Легкий флирт
Витёк
Как я провел восьмое марта
Вчера было восьмое марта! Проснулся в пять утра. Даже без десяти пять! Тихо, чтобы не разбудить домашних, оделся и спустился в гараж. Завел машину и поехал за цветами. Сомневался - торгуют ли ими в такую рань? Зря сомневался, торгуют, и еще как!
Од-на-ко!!! Цены: за букет роз - как за жигулевское колесо!? Од-на-ко!!! Купил три букета: приличный - для жены, средненький - дочери, и третий для внучки.
Домой вернулся без двадцати шесть. Взял спрятанные в гараже подарки и поднялся в квартиру. Возле каждой из моих спящих женщин оставил цветы и подарки и, закрывшись на кухне, приступил к обязательному.
Главное блюдо, которое я решил приготовить, называлось «поебуриха». Название шокирует, но это самое вкусное рыбное блюдо, которое было когда-либо приготовлено на этой планете!
Я достал из холодильника нельму, купленную накануне, и ободрал с нее шкуру. Мясо нельмы порезал на кусочки и сложил в большую кастрюлю. Почистил десять огромных луковиц, мелко нарезал, и тоже в кастрюлю. Добавил уксус, лаврушку, подсолнечное масло, жменю соли и почти столько же душистого перца. Всё это перемешал - мешать нужно обязательно голыми руками, и снова в холодильник. Через два часа поебуриха будет готова.
Была мысль приготовить оливье, но я подумал, что и так всего много - с вечера жена сварила холодец, сделала селедку под шубой, штуки три салата, и еще кучу всякого. Поэтому я сделал салат, который придумал сам. В глубокую тарелку я выложил слой мяса, сваренного вчера для оливье, затем кусочки сыра толщиной в палец, а сверху уложил мясо копченое! Украсил все это дольками банана и полил кетчупом. Поскольку цвет у кетчупа оказался не очень красивым, я прикрыл его двумя лимонами и полил майонезом. Крупные лимоны, стоящие «на попа», и с которых стекал майонез, были похожи на женские груди и придавали салату загадочность.
Стол накрыл в зале, получилось очень здорово! Посредине стола - кастрюля с поебурихой, три бутылки коняка, банка горчицы и «загадочный» салат, по краям - салаты для женщин и ложки.
Отмечать сели вчетвером: я, жена, младшая дочь и шестилетняя внучка. Так уж случилось, что старшая дочь, мама внучки, жила в другом городе. Жена сразу внесла предложение:
- Саш, а пообещай, что ради праздника ты будешь выполнять сегодня все мои прихоти.
- Легко! - с трудом согласился я.
- В таком случае - никаких коньяков! Будем пить шампанское.
«Один-ноль», - подумал я. Два-ноль стало после тоста, в котором я пообещал своим женщинам не прикасаться сегодня к телевизионным дистанционкам.
До обеда было еще терпимо. Внучка в зале смотрела «Ералаш», к дочери пришли друзья, а в нашей спальне жена смотрела «Большую стирку». Всё! Больше в квартире телевизоров не было.
Я подремал, проснулся к вечеру. Пригласил всех к столу, перекусили. К шампанскому даже не притронулся... Нет, не поняла! Не прониклась! Женщины разошлись к своим телевизорам, а я мыл на кухне посуду и анализировал ситуацию в доме. Я понял - телевизор в дочкиной комнате мне сегодня не светит. Жена была бдительна и дистанционку из рук не выпускала. Разговор с внучкой я начал издалека:
- Лизонька, тебе не надоело смотреть мультики?
- Не-е-е-е-е-ет!!!
Время поджимало - через двадцать минут начнутся «Новости» по НТВ. Зашел к жене. Она смотрела творческий вечер известного композитора. Я посмотрел программу и понял, что в ближайшие три часа она канал не переключит. Через семь минут новости! Иду к внучке и начинаю с хитрости:
- Лиза, внученька, хочешь жвачку?
- Какую?
- А какую ты любишь?
- Ай лав жувачку «Адамс энд корпорейшн».
- Я дам тебе денежек, спустись в магазин и купи себе эту ...рейшен.
- А, неохота...
- Ясно... А ты хочешь что-нибудь, кроме жвачки?
- «Маленькую фею» хочу.
- Что же ты сидишь? Их только что в магазин привезли, и маленьких, и больших, сам видел. Вот тебе денежки, шевелись, а то всех фей разберут...
Внучка убегает на первый этаж в магазин, а я успеваю посмотреть заседание Совета Безопасности ООН. Американцы обнаглели в корень - творят, что хотят…, козлы!
Приходит внучка, молча возвращает мне деньги и переключает телевизор на идиотского Скруджа Макдака.
У жены по СТС начинался концерт, посвященный восьмому марту.
Внучка переключилась на «НТВ плюс», там шел круглосуточный мультмарафон.
Я погружался в легкую панику - через двадцать минут по «ТВ-7» начинается серия матчей. И каких!!! Суперкубок России, Кубок Англии, Чемпионат Испании по футболу...
Эти глобальные передачи, хоть и с непредсказуемыми последствиями для здоровья, но все же я мог пропустить. А не увидеть по «НТВ-спорт» повторение легендарного боя Мухамеда Али с Джо Фрезером - это выше моих сил! Вроде невзначай сообщаю жене, что через полчаса Мухамед Али с Джо…
- Ты ж уже смотрел этих придурков, - удивляется жена.
Очень спокойно пытаюсь объяснить:
- Валя, во-первых, это не придурки!!! Это гении! Особенно Мухамед Али!!! Чтобы ты знала, в свою бытность Кассиусом Клеем он нокаутировал...
- Саш, да Бог с ними, с твоими гениями. Давай лучше Кадышеву послушаем, а? Смотри, у нее новый костюм!
В телевизоре квадратная красавица перекатывала свое тело по сцене и пела страдания. У меня начало темнеть в глазах. Подумалось о жене: «Боже мой! И с этой женщиной я прожил двадцать лет! Какой ужас!»
- Валентина, ты хоть понима…?
- Саша, я же ничего тебе не говорю, когда ты сутками смотришь свои новости?
Время шло. Кадышеву сменил Киркоров. Он тоже пел страдания. Затем страдания спели "Сверкающие", «Дающие», «Сосущие», «Берущие» и нечто, по имени "Шура".
Судя по времени - заканчивался пятый раунд. Я изо всех сил спокойно спросил:
- Валентина, как ты можешь смотреть этих идиотов? Неужели ты не понимаешь, что Мухамед Али во время боя за звание абсолю...
- Саш, ну ты же обещал...
Остаток ночи я провел в гараже. Ко мне в гости пришел сосед с девятого этажа. Он принес бутылку водки. У меня тоже было. Соседу не повезло даже больше, чем мне. У него жена и теща, поэтому ему не удалось посмотреть автосалон в Голландии, где представлены концептуальные модели. А они, как сказал сосед, определяют лицо мирового автомобилестроения на ближайшие пятьдесят лет! Жить соседу, не зная тенденции мирового автомобилестроения, не хотелось... Я тоже пожаловался:
- Ты представляешь, она меня перебивала, даже не дослушав!?
- Твоя хоть перебивала, а мне и рот раскрыть не давали... Заразы! Особенно теща!
Разошлись мы с соседом под утро. Первое, что я сделал, поднявшись в квартиру - вытащил из рук спящей жены дистанционку и положил себе под подушку. Сегодня утром должны повторять чемпионат России по хоккею. Сегодня - значит, 9-го (ДЕВЯТОГО) марта!!!
Головная боль среднего возраста
Суббота, четыре часа утра.
- Зи-и-и-и-и-ин, а Зин…? Проснись! Ну, Зи-и-и-и-ин! Сколько можно спать?
- Боря, отстань! Время четыре утра, а ему приспичило... Спи! Завтра!
- Так сегодня же суббота, выходной! Днем отоспишься... Вот дай мне свою руку, Зин, а?
- Боря, отстань! Я сегодня работаю, вместо Катьки пообещалась выйти. Спи! Какой же и нетерпеливый...
- Ну, ё моё…, а???
Суббота, семь часов вечера.
- Бо-о-о-о-оже мой!!! Где же ты так нажрался, а??? Вы посмотрите на него - еле на ногах стоит, идиот! Не мычи! Не мычи!!! Размычался он тут... Я, как дура, жду его, ужин приготовила, а оно мычит... Чума болотная!!! В комнату обутому не сметь! Я два часа раком лазила, а он обутый прёт! Бессовестный!
Эта же суббота, двенадцать часов ночи.
- Боря, Бо-о-о-орь... А, Боря? Вставай, пойдем на кровать, а то у двери дует, простынешь. Пойдем, мой хороший, пойдем... Сейчас Боря в кроватку ляжет, к своей Зиночке... Осторожно, это дверь в туалет, а не в спальню, горюшко ты моё. Боря, ты так дверь сломаешь! Она же в другую сторону открывается, не дергай! Вот так..., вот хорошо! Давай руб-а-а-а-а-шку, теперь брю-ю-ю-юки! Нет, Боренька, носки сам…, не хватало еще... Сам, мой хороший, сам... Ага, ложись, ложись, милый, а я сейчас свет на кухне выключу и приду. Только ты не спи! Слышишь??? Смотри мне!!!
Воскресенье, пять часов утра.
- Бо-о-о-орь, а Борь? Ты сейчас-то хоть проснешься или нет? Сколько мне тебя тут…, я не знаю…, караулить? Муж ты мне, в конце концов, или нет??? Ага, разогналась, воды ему... Встань и попей... Няньку нашел?! И не дыши на меня своим перегаром, а еще лучше, иди спать на диван! Идиота кусок! Попросишь ты у меня утром жрать! Я тебя накормлю! Как же? Разогналась!!! Пьяница чертова…
Это же воскресенье, вечер.
- Зин, перестань! Бубнит, и бубнит…, не надоело тебе?
- Я тебе дам, перестань! Я тебе перестану, алкоголик несчастный... И язык поворачивается. Ты посмотри, до чего ты допился! Ты уже до кровати сам дойти не можешь, не говоря уже о чем-то еще!
- Ну, сказал, не буду - значит, не буду!
- Зарекалась свинья…, так и ты. Это уже какой раз ты обещаешь???
- Последний, я же сказал...
- Значит, так! В четверг вместо меня Катька будет отрабатывать, попробуй только в среду напиться! Я тогда не знаю, что тебе сделаю... Убью гадину! Так и знай! Будешь ты у меня в среду…, всю ночь извиняться…! А то я ему - Боря, Боря, а Боря даже не мычит…, устал, бедненький! Смотри мне, только попробуй в среду, только попробуй!!! Я тебя тогда накормлю! Так накормлю, что ты…, я даже не знаю, что я тебе потом сделаю! Вот, так и знай!!! А то он, видите ли, водку жрет, а у меня голова по утрам болит... Как на похмелье, честное слово!
Воспитание по-американски
Когда Василий Григорьевич Кащуков привез из города двух хомячков для своей четырехлетней внучки, над ним смеялась вся деревня:
- Слыхали? Кащук совсем умом тронулся, - судачили бабы в магазине, - на днях наша внучка, Юлька, видела, как он в городе крыс в магазине покупал.
- Тю!!!
- Чё ты тюкаешь? Ты сначала спроси, сколько они стоят, эти крысы, а потом тюкай...
- Ну, и почем же сейчас в городе крысы?
- Наша Юлька говорит, что он за двух крыс отдал как за машину комбикорма, - и спохватившись, что ляпнула лишку, рассказчица добавила: - правда, кроме крыс, он еще и клетку для них купил, так там одна клетка чего стоит! Вся с финтифлюшками, с домиком внутри...
- Тю!!! Перевыздыхали б они, эти крысы, чтоб я их покупала! Сказал бы моему Ивану, так тот ему за бутылку самогонки штук сто наловил бы. Они у нас по двору пешком ходят, заразы.
- Петровна, да ты, наверное, брешешь... Ну, где это видано, чтобы крыс покупали? Да еще и за деньги!
- Так этим Кащукам как раз деньги девать и некуда! У них, видите ли, дочка в городе в стюардессах работает.
- Знаем мы этих стюардесс, наша Юлька в прошлом годе тоже ездила поступать на них - так она рассказывала. Говорит, накрасятся эти стюардессы и ходют по самолету, мужикам глазки строют.
- А чего же ваша Юлька дояркой работает, раз в стюардессы поступала?
- А она отказалась. Говорит, сто лет они мне сдались, эти стюардессы.
- Да и то верно. Сейчас самолеты, поди, кажный день падают.
- Петровна, а ты не видела, что там за сапоги себе Кащучка купила? Верка вчера рассказывала, что, прям не сапоги, а я даже не знаю что...
- Видела... С неделю назад - как раз грязь была, смотрю - она стоит вон там, возле магазина, автобуса в город дожидается, и как раз в новых сапогах. Вырядилась. Там и грязи той, всего ничего - меньше чем на два пальца, а она, прям, куда там! Стоит такая, вся из себя...
- Чё ж не покупать, если ихняя дочка в стюардессах ходит? Была бы я стюардессой, то, наверное, тоже сапоги купила бы. А так…, от пенсии до пенсии не хватает…, дожились, называется.
- Ой, бабы, а кто слышал вчера новости? У нас в телевизоре видимость сгорела, а звук остался, так мой дед по нему всё новости слушает. Так вот дед говорит, что слышал как американцы впоймали снежного человека. Да! Так, говорят, что ростом он как наша водокачка! Да! И питался, говорят, людями, а запивает их самогоном. Не слыхали?
- Не-а, я не слышала.
- Я тоже не слыхала.
- Та брешет твой дед всё.
- А хто его знает, може и брешет... Но говорит, шо не своими ушами слыхал...
- Петровна, а ты не знаешь, зачем Кащукам крысы? Им что, своих мало?
- Наша Юлька говорила, что Кащук говорил, что это он купует для того, чтобы ихняя внучка привыкала к животным! Говорит, что они ее воспитуют по-современному, по-американски!
- Тю!!! Совсем народ с ума сошел! Хай бы посадили свою ненаглядную внучку в сарай к поросятам, так она бы там быстрее к живности привыкла. А они ей крыс... Еще укусят, не дай Бог, или вообще съедят.
- Ой, бабы, побегу я. Зашла в магазин на секунду и заболталась. Поставила компот варить, глянула, а сахара нету - мой алкаш вчера весь в брагу высыпал. Так я забежала купить.
- Петровна, хорошо, что напомнила, куплю, пожалуй, и я, а то Явдоха говорила, что сахар скоро подорожает. Ей зять ейный говорил. Он у нее в городе в уркаганы записался, поэтому усё знает. Зоя, взвесь мне килограмм сахарю...
А холодец ты ел старательнее
Наталья Васильевна проснулась первой и со страхом приоткрыла правый глаз. Рядом лежал мужчина и храпел. Даже не храпел, а «дышал вслух». Легко вдыхал носом, секунд на десять затихал и лишь затем пытался выдохнуть. Это давалось ему тяжело: слипшиеся губы не выпускали воздух, щеки надувались до состояния первомайского шарика, и шумным и долгим звуком «пф-пф-пф-пф-ф-ф-ф-у-у-у-у», происходил выдох. Одеяло было скомкано у самых ног и, не поднимая головы, невозможно было определить, одет ли гость ниже пояса - этому мешал его живот.
С большой долей отвращения Наталья Васильевна попыталась восстановить в памяти вчерашний день.
Несмотря на выходной, встала она вчера рано - в начале четвертого утра. Думала так: «За то время, что холодец будет закипать, приготовлю тесто для торта, а затем печку на троечку - и еще часа два подремлю». Подремать не получилось: пока овощи для салатов варила, пока «селедку под шубой» готовила, пока холодец по тарелкам разливала, пока то, пока сё, - время уже и к обеду. Времени на себя не пожалела, и к пяти часам, глядя в зеркало, видела там молодую для своих лет, симпатичную женщину. «Эх, мужики вы, мужики, - думала Наталья Васильевна, - ну что вам еще нужно? И работа, и квартира, и фигура, и мордочка, и... В общем, дурачье вы, дурачье!»
Гость пришел на час раньше назначенного времени, с тремя прихваченными морозом гвоздиками, бутылкой крепленого вина, двумя банками паюсной икры и тортом «Прага». С порога объяснил:
- А я думаю, чего ждать? Часом раньше, часом позже - какая, думаю, разница?
- Раздевайтесь, проходите.
После того, как было выпито по первой рюмке вина, Виктор Степанович приступил к процедуре, которая в народе называется «посидим, поговорим, познакомимся поближе…»:
- Я, вообще-то, вино не очень, по мне, так лучше рюмку казеночки, чем эти чернила... В магазине думаю: возьму вина, а то еще за алкоголика какого примите. А вообще-то, я не пью.
- Я понимаю…, у меня есть водка, сейчас принесу. Еще со дня рождения осталось две бутылки и стоят уже почти полгода, без дела...
К тому моменту, когда гость допивал первые пол-литра «казеночки», Наталья Васильевна осилила всего несколько рюмок вина, извинилась:
- Я к спиртному отношусь без восторга, так что вы на меня не обращайте внимания…
Виктор Степанович предложил:
- Давайте я вам водочки плесну, для настроения!
- Что вы! От водки мне плохо будет.
- А что так? Болеете? - поинтересовался Виктор Степанович.
- Да вроде бы нет, но все равно…, как-то...
Пьянея, Наталья Васильевна удивлялась: «Боже мой, что я делаю? Зачем я пью водку с этим человеком? Зачем он вообще здесь находится? Смотри, какой крепкий, а я уже пьяненькая... Все, все, все! Нужно прекращать этот зоопарк! Всё, вот эту рюмочку пригублю, и нужно провожать его. Всё, все, все, хватит...»
Гость рассказывал о себе:
- А мне, как только позвонят насчет погоды, я сразу спрашиваю: кто? Если кто-то из чужих, то могу такую сводку выдать, что мало не покажется. Взяли моду: чуть что - сразу ко мне в метеобюро звонят, мол, какая завтра погода? Идиоты...
Наталье Васильевне начало казаться, что погода зависит от настроения и желания начальника метеостанции Виктора Степановича. Она представила гостя, сидящим на облаке с ведром и кружкой, представила ливень...
С отвращением она вспомнила, как вечером танцевали, как Виктор Степанович начал раздевать ее, как лежал на ней, тяжелый и потный, при этом дышал так, будто через минуту должен был умереть от приступа астмы.
«Какой позор!» - подумала она и со страхом отважилась встать с кровати. Гость был совершенно голым и волосатым. Она быстро, кое-как прикрыла его одеялом, накинула на себя халат и стала собирать разбросанную по полу одежду. В этот момент гость перестал делать «пф-пф-пф-пф-ф-ф-ф-у-у-у-у» и открыл глаза. С минуту он, не мигая, смотрел прямо перед собой в потолок, пытаясь определить свое местонахождение. Затем перевел взгляд на Наталью Васильевну и зачем-то спросил:
- Какая погода?
- Я не знаю, наверное, мороз, вы извините, мне нужно уходить, я сегодня дежурю, только что позвонила дочь, она приезжает из Омска, простите ради Бога, мне нужно ехать в аэропорт, я уже опоздала, если можно - пожалуйста, я вас очень прошу. - Наталья Васильевна скороговоркой, совершенно не заботясь о смысле сказанного, просила гостя убраться поскорее.
Виктор Степанович встал, долго осматривал свое тело, задержал взгляд на том месте, где должны быть трусы, и, не обнаружив их на месте, совершенно некстати похвалил хозяйку:
- А холодец был вещь!!! Особенно с горчичкой! Сама делала?
- Да, да, да, я вас очень прошу, мне нужно уходить, горчицу можете взять с собой.
- А холодец? - с издевкой спросил Виктор Степанович. Он стоял раздетый, не смущаясь и, как показалось Наталье Васильевне, любуясь собой.
Лежа вечером с холодным компрессом на голове, Наталья Васильевна пыталась смотреть телевизор. «Какой позор! - думала она. - Како-о-о-ой позо-о-о-ор! Скажи кому на работе, что напилась, как…, как я не знаю кто - не поверят! А он тоже - хорош гусь! Горчичка ему, видите ли, понравилась... А я и уши развесила... Дура, ох ду-у-ура!!!»
В телевизоре поэт Вишневский читал свои смешинки:
- О, как внезапно кончился диван!
В мозгу Натальи Васильевны само собой, без какого-либо усилия с ее стороны, родилось не менее гениальное одностишье: «А холодец ты ел старательнее!» В слове "старательнее", она ставила ударение ан последнем слоге.
Она рассмеялась и вслух упрекнула себя:
- Это же надо? Дура сорокалетняя! Познакомиться она, видите ли, решила…, как девчонка, честное слово! - Наталья Васильевна прикрыла глаза и, уже засыпая, вспомнила: «А холодец ты ел старательнее…, старательнЕЕ…, гора-а-а-аздо старательнЕЕ!»
Аннушка
"Симочкин тупик"
Хотите верьте, хотите - нет
Расскажу случай, только давайте сразу договоримся - если кто не поверит, спросите у нашего шефа, все знают, что мужик он серьезный и по пустякам врать не станет.
Сначала немного о себе. Я - Виктор, работаю программистом в фирме, о которой мои коллеги из других заведений говорят: «Повезло тебе, Витёк, с работой». Офис у нас приличный, даже с элементами роскоши: картины на стенах, золоченные краники в туалетах...
Шеф, как я уже сказал, мужик солидный, пятьдесят три года, зовут Николай Владимирович. Единственный его недостаток, с моей точки зрения, это настороженное отношение к интернету. Когда ему что-то нужно вытащить из сети, он вызывает меня и, указывая на компьютер, просит:
- Виктор, посмотри, что с ним случилось? Хотел глянуть погоду на Канарах, а он мне голых тёток показывает.
Я устал ему объяснять, что для того, чтобы узнать погоду, не обязательно щелкать мышкой по картинкам мигающих девочек.
- Как же по ним не щелкать? - удивляется Николай Владимирович. - Ведь у них там такое тело,что даже пощупать хочется. А ты говоришь, «не щелкать». Не получается, брат, не щелкать…, рука сама на мышку давит.
Судя по количеству вызовов, шеф интересовался «погодой на Канарах» гораздо чаще, чем погодой за окном офиса.
Как-то намечалась встреча с японцами, и дабы во время оной на мониторе шефовского компьютера не появилась очередная красивая картинка, он заранее предупредил меня, что я тоже должен присутствовать:
- Сиди тихонько и смотри на монитор - как только я что-нибудь не то нажму, ты сразу говори «СОРРИ» и удаляй это безобразие. Понял?
- Понял, Николай Владимирович.
- Смотри у меня!
На встречу приехали трое японцев: двое мужчин и девушка-переводчица. Девушка была такая маленькая, что казалась игрушечной. Глава делегации, некто господин Танака, по-русски не понимал ни бельмеса, а его помощник, толстенький япошка в очках, знал слово «КАРАСО!» и сообщал об этом всем, с кем здоровался. С нашей стороны в переговорах участвовали: шеф, коммерческий директор, финансист и я. Меня Николай Владимирович представил как консультанта по техническим вопросам. Как мне показалось во время знакомства, толстый японец технику уважал, потому что, здороваясь со мной, он произнес «ОЦЕНЬ КАРАСО!»
Шеф сидел во главе стола, справа от него я, рядом со мной коммерсант и финансист. Японцы сидели слева от шефа. Я ловил себя на том, что на монитор смотрю реже, чем на кукольную переводчицу. Чем больше смотрел, тем больше мне хотелось, как говорил шеф, «пощупать» ее. На столе были бутылки с напитками и фужеры. Напротив каждого участника стоял органайзер и лежала красивая папка. В процессе переговоров шеф несколько раз вызывал секретаршу Свету - она приносила какие-то бумаги. Уходя из кабинета последний раз, Света неплотно прикрыла за собой дверь, и там осталась щель.
Сидим, работаем - шеф беседует с японцами, я пытаюсь подмигнуть «кукле», а наш коммерсант рисует на бумаге квадратики. Финансист смотрит в потолок, надеясь, видимо, разглядеть там сумму прибыли от обсуждаемой сделки. В тот момент, когда Николай Владимирович передавал господину Танаке какой-то документ, дверь резко открылась и в кабинет влетели - именно «влетели!», два кота! Первый был чисто белым, «сибирским», а тот, который гнался за ним, был серым, размером со среднюю дворнягу, и настолько пушистым, что никто из присутствующих даже не понял, что это кот.
В мгновение ока коты пролетели по стене кабинета, запрыгнули на стол и, опрокинув бутылки и органайзеры, застыли около шефа в боевых позах друг против друга. Всё это время они орали так, как вроде бы их кастрируют без наркоза. Через секунду, с диким мяуканьем и шипением, белый кот прыгнул на плечо нашему коммерсанту, благим матом заорал ему в ухо «ма-а-а-а-а-ау-у-у-у-у», вызвав у него шок, спрыгнул на пол и вылетел из кабинета. Второй кот, свалив телефон со стола, повторил путь первого и с ужасным воплем так же стремительно скрылся за дверью. Через несколько секунд гробовую тишину нарушил голос господина Танаки. Забыв от испуга о том, что скрыл от нас знание русского языка, с глазами величиной шире, чем очки у его помощника, он на чистейшем русском языке спросил:
- Что это было?
- Не знаю, - честно ответил шеф.
- О-Ц-Ц-Ц-Ц-Е-Е-ЕНЬ КАРАС-С-СО! - восхитился помощник господина Танаки.
- А кто знает? - спросил японец.
- Не знаю, - снова сознался Николай Владимирович и переадресовал вопрос почему-то мне:
- Витя, что это было?
- Наверное, коты, - предположил я.
- Откуда? - спросил уже у меня господин Танака.
- Оттуда, - я указал на дверь.
- Ясно! - удовлетворенно заметил японец.
- Господа, переводчице плохо, - это очнулся наш финансовый директор.
Девушка-кукла сидела не шелохнувшись, с открытым ртом и закрытыми глазами. Из опрокинутой бутылки вода со стола стекала ей в подол юбки, но девушка этого не чувствовала. Перегнувшись через стол и свалив еще одну бутылку с водой, финансист принялся махать папкой перед лицом переводчицы.
- О-ц-ц-ц-ень харасо! - оценил его поступок очкарик.
Глава японской делегации достал платок, помакал его в воде, разлитой по столу, и приложил переводчице ко лбу. «Кукла» что-то простонала на своем языке и очнулась. Танака поговорил с ней на японском, и девушка перевела:
- Господин Танака спрашивает, какой породы были коты? - и от себя добавила:
- Он ужасно любит кошек, просто ужасно!
Николай Владимирович твердо заявил:
- В течение пяти минут выясним! Это не составит труда нашему консультанту, - он повернулся ко мне и приказал: - Немедленно займитесь котами!
- Есть! - по военному ответил я, а очкарик выразил восхищение моей венной подготовкой словами:
- Оц-ц-ц-ц-ень кара-с-с-с-с-с-о!
Секретарша Света сидела в приемной и от испуга грызла ногти.
- Свет, шеф спрашивает, что это было? - задал я ей самый важный на сегодня вопрос.
- Меня уволят, я точно знаю, что уволят, - вместо ответа прошептала Света.
- Успокойся, может быть, пронесёт, - поддержал я сотрудницу.
- Витя, ты не представляешь, как я испугалась! Когда эти коты заскочили в приемную, я от страха оказалась на столе и раздавила каблуком телефон. Вот видишь? - она показала мне сломанный аппарат.
- А как они появились в офисе? - я пытался выполнить приказ шефа.
- Понимаешь, белая кошечка - Люся, она наша, мы ее уже около года в офисе держим, только так, чтобы Николай Владимирович не видел. А в последнее время она начала громко орать, наверное котика захотела, вот мы и устроили ей свидание. Пожалели ее, бедненькую, она так жалобно мяукала... А Люся, видишь, что натворила! Я даже не думала, что она окажется такой неприступной, дура!
- А кот откуда взялся?
- Бухгалтерша наша, Лариса Адольфовна, принесла - это кот её соседки, он какой-то очень нерусской породы, - поведала Света, догрызая последний ноготь.
Пока я выяснял подробности появления в офисе котов, в кабинете шефа господин Танака рассказал о своей любви к представителям семейства кошачьих. Он попросил поймать кота, который покинул кабинет последним, для того, чтобы выяснить его родословную. Женщины укротили представителя «очень нерусской породы» в банкетном зале.Взбесившийся, он сидел на столе и не сводил голубых глаз с белой соплеменницы, которая повисла на шторе и дико кричала.
Героическими усилиями двадцати сотрудников нашей фирмы кот был «обезврежен» и помещен в стеклянный шкаф для запасного офисного сервера. Он просидел там до начала фуршета и, набычившись смотрел на происходящее.
В это время в углу, противоположном тому, где сидел кот, девушка-переводчица сжимала железной хваткой фужер с шампанским и каждые тридцать секунд на русском языке шептала: «Это ужасно! Просто ужасно!» Рядом с ней помощник господина Танаки пытался убедить ее в том, что это «ОЦ-Ц-Ц-ЦЕНЬ КАРАСО!» В центре зала господин Танака, придерживая под руку нашего шефа, шантажировал его шуткой:
- Если вы не пришлете мне котеночка, я разорву контракт!
- Без вопросов! - заверил шеф, и в виде гарантии добавил:
- За этим лично проследит наш консультант, Виктор Михайлович. И, обращаясь ко мне, дал четкое поручение:
- Смотри у меня!
Вот я и смотрю! «Смотрящий», так сказать, за офисной кошкой. Говорят, что кошки рожают по шесть котят. Ужас, просто ужас! Ладно, одного шеф в Японию отправит, еще одного обещала Света забрать, а куда остальных девать? Кстати, вам котеночек не нужен? Красивый, породистый, ласковый, смирный! Просто умница! Может быть, возьмете, а?
Роковое стечение обстоятельств
Весовых дел мастер, Степан Николаевич Хмара, проснулся в своей квартире в своем уме, не сильно на похмелье, в добром здравии и с хорошим настроением. Сегодня он еще будет считаться в командировке по поводу «диагностики, ремонта и наладки автомобильных весов грузоподъемностью сорок тонн» в акционерном хозяйстве имени «Первого мая».
Степан Николаевич устранил неисправность, выпил с механиком «акционерного колхоза» бутылку самогона и, имея день в запасе, благополучно прибыл домой. Ввиду неожиданного выходного у мужа его жена Нина Васильевна составила ему на бумажке список заданий из восьми пунктов. Сама она по причине приступа острой аллергии из квартиры не выходила, поэтому бумажка легла на стол со словами:
- Я тут набросала кое-что, ты уж постарайся не забыть!
Степан Николаевич вышел из квартиры часов в десять утра с бумажкой жены в кармане и собственным планом в голове: «Попить пивка, а там видно будет»! На улице еще лежал снег, но на солнышке было тепло и пахло весной.
Весовщик осуществил свой замысел ровно через три минуты после выхода из подъезда. Ему везло! Пиво было свежим, не сильно разбавленным, и вкусным. Повезло Семену Николаевичу еще раз, когда в одном и том же магазине он купил и вычеркнул из списка сразу три пункта: банку селедки, пакет кефира и пачку сахара. После такого везения весовщик решил выполнить еще один наказ жены - забрать из химчистки свой пиджак.
Он сел в автобус и поехал в центр. Опять везло - ехал сидя!
Химчистка располагалась в жилом пятиэтажном доме, занимая весь первый этаж. Семен Николаевич предъявил приемщице квитанцию и попросил:
- Будьте добры!
Женщина покрутила в руках бумажку и спросила:
- А кому вы сдавали?
- Я не знаю, жена сдавала.
- Странно, - почему-то сказала она и ушла с квитанцией за перегородку. Минут через пятнадцать появилась другая приемщица, в розовом халате, и спросила :
- Мужчина с пакетом, что вы тут сидите?
- Жду! - ответил весовщик.
- Кого?
- Пиджак!
- Чей?
- Свой!
- А вы сдавали? - поинтересовалась приемщица.
- Конечно, а как же! Вернее, не я лично, а моя жена, месяца полтора назад.
- А где квитанция?
- Я отдал ее женщине, которая была тут перед вами.
- Какой женщине?
- Ну, такой высокой, с бородавкой, - уточнил Степан Николаевич, - у нее еще из бородавки волосы растут.
- Вы на что намекаете? - возмутилась приемщица.
- Я ни на что не намекаю, а хочу получить свой пиджак.
- Сейчас посмотрю, подождите, - предложила женщина и ушла.
Минут через десять за стойкой появилась третья служащая химчистки, уже без халата, и стала спрашивать то же самое, что и две предыдущие. Пока Степан Николаевич, теряя терпение, пытался объяснить причину своего пребывания в этом гнусном заведении, вторая приемщица вынесла пиджак и спросила:
- Этот? - пиджак был зеленого цвета и на несколько номеров меньше размером.
- Что вы!? - удивился Семен Николаевич. - У меня сроду такого пиджака не было. Он мне даже на голову не налезет.
- А зачем пиджак на голову надевать? - спросила приемщица.
- Это я просто так сказал, к примеру. Пиджак не мой. Ищите мой!
- Тогда зайдите после обеда - сейчас нет девушки, которая занимается поисками пропавших вещей.
- А квитанцию? - попросил весовщик.
- А кому вы ее давали?
Минут пять Хмара потратил на то, чтобы познакомить сотрудниц химчистки со своим словарным запасом из области ненормативной лексики и видением их роли в деле повышения благосостояния народа в целом, и его, Семена Николаевича, в частности.
Через дорогу, в пивной палатке, Семен Михайлович купил три бутылки пива и направился к кинотеатру «Рубин». Дабы скоротать время, он взял билет на старую комедию «Свадьба в Малиновке».Зрителей было человек двенадцать. Минут через сорок после начала фильма зал погрузился в гробовую темноту - погас свет! Крики о помощи и стуки в дверь жаждущих посмотреть «Свадьбу в Малиновке» ни к чему не привели. Оба выхода - основной и аварийный, - были закрыты на ключ, и никто не спешил их открыть.
- Внимание, товарищи! - громко прозвучал мужской голос, - я капитан бывшей советской армии и призываю вас не поддаваться панике!
- А сейчас на кого служишь? - спросил молодой голос из зала.
- Прекратить разговоры! Пока нет света, я познакомлю вас с уставом постовой и караульной службы! - почти прокричал капитан.
- Зачем? - спросил тот же молодой голос.
- Затем, что это интересно и чтобы не было паники.
- Валяй, - согласился молодой.
Капитан начал громко и с вдохновением знакомить собравшихся с воинскими уставами, а справа от Семена Николаевича послышался шепот:
- Витя, не нужно, вдруг свет дадут?!
Из первого ряда раздался женский голос с нотками истерии:
- Что они делают? Мужчины, откройте дверь, у меня ребенок остался один дома.
- А какого же ты в кино пришла, если у тебя ребенок дома? - поинтересовался, судя по всему, Витя.
- Товарищи, у кого-нибудь есть спички? - прокричал капитан.
- Ты что, хочешь клуб поджечь? - спросил молодой голос.
- Товарищи, мне плохо, я на поезд опаздываю, - призналась женщина, у которой ребенок остался дома, и добавила: - откройте дверь, иначе я здесь умру и никуда не уеду.
- Кина не будет! - сообщил из квадратного отверстия в задней стене зала хриплый голос киномеханика, и пояснил:
- Света нет и, наверное, не будет. Скоро найдут билетершу, и она
откроет вам двери, потом можете расходиться! - квадратное окошко в аппаратную захлопнулось.
Когда Степан Николаевич снова зашел в химчистку, его ждали за стойкой три приемщицы и девушка по розыску пропавших пиджаков. Они хором сообщили, что кроме зеленого пиджака, который ему уже предлагали, никакого другого нет, и решительно посоветовали:
- Вы, уважаемый мужчина, берите что предлагают, а то вообще ничего не получите. Скажите спасибо, что мы вам без квитанции хоть что-то даем.
- Но это не мой пиджак! - возмутился весовщик.
- К сожалению, больше ничего нет, - огорчила его девушка -розыскник пропавших пиджаков.
- Берите пока этот, а потом, если что, поменяете на другой, - посоветовала дама с бородавкой.
Женщины уговорили Степана Николаевича на вариант с перспективой «если что», и даже помогли ему засунуть пиджак в пакет. Не везет, решил Хмара, и направился к выходу.
В том, что «не везет», он заблуждался. Фортуна отвернулась от него лишь тогда, когда он вышел из химчистки и наклонился завязать шнурок. В это время подтаявшая глыба снега обрушилась с крыши дома на балкон пятого этажа, прямо над входом в химчистку. На балконе хранились разные, и даже нужные вещи, которые, увлекаемые снегом, полетели вниз. Из нужных вещей летели: сапог резиновый мужской левый, картонная упаковка из-под телевизора «ORION», почтовая открытка с изображением ангелов и трехлитровая банка с прозрачной жидкостью. Когда рядом с ним упал сапог, Степан Николаевич интуитивно почувствовал, что сейчас что-то произойдет. Это «что-то» произошло в тот момент, когда, пытаясь уклониться от летящего ящика, он поспешил укрыться под козырьком химчистки. Стеклянная банка разбилась о краешек козырька, и Степана Николаевича окатило с головы до ног прозрачной жидкостью. О том, что в банке был бензин, весовщик догадался сразу, как только увидел мужика с сигаретой. Мужик приближался к химчистке, но дикий вопль Степана Николаевича:
- Не подходи, а то я взорвусь! - заставил того резко изменить маршрут. Хмара подхватил свои пакеты, подобрал зачем-то открытку с ангелами и, зацепив проезжающий автобус, перебежал на другую сторону улицы. Там тоже были прохожие, но команда: «Ко мне не подходить, иначе сгорю!» заставляла их менять направления без лишних уговоров.
Выход был один - добираться домой пешком.
В сопровождении толпы мальчишек, которые бежали за ним и кричали: «Террорист, террорист, сейчас будет поджигать себя!» - Степан Николаевич подошел к своему дому и остановился. Навстречу ему легким галопом бежала собака, величиной с небольшого теленка. Приблизившись к Хмаре, ротвейлер зарычал, и принялся обнюхивать штанину облитых бензином брюк. Запах чудовищу не понравился, он задрал ногу и сделал пи-пи на ботинки Степана Николаевича.
Подниматься в квартиру было нельзя - от таких запахов жена могла отойти в мир иной. «А переоденусь-ка я в пиджак, который забрал из химчистки, и босиком добегу до третьего этажа» - решил весовщик и с целью осуществить задуманное открыл дверь мусоросборника, что рядом с подъездом. Он снял с себя все, остался в одних трусах. С третьей попыткиему удалось надеть зеленый пиджак - он не сходился на животе сантиметров на тридцать. Рукава слегка прикрывали локти, а грудь демонстрировала гордость до такой степени, что лопатки на спине касались друг дружки.
- Красавец, - похвалил сам себя Степан Николаевич и выглянул из мусоросборника. У подъезда стояла милицейская машина, пацаны указывали на Хмару пальцами и радостно докладывали милиционерам:
- Вон, вон, вон тот дяденька, который сейчас взрывать себя будет.
Милиционеры с пистолетами наизготовку скомандовали:
- Лицом к стене, руки за голову!
Степан Николаевич повернулся лицом к стене, но руки, по причине малого размера пиджака, поднять не смог.
- Руки! - заорал дюжий милиционер и со всего маху ударил весовщика резиновой палкой по почкам.
- Ой, - сказал Степан Николаевич и присел.
В отделении милиции с ним беседовал лейтенант, по возрасту его сын. «С какой целью вы зашли в мусоросборник?» и «Что у вас в пакетах?» - вопросы, которые интересовали лейтенанта больше всего.
Через три часа личность Степана Николаевича была установлена, обвинения в терроризме сняты, и он попросил:
- Можно я домой позвоню, жену успокою?
- Звоните.
Хмара набрал свой номер телефона:
- Алло, Нина, это ты? Нин, ты не пугайся, у меня все хорошо, я в милиции! Сейчас меня привезут, ты открой входную дверь, а сама пока закройся в спальне и не выходи, потому что я воняю. Поняла? Я все сделал, как ты просила - два пакета кефира и коробку сахара купил, зеленый пиджак забрал. Я сейчас сижу в нем и в трусах. Так что ты не пугайся. Я не знаю, почему он зеленый. Я им тоже говорил, что у меня был коричневый. Они сказали, что если что, то поменяют. Как в какой? Напротив «Рубина»! Не в этой? А в какой? Ни хрена себе!!!
По дороге домой Степан Николаевич сидел на заднем сиденье милицейского «УАЗика» и крепко прижимал к себе пакет с покупками. Настолько крепко, что уже у самого дома лопнул пакет с кефиром и его содержимое вылилось на трусы Степану Николаевичу.
- Какое роковое стечение обстоятельств, - тихо сказал весовщик.
- Ничего, - успокоил его водитель-милиционер, - бывает и хуже.
- Куда уж хуже? Хуже не бывает! - возразил Степан Николаевич, и, как последний аргумент, добавил:
- Даже пива вволю не попил!
Доля наша мужская
Первыми команду на пробуждение должны были получили глаза. К правому она не дошла - затерялась в лабиринтах центробежных и центростремительных нервов, а левый приказ услышал и даже попытался его выполнить. Не сумев преодолеть силу сцепления ресниц, он послал в мозг ответ:
- Никак не открывается!
Мозг помолчал, подумал, и голосом, по тембру почти паническим, вопросил:
- Где я нахожусь?
Глаза с большой неохотой открылись, осмотрелись, и, не угадав ни одного предмета, доложили:
- А хрен его знает!
- Ясно, - решил мозг и замолчал.
Тишину нарушил крик языка:
- Эй, кто-нибудь, помогите! Я прилип к нёбу и не могу пошевелиться. - Оказать помощь вызвалась нижняя челюсть, и, скрипнув зубами, отошла вниз. Язык с трудом попытался облизнуть губы. Это действие походило на движение напильника по наждачной бумаге.
- Что случилось? - тихо и испуганно спросил нос. - Почему изо рта воняет туалетом? И не абы каким, а общественным, периода начала распада СССР. Фу, какая гадость!!!
- Дело дрянь, нужно включаться, - решил мозг и дал всем органам и членам тела команду на перекличку.
- Сомлели, посинели, шевелимся с трудом, - доложили руки.
Уши:
- Слышим звук взлетающего бомбардировщика над Ниагарским водопадом!
Легкие:
- Места для вдоха почти не осталось, все забито никотином!
Сердце:
- По-моему, я умерло еще вчера, и не начало разлагаться лишь благодаря спиртовой пропитке.
Желудок:
- Блевать больше нечем!
Печень:
- Пожаловал в гости цирроз, знакомимся!
Толстая кишка:
- Перевариваю тонкую!
Почки:
- От нас остались одни камни! Их много и они начинают обрастать мхом.
Мочевой пузырь:
- Полон! За ночь два раза самостоятельно стравливал давление. В настоящий момент редукционный клапан готов открыться в третий раз.
Ноги:
- Правая, хоть и в синяках, но на месте, а левая - никак не пойму!
«Значит, я еще живой», - подвел итог мозг и грозно спросил:
- Кто не доложил?
- Я, - тихо пролепетал половой член.
- Почему?
- Вчера закончился мой жизненный путь, сейчас нахожусь между летаргическим сном и комой.
- Что с душой, - спросил разум, - она еще жива?
- Так точно, - ответила душа, - я всю ночь просидела в пятках, а сейчас вылетела и летаю вокруг них. Чтобы вернуться на место, мне бы рюмочку…
Мозг нахмурился, почесал в затылке и суровым голосом разрешил:
- Одну, единственную, и чтобы это было в последний раз!
- Да, да, - закивали все члены и органы, - конечно, в последний, даже в самый последний! И чтобы впредь - Боже упаси!
Ноги, совершив кучу ошибок в сгибательно-разгибательном процессе, приседая и швыряя тело от стены к стене, понесли его в туалет, а затем на кухню, к холодильнику. В абсолютной тишине и исключительно в последний раз была выпита одна, а затем еще две рюмочки водки. Мозг молчал - прислушивался.
- Ну, слава Богу, - сказало сердце, - не дали умереть до конца.
Глаза доложили:
- Появилась резкость!
Губы:
- Синий цвет отступает!
Руки:
- Кто тут говорил, что мы дрожим?
Печень спросила:
- Что такое цирроз? - И сама же ответила:
- Плюнуть и растереть!
Желудок:
- Не мед, конечно, но понравилось!
Откуда-то снизу послышался сонный голос детородного органа:
- Еще граммов сто, и можно по бабам!
Первая часть этого предложения была приведена в исполнение немедленно, а вторая, в силу выполнения первой, отпала сама собой. Душа запросила песню «Бежит река, в тумане тает», а тело пожелало исполнить ее в горизонтальном положении - здесь же, на кухне, возле холодильника.
К концу второго куплета глаза закрылись сами собой, дыхание успокоилось, а мозг приступил к аутотреннингу:
- Спать! Спать! Мне хорошо! Мне очень хорошо! Мне хорошо, как в раю… спать…, спать…, спа...
Из грязи - в князи!
Прошлой зимой в нашем дворе между бандитами и уркаганами случилась перестрелка. Не ахти какая - человек шесть полегло, не более. Те, которые были на джипах, расстреливали из автоматов тех, что приехали на Мерседесах. Но и Мерседесы в долгу не остались - они в основном гранатами отбивались.
Я как раз из подвала вылез, думал по мусорным бакам пройтись - к обеду отовариться, а тут и началось! Правда, воевали не долго, минут за десять управились. После того, как недобитые разъехались, милиция набежала, начали выяснять: кто, что, почему? Ко мне один пристал, кричит:
- Кто такой? Почему здесь? Документы!
Я вежливо так - с ними нельзя невежливо, - отвечаю:
- Я - Петрович, бомжую тут недалеко, в подвале, потому как черная полоса сейчас у меня. А документов нету, украдены... Меня ваши, в седьмом отделении, по шраму в паху определяют, показать?
- Пошел вон со своим шрамом, урод!
И я пошел. Иду, смотрю - недалеко от того места, где бандитского главаря замочили, в снегу лежит что-то черное. Подумал, что пистолет - обрадовался, начал планы на вечер строить: как зайду в ларек, как потребую две пачки примы, пузырь водки, штук пять пирожков, халвы, колбасы…, да мало ли, что может купить бомж, если у него нет денег, но есть пистолет.
Радость моя была недолгой, ошибся я - в снегу сотовый телефон лежал. Поднял его, думаю - пусть будет!
Прошло дня три. Лежу в своем подвале, свет выключил, спасть собрался, а тут телефон ка-а-а-ак зазвенит!!! Я аж испугался. Кнопочку нажал и говорю:
- Ал-л-лё?
В телефоне сначала тишина, а потом мужской голос спрашивает:
- Кто это?
Я не растерялся, говорю:
- А кто нужен?
Опять тишина. Затем шепотом:
- Леха, это ты, что ли? Тебя ж убили!!!
- Тут я, живой, лежу вот...
- Залег? С ума-а-а сойти-и-и! А похоронили кого?
Я понял, что меня за убитого главаря принимают, и говорю:
- Это менты меня подменили.
Слышно было, как на том конце пошушукались, затем поинтересовались, какие, мол, мои указания будут? Я решил - была, не была, и говорю:
- Привезите к тому дому, где меня убили, пузырь водки, пирожков, халвы и колбасы. И батарейку для телефона. Найдите, говорю, тамошнего бича - его Петровичем звать, и оставьте все это ему. Через него и будем связь держать.
Сказано - сделано! Понавезли такого, что я в своей жизни и не пробовал: и коньяк, и колбаску медвежью, и икру... Всё допытывались, как там ихний Лёха, мож, еще чего пожелает?
И тут я понял, что черная полоса в моей жизни закончилась и началась пруха!
По Лёхиному велению, по моему хотению, сделали в моем подвале евроремонт: в каждой комнате по холодильнику - после жизни бичевской мне постоянно жрать хотелось. Дальше - больше: вечерами стали мне девочек привозить…, тоже Леха велел. И, что интересно, привозил их тот мент, который меня уродом назвал, в городе именно он этот вопрос курировал.
Будто бы по инициативе Лёхи, был я у него, вроде как, помощником по связям с общественностью. Вначале лишь мелкими разборками занимался, затем стал бывать на званных обедах и презентациях, даже пришлось финансовые дела осваивать. Одним словом, начался у меня карьерный рост.
Подвал для работы становился тесен, поэтому, через меня, опять же, велел Лёха своим бандюкам выстроить в центре города дворец, который назвали «Бизнес-центр». Набрал я себе замов из братвы, помощников из бывших партийцев, и стали мы, как говорится, жить-поживать, и добра наживать. Народ Лёху забывать стал, заменил я его полностью, даже побрился наголо. Как гляну в зеркало - вылитый главарь!
График я себе установил плотный: во вторник с утра принимаю начальника милиции с докладом, после обеда банкиров собираю, ставки обсуждаем, курсы устанавливаем. В среду жалобы прокурора выслушиваю, вечно он с начальником ГАИ конфликтует - приходится мирить. В четверг судью принимаю, он моего благословения на вынесение приговоров испрашивает - иногда даю, куда деваться...
А недавно у меня в приемной мэр с губернатором за место в очереди подрались, пришлось наказать обоих. Рублем! Как пацаны какие-то, честное слово.
В последнее время ко мне просители зачастили, достали уже своими поклонами. Вчера, например, писатели на приеме были - денег для издания своих книжек просили. Пожалел писак, дал маленько - пусть пишут. В знак благодарности пообещали про меня написать... Ну-ну! Почитаем, посмеемся…, я надеюсь. А иначе... Ладно, пусть пока живут.
Сегодня президент должен звонить - помощники доложили, что он насчет выборов посоветоваться хочет. Сижу, жду, халву ем - я ее с детства люблю.
А вот и звонок!
- Аллё? Да, это я! Здравствуйте, господин Президент! Спасибо, вашими молитвами... А ваше как? Ну и слава Богу! Считаю, что это главное, а все остальное мы с вами за деньги купим... Вы согласны со мной, господин Президент? Ну и ладненько! А теперь к делу, у меня не так много времени - дела, будь они неладны. Ну, я не знаю…, думаю, что минут тридцать смогу вам уделить... Да, да, я слушаю, говорите...
Собрание в кооперативе № 3
Точный смысл слова «ДАЧА» в России не знает никто. Одни именуют «дачами» те здания, которые можно рассмотреть в бинокль за милицейскими кордонами, другие называют так недавно купленный домик в вымирающей деревне, третьи считают «дачами» те места, куда едут «дачники». На электричках, автомобилях, велосипедах, на лодках, катерах и мотоциклах, в общем, на всем, к чему применимо понятие «оно едет»!
Государство познакомило свой народ со словом «дача» лет тридцать назад. Оно сказало:
- Народ! Загнивающие акулы капитализма говорят, что я тебя не люблю. Они брешут! А чтобы ты поверил мне, а не капиталистам, я разрешаю ВСЕМ иметь дачи! Поэтому все как один возьмем повышенные соцобязательства…, заклеймим позором оголтелых…, да здравствует нерушимый союз…, ура, товарищи!!!
Товарищи кричали «УРА» и шли в профкомы, парткомы и цехкомы просить «дачи». Приходил домой сталевар-стахановец и гордо сообщал:
- Мне за ударный труд ДАЧУ выделили!
То, что выделили, было четырьмя соточками неогороженного пустыря, зачастую за сто километров от города. Шли годы, всё текло и менялось. Неизменным осталось лишь ОБЩЕЕ СОБРАНИЕ ЧЛЕНОВ ДАЧНОГО КООПЕРАТИВА. И уже в наше время на въезде в такой «кооператив» приколочена серая картонка со словами:
«ВНИМАНИЕ ВСЕМ!
В воскресенье состоится общее собрание
членов кооператива № 3
ЯВКА СТРОГО ОБЯЗАТЕЛЬНА!»
Внизу подпись «правление», и шариковой ручкой добавлено: «Кто не придет, обрежем свет!»
То ли последняя фраза пугает «членов», то ли еще осталась тяга к коллективизму, по другой ли причине, но идут они на собрание в надежде прояснить наконец-то наболевшие годами вопросы.
Члены дачного кооператива номер три решили провести собрание прямо на въезде, возле домика сторожа. По причине теплого времени и с целью экономии оного на повестку дня правление вынесло всего один вопрос: «О НЕСВОЕВРЕМЕННОЙ УПЛАТЕ ЧЛЕНСКИХ ВЗНОСОВ».
Когда из тысячи зарегистрированных собралось человек пятьдесят, председатель, вёрткий, маленький старичок, спросил у присутствующих:
- Ну, что, можно, наверное, начинать? Я думаю, что остальные подтянутся в рабочем порядке. У кого будут предложения по открытию собрания?
Предложения начинались с вопроса:
- Когда на двадцать третьей улице дорогу отсыпят? - предложил вопрос высоченный тип в очках.
- Подождите, товарищи, к этому вопросу мы еще вернемся, а пока предлагаю считать собрание открытым! Кто «ЗА»? Кто «ПРОТИВ»? Кто воздержался? Ясно, принято единогласно! Значит, так в протоколе и запишем. Это мы запишем потом, а пока поступило предложение перейти к первому вопросу. Кто «ЗА»? Единогласно. Другие предложения будут или нет?
- Почему в этом году к нам автобус не ходит? В «Север» ходит, а к нам ни хрена, вроде мы уроды какие!
- Подождите, товарищи, сначала рассмотрим первый вопрос! А первый вопрос такой, что в прошлом году из тысячи двадцати членов кооператива всего шестьдесят девять уплатили взносы. А это, товарищи, непорядок!
- А то, что мусор второй год не вывозят, это порядок? - поставил вопрос ребром здоровый дядька в синем комбинезоне.
- К мусору мы, товарищи, еще вернемся, а сейчас давайте проголосуем за то, чтобы тех, кто не заплатит взносы за прошлый и позапрошлый год, исключить из членов кооператива. Кто «ЗА»? Единогласно!
- Какой единогласно? Какой единогласно? Вы посмотрите на него! Единогласно… Никто ни одной руки не поднял, а он орёт «единогласно», - возмутилась не совсем старая женщина в центре.
- Правильно! - поддержала ее другая, в красном платке, - правильно! Вы сначала отчитайтесь, куда деньги разворовали, а потом будете исключать! А то, сразу исключать он будет... Сами воруют направо и налево, а потом...
- За деньги я скажу! Я скажу! Но, чтобы потом не было вопросов, я отказываюсь быть председателем! Вот так! - начинал нервничать ведущий.
- Деньги ушли шабашникам за то, что они всю зиму чистили дорогу, потом на зарплату бухгал… - ему не дали договорить.
- А ну, а ну, расскажи, кто чистил дорогу? - вперед протиснулся худой мужичишка, в замасленной робе, - а ты забыл, как я приезжал на тракторе и почти весь день чистил снег, а ты не заплатил мне ни копейки?
- Подождите, товарищи, я сейчас все объясню. Мы не заплатили потому, что на тот момент в кассе не было денег, их и сейчас нету, даже объявление мне пришлось писать от руки, а вы кричите. Откуда им взяться, деньгам, если вы взносы не платите? Мы не можем даже нанять электрика, чтобы сделал свет над въездом. Вы сначала заплатите, а потом требуйте! Раскричались…
- Мужики! Правильно! Председатель правильно говорит, - решил поддержать председателя мужчина в соломенной шляпе. Давайте начнем с себя! Посмотрим, спросим каждый у себя: «А заплатил ли я взносы?»
- Что ты там гундишь? «Спросим, спросим». Спрашиватель! Тебе свет не обрезали? Вот и не гунди, грамотей нашелся!
- Кто гундит? Я сейчас подойду и так «гундоню», что мало не покажется! Козел!
- А ты хоть знаешь, что за «козла» ответишь, или нет?
- Петрович, ты там ближе, плюнь ему в харю, а то я недоплюну, - попросил в шляпе.
- Мужчина, не дышите мне своим перегаром прямо в ухо, - попросила мадам в черной бейсболке.
- Ти-и-и-и-ш-ш-ше-е-е-е-е!!! - поднял вверх руку председатель, - давайте по порядку! Кто хочет сказать по поводу взносов? Маша, давай ты, - он обратился к женщине лет пятидесяти внушительных размеров и объявил:
- Слово по первому вопросу предоставляется Марии Беликовой с одиннадцатой улицы.
- Не слушайте её! Она его соседка, у них огороды зад в зад смотрят, вот они и будут хвалить друг друга, - опередил Машу с задних рядов коротышка, который для удобства залез на забор.
- А ты видал? - спросила Маша
- Видал, у меня бинокль есть! Я им все вижу. Он аж до девятнадцатой улицы добивает!
- Когда-нибудь в этом сраном кооперативе дорогу на двадцать третьей улице отсыпят, или нет? - напомнил очкастый. - Я уже шестой год жду.
- Причем тут ваша дорога, - возмутилась женщина с первого ряда, - у нас второй год света нет, а он про свою дорогу! Интересный вы какой-то!
- А я причем, что у вас провода украли? Нужно было стеречь, чтобы не воровали, - удивился в очках. - Не я же у вас провода снял, в конце концов...
- А кто же их тогда украл? Мы ведь не видели, что это не вы! - прозвучал железный аргумент из первого ряда.
- Что, дура, что ли? - не менее веским аргументом снял вопрос мужчина в очках.
- Подождите, мужики, подождите! - взял слово дачник в майке. - Давайте определимся, либо мы платим взносы, либо не платим! Только так: платить - значит, всем платить! А то я уже два года подряд плачу, и за мои же деньги меня второй год обворовывают. Куда сторожа смотрят?
- И нас обворовали, - раздалось справа.
- И нас.
- И нашу дачу ограбили.
- Товарищи, странные вы такие-то: нашу дачу уже три года ставят на уши, и то мы молчим, а вас не успели обворовать, и вы уже «хай» поднимаете...
- Да у тебя там брать нечего! У нее весь участок «будяком» зарос, а она кричит - «ограбили». Калитку надо повесить, чтобы не грабили!
- Вы на себя посмотрите - сначала водочные бутылки повыбрасывайте, а потом про калитку рассказывать будете. К тому же, у вас ни разу морковка не рожала, а у меня в прошлом году была толщиной с руку!
- У кого, - попытался уточнить мужчина в шортах, - у вас или у вашего мужа?
- Заткнись! За своей смотри, а то будет тебе «у кого». Любопытный какой нашелся.
Председатель склонился над листом бумаги, что-то писал. Закончив, он поднял лист вверх и закричал:
- Ти-и-ииха-а-ааа!!! Я сказал! Вот мое заявление об уходе, вы все остались мне должны за полгода зарплату. Если не отдадите, я подам на кооператив в суд! Да! Сейчас не те времена! Сейчас быстро участок конфискуют, и живи, как знаешь... Вот так! Всё!
На какое-то время повисла пауза. Председатель положил на стол свое заявление и придавил его камнем.
Из толпы вышел седой мужчина и, совершенно не повышая голос, обратился к собравшимся:
- Товарищи! Вам, наверное, кажется, что Николай Петрович тут в бирюльки играется? Нет, дорогие, здесь не бирюльки, здесь серьезная организационная работа. Здесь и налоги, и аренда земли, и договора с энергетиками, а мы всё кричим и требуем. Помогать необходимо, товарищи! Давайте договоримся так: у кого есть деньги с собой, те сейчас взносы заплатят, а у кого с собой нет - те до следующего воскресенья задолженность погасят. Иначе дело швах! Есть несогласные?
Несколько человек руки сначала подняли, но, не встретив поддержки, опустили. Седой предложил:
- Есть у кого, что сказать важное? Повторяю, не про дорогу с проводами, а важное! Если нет, тогда все свободны...
Расходилось собрание группками, по трое, пятеро человек. Вроде бы и не было сказано «дура», «харя» и «козел». Наоборот, отношения были самые теплые, дружеские:
- Слышь, Григорьич, - обратился коротышка к мужчине в очках, - а чё ты сам не отсыпишь эту хренову дорогу? Твой сын на машине часто девок на дачу возит, вот и пусть бы по прицепчику мусора, какого возил, чтобы лужу засыпать…
- Ага, гляди, заставишь его мусор возить, как же! Девок - да! Девок - это мы всегда пожалуйста, а чтобы яму засыпать - сроду не додумается! А я уже совсем слепой стал, за рулем сам не могу. Вот, только на даче и годен пока, в навозе ковыряться...
- Да…, скоро нам уже ничего не нужно будет, ни дача, ни лужа, ни даже навоз. Сами скоро удобрением станем...
- Да, скоро уж...
В поликлинике
Февраль. В городе грипп. Сижу в очереди к участковому терапевту. Если убрать половину находящихся здесь людей, то количество остальных можно определить словом тьма! Духота. Не протолкнуться. Сидят, кто где, я - на подоконнике. Стыдно, конечно, но ногу я поставил на батарею отопления - так удобнее. На этаже ровный гул из людских голосов, шарканья ног, чихания, кашля и хлопанья дверей. Вдруг на другом конце коридора, как дуновение свежего ветерка, голос:
- Модя, узнай, они еще не всех кардиологов сократили?
Снова гул.
- Модя, скажи этим людям, чтобы нас пропустили.
Рядом с моим подоконником дверь с надписью «кардиолог».
- Модя, отодвинь эту женщину. - Толпа расступилась, и я увидел Модю и его спутницу. На вид им было лет по шестьдесят пять, она - низкого роста, квадратная, на голове шляпка с цветком, что в это время года было совсем непонятно. Модя - невысокий, худенький старичок с приятным лицом. Мне почему-то подумалось, что в молодости он был певцом и пользовался успехом у женщин
- Модя, мне необходимо сесть, я устала.
Я слез с подоконника, который был высок даже для меня.
- Вот, присаживайтесь, - в глубине души я надеялся, что женщина откажется. Увы, я ошибся.
- Модя, подсади меня, я не могу залезть так высоко.
«Певец» обратился ко мне:
- Будьте добры, я Вас умоляю, помогите нам.
Я взял даму под левую руку, он под правую, и … раз, два, взяли! Мы не смогли приподнять её даже на сантиметр.
- Мужики, - я обратился к стоящим рядом, - помогите...
Общими усилиями болезных Модина дама была водружена на подоконник.
- Зоенька, тебе так удобно? - тихо спросил Модя. Я впервые услышал её имя.
- Да, котик, я думаю, что смогу вытерпеть это издевательство даже больше пяти минут. Поторопи этих кардиологов, скажи им, что если они будут так медленно принимать, то нам придется здесь сидеть до второго инфаркта.
Модя виновато спросил:
- Прошу прощения, кто последний к кардиологу? - Очередь дружно и с вдохновением объяснила, что сердечник принимает не по очереди, а по записи, поэтому у каждого пациента должен быть талон, а если у Моди и его спутницы такой бумажки нет, то сидеть им придется действительно до второго инфаркта, или до второго пришествия. Впрочем, эти два события должны наступить для них одновременно. Зоенька поинтересовалась:
- Модя, ты слышал, что говорят эти люди??? Они понаписали себе какие-то бумажки и машут ими у меня перед носом! Ты можешь мне ответить, что творится на белом свете?
- Товарищи, - не выдержал я, - пропустите женщину без очереди, вы же видите, что ей плохо? Имейте совесть!
Очередь хором ответила, что здесь всем плохо, а если кто-то хочет снова на подоконник, то пусть так и скажет. Совершенно неожиданно меня поддержал мужчина, который стоял у самой двери кабинета. Он согласился пропустить Зоеньку впереди себя. Когда из-за двери послышалось «следующий», она как-то бодро спрыгнула с подоконника и вместе с Модей скрылась в кабинете. Наше с ней место тут же занял высоченный детина, у которого размер обуви был ровно в два раза больше моего. Когда я сидел на подоконнике, моя нога занимала три секции радиатора отопления, а его ботинок покрывал шесть. Минут через десять Модя и Зоенька вышли от кардиолога. Зоенька отыскала меня взглядом и, к моему удивлению, пригласила в гости.
- Молодой человек! Приходите к нам, я напою вас чаем, от которого вы забудете, что такое сопли! Модя даст вам карточку.
В знак благодарности я кивнул. Моя очередь сокращалась, и минут через сорок я был уже третьим. В это время в коридоре появился Модя. Увидев меня, обрадовался.
- Бога ради! Простите нас. - Он протянул мне визитку, - вот тут телефон, позвоните. Я боялся, что не успею, а карточки с собой у нас не было. Слава Богу, успел. Позвоните, мы с Зоенькой будем ждать. - Он слегка поклонился и ушел.
Я держал в руках визитную карточку, на которой готическими буквами, с вензелями, было написано: «Коротаев Модест Павлович», ниже, помельче шрифтом: «генеалогия, родовые экслибрисы», и в самом низу был указан телефон. Номер, напечатанный типографией - зачеркнут, а новый написан шариковой ручкой.
Я смотрел на визитку и видел старинный замок, на балконе которого стояла молодая Зоенька, в той самой шляпке с цветком. Внизу юный Модя, преклонив колено, играл на арфе и пел почему-то совсем не рыцарскую песню: «Гоп-стоп! Мы подошли из-за угла…»
Из кабинета терапевта позвали:
- Следующий!
Девушка, стоящая рядом, тронула меня за рукав:
- Мужчина, ваша очередь!
Ванюрочек-террорист
Выездное заседание районного суда проходило в деревенской школе, которая по виду была старше самой деревни лет на пятьдесят. Спортзал меблирован под зал заседаний. Скамья подсудимых, место обвинителя и адвоката - школьные парты черного цвета. По замыслу сельских дизайнеров, этот цвет должен был подчеркнуть трагизм случившегося. Местами для присутствующих были парты голубого цвета. Судья и заседатели восседали за двумя сдвинутыми столами, один из которых был покрыт красной скатертью, а другой зеленой. На зеленом столе стоял графин с водой, большая керамическая кружка и школьный колокольчик.
- Подсудимый Зеленов! Вам предоставляется последнее слово, - уставшим, бесцветным голосом объявила красивая женщина-судья.
- Товарищи! - тихо, но очень торжественно начал подсудимый.
- Не товарищи, а граждане - я вам уже указывала на это, - сделала замечание судья, - и, пожалуйста, громче - ничего не слышно.
- Хорошо. Граждане жители Кулешовки! - выкрикнул подсудимый Зеленов и смутился. Чуть тише он продолжил:
- Граждане судьи и все, кто тут сидит! Я не хотел подстреливать гражданина агронома! Я сделал это не специально! Оно само так получилось... Нечаянно. Если не верите, спросите у моей жены - гражданки Валентины. - Он постоял, раскачиваясь с носков на пятки, и, повернувшись к своей жене «гражданке Валентине», попросил:
- Валь, скажи им, что я не хотел, а? Потому что если хотел - дадут восемь лет, а если не хотел, то три. - Помолчал, сдул невесть откуда появившуюся слезу и, безнадежно махнув рукой, сел.
Иван Петрович Зеленов, по прозвищу «Ванюрочек», был коренным кулешовцем - он здесь родился и безвыездно, за вычетом службы в армии, прожил тридцать семь лет. Невысокого роста, худощавый, он больше походил на ветреного юношу, чем на серьезного мужика. Поэтому и кличку ему сельчане дали ласковую, несерьезную - Ванюрочек. Работал Зеленов шофером и, как любой настоящий водитель, считал пятницу своим профессиональным праздником. Спиртное для праздника он покупал очень редко - за неделю его и так набиралось больше, чем Ванюрочек мог употребить сам. Тому - подвезти, того - дернуть, у этого перетащить - вот и есть что в пятницу в рюмку налить. Праздник начинался всегда одинаково. Зеленов сажал напротив себя Валентину, наливал две рюмки, и под соответствующий ситуации тост выпивали. Первую рюмку всегда пили «за нас!», вторую «за тех, кто в море!» - служил Иван на флоте, третью жена пить отказывалась, но недолго, а после четвертой шла спать. Если никто из соседей не заглядывал, проходя мимо просто так, Ванюрочек выпивал еще четыре, от силы - пять рюмок, и после слов любимой песни «а я сама, наверно, виновата, что нет любви хорошей у меня» отходил ко сну тут же, за столом.
В эту пятницу всё было не как обычно, а по большому поводу - вчера Зеленовы купили цветной телевизор с дистанционным управлением. Для обмывки телевизора никого специально не приглашали, поэтому пришли лишь человек шесть соседей. Валентина приготовила салат оливье и жареную рыбу. Остальное как обычно: огурчики, помидорчики, хлебный квас на запивку. После трех рюмок у Ванюрочка почему-то даже не зашумело в голове. Гости угощались, а он нажимал на кнопки дистанционного управления, восхищаясь качеством изображения. Зеленов не заметил, как начал вникать в смысл того, что происходило на экране. По каналу, на котором были самые яркие цвета, шел сериал. Хуан Карлос, ровесник авторов Кама-Сутры, радовался рождению своего очередного ребеночка. В силу возраста он не мог вспомнить, кто родил ему дитя, поэтому мучился вопросом - вписать сыночка в завещание или лишить его наследства?
По двум каналам передавали биографии кандидатов от мафии на пост неприкосновенных, по четвертому показывали результаты бандитских разборок в столице. Пятая программа уже больше часа пугала зрителей кариесом. На шестой кнопке шли новости, в которых некий военный чин жаловался на недокомплект личного состава. По его словам, ситуация грозилась выйти из-под контроля, так как количество дезертиров в армии превысило количество тех, кто еще не сбежал и должен их ловить. По седьмому каналу шла передача о зверствах боевиков-сепаратистов, которые используют заложников как рабов. Потом начался репортаж о жизни регионов - показывали забастовку учителей, не получающих зарплату по полгода. В новостях генерала сменил депутат-олигарх, который плакался народу о своем житье-бытье. Картину он рисовал совсем мрачную - если его не перестанет донимать прокуратура всякими глупостями, то он даже не знает, как дальше бороться за повышение благосостояния своих избирателей! У него останется один выход - повысить квартплату, цену на газ, электроэнергию и остальные подвластные ему блага цивилизации. А чтобы этого не случилось, избиратели должны сказать свое решительное «нет» проискам оппозиции!
- Смотри, что делают, гады! Люди по году зарплату не получают, а они цены повышают! Зажрались, всё им мало! Всё мало! Подождите, доведете вы народ, что он вилы в руки возьмет!
Под эту революционную мысль, Ванюрочек успел принять граммов сто пятьдесят.
Валентина спала, гостей добавилось раза в три, а Зеленов пил, ни с кем не чокаясь, приговаривая:
- Ох, дождетесь! Ох, выведете вы меня! - Это был уже не Ванюрочек, и даже не Иван - за столом сидел, двигая желваками, тигр! Когда подошло время запевать «Бежит река, в тумане тает», Ваня вышел из-за стола и неуверенной походкой скрылся в кладовке. Никто не видел, как он вышел оттуда с ружьем. Также никто не заметил, как Зеленов остановил проезжающего на мотоцикле агронома и потребовал ответить на два актуальных вопроса:
- До каких пор, я спрашиваю? - И второй, не менее важный:
- Что, гад, забздел?
- Зеленов, иди ложись спать, иначе я расскажу председателю, что ты украл полмашины пшеницы! - в ультимативной форме потребовал агроном.
- Ах ты, падла! Вы всю страну разворовали, а мне несчастный мешок зерна нельзя взять? Убью! - И в этот момент прогремел выстрел.
Из всего, что случилось в этот вечер, Ванюрочек помнил лишь лицо учительницы из телевизора, которая размахивала плакатом с надписью «Отдайте нашу зарплату! Нам нечем платить за квартиру!»
Приговор слушали стоя. Валентина плакала, агроном шевелил перебинтованными пальцами, а Ванюрочек смотрел на судью и думал: «Это же надо! Судья, а такая красивая!»
- …по совокупности… путем поглощения… …приговаривается к четырем годам… амнистию, объявленную к… годовщине независимости Российской Федерации…
Окончание приговора Зеленов слушал сидя - ноги не слушались, не держали.
Вечером, сидя за богато сервированным столом, на котором не было ни капли спиртного, Иван впервые за время своей свободы обратился к «гражданке Валентине»:
- Слышь, Валь, ты не помнишь, кто этому бразильскому Хуану Карлосу родил ребенка в последней серии?
- А Бог его знает! От него все в этом кине рожают. В каждой серии штук по пять. Он уже и сам не помнит, какое дитё от него, а какое от Гумерсинды. Да и то - куда ему, бедолаге, помнить, если даже наши бабы на ферме начали путаться с его женами и детьми.
- Да... - протянул Ванюрочек, - не сладко людям живется, хоть и заграница. У нас лучше, что ни говори! Вот ты мне хоть кол на голове теши, а у нас лучше! Не знаю почему, но лучше. И судьи у нас красивее! Правда ж, Валь?
Валентина не возражала.
Как я стал авторитетом
Недавно на своем «москвиче» я ехал на работу и увидел на дороге шефа - он стоял рядом со своей иномаркой и стучал ногой по спущенному колесу. Я остановился. Подошел. Поздоровался.
- Вы э-э-э…, случайно не у нас работаете? - выразил слабую надежду шеф.
- У нас, - признался я.
- Вы, товарищ, э-э-э-э-э… все забываю вашу редкую фамилию, как вас, э-э-э-э?
- Сидоров, - напомнил я свою странную фамилию.
- Вот-вот, товарищ, э-э-э-э, Сидоров, вы кем у нас работаете?
- Вторым помощником третьего заместителя начальника четвертого отдела, - отрапортовал я.
- Пр-а-а-а-а-а-а-а-вильно, - согласился шеф, - поэтому быстро садитесь в свою машину и быстро езжайте ко мне на дачу! Там, в гараже, быстро найдите запасное колесо от моей машины, быстро его возьмите и быстро привезите сюда! Вот адрес дачи и ключи от гаража! Всё понятно?
- Так точно, - зачем-то по военному ответил я, хотя в армии не служил из-за плоскостопия.
Я быстро сел в своего «москвича» и поехал. Быстро. Настолько быстро, что при выезде из города меня тормознули гаишники за превышение знака «ограничение скорости до двадцати километров». Я нёсся почти тридцать! Оштрафовали. Когда я, уже после обеда, быстро подъезжал к дачному поселку, из-за поворота выскочили «жигули», и мы на бешенной скорости - они сто, да я двадцать, - врезались лоб в лоб! Из машины выскочили человек десять молодых ребят и, обращаясь ко мне, попросили:
- Мужик, ты пока тут постереги нашу машину, а мы быстро сбегаем за гаишниками.
Они резво, по-спортивному, разбежались в разные стороны - наверное, для того, чтобы быстрее обнаружить гаишников. Вскорости со стороны города подъехала черная «волга», водитель вылез и спросил:
- Ну что, встрял?
Я согласно кивнул.
- Тогда быстро убирай машину - мы с начальником спешим, а твоя телега перегородила всю дорогу, не проехать.
- Машины «склещились», не разорвать, - пожаловался я.
Он повернулся к своему начальнику и, разведя руки в стороны, пожал плечами. Из «волги» вылез начальник, по виду грузин. Показывая на меня пальцем, он спросил у своего водителя:
- Кто такой?
- Козел, - представил меня коллега, и добавил: - Встрял!
- Я его маму имел, - сообщил своему водителю грузин и пояснил, что если я через полминуты не уберу «этот каракатицу», то участь моей мамы может постичь и меня. Я сначала обрадовался, подумал, что наконец-то встретил отца. Потом до меня дошла догадка о перспективе инцеста, и мысль эта мне не понравилась. Поэтому я попытался руками отодвинуть свою машину с дороги. Не получилось. Попробовали вдвоем с водителем «волги». Тоже никак. Подошел грузин и, признавшись в том, что он имел маму моего «москвича», взялся за задний бампер. На счет «ра-а-аз два, взяли» он оторвал бампер и пожаловался:
- Я его маму имел!
Тут, быстро подъехали гаишники.
- Гиви! - представился им грузин и добавил: - завсклад и друг вашего начальника.
- Видим, - сказали гаишники.
- Пьяный? - спросили они у меня.
- Никак нет! - Снова отрапортовал я.
- Не может быть, - засомневались гаишники, - по этой дороге трезвые не ездят! - сообщили они.
- Простите, я не знал, - извинился я.
- А откуда взялся этот «жигуленок», - спросили гаишники, указывая на машину спортсменов, которые разбежались.
- Он, наверное, ее угнал, - предположил грузин и намекнул гаишникам на наши родственные отношения - Я его маму имел!
Гаишники открыли багажник «жигулей» и увидели пять автоматов, два пулемета и ящик с гранатами.
- Киллер? - спросили они.
- Никак нет - Сидоров Иван Петрович, второй помощник третьего заместителя начальника четвертого отдела, - представился я.
- Не похож, - не поверили гаишники, обыскали меня и нашли адрес и ключи от дачи шефа.
- Домушник? - поинтересовались гаишники.
- Я его маму имел! - восхитился грузин.
Меня забрали и посадили до выяснения личности в каталажку.
Пока я сидел, кто-то ограбил дачу шефа и подстрелил грузина-завсклада. Милиционеры вешают все это на меня. Сокамерники стали относиться ко мне с уважением! Гадом буду! Если расстрел не присудят, то, когда откинусь, пойду работать завскладом, я его маму имел, в натуре!
Монолог пьяного шофера
Вечер. Под самым светофором дорожно-транспортное происшествие - в зад белой «волге» въехал красный «жигуленок». Пока ждут ГАИ, в стельку пьяный детина, виновник аварии, вещает будущее хозяину «волги» - щуплому пенсионеру.
- Слышь, ты, козел старый! Ты видишь, что ты наделал? Ты сюда смотри, сюда, а не на небо... Я из-за него, волка позорного, машину разбил, а он на небо смотрит! Вот, скажи мне, какого хрена ты тут остановился??? Стоянка тебе здесь, что ли?
- Ну и что, что светофор? Если боишься на красный ехать, то не хрен было и выезжать... Развелось вас, козлов, на дороге - не проехать… Ты, что ли, в зеркало не видел, что я еду?
- А если видел, то зачем остановился?
- Ну и что, что красный? Красный цвет ему, видите ли, не понравился! Дальтоник хренов... А то, что я из-за тебя свою ласточку разбил, тебе нравится?
- Ах, тоже не нравится??? Ты смотри, какой же и не… не этот, как его, не нравственный попался! А вот это видел??? Если я сейчас этим кулаком врежу тебе между рог, понравится?
Закурил, помолчал, надо полагать, успокоился.
- В общем, так! Меня совершенно не колышит, где ты возьмешь деньги, но завтра к утру ты должен купить мне новую машину! Хочешь - отправь свою бабку на панель, хочешь - сам в наемники завербуйся, но чтобы деньги к утру были! Ты понял??? А то, ментов он, видите ли, вызвал... А ты знаешь, что у меня там все лучшие друзья работают? А если не знаешь, то стой и сопи в две дырочки... Деловой, падла! Пенёк декоративный!!! Я сейчас тебе глаз на жопу натяну и моргать заставлю…, козел! Если через полчаса денег не будет - ты труп! На красный он, видите ли, стесняется... Какой же и вежливый…
Подъехала машина с мигалками.
- Командир! Докладываю ситуацию: вот этот старый пердун разбил мне машину! Не слушай его! Дед все врет! Это не он, а я стоял! А он задом летит как бешеный, и прям мне в бампер, ка-а-а-ак даст!
- Кто пьяный? Я??? Ты что, командир! Ты посмотри на деда! Он еле на ногах стоит, а ты говоришь, что я пьный...
- Ну и что, что от меня пахнет? Это я от деда нанюхался! Видишь, старик на капот присел, значит, он вообще лыка не вяжет, ноги уже его не держат! А я вообще не пью! У меня язва и этот, как его, инфаркт.
- Какая экспертиза? Ты что несешь, командир? Ты хоть знаешь, что начальник ГАИ мой лучший друг? Я сейчас как раз от него еду, из гостей! Ну, ладно, ладно… выпили с ним бутылку пива на двоих, и больше ни-ни! Он предлагал, но я отказался! Я ему прямо так и сказал, что за рулем не пью, и в рот не беру! Кстати, он о тебе спрашивал... Я похвалил тебя, так что с тебя магарыч! Подожди, что ты там пишешь про пьяного? Я же сказал, что бутылку пива на двоих, и не в одном глазу!
- Та-а-а-ак!!! Считай, что с завтрашнего дня ты уволен! Свою трудовую книжку заберешь во-о-он под тем забором! Понял???
На другой день, утром.
- Ни-и-ин, а Нин! Принеси водички, а? О-о-о-о-о-о-о-о!!!!!!!!! Аж легче стало... Во сколько я вчера приехал?
- Как это привезли??? Кто привез?
- Какие менты, ты что, с ума сошла???
- Чей адрес они оставили?
- Какого деда? Подожди, давай по порядку, а то я что-то никак не въеду.
- Я и так на полтона тише…
- И что этот пострадавший требует?
- Ни хрена себе! Где же мы столько денег возьмем?
- Ну, хорошо, пусть будет, «я возьму», какая разница?
- Ты считаешь, что надо ехать? Думаешь, простит?
- Ну, правильно, попытка не пытка…
В этот же день, вечером.
- Здравствуйте! Глухов Иван Петрович тут живет?
- Почему не узнал? Узнал, просто я вчера уставший был, с вахты вернулся, четыре дня не спал, не ел... А на голодный желудок полстакана пива выпил, и сморило сразу...
- Мы это, может быть, договоримся, чтобы вы, это, как его - не подавали в суд иск, а?
- Конечно, отремонтирую, какой разговор! Святое дело! Как говорится, любишь кататься - люби и саночки возить! Я, как только свою машину продам, так сразу с вами и расплачусь...
- Да, решили, прям в таком виде и продать! Правильно жена говорит - «не можешь срать, - не мучай эту, как его, - задницу». Прошу прощения за выражение.
- Ну что вы! Насчет декоративного пенька, это я пошутил... Да! Это шутка такая... А вы всерьез подумали? Нет, это шутка!
- Да ну, что вы! Я не мог такое сказать! Сами подумайте, как это, глаз натянуть и моргать... Да, и где глаз, а где эта, как его... Он же не натянется, это и козе понятно. Нет, это вам послышалось...
- Нин, да не толкай ты меня, я сам знаю! В общем, Иван Петрович! Мы с Ниной - это жена моя, у нее почки больные, а у меня язва, - хотели это, как его... В общем, хотели извиниться...
- Ну, сам хотел, какая разница, что ты всё толкаешь?
- Я не со зла ругался. Просто не спал, не ел, устал, а полстакана пива накатил, и это…, захорошело маленько.
- Нет, я фамилию начальника ГАИ не знаю. И имя не знаю, откуда?Мы люди простые, из нефтяников…
- Конечно, больше пить не буду. Правильно жена говорит, что если пить не умеешь, то надо рот дерьмом замазать и сопли через тряпочку сосать..., прошу прощения за выражение.
- Да, как только машину продам, так сразу деньги и принесу. А если останется, то жене купим шубу. Правильно она говорит, что пора уже ума набираться! А то так дураком и подохну, на хрен!
Авторынок
Если судьба была к вам благосклонна и привела на автомобильный рынок хотя бы раз в жизни - поклонитесь ей в ножки. Потому, что вы увидели то место где каждый человек мечтает провести остаток вечности. Вы увидели рай! Да, да, и не нужно ухмыляться... Если хотите, рай - даже как-то грубовато сказано. Ведь что такое рай? Это деревья, кусты, птички, ну и еще, может быть, цветы на клумбах. Какая-то незавершенность, чего-то не хватает. Вам не кажется? А теперь представьте те же самые деревья, но при этом, под ними стоят автомобили, на кустах висят радиаторы, рядом с клумбами - поршни, клапаны, коленвалы, да мало ли еще, что там может быть! Вот это и есть настоящий рай. И лишь одно, самое малюсенькое отличие от истинного рая напоминает вам о том, что вы еще живы. Здесь за все нужно платить, а в раю дают без денег...
Некоторые считают, что самое большое достижение человечества - это театр... Господа, какой театр? Какое искусство? Боже мой! Плюньте и разотрите! Что такое театр по сравнению с авторынком? Даже смешно сравнивать, честное слово! Рынок без театра проживет, а актер без авторынка - ни-ког-да! Самые большие философы, ученые, изобретатели, актеры и режиссеры - все бывают в этом храме человеческого бытия. У людей здесь рождаются мечты, живут в их сердцах и никогда не умирают. Просто уходят, а им на смену приходят другие, более светлые и дерзкие. Ну, скажите, где, в каком театре может жить вечная мечта? Правильно, ни в каком. А здесь живет.
Сама атмосфера здесь соткана из грез и мечтаний. Воздух вокруг вас так насыщен ими, что порой трудно дышать. Посмотрите направо. Вон тот новенький стартер - неужели вы о нем не мечтали? Или этот генератор!!! Не генератор - сказка! А бросьте свой взгляд вон на тот карбюратор!? Это уже не просто сказка, а сказка, положенная на музыку! Мечта, а не карбюратор! А вот эти свечи в красивой упаковке? А вон тот распределитель зажигания, который вместо цветов можно поставить дома на телевизор! А запах резиновых сальников, патрубков, ремней, камер и прокладок, не вызывает ли он у вас обильного слюноотделения? А впрочем, что там сальники? Куда им до вот этого новенького радиатора, без которого ваш автомобиль и домой вряд ли доедет? Но это еще цветочки. Вход в рай начинается во втором ряду. Обратите внимание на состояние своей души, когда ваш взгляд ласкает вот эта коробка передач в сборе. Вы уже в раю. Если в этот момент у вас спросят ваше имя, не пытайтесь отвечать. По крайней мере, с трёх попыток вы его не вспомните. Не касаясь земли, плывете вон туда, где живет красота вашего автомобиля. Там есть всё - капоты, крылья, двери, бамперы, стекла, фары. И, что характерно, - вон на том лобовом стекле нет ни единой трещины! А ведь стекло это от вашего автомобиля! Невероятно. А посмотрите сюда, на эти фары! Даже если вы и протрете фары своей машины, то они не будут такими красивыми и блестящими, как эти!
Если вы здесь не один, а, скажем, решили приобщить жену к
прекрасному, то знайте - вы находитесь на единственном кусочке земли во
вселенной, где жена догадывается о том, кто в доме хозяин. На ваше
беспрекословное требование:
- Быстро дай сто рублей, куплю моторчик на печку, - она не находит, что возразить! Жена в растерянности... Да и не диво: МОТОРЧИК ДЛЯ ПЕЧКИ - это не какие-то там лампочки, на которые она уже давала в прошлом месяце. Моторчик - он и в Африке моторчик! Даже отношение покупателя к продавцу на авторынке особенное. Согласитесь, вы совершенно по-другому разговаривали с теми усатыми джигитами из третьего ряда, нежели с их земляками на овощном рынке. Здесь вы их почти уважаете, ведь у них есть замок зажигания, так вам необходимый! Цена, правда, высоковата…
А теперь просто так, ради любопытства, пройдите вон туда, в сектор для продажи автомобилей. Здесь находится сердце авторынка. Оно стучит, рычит, бурлит, в общем, все по-настоящему! Ничего, что нет денег, вы всё равно пройдите. Посмотрите, приценитесь, поговорите с умными людьми - по крайней мере, будете знать, что почем! Чтобы потом, когда появятся деньги, вы не сказали, что были не в курсе... Сначала обратите внимание на количество цветов и оттенков. Спросите у специалистов, сколько на нашей планете существует оттенков? Я уверен, они назовут вам цифру, ровно в три раза меньшую, чем количество расцветок автомобилей на этом рынке. Здесь есть даже такие цвета, у которых еще нет названия. Их можно определить одним словом - красивые! Я не советую вам сразу приближаться к иномаркам. Сначала пройдитесь вот здесь, где стоят русские жигулята и москвичи. Приценитесь, послушайте, о чем говорят люди...
- Покупатель нынче мелкий пошел... Ходят, бродят, а чего ходят, и сами
не знают. Даже цену не спрашивают. В прошлом году я продавал москвича,
так мне даже стать не дали. Сразу забрали! Покупатель нормальный попался,
даже не заметил, что машина сзади стукнутая... А эти ходят, бродят. Чего,
спрашивается, ходят?
- И не говори, коллега! Стою уже два дня, и хоть бы кто приценился.
Подойдет, посмотрит и молча уходит. Чего смотреть? Ты подойди, спроси, я
тебе всё покажу, расскажу, а то - смотрит и молчит. Аж зла не хватает. А в
этой машинке, например, я весь двигатель перебрал. Всё новьё стоИт! И
коленвал, и вкладыши, и поршня... Я не пойму, что людям надо? Ходят и
молчат, ходят и молчат, придурки!
Немного дальше, окружив «волгу», спорят человека четыре пенсионного
возраста:
- Какой дым? Где ты видишь, что дымит? Это пар, а не дым! Ты сядь,
проедь, а потом скажешь, где ты там дым увидел…
- По-моему, двигатель потраивает…
- Ты что, мужик? Совсем? Ты сядь в салон, ты там даже не услышишь,
работает двигатель или нет. Я на ней груженный сто восемьдесят выжимал, а
ты говоришь, троит... Тоже мне, моторист выискался. Посмотри на
магнитофон! Уже один этот магнитофон, считай, на половину цены машины
тянет. Я его почти с нового Мерседеса снял, на разборе!
- А машину без магнитофона, отдельно, за пол цены нельзя купить?
- Батя, ну ты и шутник!
- Ну, а если так, чтобы не торговаться - за сколько отдашь?
- Вот это другой разговор! Сразу видно, что человек знающий попался!
Такую машину сразу заберут, только тюкни! Давай, отец, сядем в салон,
поговорим, обсудим…
Если у вас нервы крепкие, то можете подойти туда, где продаются новые автомобили. Но, повторяю, это в том случае, если нервы в порядке. Здесь продавец смотрит на вас свысока! Ваш вопрос - почему так дорого, он, скорее всего, проигнорирует. Хочешь - бери, не хочешь - проходи, не задерживай очередь. Сзади вас уже стоят пять человек, которые мечтали купить такую машину с детства. И у каждого полные карманы денег. В такой ситуации вам действительно лучше отойти в сторонку и не мешать. У вас появился выбор: пойти в сторону иномарок или в сторону выхода. Первый вариант для души, второй для ума - если хватит! Поэтому вы выбираете первый.
У находящихся здесь автомобилей даже позы другие. Кажется, еще чуть-чуть, и любой из этих красавцев взлетит! Он присел и ждет. Даже находиться спереди такой Тойоты опасно - не дай Бог, тормоза не удержат, она вас раздавит и улетит вдаль, даже не оглянувшись! Поэтому разглядывать таких красавиц лучше сзади, и не долго. С каждой минутой в вашей душе растет мечта. И если вовремя не уйти, то я не завидую вашей жене. Да, боже ж мой! Посмотрите хоть на этот автомобиль. Когда открываешь дверь, машина человеческим голосом говорит: «вайко, киси-мусё!» Непонятно? То-то же! Спросите у продавца, он вам переведет с японского:
- Это для бестолковых она говорит, что ты забыл закрыть дверь, и если тебя на скорости двести километров в час будет обгонять такая же машина, она может врезаться в твою дверь, потом тебе мало не покажется, и кроме этого, тут еще загораются лампочки, а это сажает аккумулятор, так что не забывай закрывать дверь! Это не то, что наша каракатица, понял?
Вы поняли. Если не все, то основное - какой японский язык емкий, спрессованный. Не то, что русский. После такого ликбеза вы даже забываете спросить о цене. Да и стоит ли?
Если, собираясь покинуть рынок, вы полагаете, что купили все, что вам необходимо, то вы наивный человек! Именно сейчас вы начнете вспоминать то, ради чего пришли сюда. У таких впору спросить - а что вы будете делать, когда, двигаясь в сторону выхода, посмотрите направо? Там напильники, торцевые ключики, ножовочные полотна, а вон тот мужик даже красный герметик продает, который вам ох, как нужен! И это только справа! Не говоря уж о том, что делается слева от вас. Аккумуляторы, противотуманные фары, фотографии голых женщин... О, господи, жена не видела, куда вы смотрите? А ведь все это вы еще не купили! Но хотели купить, даже мечтали. И если вы уже у самого-самого выхода вдруг вспомните, что забыли купить подшипник на ступицу - не спорьте с женой. Согласитесь, что следующая получка будет больше, чем эта, следовательно, хватит на два подшипника. А может быть, даже на выхлопную трубу. Уступите! Пусть и жене будет немножко хорошо! Пожалейте её, ведь, в отличие от вас, она побывала в аду! И теперь ваша половинка знает, что вход в преисподнюю находится здесь. На этом рынке она даже видела жидкость для разжигания котлов на том свете. Да-да! Это тот самый антифриз, который вы чуть-чуть не купили. Для душевной реабилитации ей тоже хочется в рай, но её рай немного не здесь. Там, в ее раю, диалоги для вас непонятные:
- Это Коко Шанель?
- Ну, что вы!? Это же Кристиан Диор!
- А что-нибудь от Дольче и Габане нет?
- Со дня на день ожидаем.... Возьмите галстук от Армани для
мужа...
Моему Армани не идет... Он предпочитает красноуфимские...
Но это тема для другого рассказа, надеюсь, к нему мы еще вернемся. В
конце концов, не последний день на свете живем. Правда же?
Как нам повезло!
Сегодня не дежурство, а кошмар какой-то. Такое впечатление, что весь город решил от инфаркта умереть... Нужно бросать эту грёбаную кардиологию, пока не поздно. Не послушалась в свое время маму - сидела бы сейчас в какой-нибудь газетенке, так нет - только в медицинский! Дура! Ох, и ду-у-у-ура...
Выглядываю в окно - слава Богу, муж догадался чуть раньше
приехать. Быстро переодеваюсь, прощаюсь с коллегами, и, не дожидаясь
лифта - вниз.
- Привет, Светик! Чё-то ты раскраснелась…, день рождения у
кого-то был? По капушке? Спиртику?
- Милый, о какой капушке ты говоришь? Я сегодня как Золушка,
даже в туалет неког...
- А я получку получил! Сейчас заедем в автомагазин - техосмотр на
носу, а у меня шАровые болтаются.
Я поняла, что мои планы рушатся: собиралась с его получки купить
кое-чего из тряпок - весна на носу, а у нас ни обуть «до путя», ни одеть.
Подъезжаем... Господи, кто придумал эти автомагазины???
- Светик, ты со мной, или в машине подождешь?
Нужно идти, иначе оставит в этом вертепе все деньги.
- С тобой, милый, с тобой. Думаю, мне будет интересно побывать в
автомагазине.
- Ну, ещё бы!!!
Заходим. Человек десять мужиков, пытающихся бороться с рефлекторным слюноотделением, рассматривают товар. Выражение лиц у них такое, будто бы через минуту они собираются вступить в половую связь с женщиной, о которой мечтали последние двадцать лет своей жизни. Похоже, что из нормальных в магазине двое - я и продавец. Ба-а-а-а!!! А что это с моим ненаглядным? Морду перекосило, язык со рта свисает, глаза бешеные... Милый, неужели и ты туда же, в «половую связь»? А ну, а ну, с кем ты там собираешься мне изменить? Ага, вон с той железякой, жаль, название не знаю.
- Светик, ты посмотри, какой карбюратор!!! И, главное - не дорогой!
Конечно, не дорогой - получки должно хватить. Вслух:
- А ты уверен, что он тебе нужен? Лично мне больше нравится вон
то, - указываю на красивую упаковку.
- Светик, ты права! Нужно брать! Это свечи! Бошевские!
Соглашаюсь немедленно, потому что ЭТО дешевле ТОГО раз в сто. Мой с решимостью «корридного быка» прет к кассе. Платит. Берет. Не замечая, больно толкает меня локтем, и снова к прилавку. Расталкивая других покупателей, спрашивает у продавца:
- Рулевые есть? У меня левый конец болтается.
Милый, ау-у-у…, ты о чем? Какой левый? И почему «болтается»?
Но похоже, что продавец его понимает - подает очень некрасивую
железку и называет сумму. Ого! Мой:
- Беру! - и даже не посомневавшись, добавляет: - Два!
Четверть зарплаты ушло... Муж со скоростью десять поворотов
головы в секунду разглядывает товар на полках, останавливается на
каком-то агрегате, величиной с кухонный шкаф. Всё!!! Он близок к
оргазму. Шепотом, чтобы не привлечь внимание других «самцов»,
спрашивает:
- Жигулевский?
Продавец, не иначе как садомазохист:
- Жигулевский! Идет в комплекте с патрубками и крышкой.
Судорожно пересчитывает деньги и в два прыжка к кассе. Господи,
ему еще и сдачу дали? Чувствую, что нужно вмешаться.
- Милый, ты не забыл, что нам еще жить до моей получки?
О, какое счастье, что он не забыл. Выходим. Муж тащит на спине «шкаф», на упаковке которого написано «радиатор», а я несу в пакете его «концы» и «свечки». Грузим все это богатство в машину и молчим. Недолго молчим, минут пять - приходим в себя, так сказать. Наконец-то он раскрывает бумажник и подсчитывает убытки. Оказывается, денег у него осталось на целых две заправки. Выруливаем со стоянки. Слава Богу, подальше от этого ужасного места. Мне начинает казаться, что если бы я была террористом, то обязательно заложила бы бомбу под этот магазин. Едем. К мужу возвращается сознание и способность анализировать ситуацию:
- Представляешь, забыл глянуть крестовины - у меня задняя
болтается!
- Какая жалость… - и чуть не ляпнула вслух: «Слушай, а у тебя есть
хоть что-нибудь, что не болтается?»
Чем дальше от магазина, тем яснее у мужа память. Оказывается, мы с ним забыли посмотреть самое необходимое, именно то, ради чего и заезжали в магазин. Это: краник на печку, потому что наш пропускает; помпу, потому что наша течет; заднюю пружину - просела; переключатель поворотов - гавкнулся; ремкоплект на карбюратор - не сосёт; щетки на генератор - зависают; диск сцепления - буксует; трос ручника - не держит; лампочку на стопсигнал - сгорела; воздушный фильтр - закоксовался; тормозной цилиндр - потому что нашему скоро труба, и еще многое-многое из того, что было в магазине. Уже на подъезде к дому муж меня утешает:
- Светик, ты представляешь, как нам сегодня повезло? Свечи,
которые мы с тобой купили за двадцатник, Витька Перов в прошлую
среду где-то взял за тридцать. Представляешь?
Представляю, милый, очень хорошо представляю. Я даже представляю то, о чем ты и не подозреваешь. Вот, сегодня вечером лягу спать и начну представлять себя в ювелирном магазине... Господи, какая там красота!!! Ларочка Бирюкова вчера в новых сережках пришла - говорит, муж подарил. Брехает, наверное - они с мужем уж месяц как не разговаривают... Но сережки красивые. И не дорогие - моей получки вполне хватило бы. А что, если взять сейчас и сказать ему - так, мол, и так, ты как знаешь, а я со своей получки покупаю себе новое платье!!! Наверное, так и сделаю! Вот только момент подходящий выберу, и скажу. И пусть что хочет думает! Скажу, и всё! Главное - дожить бы до получки.
Главный пассажир
Виталий Сергеевич Гуминюк, слесарь-наладчик мебельного комбината, ушел сегодня с работы на час раньше. На этот раз легенду для начальства он придумал весьма убедительную - нужно срочно ехать на вокзал, встречать тещу.
На самом деле никакой тещи не было, было желание заработать денег и купить надувную рыбацкую лодку. Сделать такую покупку из семейного бюджета не позволяли ни сам бюджет, ни тем более жена. Начиная с весны Гуминюк «шабашил». Каждый день, по пути на работу и обратно, он не упускал случая подвезти на своем жигуленке пассажиров. За два месяца таких шабашек денег было собрано достаточно для приобретения одноместной лодки. Но, учитывая свой возраст и комплекцию, Виталий Сергеевич хотел двухместную! Ему оставалось чуть-чуть - и это чуть-чуть он надеялся добрать сегодня.
Во всем мире откровенно пьяных таксисты не любят, а вот пьяненьких подвозят - полупьяный пассажир отличается от трезвого повышенной щедростью. А если он не просто пьяненький мужик, а русский мужик, да еще из Сибири, да вдобавок нефтяник, да к тому же у него и деньги есть, то это предел мечтаний любого таксиста на свете! Выпивший русский пассажир - самый щедрый пассажир в мире!!!
* * *
Тормозит в половине четвертого утра наш соотечественник кэб на углу Второй авеню и Пятьдесят восьмой улицы Нью-Йорка и требует:
- Шеф, я плачу! В ближайшую гостиницу! Ферштейн?
Таксист улыбается:
- Ез, ез!
- Смотри мне!
Через минуту поездки интересуется:
- Далеко еще?
Таксист кивает головой и снова улыбается:
- Ез, ез!
- Какого хрена ты мне лыбишься? Заладил, как попугай - ез, да ез.
- А вот за «попугая», вместо отеля, я могу отвезти тебя в Гарлем и там оставить…, тогда посмотрим, кто из нас попугай. Ферштейн?
- Земеля? Ёханый бабай! А чё ж ты сразу не сказал? А я смотрю, вроде похож... Как ты сюда попал?
- Вот так и попал…, как все, так и я. А ты чё тут? Новый русский, что ли?
- Да какой там, на хрен, новый. Я из Сургута, слыхал? Нет? Ну, ты даёшь!!! Я на буровой работаю, помбуром, а сюда поглядеть приехал, туристом. Вчера в одной забегаловке бухнУли с мужиками - я и вырубился. Проснулся у какой-то негритоски - она по-нашему ни в зуб ногой, а я забыл название гостиницы, в которой нас поселили. Вот уже часа два катаюсь - ищу... Меня Виктором звать, а тебя?
- А меня Семеном. Так, говоришь, забыл название отеля?
- Название на бумажке было записано, а я где-то ее посеял. Помню, что название какое-то нерусское…, бухалово еще такое есть…, то ли Арарат, то ли Наполеон, забыл. Но, если я эту гостиницу увижу - узнаю! Там на входе еще мужик такой, в разукрашенной шинели стоит, я его запомнил. Он тоже по-русски шпрехает.
- Ну, земляк, ты даешь! Тут этих отелей - тысячи! А бабки-то у тебя хоть есть?
- Да есть малёхо, щас гляну сколько...
Сургутянин долго роется по карманам, пересчитывает деньги и сообщает:
- Вот, наскреб: шестьсот баксов по стольнику и еще мелочевка какая-то…, хватит?
- Хватит! Даже если из Бруклина в Бронкс через Манхеттен ехать.
Турист безо всякого сожаления расстается с деньгами и советует:
- Зема, ты не стесняйся: если мало - скажи, у меня основные бабки в гостинице, в чемодане. Если гостиницу найдем - я еще дам!
- Да ладно тебе... Отель-то, случайно, не «Тафт» называется?
- Не-а.
- Доралл?
- Не.
- Пьер? Плаза? Америка? Принц Джордж? - перечисление названий продолжается минуты три, пока не произносится слово «Ридженси».
- Зема, ёпрст!!! Оно! Точно оно! Я ж говорю, что бухалово такое есть. Я вспомнил, «хеннесси» называется - я им в Сургуте после водки похмеляюсь
- Ооооо!!! Не хило!!!
- Ну, дак!!! Я ж на буровой работаю!
И поехали наши соотечественники, довольные друг другом, искать отель «Ридженси», похожий на коньяк «Хеннесси». А по дороге - разговоры «про жисть».
- Ну и как тебе Америка? - интересуется таксист. - Нравится?
- Да как тебе сказать? Глазу, конечно, тут есть, где разгуляться…, а вот душе не «фонтан» - душно как-то ей. У нас лучше! Залезешь утром на буровую - кругом тайга, простор, красота!
- Зато, здесь свобода!
- А меня и в Сургуте никто за жопу не держит - что хочу, то и делаю! Хочу - бухаю, хочу - работаю, хочу - баб трахаю!
- Я не эти ценности имею ввиду, а общечеловеческие, демократические.
- Анекдоты, что ли? Так их сейчас у нас на каждом углу рассказывают. И про Вовочку, и про Ельцина, и про кого хочешь! И никому за это ничего не бывает! Так что, земеля, отстал ты от жизни!
Таксист не сдается:
- Надеюсь, ты не станешь спорить о том, что в экономическом плане России до Америки далеко. Как там у вас говорят: как до Киева раком?
- Зема, чё-то я не понял, кто из нас с тобой кого везет и кто за это платит? Сейчас вся твоя свобода заключается в том, что ты можешь завезти меня в какой-нибудь гадюшник и там оставить... Чё, не так, что ли?
- Да-а-а-а-а-а…, уж...
* * *
У каждого, кто когда-либо занимался извозом, есть свой «самый главный» пассажир. У кого-то это «один генерал», у кого-то - «начальник вытрезвителя», а кто-то, не моргнув глазом, расскажет, как он возил «саму Пугачиху!»
«Самый главный» пассажир Гуминюка ждал его у магазина «Югра». Вид пассажир имел не самый выдающийся: невысокого роста, худощавый, одет в футболку, на которой красовалась пасть оскалившегося тигра. Проезжающие мимо автомобили он останавливал жестом человека, у которого есть деньги: слегка подняв правую руку, указывал водителям место на проезжей части, в пределах которого им следовало бы остановиться.
Виталий Сергеевич понял, что лодка у него в кармане. Подрезав такого же шабашника, как сам, он остановился. Как и положено человеку значительному, пассажир сначала сел, и лишь после того, как успокоил: «Плачу сто баксов», скомандовал: «На Бардаковку, шеф!»
В социальной структуре города Бардаковка еще не являлась «дном», скорее это была сточная канава, по которой Бывшие Интеллигентные Человеки скатывались на это дно. Находилась она не близко - на расстоянии получаса езды от магазина «Югра». Капитальных строений на Бардаковке не было, люди жили в балкАх, вагончиках и бараках. Центральный водопровод и канализация отсутствовали, мусор почти не вывозился. В безветренную погоду над поселком стоял запах, однажды вдохнув который, человек запоминал его на всю оставшуюся жизнь. Редкий «шабашник» соглашался сюда ехать. И, тем не менее, Гуминюк поехал - названной суммы вполне хватало на лодку. Бархатная ширма, сотканная из чарующих звуков словосочетания «сто баксов», плотно накрыла в сознании Виталия Сергеевича ту ячейку, в которой жил его разум.
- Вообще-то, я беру деньги вперед, - улыбаясь, чтобы не обидеть пассажира недоверием, заметил Гуминюк.
- У меня с собой лишь пятисотки. У тебя будет четыреста баксов сдачи? - Уверенность в голосе пассажира давала Гуминюку право надеяться, что тот не блефует.
- Нет, такой суммы у меня с собой нету. - Отвечая так, Виталий Сергеевич лукавил. У него не то, что с собой, но даже «вне себя» никогда не было «баксов». К тому же он не знал, что пятисотдолларовые купюры существуют лишь на своей родине, и то как нумизматическая ценность. Но с курсом, по которому обменивают валюту на рубли, был знаком - об этом несколько раз на дню ему напоминали дикторы радио и телевидения.
Худые, загорелые руки пассажира были не совсем чистыми, длина ногтей на пальцах, регулировалась естественным образом - ногти были обломанными и грязными.
- Вы, наверное, нефтяник? - с хорошей долей лести в голосе спросил Гуминюк.
- Да, в основном.
Кем пассажир был «не в основном», Виталий Сергеевич уточнять не стал, он лихорадочно искал ответ на вопрос, что делать с неожиданно свалившейся на него суммой в «сто баксов». В его мозгу боролись два «я». Одно «я» жило в правом полушарии, а другое - в левом. Правое советовало:
- Не обязательно сразу покупать лодку. Деньги можно спрятать в гараже до лучших времен.
- А вдруг пожар? - сомневалось левое.
- Тогда нужно спрятать в машине.
- Машину угонят!
- Дать кому-нибудь в займы...
- А если должник умрёт?
- Что же делать? Что делать? Куда девать такую сумму?
Оба «я» Виталия Сергеевича были близки к истерике. Правое рассмотрело варианты покупки многих необходимых для машины вещей: стартера, карбюратора, левой фары, двух новых скатов, глушителя и еще кое-чего по мелочам. Левое «я» отмело все эти предложения одним вопросом:
- Как объяснить жене, откуда деньги?
- Скажу, что нашел...
- Отнимет!
- Занял...
- Чё, с ума сошел?
- Почему?
- Как же можно занять такую сумму без ведома жены?
- И то верно...
От внутренней борьбы Виталия Сергеевича отвлекло поведение пассажира - у того напряглись желваки, руками он пытался порвать на себе футболку, и при этом скрипел зубами и приговаривал:
- Убью сучару! - Кулаки его сжимались и разжимались, он стучал ими себя по коленям и все громче вещал:
- Порву гадину! На куски! - Руками пассажир показывал, как именно он будет рвать «гадину». Гуминюк понял, что куски будут очень мелкими.
- Это кого вы так рвать собираетесь? - с чувством тревоги спросил Виталий Сергеевич.
- Жену, сучару! Она у меня получку из кармана вытянула.
- Так посадят ведь!
- Не посадят! Закопаю так, что хрен кто найдет!
Тревога в душе Гуминюка перерастала в страх. Его правое «я» шепотом поинтересовалось:
- Может, сказать, что машина сломалась, и не ехать дальше?
Левое справедливо возразило:
- А сто баксов?
Въезжали на Бардаковку. Справа начинались бараки, а слева располагалась бескрайняя свалка, на которой рыбаки со всего города копали червей.
- Вот тут и зарою…, - пассажир указал на свалку и добавил, - пидараску!
Он все так же рвал руками воображаемую жертву на куски, скрипел зубами и приговаривал:
- Чтоб и духу ее тут не было!!! Тварь!!! Сучар-р-р-р-ра!!!
Гуменюк испугался не на шутку, к его страху начал примешиваться ужас. Мысли о деньгах отошли на второй план, правое «я» рвалось наружу с вопросом:
- Этот псих сейчас жену убьет, а тебя посадят как соучастника.
- Я-то тут причем? - Сопротивлялось левое «я».
- Как это причем? Ты ведь знал о готовящемся преступлении и не сообщил! Не предотвратил! Соучастник!!!
В голове Виталия Сергеевича всплыли и мгновенно пронеслись кадры из тюремной жизни, виденные им когда-либо в кино. В висках пульсировала фраза: «Баклану место у параши» - где и когда он ее слышал, Гуменюк не мог вспомнить, но отчего-то был уверен, что речь шла о нем. Он отчетливо представил себя в тюремной камере, у параши. Вокруг стояли ужасные уголовники с ножами и напильниками в руках, а некоторые, глядя на него в упор, расстегивали брюки.
У Виталия Сергеевича в области паха образовался ледяной комок и, поднимаясь все выше и выше, замораживал все, к чему прикасался: желудок, сердце, душу... Комок достиг горла и запросился наружу. В голове левое «я» ехидничало:
- Вот видишь, к чему твоя жадность привела? Обходился сорок лет без лодки, и еще столько же с берега рыбачил бы... Ему вторило правое «я»:
- Жадность фраера сгубила!
Пассажир, указывая на крупную женщину возле барака, истерично закричал:
- Вот она, сучара!
Тело Гуминюка сковал страх перед ужасным убийством и тюрьмой: нога сама вдавила педаль тормоза до отказа, и двигатель заглох. Руки судорожно вцепились в руль. Пассажир сжал кулаки до белых косточек и, не расцепляя зубы, произнес как приговор:
- Ну, всё! Хана!
Женщина, развешивающая белье, отставила в сторону тазик и направилась к машине. На ходу она вытерла руки о фартук, зачем-то поплевала себе в ладони, потерла их одну о другую и взялась за ручку правой дверцы.
Оба «я» Гуминюка в один голос закричали:
- Всё! Это та черта за которой пропасть! Или сейчас произойдет убийство и мне тюрьма, или, ради детей и свободы, я помешаю этому.
Он мертвой хваткой вцепился в футболку пассажира, зажмурил глаза и хотел крикнуть «нет!». Язык отказался подчиниться и его уста выдали звук, похожий на мычание. Так, с закрытыми глазами Виталий Сергеевич держал потенциального убийцу и мычал. Мычал до тех пор пока кто-то не толкнул его в плечо слева. Гуминюк с трудом разжал веки и увидел женщину. Она достала из-за лифчика целлофановый пакетик, развернула его, отсчитала несколько рублей и швырнула их ему на колени со словами:
- Подавись и отпусти мужа!
Пассажир сидел точно в такой же позе, как только что Виталий Сергеевич - с закрытыми глазами и сжатыми кулаками. Ничего не понимая, Гуминюк собрал деньги и положил их в нагрудный карман рубашки. Женщина обошла вокруг жигуленка, рывком открыла правую дверь, взяла пассажира одной рукой за волосы, авторой под руку и очень легко вынула из машины. Виталий Сергеевич смотрел на происходящее и не верил глазам.
Правой рукой женщина держала несостоявшегося убийцу за волосы, а левой нанесла ему в ухо удар такой силы, что он отлетел метра на два от машины. Женщина произнесла всего одно слово:
- Козел!
Со скоростью, какой жигуленок Гуминюка не развивал уже лет пять, он покинул Бардаковку. Остановился лишь возле свалки, на которой сам не раз копал червей. Вышел из машины, сел на ящик и закурил. Руки дрожали, по телу разливалась усталость, сравнимая с легким параличом. Ледяной комок, доселе пребывающий в районе горла, поднялся к глазам, начал таять и покидать тело в виде слез. Виталий Сергеевич плакал и улыбался.
Сознание возвращалось к нему способностью радоваться и решением навсегда «завязать» с извозом. Радовался он своему жигуленку, свалке, на которой сидел, лодке, которую не купил, и, как ни странно, своему «главному пассажиру», которого он только что подвез на Бардаковку. Скурив две сигареты, Виталий Сергеевич сел в машину и поехал домой. Он ехал и боковым зрением замечал голосующих пассажиров. Сегодня их было особенно много. Казалось, каждый из них кричал Гуминюку о том, что рыбачить с лодки все-таки удобнее, чем с берега.
- Хрен вы меня уговорите, - шептал Виталий Сергеевич и уточнял: - по крайней мере, сегодня.
Подлец
Никифор был подлецом, и Мария знала об этом с самого начала. Основания пребывать в такой уверенности ей давали факты - вещь, как известно, упрямая и неоспоримая.
Факт первый: перед самой свадьбой ей снился сон. Он был вещим, так как видела его Мария с четверга на пятницу. Вроде бежит она по самому берегу речки, а берег крутой, сорваться с такого - раз плюнуть. А впереди, держась за руки с Клавкой Красновой, от нее убегает Никифор, тогда еще не муж, а просто ухажер. И, вроде, падает она в речку, а вода в ней мутная, холодная. От страха - Мария не умела плавать, - она проснулась и до самого рассвета так и не сомкнула глаз. За двадцать лет, прошедших с тех пор, с какой стороны не подступалась Мария к разгадке этого сна, а выходило одно: уйдет ее Никифор с Клавкой, а она останется одна, в грязи и холоде.
Факт второй: когда она родила Ванюшку и лежала в Кулешовском роддоме, туда заявился пьяный Никифор. Он приставал к медсестрам и нянечкам с требованием выпить стакан «Портвейна № 777» за здоровье жены и сына. Тогда санитарка тетя Вера подошла к Марии и сказала:
- Смотри, девонька, смотри в оба. Иначе, уведут такого красавца, и оглянуться не успеешь.
Мария знала цену таким словам - поговаривали, что мать тети Веры была ведьмой, а яблоко от яблоньки...
И, наконец, факт третий, последний и самый главный - это ее, Мариино, бабское чутье, которое жило в ней чуть пониже пупка и имело связь с руками, ногами, головой и сердцем. Бывало, что чутьё еще ничего и не сказало, а лишь шевельнулось, а у Марии руки-ноги деревенеют, и в голову мысль короедом вгрызается: «Не на сторону ли Никифор завернул, не на блуде ли, не у Клавки ли?» И всё! После этого никакая работа на ум не идет, из рук все валится. Уж и дети у них выросли, и цвет инея на висках проявился, а Марии всё неймется. Нет-нет, и вспомнится давний сон, сожмет ее душу осознанием своей неизбежности, и рвет сердце ревность на мелкие кусочки. За все эти годы лишь однажды Мария почувствовала, что облака над её зыбким бабским счастьем развеялись и пригрело солнышко. Это было, когда Клавка выходила замуж за городского и уезжала из деревни года на три. Но солнышко это не смогло растопить лед подозрительности в Марииной душе. Сколько она ни пыталась оградить мужа от измены - и к ясновидящей в город ездила на верность его привораживать, и у цыганок на картах гадала, и водку для него заговаривала - всё без толку, облегчения в ее сердце так и не наступило. Мария ЧУВСТВОВАЛА, что муж изменяет. Уж на какие уловки она не пускалась, чтобы уговорить его самого в измене сознаться, душу облегчить - нет, идиот такой, не признавался, всё выкручивался - то у него мотор застучал, то колеса поотскакивали, то карбюратор сломался. Одним словом - шофер! А шофера - они, что в городе, что в деревне, ушлые да скользкие, в признании вины несгибаемые.
Вот и сейчас уже полночь, а она лежит в кровати сама не своя, в голове думки рваные в один клубок спутались. Торчат мысли из того клубка тысячами веревочек, и за какую не потянешь, а на другом конце одно и то же: «Опозорил подлец, на весь белый свет опозорил. Сказал, что в область на три дня поехал, а вчера Зойка-кладовщица видела его в Кулешовке, и клянется, что он был с Клавкой». За окном глубокая полночь, а Мария всё не спит:
- Го-о-о-споди-и-и-и, - то ли шептала, то ли причитала она, - и за что мне такое наказание? - Сгорая от стыда, обиды и ревности, вспоминала, как вечером прибежала к ней Зойка с новостью:
- Маша!!! Представляешь? Я сегодня ездила в Кулешовку, и после обеда зашла в раймаг, а та-а-ам!!! Мария, вот тебе крест, не сойти мне с этого места - там твоего Никифора для телевизора фотографируют. Он стоит такой, лыбится как майская роза, фиксу свою выставил, а Краснючка его под ручку держит и голову ему на плечо положила. А тот, что фотографирует, спрашивает твоего в микрофон: «А что вы с выигрышем будете делать?» Оказывается, там разыгрывали какую-то лотерею, но я этого не видела, врать не буду, и твой выиграл холодильник. Здоровенный такой - как шифоньер у председателя! Представляешь? А Никифор Клавку обнял и говорит:
- Я деньгами возьму! Холодильник у нас уже есть.
А Клавка, сучка такая, брови дугой выгнула, губы бантиком сделала, ножку выставила, живот втянула и говорит:
- У нас даже не один холодильник есть, а целых два! - И опять голову твоему на плечо склонила и глазки прикрыла. А он, морда его бесстыжая, правой рукой ее обнял, за сиську мацает, и говорит в телевизор:
- На эти деньги, говорит, мы с женой моей, Клавдией Михайловной, поедем отдыхать на модные курорты.
Маша, ты не поверишь! Я, когда такое услышала - обомлела вся. Хотела подойти прям там и плюнуть обоим в их рожи бессовестные. Не успела. Он её под руку взял и пошли они на второй этаж, в женский отдел. Там Краснючка сразу к тому прилавку, где бабские вещи продаются, подошла, и, чтобы все слышали, говорит продавщице:
- Дайте мне, говорит, таких прокладок, как в рекламах по телевизору показывают. Я, говорит, только такими пользуюсь!
Представляешь? А ее шмонька, между прочим, кроме ваты со старых фуфаек, ничего и не видела!
Мария слушала, и у нее зрело желание вцепиться Зойке в волосы и вырвать ей язык, а Клавку подстеречь и облить кипятком. Смутно Зойка догадывалась, что может произойти что-то для нее нехорошее, но остановиться уже не могла. Её язык жил независимой от нее жизнью. Он говорил такое, чего даже сама Зойка пугалась.
- А Никифор, представляешь, Маш, тоже подходит к продавщице и говорит: «Дайте мне для моей уважаемой супружницы Клавдии Михайловны самые дорогие духи и самое красивое платье». Когда Краснючка примеряла платье, я чуть в обморок от зависти не упала. Представляешь? Платье синее такое, с блестками, вырез чуть не до пупка, и аж горит все, сверкает и переливается. Я таких сроду не видела. А Клавка поворачивается к твоему и говорит на весь магазин: «Мы, дорогой Никифор Семенович, оденем с тобой это платье на седьмое ноября!» Представляешь?
- Зоя, ты иди... У меня что-то голова разболелась, пойду прилягу.
- Маш, ты не сомневайся, я - могила! Вот, провалиться мне на этом месте!
- Ладно, могила, иди…, а то, и правда, провалишься.
* * *
Никифор заявился домой под утро, грязный и уставший.
- Мать, ты не поверишь, стяжной болт лопнул, пришлось всю рессору перебирать.
- Почему не поверю? Поверю! С такой шалавой не то, что болт, а и всё что угодно лопнет. Недаром трех мужиков имела и ни с одним не ужилась. У них, наверное, тоже болты не выдержали…, полопались.
- Что, уже наболтали?
* * *
Светало. Лежа у Никифора на плече, Мария спросила:
- А ты не врешь, что платье мне покупал, а не Клавке?
- Маш, да я же тебе русским языком два часа объяснял, что попросил Клавку лишь примерить его. Думаю, если на нее в общипок будет, то тебе в самый раз. У тебя же фигура постройнее Клавкиной.
- Сравнил!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!!
- Никиш, и еще спросить хочу, скажи, правда, что Краснючка в районе такие вещи, как в рекламах, покупала?
- Какие вещи? Не знаю. Я её в раймаге встретил, она ножи для мясорубки брала. А почему ты спрашиваешь?
- Просто так. Никиш, а Никиш, а ты давал ей духи понюхать?
- Давал, давал. Маш, давай спать, а?
- Никиш, ну и что она сказала? Про духи-то.
- А что она скажет? Хорошие, говорит, раз дорогие.
- Я представляю, у нее, поди, в зобу дыхание спёрло. Как, ты говоришь, они называются, Асмера? Никак, царица какая-нибудь.
- Сперло, царица, сперло…, спер...
- Ладно, Никиш, спи… - и через время:
- А я ведь, тебя, подлеца, выгнать хотела! Вот, думаю, приедет, и выгоню - пусть идет к своей Клавке... А ты, вон, духи мне купил…, и даже платье...
В деревне кричали последние петухи.
Новогодний подарок
Сварщик шестого разряда, владелец личного клейма по сварке магистральных нефтепроводов Владимир Буров, по прозвищу Вовчик Бурый, испытывал еле уловимое внутреннее беспокойство, как будто бы вот-вот что-то должно случиться. По мере приближения нового года беспокойство нарастало. Сам Вовчик такое состояние объяснял тем, что почти три недели как «не пьет, и в рот не берет». Сегодня тридцатое декабря, на работе, ради праздника, авансом выдали получку, и его внутренние мучения достигли того уровня, при котором мысль: «Да хрен с ним, с этим новым годом!» казалась самой мудрой и спасительной. Эта мысль подразумевала немедленное снятие трехнедельного стресса и усталости от борьбы за трезвый образ жизни. Восстановить затраченную физическую и психологическую энергию могла бы бутылочка «Пшеничной», а еще лучше - две. Но! Этому мешали два фактора, даже и не два, а полтора: Вовчик приехал на работу на своей машине - фактор целый, и полфактора - обещание встретить новый год трезвым, данное жене Люсе.
Зарплата у Бурова высокая - сумма, выданная ему сегодня в кассе, превышала годовую пенсию соседа-ветерана ровно в полтора раза.
По дороге домой, проезжая мимо супермаркета «Борисовский», Вовчик вовремя вспомнил о новогодних подарках и свернул на стоянку.
Магазины, кроме торгующих автозапчастями, Буров не любил. Посещал их в случае крайней необходимости и очень неохотно. Особенно он негодовал, когда приходилось совершать походы по магазинам вместе с женой:
- Люся, ну какого хрена ты уставилась на это платье? Всё равно ведь брать не будешь! Вылупилась на него, как Ленин на буржуазию, и смотрит, и смотрит, и смотрит... Было б что-то путевое, а то - тряпка тряпкой.
- Вов, так красивое ведь платье-то! Хоть посмотрю, и то на душе легче станет. Когда ты на свои автомобильные железяки смотришь, я же тебе ничего не говорю...
- Сравнила... То - железяки!!! А это - тряпка какая-то.
- Вов, не «какая-то тряпка», а вещь, «от Кардена» называется!
- Да хоть от двух Карденов, а если не берешь, то нефиг на него пялиться.
Подарок для сына он выбрал не раздумывая: игрушечная полицейская машинка с дистанционным управлением - достойный подарок для четырехлетнего мужчины.
С подарком для жены было сложнее. Куда бы Вовчик не глянул - все годилось ей в подарок. И маникюрный набор с позолоченными щипчиками, и большая корзина с косметикой от какой-то нерусской мадам, и духи с пшикалками в красивых упаковках, которые, впрочем, стоили о-го-го сколько.
«Нет, - думал Буров, - брать - значит брать что-то такое, что запомнилось бы ей надолго! А духи - их за месяц можно выпшикать».
Отяжеленный такими мыслями, теряя финансовую бдительность и проникаясь все более твердым решением купить жене настоящий подарок, зашел Буров в отдел женского платья. Несмотря на предпраздничное время, народу здесь почти не было. Справа, у кассы, несколько девушек-продавщиц в красивой униформе обсуждали какие-то свои девичьи дела. Внимания на него они не обратили - потертая кожаная куртка Бурова надежно маскировала в нем мужчину, обладающего высокой покупательской способностью.
Взглядом Вовчик зацепился за красное платье с красивыми финтифлюшками на груди. Он посмотрел на ценник и ахнул - его зарплаты для такого подарка едва хватало.
- Ни хрена себе, - почти про себя удивился Буров. Слева от него возникла девушка-продавец с лицом и фигурой фотомодели.
- Что интересует? - ласковым, тихим и от этого почти интимным голосом спросила она.
- Да, так, просто…, смотрю.
- «Просто смотрю» или купить хотите? - девушка слегка повысила голос.
- Ну, вообще-то, купить…, только сначала посмотреть хотелось.
- Для кого хотите? Для жены, для девушки, для женщины? - К ним подошла еще одна девушка, как показалось Вовчику, она попала в этот зал прямо с конкурса красоты «Мисс Вселенная». В горле у него моментально пересохло, и вместо ответа он закивал головой.
- Да…, вообще-то, это самое, как его…, жене хотел. - И совсем не в тему добавил:
- Только что получку получил, приличную, поэтому и это…, как его…, тоже хотел, чтобы приличный подарок, не духи какие-то занюханые...
Подошли остальные девушки, засуетились, стали предлагать платья, одно краше другого. Они прикладывали их к себе, выставляли вперед ножки, показывая Бурову, что длина именно этого платья будет как раз по фигуре его жене.
- Посмотрите вот на это, оно не очень дорогое, но если бы мне такое платье подарили, то я, наверное, сошла бы с ума от счастья...
- А вот это! Я уверена, именно оно понравится вашей жене! У нее такой бюст как у меня, или больше? - Девушка-кукла развела руки в стороны и закружилась перед Буровым. - Вот, посмотрите…, такой?
Вовчик смотрел на бюст, и ему хотелось его потрогать хотя бы двумя пальчиками... Да! Это именно то, что он хотел купить! Платье было голубым, с большим вырезом и красивой этикеткой. Имя модельера, который изготовил платье, Вовчик часто слышал в рекламе по телевизору, но выговорить не мог.
Девушки смотрели на Вовчика с уважением:
- Да…, повезло вашей жене! Такой королевский подарок не каждой дарят. И не каждый...
Последний аргумент настолько пришелся Вовчику по душе, что к стоимости платья он добавил еще энную сумму из заначки:
- Купите себе по шоколадке…, чтобы и вас это, как его…, с новым годом, как бы...
Домой Буров зашел в состоянии, которое у него обычно наступало после первой бутылки водочки. С порога командным голосом попросил:
- Люсёк! А ну, примерь! Это тебе к новому году!
За столом сидели до полуночи. Люся в который раз вытирала слезу счастья, Вовчик, еще не совсем пьяный, рассказывал:
- Я прикинул хрен к носу, и думаю - дарить, так дарить! Духи - это так, баловство. Пару раз пшикнул, и нету пузырька. А платье - другое дело! На нем одна этикетка чего стоит! Ну, ясный пень - фирма!!!
По телевизору власть отчитывалась перед избирателями:
- В уходящем году повысился жизненный уровень среднестатистического россиянина - сегодня он может позволить себе такие покупки, о которых лет десять назад даже и не мечтал. Инфляция падала и к концу года составила... Жить стало лучше, жить стало...
В половине первого ночи Люся тащила на себе «среднестатистического россиянина Вовчика» в спальню и приговаривала:
- Давай, мой хороший, давай…, вот так, ага, теперь этой ножкой, вот так…, вот умничка..., устал, мой хороший, устал...
В знак согласия Вовчик кивал и старательно выговаривал это трудное слово:
- Угу-у-у-у...
На рыбалку
Подлёдная рыбалка в конце зимы, когда уже солнышко пригревает до плюсовой температуры - занятие удивительное! Про нее говорят: «полезное с приятным». Лунка во льду - рыбе дышать легче, а щучка в сумке - для рыбака радость! За долгую сибирскую зиму душа рыбака истосковалась по речке, соскучилась. С особым трепетом готовится рыбак к первому лову. До бритвенной остроты точатся ножи на ледобуре, начищаются до блеска мормышки, мотыль покупается самый крупный, «жирный». За неделю до рыбалки начинает одолевать рыбака вопрос: какую водку взять, и главное - сколько? Купить четыре бутылки дешевой, с криво наклеенными этикетками - вроде как не солидно, может на клев повлиять, а взять две бутылки дорогой и в красивых бутылках - может не хватить! В муках рождается компромисс: одна бутылка настоящей и две бутылки самопальной, производства виноградных республик. Непосвященный может спросить: «Зачем столько?» Сразу видно, что интересуется человек, далекий от этого вида искусства. Как это зачем? А вдруг лед провалится? А вдруг пурга в пути застанет?? Да мало ли, еще какие катаклизмы могут случиться на рыбалке???
Наконец, все вопросы решены! Рюкзак набит под завязку - и откуда столько нужных вещей? На работе профсоюз выделил вахтовый автобус, вездеход. В недельном споре решен вопрос, на какую речку ехать? Большинство голосует за Северянку. Речка неширокая, метров двадцать, но рыбная, еще не до конца загаженная, стало быть, рыба еще есть! Да и в прошлые выходные там рыбачили мужики с соседней автобазы, так говорят - по мешку мохтика привезли! И это притом, что в прошлые выходные погода была дрянь, мотыль у мужиков был дохлый, а водка у них закончилась еще по дороге туда. Да и не диво: до Северянки-то езды часа три, километров сто с лишним будет. По северным меркам это и не расстояние, да и для настоящего рыбака сто километров не крюк! Ехать решили в субботу рано утром, часов в пять. Желающих во вторник было более двадцати человек, в четверг - двенадцать, а в субботу утром собрались шестеро самых закаленных, самых выдержанных и самых настоящих рыбаков! Это рыбаки с большой буквы, каждый из них мог поспорить с самим Сабанеевым!
Выехали, как и договаривались, в пять утра. Водитель вахтового Урала, Петрович, седой мужчина лет пятидесяти, был абсолютно уверен в том, что везет людей не совсем нормальных. Ну, какой нормальный будет ехать в пятнадцатиградусный мороз за сто километров для того, чтобы попытаться поймать пару ершей? Уверенность Петровича объяснялась очень просто: Петрович не был рыбаком! А значит, по мнению пассажиров автобуса, человеком, тоже не совсем благополучным.
В автобусе ехало шесть человек. Дядя Миша - излишне полный мужчина, страдающий одышкой, лет под шестьдесят. Серега, по прозвищу «мофтик» - худой, невысокий тип лет сорока. Он слегка заикался и в некоторых словах не выговаривал букву «Х». Слово «хрен» у него получалось чисто, четко, а слово «мохтик» - название северной рыбки весом граммов сто-триста и размером с небольшую селедочку - звучало в его устах как «мофтик», откуда и взялось его прозвище. Третьим был Гриша Гусев - мужик подозрительный и неразговорчивый, сам себе на уме - вы, мол, рассказывайте, а мы послушаем, что вы там врете…
Четвертый, Леха Лупатый - настоящий рыбак! Про рыбалку он знал всё!
Знал, где клюёт, какая рыба, на какую наживку и в какую погоду. Правда,
сам за свою длинную жизнь так ни разу и не попал на настоящий клев, но
объяснял это просто - погода фиговая!
Самой яркой фигурой из пассажиров был, безусловно, Толик Гирин. Его кличка - «Толик бляха-муха». В предложении, состоящем из шести слов, «бляха-муха» упоминалась Толиком минимум дважды. Он мог поддержать разговор на любую тему! Он служил во всех родах войск, работал во всех мыслимых и немыслимых сферах, спал со всеми известными женщинами, как в нашей стране, так и за рубежом! По свидетельству слесарей из ремонтной мастерской, его стаж составлял около трёхсот лет. Ещё почти восемьдесят он провел в рядах защитников Отечества. При этом ему было сорок семь лет! Работал Толик токарем. Когда в курилке собирались работяги и заводили разговор на какую вечную тему, Толик всегда вступал в разговор словами: «Всё это херня!» И начинал рассказывать, как ЭТО было у него! Года три назад, когда он только устроился на работу, его невзлюбили, посчитали трепачом. Но потом свыклись и даже зауважали! А как же? Ведь не каждый был капитаном подводной лодки в течении семнадцати лет, не каждый имел стаж работы на Шпицбергене тридцать два года, и далеко не каждого запускали в космос первее Гагарина!
Шестым пассажиром был худосочный гражданин по имени Гоша, исключительный интеллигент и муж главбухши! Он вез самый маленький баул, новенький, только из магазина, ледобур и очки с затемненными стеклами. Гоша с опаской поглядывал на огромные рюкзаки своих попутчиков, и было видно, что его терзает вопрос: «Чем можно наполнить такие рюкзаки?»
Минут десять ехали молча. Первым заговорил Толик:
- Петрович, давай музыку, что ли? А то в сон клонит.
Петрович включил приемничек, который ловил одну радиостанцию. «Маяк» устами некоего ученого господина убеждал радиослушателей в пользе соевых продуктов и стращал мясоедов всеми достижениями современной медицины - и гастрит у них будет, и язва, и плеврит, и колит с аденомой, и даже рак!
- Дядь Миш! - нарушил молчание Серега Мофтик, - а ты пробовал эту сою? А то куда ни глянь, везде кричат - «соя, соя!» Хоть бы раз попробовать, что это такое.
- Да как тебе сказать? - дядя Миша достал сигарету. - По виду она похожа на мясо, сразу и не отличишь! А по вкусу ни на что не похожа... Так, гадость и всё! Не для нашего желудка! Это все от негров к нам пришло. Эта соя у них там растет… вроде как на деревьях. Они ее едят в любом виде - и жареную, и пареную, и сырую. И обезьян ею кормят.
- Ну что вы! - в разговор вмешался Гоша, - соя - это наш, русский, национальный продукт. У меня даже есть с собой баночка соевых котлет. Хотите попробовать? - Он с готовностью стал открывать рюкзачок.
Остальные, как по команде, принялись развязывать свои баулы. Откидной столик был приведен в рабочее состояние. На нем появилась бутылка водки настоящей, с красивой этикеткой, яйца, соленые огурцы, картошка, сало, лук и несколько видов колбас. Гоша дрожащими руками предлагал банку соевых котлет. У него была даже открывалка... Банка вскрыта, рюмки налиты. Слово взял дядя Миша:
- Мужики! Только давайте договоримся сразу - одну бутылку выпиваем и всё! До самой Северянки больше ни-ни! - Все согласно закивали - само собой! Тосты произносились спешно, кто за что:
Дядя Миша - «за рыбалку!»
Серега Мофтик - «за неё, за удачу!»
Гриша Гусь под просьбу - «ну, дай Бог!»
Леха и Толик Бляха-Муха - выпили молча,
Гоша под то ли факт, то ли пожелание - «и я тоже!»
Закусывали салом и луком. Гоша нервно предлагал соевые котлеты… Леха его успокоил:
- Да успокойся ты! Нам еще ехать два часа! Дойдет очередь и до твоей Африки.
Вот она, минута блаженства! По рюмке выпито, в рюкзаках еще много, насчет рыбалки - никаких сомнений!
- Скажите, - обратился Гоша к дяде Мише, - как Вы думаете, мы на уху поймаем?
- Я не знаю, кто как, а я долго морозить сопли не собираюсь! - Леха Лупатый садился на своего конька! - Я сейчас килограммов пять выдергиваю и сразу в машину, мне мерзнуть нельзя, я недавно воспалением легких переболел. Лично я в прошлом году здесь килограммов 20 выдернул. Главное - на какой крючок ловить! Так что лично я буду ловить на крючок номер четыре.
- Прошу прощения, - Гоша подсел к Лехе, - а вы хоть на время не одолжите мне крючок номер четыре? У меня есть крючки, но я на зимней рыбалке давно не был, поэтому я в крючках, честно говоря, не спец!
- А когда ты последний раз зимой рыбачил? - поинтересовался Толик Бляха-Муха.
- Да, если честно, то я первый раз еду на зимнюю рыбалку. Я, если честно, сильно-то и не хотел, это моя настояла, езжай, да езжай! Она у меня рыбу обожает.
- Ладно, - сжалился над Гошей Леха. - Если что, то у меня возьмешь на уху. Мне много не надо! Я килограмм пять возьму, а остальную заберешь! А то я в прошлом году привез отсюда же килограммов 50, так некуда девать было. Соседи уже отказываются. Я как приезжаю с рыбалки, так первым делом несу рыбки соседям... Меня все в подъезде уважают...
- Спасибо Вам, - поблагодарил Леху Гоша. - А то моя - езжай, да езжай! Что я, в конце концов, рыбак, что ли?
- А кто ты? - поинтересовался Толик.
- Я зам главного бухгалтера в фирме «Азия плюс», - с гордостью заявил Гоша.
- Ясно, - подытожил Толик. - Считай, что рыбы ты уже наловил!
- Спасибо, - еще раз поблагодарил Гоша.
- А мне в прошлом годе так толком и не довелось порыбачить, - пожаловался Гриша Гусь. - Зато поохотился я знатно!!! Сорок три утки добыл! - похвалился он.
- Это всё херня! - вступил в разговор Толик. - Вот когда я ходил в море на БМРТ матросом, вот то была рыбалка!!! Э-эх-х!!! - вздохнул он. - Ну что, мужики, еще по капушке? А то чё-то в горле застряла, протолкнуть надо бы.
Дядя Миша пересел к окну, освободив место у столика. Он поднял ладони:
- Я пас!
Гоша тоже робко возразил:
- Да я, собственно, тоже, не особо... А то меня в сон начнет клонить…
- А котлеты твои кто будет пробовать? Ты уж как-то не откалывайся от коллектива, - посоветовал Леха.
- Да я, собственно, и не это…, не откалываюсь.
- Серега, наливай по полному, а то будем цедить наперстками - быстро захорошеет, - предложил Гриша Гусев. Все согласно закивали.
Выпили! Закусили! Закурили!
- Так вот, когда я ходил на БМРТ, я рыбачил тунца! Крючок делал с арматуры, плюну на него, забрасываю, и только успеваю таскать - килограммов по сто попадались... - Гоша с опаской посмотрел на Толика:
- Прошу прощения, как это плюну?
- Ну, как плюну? Слюной! У тунца нюх, как у собаки! Он этот запах за километр чувствует и клюет! А другой и так плюет, и эдак - результат ноль! Не каждая слюна тунцу нравится...
- С ума сойти, - подытожил Гоша.
Проехали половину пути. Между пятидесятым и сотым километром дороги и между третьей и шестой бутылкой водки Толик поведал попутчикам о некоторых неизвестных фактах своей биографии. Рассказал он о встречах с балеринами:
- Я её, бляха-муха, и так, и сяк, а взять не могу, верткая, сволочь, скользкая, как ерш перед икрометом. Ну что ты, бляха-муха! Да!!! Они гибкие!!!
- А ты ловил мофтаря, такого, что в двухсотлитровую бочку не влазит? - перебил Толика Серега.
- Как это, бляха-муха, не влазит? - не понял Толик.
- А вот так! - Серега развел руки в стороны. - Я в прошлом году на Агане полтонны мофтаря взял, так я его на куски резал, чтобы посолить. А то целиком в бочку не помещался...
Дядя Миша сидел у окна, рядом с ним заметно пьяный Гриша Гусев.
- Боже мой! Какая утка!!! - шептал Гриша, - я в прошлом годе триста штук добыл! Ты веришь, Миша? - он дергал дядю Мишу за рукав.
- Конечно, верю! Как же не верить?
- И лебедя. Тоже триста штук добыл! Веришь?
- Верю, Гриша, верю! Кому же тогда верить, если не тебе?
- Правильно! - похвалил Гриша. - А то, слушаю я Бляху-Муху, и уши вянут! С балериной он спал... Козел!!! Да чтоб балерину соблазнить - надо сначала пиджак постирать! А он ходит, как чума... Балери-и-и-и-ну!!! Ты попробуй сначала пятьсот уток за сезон добыть, а потом на балерину лезь!!!!
Подъезжали...
Гоша спал на заднем сиденье, храпел. Петрович смог подъехать так, что речка оказалась всего в нескольких метрах от машины. Машин на берегу было немного - две «Нивы» и джип.
Спрыгивая на снег, Серега упал. С трудом поднялся, осмотрелся, и что есть мочи, закричал: «Ну что, гады, не ждали?»
Парень, сидящий в джипе, посмотрел на него и признался:
- Ждали! Со вчерашнего дня ждем! Джип не заводится, сейчас толкать будешь!
- То-то же!!! - обрадовался такой перспективе Серега, икнул, справил нужду, и полез обратно в автобус.
В «Урале» Толик откровенничал с Гришей Гусевым:
- Никому не говорил, а тебе скажу! Мне ведь недавно генерала присвоили! Только смотри! Чтоб не одна живая душа!
- В каких войсках? - поинтересовался Гриша.
- Да какая разница???
- И то верно! Главное, чтобы по-людски, чтобы по-человечьи было! А то ходят тут всякие. - Он посмотрел на Леху, заскрипел зубами, привстал, резко стукнул кулаком по столу и командным голосом заключил:
- Все козлы!!! - Сел, уронил голову и уснул.
- Серега, наливай! - уговаривал Мофтика Леха. - Все равно клева не будет! Не веришь? Посмотри на небо! Я еще вчера знал, что клева не будет. Гы-гы-гы.
Серега поднял голову, посмотрел в потолок, согласился с Лехой и налил в два стакана из почти полной бутылки.
Выпили медленно, оба закусили соевой котлетой. Последнее, что произнес Леха, был приговор соевым котлетам:
- Дерьмо это, чем негры обезьян кормят... Жареная утка лучше!
Он склонился Сереге на плечо и обмяк.
В это время, еще не отдышавшись от бурения лунки, дядя Миша поймал первого язька. Крепенького, с желтым животом, по всему видно, жирного...
Клев только начинался...
Николай Коллега: С юморком.