Муза
Она частенько ходила по саду голышом. Или почти голышом. Леха заметил это еще в первый день ее приезда. Девушка в одних трусиках. Нет, еще красная бандана на голове и темные очки. Она приехала утром, с ней были двое детей и женщина средних лет, явно мама. Ее автомобиль стоял во дворе у соседей. Крутая тачка, последняя модель "Гольфа". Леха знает в машинах толк, он и сам работает водителем "Газели", день через день поочередно с отцом. Неплохо зарабатывает. Здесь, где автобусы между городками ходят раз в час, а желающие уехать появляются ежеминутно, это неплохой бизнес. Но купить себе такую машину, как у этой московской красотки, Леха еще не смог бы лет тридцать, если не больше. Откуда у этой вертихвостки такие деньжищи? Она же Лехина ровесница.
Однако она очень красива, да. Этого у нее не отнять. Лет двадцать, худенькая, невысокая, но параметры все как надо. Где-то 85-55-85, пощупать бы, убедиться. Вряд ли Леха может ошибаться, у него богатый опыт по части девчонок. Эта девочка - высший класс. Блондинка, хотя и крашеная - но ей это идет, в отличие от многих Лехиных подружек. Спортивная - тело как струна. Небось по два часа в день проводит на тренажерах, фитнесом занимается. У Нинки, сестры двоюродной, Леха видел журнал про этот фитнес, посмеялся даже. Там такие слова есть - обхохочешься. Лешка потом две недели своих друзей поражал: мюсли, го-ме-о-па-ти-я, фэй-шунь. Или сунь-вынь? Гомикопатия? Вот же напридумывали!
Но глядя на соседку, Леха не мог не поверить в действенность этого сунь-выня. Девушка просто порхала по саду, летала над цветами, не задевая их своими стройными изящными ножками. Играла ли она с детьми в мяч, собирала ли вишню в пластиковое ведерко, висящее у нее на шее, загорала ли с книгой, лежа без одежды на раскладушке - она была безупречна. Сексуальная, раскрепощенная, вызывающе привлекательная. Ее жесты, движения будили желание в Лехе.
Каждый день она вывозила свою маму и брата с сестрой куда-нибудь на природу. То они, весело хохоча, собирались на речку, накачивали автомобильным насосом спасательные пояса и круги, кидали на заднее сиденье махровые полотенца, простыни, бутылки с водой и соком, кому-то звонили по мобильнику, и наконец, шумной гурьбой уезжали. В другой раз семейство решало отправиться в горы, как они называли невысокую гряду холмов в степи неподалеку. И опять долгие и громкие сборы. По выходным, прихватив каких-то еще родственников, веселые соседи отправлялись на шашлыки, не забыв положить в багажник мангал и груду дров. Как будто нельзя было нарубить дрова на речке! Леху вся эта кутерьма злила, он плавать не умел, шашлыки не любил, да и вообще считал бессмыслицей подобные развлечения. Он предпочитал пиво.
И еще ему было скучно без своей Ладушки, как он прозвал москвичку. Леха знал, что ее имя - Светлана, дети все время верещали: "Светка! Светочка!", - но почему-то воспринимал ее исключительно как Ладушку. Он очень хотел с нею познакомиться, но не знал, с какого боку подойти. Слишком она была чужой и загадочной. Читала книжки с утра до ночи, не стеснялась ходить без блузки или там футболки - а трусики носила шортиками, похожие на мужские, у местных девушек Леха таких не видел. И сандалии у нее были почти как у мужчины: широкие, приземистые. Бандана еще эта, вообще курам на смех. И очки зеленые, оправа зеленая и стекла тоже. А другие и вовсе желтые.
Выпендривается много, думал Леха. А по ночам он смотрел в потолок и скрежетал зубами, представляя свою Ладушку в различных позах.
Однажды Леха не выдержал. Он иногда ловил на себе заинтересованные взгляды из-за забора, а потому решил действовать. Маршрутка отца в тот день стояла на приколе, Леха с братом ее ремонтировали, но брат час назад уехал на речку. Впрочем, "Газелька"-то уже в порядке.
Леха включил в машине музыку, что-то о любви, женское, популярное. "Я любила тебя, а ты меня позабыл!"
Лехе нравится такая музыка: зажигательная, веселая, настоящая. И девчонкам она по вкусу. Послышав это, всякая девушка захочет его, это точно.
Ладушка сидит на крыльце, сейчас там тень, на ней рубашка без рукавов, а ноги голые. Как обычно, читает. Леха смотрит на нее, затаив дыхание. Она недовольно поводит плечами, отгоняет мух. Садится по-турецки. Точно, фитнесом занимается. В Нинкином журнале тоже женщины на картинках так сидели.
Леха делает музыку погромче, может быть, она просто не слышит. Она морщит лоб, но не отрывается от книги.
"Милый, ну когда мы будем вместе?!!!" - надрывается певица.
Самая большая громкость. В "Газели" задребезжали стекла. Из дома высунулась мать и что-то крикнула Лехе, он сделал вид, что не заметил. Скинул майку, закурил. Сейчас она поднимет на него глаза, и не сумеет устоять. Здесь, прямо в маршрутке... Леха видел такое в одном порнофильме. Горячий получился секс, но и у них будет не хуже.
Ладушка внезапно встала, положила книгу на ступеньку и, покачивая бедрами, направилась в сторону парня. Он увидел, что на сей раз на ней не было трусиков, белая рубашка до середины бедра ничего не могла скрыть.
У Лехи пересохло во рту, он каменеет и молча таращится на девушку.
- Простите, молодой человек! Вы не могли бы сделать эээ... музыку потише? В нашем доме спят дети, бабушка.
- Но это хорошая музыка! - выдавливает из себя ошеломленный Леха.
- Да, возможно, Вы правы, - вежливо соглашается Ладушка, - но мне она не нравится. К тому же, слишком, слишком громко. А сейчас сиеста, многие отдыхают. У Вас же тоже бабушка спит после обеда.
Леха заливается краской, он не ожидал такого подвоха:
- Больно умная ты, сучка! Книжек обчиталась?
Она обреченно качает головой:
- Ну извините, что побеспокоила. Как-нибудь перемучаемся.
Она отворачивается и уходит, равнодушная к Лехе, равнодушная ко всему.
- И не таких, как ты, обламывал! - кричит вконец обезумевший Леха, - Все равно я тебя трахну!
Ладушка оборачивается и осматривает его с ног до головы.
- Ну, молодой человек, поподробнее!
Леха теряется, опускает глаза.
- Мне говорили, что Вам мама все еще стирает трусы. И носки. Неужели это правда?
- А что? Мне папа должен стирать?
- Милый мальчик! - улыбается Ладушка, - Я не сплю с детьми, которые не научились еще себя обслуживать. Вот через годик приеду - подрастешь - поболтаем. А пока - все.
И она уплыла обратно на свое крыльцо.
Леха словно очумел. Он ударил кулаком по магнитоле, чуть не разворотив ее. Потом лихорадочно выключил музыку, завел машину и погнал куда-то в кукурузные поля. В висках стучало: "Отомщу! Отомщу!", но он уже знал, что не сможет сделать этого. С ним случилось что-то необыкновенное, необъяснимое. Он пропал.
... Она уехала через две недели. Леха старался избегать встреч с Ладушкой, а она преследовала его насмешливым взглядом:
- Слабо?
Она частенько выходила на улицу, поиграть с сестренкой в бадминтон. Вид у нее при этом был более чем провокационный. Леха отворачивался, но дыхание у него перехватывало. Он влюбился, влюбился в какую-то московскую пигалицу в разноцветных очках и без лифчика. А она так его отбрила. Ему было противно вспоминать об этом, но и забыть не получалось. Он выдумывал варианты страшной мести, насилий и унижений, которым подвергнет ее, а в итоге любил ее все сильнее и сильнее.
А потом они погрузились в машину, напихали туда картошки, помидоров и яблок, и отчалили. Леха не мог себе представить, как она поведет сама этот "Гольф" до Москвы. Тысяча километров, не шутка!
Наконец он осмелился спросить о ней у своей бабушки, которая дружила с соседями, до этого стеснялся, боялся насмешек. И тут выяснилось такое!
Светлана эта - не ровесница Лехина, ей уже тридцать два. А дети - восьмилетняя девочка и двухлетний мальчик - это ее дети. От разных отцов. Она была замужем, родила дочь, но потом пустилась в свободное плаванье. Ее любовник - известный столичный продюсер. Он и подарил ей эту машину. Он сдувает с нее пылинки, хочет жениться, а она уперлась - нет и нет. Сын у нее от кого-то еще. Художник какой-то, немец или швед... Она сына специально родила, пока не старая. А замуж больше не собирается, ее первый пьяницей был, больше не хочется обжигаться. А работает она на телевидении, какая-то ведущая. Непристойной передачи, но у нас ее не показывают.
Бабушка завелась, тема Ладушкиной личной жизни оказалась неисчерпаемой. А Леха вдруг понял: чего-то ему не хватает в жизни. Он взялся за работу с удвоенной энергией. Он бросил пить и копил деньги, зачем - сам не знал, но это было связано с Ладушкой. Он стал даже читать книги, начал с оставленных ею у бабушки, хотел понять - каково это, и втянулся. Даже в библиотеку ходил, по субботам. Брат, школьник еще, ухмылялся:
- Ты прям Татьяна Ларина!
Алексей слушал рассказы о том, как Ладушка ныряла голая с тарзанки на реке, как плавала наперегонки с мальчишками, как угощала всех шашлыком - и восхищался ею. Чем больше ее осуждали или осмеивали, тем больше он любил ее. По ночам он по-прежнему до боли в глазах смотрел на потолке фильмы с ее участием. Он изменился до неузнаваемости, стал вдруг помогать матери по хозяйству и стирать свою одежду, а заодно и одежду брата. Каждый день он думал: "Что со мной? Пошла бы она!"
Но остановиться уже не мог. Каждый день был тяжким трудом, и каждый день был победой.
... Через год она не приехала. Ее маму и детей привез шофер, машина осталась прежней. Леха часами искал ее в соседском саду - нет, ее не было.
На третий день он остановил на улице ее дочь Аню, которая гонялась за каким-то котенком.
- Светочка? - удивилась девочка, - Светочка сейчас на Таити. Что она забыла в этой глуши? Пыль да коровы.
- А вы что здесь забыли?
Девочка вздохнула:
- Мне здесь не нравится, но Павлику климат подходит. Потом мы поедем в Италию, там интереснее.
- А почему не на Таити?
- На Таити болезни, вредные для детей. И далеко очень. Светочка взрослая, ей можно. Ее туда повез поклонник. Дядя Вася. Банкир. Он богатый!
На вопрос, куда же делся продюсер, Анечка усмехнулась:
- Да все с ним в порядке! Но Таити он не потянет. А дядя Вася - потянет.
- И она так с кем угодно ... ездит на Таити?
- А то! Главное - чтобы интересный был. И богатый. Она любит интересных обеспеченных взрослых мужчин. Светочка для них - муза. Они ей подарки дарят, и нам с Павликом тоже.
- А почему ты ее мамой не зовешь?
- Светочку? Да она молодая, красивая. Какая она мама? Она - Муза!
- Муза? - вдруг до Алексея дошло, что девочка употребляет какое-то странное слово, - А что это?
- Ну, она красавица. Она талантливая. Она умная. А они... Все в нее влюбляются, пишут ей стихи и песни. И бусики дарят. Она их собирает. А кто в нее влюбится - у того счастье в жизни. У ее поклонников крылья вырастают. Муза - это как свет.
- А как же вы с Павликом?
- Нам хорошо, у нас мама такая! Мы ездим везде, у нас игрушек много! Нас по телевизору показывают. Павлик в рекламе снимался. Сок рекламировал. А дядя Вася хочет Светочке остров подарить, в море. Мы там жить будем.
- И она согласится взять остров?
- А то! Светочка любые подарки принимает. Она говорит, что Музам - все дозволено. Музы - выше морали.
Аня даже глаза закрыла от удовольствия: вот она что знает!
Леха понял - вот оно! Не зная ничего о том, что такое Муза, даже не догадываясь, он стал одним из многих. Он влюбился в нее, и если не посвящал ей песен и стихов, то все равно следовал по назначенному свыше пути.
Он еще немного поболтал с Анечкой, а потом залез в свою "Газель" и долго сидел, сжав голову руками. А потом он встал, вошел в дом, собрал свои вещи, взял накопленные за год деньги, написал записку родителям, которых не было дома, и побежал на станцию, откуда отправлялся поезд на Москву.
Он не знал, как сделает это, сколько пройдет времени до осуществления его мечты, но был уверен: его Муза будет с ним. И он добьется того, что станет ей интересен.
Девушка из...
Девушка из…
1. Он
Каждое утро я встречаю ее на полпути к электричке, в одном и том же месте, в одно и то же время, удивительно! Совсем молоденькие девушки редко бывают так педантичны. Ее походка так легка и изящна, поэтично-возвышенна, что я всякий раз не верю своим глазам. Моя королева грациозна и воздушна, ее осанка заставляет меня представлять, что я падаю ниц и застываю у ее ног в немом восхищении, всей своей позой умоляя о снисхождении. Но всякий раз воспитание и закомплексованность не позволяют мне проделать это. Я слаб и жалок…
Девушка одета в узкие синие джинсы и кожаную черную куртку. Ее темные волосы собраны в аккуратный пучок, никакой косметики, даже помады. Лаковая сумочка ласково примостилась на локотке. Этому имиджу моя звезда не изменила ни разу за те два месяца, что я за ней наблюдаю, с начала марта по начало мая. В дождливые дни у нее в руках оказывался яркий цветастый зонтик вычурной формы, который не вязался со строгостью облика моей возлюбленной.
Наверное, этот холодный, суровый образ не более чем маска, частенько думалось мне. Она другая: веселая и шумная, ласковая и страстная, непредсказуемая и хаотичная…
Увы… Мои наивные, пустые надежды вряд ли осуществимы. Ее пунктуальность убеждает в этом. Наверняка она расчетливая и самоуверенная, милейшая волшебница. Но это ничего не меняет в моем трепетном отношении к ней!
Она никогда не улыбается. Ее безмятежность вызывает во мне желание и нежность.
Ее спокойный взгляд всегда устремлен вперед. Она не смотрит по сторонам, не ищет с кем-нибудь встречи, никого не ждет. Она знает, куда идет, и что будет там делать, ее жизнь распланирована до мелочей, и мне там нет места. Я лишний, я чужой.
Я очень боюсь этого! Мне страшно заговорить с этой таинственной невинной красавицей, сделать шаг ей навстречу позвать ее за собой. Она кажется мне самодостаточной. Ее внутренний мир должно быть так же безупречен, как и внешность. Зачем этому божественному существу моя любовь, вызывающе скучная и банальная? Что я могу подарить этой быстроногой фее? Разве что секс, но нужен ли он ей? Она так отличается от остальных моих женщин! Она иная!
Однажды я ехал вечером с работы на час раньше и налетел на мою девушку на привокзальной площади.
- Извините, пожалуйста! – только и сумел пробормотать я, наверняка, покраснев.
- Ничего, это я виновата, - пропела она серебристым тихим голоском.
Я попытался завязать беседу, промямлил что-то о хорошей погоде, спросил, как ее зовут, но внезапно осекся. На безымянном пальце ее правой руки я заметил обручальное колечко. Раньше его не было. А на следующее утро оно исчезло. Оказывается, у нее есть свои секреты, и я случайно стал свидетелем одного из них.
Замужем… А ведь ей не дашь больше восемнадцати, моей чудесной бабочке. Юная и неиспорченная. И очевидно, влюблена… Тем меньше у меня шансов приблизиться к ней.
- Я тороплюсь, - отрезала она, не оставив мне надежды.
Больше мы не разговаривали. Она не запомнила меня, я слишком обычен по сравнению с ней, а для меня наш мимолетный разговор до сих пор остается одним из самых романтических моментов нынешней весны. Я упиваюсь блаженством, прокручивая его в памяти со всеми подробностями. Сильнее меня возбуждает только эротическая фантазия о том, что вылизываю свою девочку от пяток до макушки, а она сладко стонет, извиваясь в моих объятиях.
Традиционный жест: изо дня в день я грустно машу рукой своей любимой на прощанье. Для меня это важно, придает сил и смелости для начинаний в других областях.
Не обращая внимания на меня, она скрывается за поворотом, при этом ни на минуту не изменяя своей пластичной размеренности, неторопливости, и отрешенности от внешнего мира. Самой очаровательной девушке Московской области безразлична моя печаль, равно как и мое вожделение.
Я обреченно вздыхаю и спешу на станцию. Завтра попробую преподнести ей букет роз, просто так, как будто случайно, ведь королевы обожают цветы.
2. Она
Каждое утро я вижу этого милого мальчика по дороге в школу. Симпатичный. Наверное, уже добился чего-то в жизни. Стильно одет, ботинки всегда начищены. Дорогой портфель, модный галстук, аккуратная короткая стрижка.
Размышляю, кто он.
Менеджер в офисе или банковский служащий, неплохо получает. Живет с родителями, женат еще не был. По лицу сразу понятно, меня не обманешь.
Влюблен в меня безумно. Стесняется познакомиться со мной. Возможно, просто не умеет этого делать. Хотя большой уже, пора бы… Лет двадцать семь ему, а может и все тридцать.
Ему нравится моя походка, это заметно издалека. Он даже на цыпочки встает, чтобы разглядеть меня получше. Я притворяюсь равнодушной. Я прохожу мимо с непроницаемым выражением лица. Я неплохая актриса. Лишь уголком глаза слежу за своим поклонником.
Смешной!
Недавно он врезался в меня на площади. Летел, не разбирая дороги, и чуть не сбил бедную Юлечку с ног. Да, это я – Юлечка. Он спросил еще, как меня зовут.
Но я не удостоила его ответом. Я торопилась к клиенту. Даже колечко специально на палец надела, чтобы он не заподозрил во мне малолетку. Я частенько использую этот нехитрый прием.
Не думаю, что они мне верят, я выгляжу на свои шестнадцать – ни годом больше. У меня чистая кожа и подростковая худощавая фигура. Но мне спокойнее, когда я представляюсь девятнадцатилетней замужней женщиной.
- Да, супруг знает, чем я занимаюсь, он даже поощряет это! Он учится во ВГИКе, нищий, конечно. Я одна тяну нашу семью финансово.
Их это возбуждает. Бедная Юлечка, несчастная и обиженная судьбой. Они даже иногда приплачивают сверх оговоренной накануне суммы.
Я предпочитаю условиться о свидании заранее. По интернету, естественно. Лучший способ завязать интимную болтовню с обеспеченным мужчиной, который предпочитает честным женщинам проституток.
Этому мальчику я бы дала бесплатно. Он такой наивный и чистый! Наверняка, считает меня прекрасной принцессой. Девушкой из Ипанемы. Он преданно провожает меня взглядом. И даже не догадывается о том, что это я слежу за ним, а не наоборот. Я намеренно почти танцую, удаляясь от него. Покачиваю бедрами, но плечи при этом неподвижны. Все по науке. Пускай любуется, раз уж влип!
Он вряд ли подозревает, что моя вдохновенная походка – результат многомесячных тренировок. Высокие шпильки, зеркало в дверце шкафа-купе, энциклопедия юного филолога на голове. Слегка приподнятый подбородок, надменный взгляд. Лицо публичного политика, тело баядерки. Я само совершенство. Это не хвастовство, это констатация факта.
Возможно, еще соблазню этого инфантильного кавалера. Если мне не будет лень. Все-таки одиннадцатый класс, я иду на медаль. Потом вступительные экзамены на журфак. Творческий конкурс я уже успешно прошла.
Тратить свободное время на секс, в сущности, вопиющая глупость. Секс – это труд, а не досуг. Ведь за него платят деньги!
По глазам своего обожателя читаю, что он хочет меня. И, скорее всего, стыдится своих желаний. Как моя мамочка, вот совпадение!
Надо позвонить ей, соврать, что вечером у меня курсы английского. Даже домой после школы забежать не успею. Ей придется проглотить это. Другого выхода нету. Она не справляется со своими обязанностями: не содержит меня достойно.
Потому я выкручиваюсь сама. Не худший вариант, по-моему. Женщина может сделать карьеру только таким образом, даже если формально это выглядит иначе. Но всякая феминистка по сути продажная девка, я уверена в этом. Просто в нужный момент она непринужденно раздвинула ноги.
Через пару-тройку лет вручу себя какому-нибудь мечтателю, вроде этого мальчишки. Только побогаче, чтобы мог выполнять все мои капризы. Я не намерена себя ограничивать ни в чем, но при этом гробить свое здоровье на скучной и пыльной работе я не собираюсь. Буду баловаться фрилансом, писать статейки на остросоциальные темы. Наркомания, свободная любовь, интернет-зависимость. У меня блестящее перо, как уверяют меня мои преподаватели и друзья.
А в остальное время меня ждут развлечения и путешествия. Морские курорты, европейские столицы и непременно Бразилия.
Ведь я этого достойна, рассмотрите меня, как следует! Умна, красива, обаятельна, раскованна в постели, обладаю отличным вкусом и организаторскими способностями.
Мальчик с усталыми глазами машет мне вслед. Я усмехаюсь, как обычно. Тяжелый случай, но трогательно. Юлечке везет не эксцентричных незнакомцев!
Завтра поздороваюсь с ним первой. Сколько можно продолжать эту комедию? Я уже не девочка, в конце концов.
Настенькины сказки
Встречаю ее на главной улице нашего городка. Можайское шоссе. Днем это очень оживленная трасса, сравнимая с московскими улицами. Магазины, киоски, кафе... Одну из сторон Можайки называют Бродвеем. Там прогуливается вечерами молодежь, компании, семейные пары.
А Настенька совершает свой утренний променад с коляской. У нее восьмимесячная дочка Аня. Сероглазая очаровательная малышка в розовеньком платьице и кружевной панамке с удовольствием смотрит на пролетающие машины. Ее мама, спокойная и величественная, медленно катит коляску, почти не смотря по сторонам. Воплощенное достоинство. Настенька очень красива, пухленькая, женственная. И если раньше она была веселой резвушкой, то материнство ее превратило в настоящую даму. Холодную ко всему окружающему миру, кроме собственного ребенка. Холеную и изысканную. Длинная темная юбка в цветочек, светлая блузка, шляпка, легкий макияж вместо яркой боевой раскраски, которую Настя использовала до родов.
Меня приятно удивил новый стиль Настеньки. Раньше она предпочитала подростковый минимализм: короткие топы, маленькие юбочки, колготки в сеточку, шпильки. Это плохо сочеталось с ее плотной фигурой. Но самой девушке ее одежда всегда казалась верхом сексапильности.
- Прекрасно выглядишь, Настена! Такая взрослая, элегантная. Тебя красит твоя новая роль!
Смеется:
- Пора уже! Я чай не девочка уже! У меня вон своя девочка ходить начинает!
Несколько минут обсуждаем детей, у меня у самой трехлетний разбойник. Настенька - убежденная сторонница грудного вскармливания, что опять-таки радует меня. Я уже устала спорить со знакомыми мамашами о необходимости кормить младенцев грудью. Неожиданно, конечно, что именно эта девушка проявляет к своему ребенку такую заботу.
Она ведь разгильдяйка, каких мало. По крайней мере, я знаю ее именно такой. Настя работает с моей мамой. Инспектор по делам несовершеннолетних, несмотря на свой еще очень юный возраст. Попала туда по рекомендации отчима, крупного милицейского начальника. Крайне легкомысленная и безответственная особа. Любительница повеселиться, выпить вина с мужиками, послушать музыку и потанцевать... Что угодно, только не работа. Ее успех у противоположного пола уже стал легендой. То ей подарили новый мобильный телефон. То прислали огромный букет роз. То она идет с мужем на концерт Киркорова, но билеты ей достались от какого-то очередного ухажера. Муж не возражает, он точно знает, что Настенька ему верна. Или делает вид, что ничего не замечает. Ведь в открытую ему жена не изменяет. А потому внешне он невозмутим.
Не знаю, чью дочку ему родила примерная супруга, но на момент, когда она забеременела, у нее было три официальных любовника. Точнее, троих она не скрывала от соседок по кабинету. Они же женщины, зачем же от них прятаться? Женская солидарность - великая сила. Да и коллеги-инспекторы почти все женщины средних лет. Перед ними приятно похвастаться своими победами. А мужу они точно не скажут, зачем им лишние проблемы?
И вот - беременность. Настенька утверждает, что ждет ребенка от мужа. Ну а как иначе? Ее ухажеры все женаты. Кроме одного, но тот иногородний двадцатилетка. Младше даже самой будущей мамы. Конечно, отец ребенка - Настин муж Миша. Любящий и безответный.
Настенька бросила всех своих поклонников, принялась усиленно поедать фрукты, бросила курить. Даже домой и на работу ходила пешком, три с лишним километра в один конец.
- Ребенку полезен свежий воздух! - заявляла она, - А мне - тем более.
Любопытно, почему с уже родившимся ребенком Настя дефилирует по задымленной и шумной Можайке? Ведь рядом с ее домом - вполне благоустроенный лесопарк, всегда полный мам и ребятишек.
Мы идем с ней пока рядом, мне нужно в магазин, она разливается соловьем, и я не могу задать ей вопрос по поводу странного места для прогулки. Вдруг Настенька останавливается. С автобусной остановки ей машет и кричит какая-то слишком броская и вульгарная девица в ботфортах и куцем черном наряде. И блондинистые кудри – явно парик. Жрица любви, не иначе. Они всегда здесь стоят, хлебное место, наверное.
Моя спутница кидается к ней в объятия, бросив свою Анютку на попечение мне.
- Ведь ты никуда не торопишься? Твой-то в садике? - бросает она мне.
Киваю, успокаиваю забеспокоившуюся малышку. Настенька болтает со своей знакомой с четверть часа. Мне уже начинает надоедать эта ситуация. Кажется, мама говорила что-то о Настиной нежной дружбе с малолетними н-скими проститутками. Якобы на учет в инспекцию ни одна путанка не попала. Вот тут уж не удержусь, выведаю корни этого явления.
Настенька возвращается, кивает на садящуюся в “Ауди” девушку:
- Подружка моя. Когда-то вместе стояли тут...
Я теряю дар речи. Она сама ответила на крутившийся на языке вопрос. И как!
- А когда ты здесь эээ... стояла? - выдавливаю я из себя, когда прихожу чуть-чуть в себя.
Настенька безмятежно улыбается:
- Да давно уже. С этой – лет восемь назад. Она тогда только начинала, а я заканчивала. В школу милиции собиралась поступать, отчим заставлял, а работа такая очень мешала учебе.
- Так ты тогда школьницей была?
- Ну не студенткой же! Я ж где училась, ты прикинь? Меня бы из института выгнали, если бы узнали.
Я чувствую, что потихоньку начинаю сходить с ума. Инспектор по делам несовершеннолетних - в прошлом проститутка. Сюжетец, однако!
- А начала-то ты когда? – осторожно спрашиваю я.
- Лет в одиннадцать. Да, как раз одиннадцать исполнилось! - с готовностью отвечает Настенька.
- В одиннадцать? Но почему?
Я ей уже не верю.
- Папа у меня тогда умер, ты не знала?
Я киваю головой: ее покойный отец был приятелем моего родителя. Умер молодым, перепив водки с пивом в сауне. Сердце остановилось. Настя и в самом деле тогда была совсем девочкой. Хотя... Припоминаю, что она была уже очень развита физически. Я старше Настеньки, но на тот момент смотрелась цыпленком по сравнению с ней. Может быть...
Она истолковывает мое молчание по-своему и продолжает:
- Я привыкла все иметь. Отец же получал много. А тут он ушел... Мать – воспитательница в детском саду. Я расту быстро. Она ничего мне не покупала. Ничего! Сначала мне помогал Дима, мой парень. А потом он рассказал о своей знакомой, которая сама зарабатывает на жизнь так.
- У тебя уже был парень? А ему сколько лет было?
- Это был не первый мой парень, - ухмыляется Настенька, - Первого я давно бросила. Он стал напрягаться из-за моего возраста. А Диме я сразу наврала, что мне пятнадцать. Да и клиенты никогда не догадывались, что я такая сопливая еще. У меня ж уже сиськи были – третий номер.
- Настюш, ты меня пугаешь! Зачем ты мне говоришь все это?
- А что? Тебе ведь интересно? Не скрывать же мне это?
- Настя, но обычно такое не афишируют.
- А мне плевать! Я сейчас другая. Давно завязала. У меня работа приличная, сама понимаешь. И муж. Ты не представляешь, как мужчинам нравится со мной в постели. А все улица. Меня тянет иногда обратно... Но я только с девчонками общаюсь, да и то редко.
Ух! Я решаю воспользоваться откровенностью моей собеседницы.
- Настенька! Так ты из-за денег этим занималась?
- Нет, не только, - отвечает, - Еще весело было. Приключения. На машинах классных каталась. И сам процесс приятен, к тому же. Потому и хочется порой снова испытать это.
- Приятен? Тогда? - ошарашено восклицаю я, - Ты ж совсем девочка была! Так не бывает!
- Почему не бывает? У меня первый раз секс был в десять. И мне очень понравилось. Я не девочка была. Месячные у меня пошли в девять.
Она меня просто в тупик ставит. Ведь это же ненормально! Вспоминаю себя в десять-двенадцать лет. Жюль Верн, Диккенс, Дюма-отец... Кружок макраме, клуб интернациональной дружбы. Друзья по переписке по всему свету. Лет в двенадцать-тринадцать только первые мысли о мужчинах появились. Но еще очень робкие, неоформленные. По-прежнему под сильным влиянием бледных юношей, героев моих любимых книг. Эдмоны Дантесы на современный лад. Я про них романы писала, а героиней делала себя.
Но вообще-то... У меня было несколько одноклассниц, у которых были парни. Одна из них регулярно курила на балконе моего семнадцатилетнего соседа. В его рубашке. Да, вряд ли ей было больше двенадцати тогда. Как-то этот аспект жизни прошел мимо меня.
Одна из подруг по переписке, Галинка из Рязанской области, тоже мне сообщала иногда, как бы невзначай, о своих мальчиках. Она была годом старше. Так... Да, ей тоже было совсем мало лет, когда у нее в пионерском лагере было что-то с тренером. А ведь это был уже второй или третий ее молодой человвек. Она очень мне рекомендовала тоже встречаться с кем-нибудь. Мол, это делает девушку взрослее и умнее. Активистка-карьеристка, она возглавляла пионерскую организацию своего городка. Где она теперь?
Ух! Неужели это я что-то пропустила? Или все же эти нимфеточки – исключение, а не правило?
Смотрю на Настеньку. Какая умиротворенность! Но я уж доведу свое “интервью” до конца.
- Слушай, а мама-то твоя как к этому относилась? Ничего не знала, небось?
- Нет, почему же. Сначала я прятала от нее деньги и шмотки, а потом она увидела меня в новых сапогах. Пришлось признаться, что я их не украла, а честно заработала.
- И что мама?
- Да нормально все было. Она со своей нищенской зарплатой даже рада была. Это потом у нее богатый хахаль появился, полковник милиции. А так я ей на продукты подкидывала, подарки иногда покупала.
- И не ругала тебя? У моей бы инфаркт случился, если б я такое отчебучила.
- А что ругать? Она сама на передок-то слаба! Знаешь, сколько у нее мужиков было? По два-три сразу. По дням недели распределяла. Еще при живом отце. Я-то вроде как маленькая была, она и проворачивала свои делишки в квартире нашей, на глазах у меня. Да мне все равно было. Это ж мама!
- И отец не знал?
- Может, и знал. Да и он к соседке Нине ходил, мне девчонки говорили. У нас вся семейка гулящая!
Она заливисто хохочет. Вот характер, а! Я в шоке, а она глядит на меня ясными глазами и облизывается.
Мне приходит в голову мысль, что она все же выдумала эту историю. Она известна своей богатой фантазией и способностью описать какую-нибудь вечернику, где присутствовали двадцать человек, так, что все они рты раскроют от изумления. Оказывается, там была оргия! И шампанским обливались. А никто не заметил этого, кроме Настеньки.
Неужели меня провела эта чертовка?
- Настя! Ты, наверное, пошутила?
Она лукаво щурит глаза:
- Ты уже спрашивала. Нет, все правда.
- А если твоя Анютка этим займется? Как ты отреагируешь?
- Ну... Она-то вряд ли. Я не моя мама-корова, которая к тридцати пяти только научилась брать деньги у мужчин. Я всегда своему ребенку обеспечу приличную жизнь. А если для удовольствия...
Задумывается на минутку.
- Ради удовольствия – пускай. Но только обязательно с презиком. А то заразу подцепит, а оно мне надо?
- Ну, Настюш, ты... хм.. отважная женщина. У детей должно быть детство! А ты его сама себе сократила, да еще и дочке не против урезать.
- Да у меня детство-то продолжается! Мы вчера с Мишкой Аньку отдали маме, а сами на аттракционы ходили. Чешский Луна-Парк, видела? Возле нашего дома стоят шатры. Здоровско!
Да, она права. Ведь и в самом деле, не доиграв когда-то в детские игры, она продолжает искать их сейчас. Даже если вся эта жуткая история – ложь, то Настенька ее сочинила лишь потому, что ей не хватило положенного вранья. Нормальных ребяческих фантазий, о принцессах и дальних путешествиях...
- Аньке питаться пора! Мы домой! - говорит Настенька, - Приятно было увидеться.
Мы прощаемся, Настя целует меня в щеку. Уходит, красивая, уверенная в себе, просто идеальная мать...
А передо мной – бездна. Грязь, глупость, родительское разгильдяйство... Ведь ее мать не какая-нибудь опустившаяся алкоголичка, а вполне уважаемый член общества. Заведующая лучшим детсадом в районе. Ну неужели у нее не было времени обратить внимание на собственного ребенка?
Или Настенька в самом деле сочинила все? Эта версия меня больше устраивает. Вряд ли она бы так раскрылась передо мной, почти случайной знакомой.
Бреду домой, продолжая недоумевать.
Где же правда? Эх, Настенька...
Элла Дерзай: Бабочки.