло.
кому-нибудь будет здесь лучше,
и заспанный орлок
в землю вгрызает гранит,
нас ничто ничему не учит.
или ту сто пятьдесят четыре:
семьдесят три пассажира на борту,
он с ней гамлета в оригинале в сортире,
мертвецы сглатывают слюну,
землю цепляет крылом
если бы это был сон
если бы это был сон
боже боже уиии,
мысли мои уйми
оставляет порез,
выжигает волшебный лес,
русалка на ветвях сидит и дрочит,
икру метает, икру ментая,
дорогой я убила мента, я убила мента, я.
не бывает принцесс на свете,
а только бляди
и их мертворожденные дети,
а он точит ножи
и зубами берет на вкус,
как впрочем всех уделывает и иисус.
клеопатра, клеопатра
не воображается сартру,
такие вот кружева мы,
и полночная плесень насочиняет песен,
нарисует картинок и мир
толчется в ступке, не идет на уступки,
и мы такие бееедненькие,
все такие блееедненькие,
замерли и
а давайте попиздим, а?
эта сухая вена,
а вокруг погоревший лес,
где меня пробирает измена
и за каждой березкой бес,
или-кто все эти люди,
у них же отпечатки срезали,
кто все эти люди,
у них же отпечатки срезали.
а давайте попиздим, а?
это и мой рим
это и мой рим,
когда грязь с собою смешав,
в метро опускаюсь и не дыша
ни в одно лицо,
заканчиваю свой мир
козырьком бейсболки.
так голодные волки
слюною чертят мандалу
и через пятьсот лет
от них ничего уже нет,
но земля помнит и под луной
издает бесконечный вой.
пол смотрит в меня,
во чреве червя
я чувствую чей то яд
наполняет и льет за край.
на кольцевой попадаешь в рай,
будто звезда
в потолок коптит.
а в проезжающих поездах
свет всего мира вдруг коротит
и даже внутри какая то блажь,
и плющит и тащит и мажет.
пол смотрит в меня,
время падает до нуля,
падает эхо, бьется.
здесь практически никто не смеется,
я заметил.
новорожденный,
безмысленный, откупоренный,
каким еще можно быть.
выходишь и машешь луне
и начинаешь выть.
это и мой рим,
когда мне не быть молодым,
никогда не быть старым.
к тридцати одному
я пойду по своему дну,
дело за малым.
выходишь и машешь луне
выходишь и машешь луне.
среди грязевых разводов,
в метро. не помню на какой станции, лежат две собаки.
вжались друг в друга, черная и белая.
hyaenidae
когда вся эта низшая температура
подступает к горлу
и чуть придушит тебя так,
что закладывает уши блядь,
или какая нибудь дура за соседним столиком
прикинулась дурой еще конкретней,
хочется быть алкоголиком
и становиться еще неприметней.
уползать в себя, через рот
сворачиваться вовнутрь, набирая ход,
зацепить пытаясь кончиком языка,
что православные не одобрили бы наверняка,
ну да и бог с ними,
ну да-и бог с ними.
есть такой неприятный зверь,
и этому миру жертвенный будто подгон,
а остальные с ума посходили с жиру,
но только не он.
и вот сидишь в баре,
весь такой на кресте,
пойло штормишь по стеклянной таре,
подмигиваешь той пизде,
думаешь все будто бы ок,
завтра обязательный трип на стены и потолок,
чувствуешь, это ебет тебя твоя совесть
а за окнами свой кавказ,
и все в принципе просто-
снег выше твоего роста,
ты маловажный и неудачный эксперимент
и нас нет.
но что будет к тридцати годам
если твоя рука
крутится у виска,
ты постоянно в хлам
и эта тоска, сукапиздец, океан боли.
но все это не играет роли,
а только низшие температуры
и вот эти конкретные дуры,
к которой я сейчас подойду,
пожалуй.
ваня
мать не ведает что творит ее чадо.
сквозь стеклянную пленку окон
она наблюдает, как ваня с соком мешает водку
и ее будто пронзает током,
когда парень берет высокую ноту
и себя потрошит под ноги как надо.
но это соседей сын, которому все равно,
кто палит его в окно.
как впрочем и матери до пизды:
ваня скорее сколотит гроб,
чем поднесет ей стакан воды.
этот perpetuum mobile, туды-сюды,
будто набравший воды в рот
(какая чудесная игра слов),
бурлит сам себе, все новый делает оборот,
а мать и дитя если и спят,
то больше не видят снов,
а значит ты зря распят.
мать волнуется, вздрагивает на свисток,
когда чайник не сливается с фоном и тянет руку.
ей представляется советский каток,
где сын с деревянной улыбкой катает себя по кругу.
мать не ведает что творит ее чадо,
мысли тикают, как торнадо
мешают себя друг с другом
и из памяти вон.
сын как молитву читает изо дня в день-
умру молодым, оставлю лишь тень,
проломленный потолок.
ты зря это со своим крестом,
например мог бы увидеть сумочки от louis vuitton,
а так, какой толк.
ваня в одежде из смрада, ваня и есть смрад.
скатывается с детской горки
раз за разом
в свой захмелевший ад.
день за днем за ваней без мазы,
но пленку засвечивает фотоаппарат.
мать-сука, вирусная зараза,
но давно не расшибает лоб.
он и вправду сколотил бы ей гроб.
мать не ведает что творит ее чадо,
мы ведь помним когда оборвался трос.
мать стареет и увядает,
как фиалки на подоконнике,
и есть ли разница кто балконную дверь открывает,
кто пускает по листьям инфернальный мороз.
о чем вообще речь,
мать продолжает ночь стеречь,
жмет на курок, листает пустой барабан,
а сын где то режет коньками каток,
истекает от ножевых ран.
вертолет
сквозь зубы
путь его труден, стал связан и окружен,
он был влюблен в каждую из своих жен,
целовал бесполезно от самых пят,
я тебе покажу сука, что значит топить котят.
ногтем царапал огонь, ссучи и ссысь,
выгнутый позвоночник ему тыкал ввысь,
рвал на затылке ему родничок,
насаживал как червя на костяной крючок,
он был влюблен в каждую из своих жен,
он был влюблен в каждую из своих жен.
пусть моя правая рука отнимет левую,
даже если ведаю я что делаю,
все равно пусть, все равно разорвусь
и не буду цепью днк, не буду в люле качать сынка,
из моего родничка православный крест-
так кончается плоть грешника, сплошной треск,
мама мама
он собирал их взгляды, ловил прицел,
сжимал кулаки и всегда оставался цел,
будто сухое древо, как бы настрой на нервы,
как бы просторечие, юродивое святое ебло.
ему никогда не было все равно
ему никогда не было все равно
когда животные грызли себя, ветер был неспокоен,
еще все это было, он будто напоен,
будто пьяная сука шваль, нечистота,
бронировал себе бухенвальд и шепотом,
сквозь зубы, будто ножом кромсают детские ручки,
рассказывал как любил всех своих жен
и как он их мучил,
и плакал блядь, он плакал.
беладонна
беладонна плачет, руки ее дрожат,
пусть у моих ног мужчины лежат.
ее печальная поза, щербинка между зубов,
пристегивает микрофон, не было слышно слов.
вот бы всем женщинам такой микрофон,
чтобы не просто эхо, наигранный стон.
из под кнута, душных мужских слюней,
вот бы женщине быть сильней.
беладонна теребит платья подол,
голову опустила-она слабый пол.
в голове у бедняжки только одно-
боже, избавь меня и моего от немого кино.
стесняется, прикрывает тату рукой,
я могу быть хорошей желанной женой.
все в белладонне потенциал,
в чем, впрочем, не сомневается пустой зал.
собака
все, что было построено нами
и не нами-иллюзия.
деревья не деревья, дома не дома.
и пена идет у рта,
когда святые сталкиваются головами,
когда святые словами
просто грузят.
но какой в этом вес
перед любимой тотемной sobaka,
ножницами которой, ржавыми и кривыми
мальчик roma горло стрижет
и стяжает себя за ошейник в лес,
кровь ее бережет
внутри себя.
не драка между иными,
не похмельная затхлость весны,
когда ничто производя
все улыбается как эти сны
все на себя поделит
и знает где падет,
но не постелит.
мальчик рома своего дерева рвет кору,
чешется изнутри,
ходится там по самому дну.
нет ему ни прощения,
ни всякой мести,
внатуре,
рома, ты же хороший,
стой на месте.
и к тебе не придет собака
в молочно белой шкуре.
все-иллюзия,
трогать ли себя, читать молитвы.
глаза почернеют и станешь совсем собой,
все свои столетние битвы заберешь с собой,
всех своих заберешь с собой,
всех чужих заберешь с собой,
иных прочих заберешь с собой.
Код для вставки анонса в Ваш блог
| Точка Зрения - Lito.Ru
Илья Уотт: диско инферно. Сборник стихов.
Назвав свою подборку "Диско инферно" Илья Аменц (Уотт) довольно точно охарактеризовал ее содержание и настроение: адский танец.
13.10.10 |
Fatal error: Uncaught Error: Call to undefined function ereg_replace() in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php:275
Stack trace:
#0 /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/sbornik.php(200): Show_html('\r\n<table border...')
#1 {main}
thrown in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php on line 275
|
|