|
Ольга Шеметова: В осеннем шуме.
поэтическая культура, умноженная на девичье озорство
начитанность и окультуренность прёт из каждой буквы
на ТЗ девушки-поэты гораздо интереснее поэтов-мужчин
кстати, в слове «окон» ударение ставится на первый слог
Редактор литературного журнала «Точка Зрения»,
Георгий Бартош
|
В осеннем шуме
2010В осеннем шуме
В осеннем шуме
ПРИ ОПИСАНЬИ ГАЗОВОЙ ПЛИТЫ
О.Б
При описаньи газовой плиты
Я опираюсь на известный принцип -
Чем глаже мир, тем гаже миру ты,
Хоть и нельзя так обращаться к принцу.
Но ты не принц, ты варишь вермишель.
Как много в этом мире вермишели!
Как мало открывается душе,
Как часто получаем мы по шее...
Все это блеф, плита здесь не при чем
(и не при ком, спешу еще заметить).
Ведь ты ушел, ты навсегда ушел,
Мою любовь плитой не опредметить.
При описаньи газовой плиты
Я исхожу из очертаний куба.
Я исхожу все тропы и мосты,
Как некогда погибшая Гекуба,
Я исхожу из тела, как душа,
Как чистая абстракция из плена
Реалий - осторожно, не дыша,
Но чувствуя, что море по колено.
Ведь тут смотря какой величины
Пространство рассекающая голень,
Да не одна, а две, что польщены
Названием приблизившейся роли.
При описаньи газовой плиты
Я вентилей намеренно не трону
И опущу все белые цветы,
Что ты не принесешь на похороны.
Лишь потому, что их не будет. Я
Намерена пожить еще, и столько,
Сколь надо, чтоб всплыла из забытья
Конфоркой подогретая настойка,
А также детство в сумерках корон
И в никогда не превзойденном блеске
Кастрюли, что с осмотренных сторон
Напомнила мне дни и перелески,
Оставшиеся где-то за чертой
Двенадцати исследованных граней
Пустой плиты (поверь же мне, пустой!).
На Библии клянусь и на Коране.
***
Четкий рисунок ветвей по весне
Сделался тоньше, чем лица во сне.
Не потому ли искрится в воде
Солнечный луч, а неведомо где
Тихо луна тает в дымке окон,
И освещая безлюдный балкон
Белыми пятнами шарят по лбу,
Тем завершая свою ворожбу?
Ей безразличен всяк реющий стяг.
Но у меня остается пустяк -
Пропуск в старинный и замкнутый круг
Там, где не валится время из рук,
И молодая холодная даль
Выглядит так же, как лета медаль,
Где отчеканен отчетливо Бах
С желтой сигарой в прозрачных губах.
КУКЛА
Да, это было двадцать лет назад...
Мне подарили куклу.
День был странен.
Замедленности вычурный фасад,
Густые кудри,
Город в панораме,
А главное, ее спокойный взгляд
Во мне не зародили подозренья,
Что двадцать лет спустя (или назад?)
Все это вспомню. И забытым зреньем,
Что ожило, хоть отжило давно,
Опять солнцестояние увижу,
Блестящий рот и платье, что длинно.
Но думая устало: "Ненавижу...",-
Незваный образ выброшу в окно.
А он вернется, будет в дом стучаться
С той стороны стекла, когда темно
И нету никого из домочадцев.
***
Стук далекого топора
Погружает в себя вода.
Ночь открыта как дверь. Гора
Зацепилась за провода.
Звук скрывает во тьме следы
От крылатых ничьих авто,
Что летят в даль чужой беды,
Озаряя пустой бетон.
Стук далекого топора
Скоро стихнет. В иную суть
Погружаясь, скажу: "Пора..."
И добавлю: "Не обессудь".
***
Земная жизнь есть перечень хвороб.
Поскольку я всего не понимаю,
Ладонь вдруг опускаются на лоб,
И лето прекращает ось земная.
Комета повторяет свой сезон
И снова одиноко догорает.
Об этом говорил еще Назон.
И я смирилась с тем, что я вторая.
Лишь ветер избежал паралича...
Бесследно тают призраки над полем.
Назону бы уместней промолчать,
Но он любил, а значит, был не волен.
ЖЕЛТЫЕ ДОМА
Желтые дома прячут свои колонны
Там, где управленье статистики обнажило небо
И выпускает дворника в земное лоно,
Приоткрывая двери как крышку гроба.
Ветер спокоен. Оранжевая блуза
Смотрится странно на фоне у Мерседеса,
Который заглох и тем обозначил узы,
Коими связана жизнь с идеей прогресса.
В Мерсе сидит секретарша, что вертит сферу
Услуг в бесконечно прекрасных пальцах.
Дворник не спорит, а принимает на веру
Все, что она говорит. Сквозь пустые пяльца
Черных очков ей не видно начала века,
Так как его закрывает сквозящий угол
Белой руки, над которой струей "Казбека"
Небо играет и улочка морщит губы.
Шалым винтом - оглушительный рев мотора,
Чистые окна маркета "У Алины".
Дворник врастает медленно в глубь простора,
Как богатырь новоявленный из былины.
РАЗЛУКА
Разлука является тайной, которой в ней нет.
На первое время она припасает паек,
В надежде, что случай изменит движенье планет,
И мертвая птица опять на рассвете споет,
Ожив по причине ритмичного боя часов,
Способных любовь воскресить и соперничать с тьмой,
Бегущей меж пальцев, как локон бежал за висок
От жгучего ветра однажды бесснежной зимой.
Но в этом звучанье невстреча имеет задел,
Застенчиво прячась за взгляд из-под суженных век,
Чтоб локон, описанный выше, слегка поседел
Еще до того как родиться рискнет человек.
***
Так бывает в осеннем шуме:
Безработно блестят ножи,
Дождь и ветер вдвоем бушуют,
Словно деньги из рук транжир,
Листья падают вверх ногами
И, устало касаясь век,
Вновь играют людьми, богами,
Группой крови на рукаве.
А потом их во тьму уносит...
Тихо кружит последний лист.
Видя ужас зеленых сосен,
Чьи-то тени во тьме слились
Позади позабытой дачи
И закрыли собой огни.
Таня ловит в речушке мячик,
Пушкин томик раскрыл Парни.
Так бывает в осеннем шуме,
Что привидится все и вся –
Дождь и ветер не зря бушуют,
Желтизной листьев-глаз кося.
***
Этот только вечер. Только
Непризнание в любви.
Апельсиновою долькой
Месяц вниз летит.
Лови!
Все еще прекрасней было,
Чем сейчас, но всем, увы,
Улыбается могила
Из закатной синевы.
Так красив, что брови крашу
И опять смотрю в окно.
Граф любил свою Парашу...
Так не все ль тебе равно?
ЭТОТ ЗАПАХ
Это запах низов, это запах разверзнутой бездны,
Поучительных сказок и бабушкиных пирожков,
Запах вечного зла и надежды, почти бесполезной
Для разбитых сердец и навеки потухших зрачков.
Запах детских игрушек и пятен на грязных стаканах.
Запах счастья. Запекшейся крови и заспанной лжи.
Он так бьется в окно, что ползут из щелей тараканы,
Надвигается праздник, и точат соседи ножи.
Лучше сломанной веткой торчать из болотной трясины,
Белым снегом ложится в пустую апрельскую тишь,
Чем вдыхать этот запах, от ужаса призрачно-синий
И вверяющий черным проталинам мертвый камыш.
Как вдыхать этот запах, от вещего привкуса потный,
Затихающий днем, а ночами терзающий плоть?
С наступлением вечера небо нуждается в рвотном,
И выходят соседи дрова близь сараев колоть...
А Луна отдыхает, укрывшись промозглою тучей,
Под которой, как фаллос, призывно торчит водосток.
И не знает никто, что случиться вдруг с ивой плакучей,
Если запах любви безраздельно затопит Восток.
***
В московском баре парижанка
Грустит за рюмкой коньяка.
Мне парижанку стало жалко,
Ведь я сама издалека.
И я поклонница Парижа,
И я читала Малларме.
Смотрю в упор и ясно вижу:
По-русски та ни бе, ни ме.
А по-французки я (что злиться!)
Ни слова, окромя "mersi".
Прощай Париж, любви столица -
Не верь, не бойся, не проси!
***
мне светило одно окно
это было не так давно
но его я не поняла
и однажды ты умерла
и окна больше в мире нет
и темно словно на луне
космонавтам с ума сошедшим
очень страшно но о прошедшем
ни единого слова даже
если звук снова станет важен
если звук я не буду плакать
если жизнь это грязь и слякоть
то страдания это люди
но не будет окна не будет
ничего не случиться больше
в темноте хорошо на ощупь
вспоминать...
***
Желтый ужас. Жуки. Жернова.
Вот диван. А под ванною - мыши.
Понимаю, что помню слова:
Обнимаю, люблю, ненавижу,
Вспоминаю, миную, терплю,
Остаюсь, ухожу, забываю...
По ночам перманентно храплю,
По утрам, как сирена, взвываю,
Поверх крестиков ставлю ноли,
Корректируя драму в Excelе.
Огромаднейших звезд корабли
На пути к обозначенной цели
Превратились в зонты под дождем
И не так оказалась красива
Жизнь, которую при смерти ждем,
Потому, что просрочена ксива.
И не так оказалась права.
Но с диваном и мышью сложнее
Примириться: болит голова
И становится сердце нежнее...
ОДНОЗНАЧНАЯ ОСЕНЬ
Однозначная осень похожа на близость,
Многозвучная просинь похожа на даль,
Где московские птицы, покинув карнизы,
Причинить не способны погоде вреда.
Можно в просинь шагнуть, как в вагон электрички,
Забывая все то, что уже не вернуть.
По весне прилетают красивые птички,
А по осени жажда стремится к вину,
Предвкушая зимы оголтелые брызги
И трамвайно-морозные пальцы любви.
Те, что нас настигают под пьяные визги
Подлецов, бодро строящих храм на крови,
Сумасшедших, блуждающих в дымке заката,
Полудурков, начальственно мчащих в авто.
Это видимый путь. Он как будто накатан.
Но откуда ведет он, не знает никто.
Безначального века усталость искома.
Сентябрит в офисАх, мониторы пусты...
И холодных небес безнадежная кома
Не дает хризантемам в свой срок зацвести.
***
Кивнули мне, как будто невзначай,
Седые облака в закатной дымке,
Чтоб скрыла от людей свою печаль
И в ночь ушла, где ветер-невидимка
Холодным дуновеньем обожжет
Мое лицо и сразу станет легче,
Где в темных небесах наперечет
Далеких звезд блестящий крупный жемчуг,
Где бродят сны по улицам пустым
И с городом я словно незнакома.
И чей-то силуэт в окне застыл,
В пустом окне покинутого дома.
ИДУЩИЙ
На улице лежит усатый клен,
Распиленный по середине веком,
Который, предыдущим закален,
Прикинулся идущим человеком,
А также всем, чем можно выбить глаз,
То бишь пролезть в ушко иголки в сене.
Идущий, заблудившись в энный раз,
В лежачем клене чувствует спасенье,
Что ищет неокрепшая душа
Его перед знамением с Востока.
Идущий не находит ни шиша
И понимает, как это жестоко.
Событий нет, из фактов выжат сок,
Разбила бабка банку с огурцами...
Идущий вдруг становится высок.
А почему - о том судите сами.
***
Фонарь на фасаде - как отблеск луны,
Уставших домов силуэты...
Опять повторяются вещие сны,
Свои оставляя приметы.
Бесстрастное время предвидит исход
Всего, что твориться с азартом.
В неведомый день и неведомый год
Откроет последнюю карту
Спокойно судьба. И поможет забыть
Все то, что не к счастью случилось.
Но вовсе ненужной вдруг станет судьбы
Так долго желанная милость.
***
Кресты оконных рам, мерцанье светофоров
И тени на ветру в пустой холодной мгле.
Как в зеркало луна глядит спокойным взором
В сиреневую тьму, и снова по земле
Разлита тишина, как вечности напиток.
Лишь звуки в вышине не верят никому.
И сердце бьется в такт безмолвью и копытам
Бесшумных лошадей, летящих в синеву…
ПАРИКМАХЕР АНГЕЛИНА
Парикмахер Ангелина
Наезжала с Украины,
То гуляла по Арбату,
То стояла на Тверской.
Ангелина наезжала -
То смеялась, то визжала
И в ее глазах-агатах
Снег кружился над тоской.
С Ангелиной юморили:
Обязательно дарили
Кто красивую помаду,
Кто дешевое кольцо.
Ангелина знала дело,
Но, увы, не молодела.
И морщинками покрылось
Симпатичное лицо.
Парикмахер Ангелина
Обожала чай с малиной
И мечтала о Париже
На квартире возле МКАД.
И однажды повезло ей
(не повсюду в жизни зло ведь!).
"Прынц" провел с ней май в Париже,
Но кольцо забрал назад...
БОЛЬШЕ НИКТО НЕ ЛЕПИТ СВИСТУЛЬКИ
Больше никто не лепит свистульки
В городе, где не бывает света.
Только старушка бредет, ссутулясь,
На перекресток купить газету,
Тихо проходит под аркой слева
И попадает на сонный рынок,
Где алкоголиком для сугрева
Продана пара своих ботинок,
Девочка плачет и просит маму
Ей наконец-то купить черешни.
Небо ныряет сквозь амальгаму
Пыли степной в городок безгрешный,
И неземною его окутав
Синью, гадает на пальцах-тучах:
Будет ли вечер, придет ли утро,
Иль заболеет звезда падучей.
И лишь свистульки никто не лепит...
Кто-то уехал, а кто-то умер.
Город казахский приходит в трепет,
Если убили кого-то в Думе.
В нем еще русские есть покамест:
Мама и дочка, алкаш и бабка...
И ни в кого не бросают камень,
Когда в квартирах бывает зябко.
Есть даже поезд, который прямо
Связан с Москвой и кого-то возит.
Но мертвецы не имут срама,
И в городок забредает осень...
***
Родиться заново, забыть...
Пусть снова наступает время,
Чтоб думать быть или не быть
(давно решенной теореме)
И интернетовским мирам
На языке программы древней
Внимать сквозь вечный тарарам,
Что мчит неотвратимо Землю,
Любить унылый городок
С аллеей темной близь педвуза
И под настойчивый гудок,
Предвосхитив дыханье Музы,
Брести на крошечный вокзал,
Чтоб встретить запоздалый поезд.
Так возвращает нас к азам
Господь. Но я не успокоюсь...
Код для вставки анонса в Ваш блог
| Точка Зрения - Lito.Ru
Ольга Шеметова: В осеннем шуме. Сборник стихов.
поэтическая культура, умноженная на девичье озорство
22.11.10 |
Fatal error: Uncaught Error: Call to undefined function ereg_replace() in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php:275
Stack trace:
#0 /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/sbornik.php(200): Show_html('\r\n<table border...')
#1 {main}
thrown in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php on line 275
|
| |