Руслан Зарипов: Тетраграмматон..
Редко встречаешь произведения, напоминающие одновременно и прекрасную скульптуру и полотно художника, и симфоническую музыку.
Слова, которые вобрали в себя все величие образов Вселенной, взрывов сверхновой, космическую тишину, звучащую подобно самой грандиозной песне, какую могла бы исторгнуть душа смертного человека. Именно в стиле музыкальной симфонии об истории, философии, о ВЕЧНОСТИ написан "Тетраграмматон" Руслана Зарипова. Зрелищные картины древних политеистических религий смешиваются с будущими достижениями астрофизики, квантовых технологий, криогенной жизни, длящейся тысячи лет и несущейся сквозь вселенскую феерию. А людьми руководят все те же эволюционно сложившиеся инстинкты, даже если представить, что миром надолго завладело философское и религиозное безумие.
Редактор литературного журнала «Точка Зрения»,
Кэндис Ясперс
|
Тетраграмматон.
Религиозные, культурные и этнические войны на сломе тысячелетий спровоцировали энергетический кризис, за которым последовал век промышленных катастроф. В эту эпоху человеческий ум окончательно отвратился от рационалистической модели мировоззрения. Фресис Бэкон, Декарт, Вольтер и Монтескье, узкие лица над отложными воротниками, строгие парики, циркули, свитки и тома «in folio» с ветхих гравюр сгорели в одном костре с пыльными сюртуками Канта, Гегеля и Фейербаха. Аутодафе старой европейской философии. Генезис одной идейной парадигмы оборвался высоким жертвенником, в огне которого в цепи обещанных алхимией превращений созрело яйцо Феникса. Монотеистические культы сгинули. Язычество вдруг вступило на улицы мегаполисов, наводняя сознание незнакомыми символами, вторгаясь в речь герметическими знаками, меняя мораль, маня людей куда-то лоном Исиды, жезлом Осириса и книгами Тота. Афродита опять шагнула из морской пены, отравленной нефтью, омытая новыми рассветами жесткого рентгеновского излучения. Она вошла под защитные купола и растворилась в человеческой массе, незамеченной.
Эра цивилизации стала отсчитываться заново, и эта эра оставила странные летописи…
Однажды дети нового Возрождения, отпрыски влиятельных номархов, в одинаковых криогенных капсулах, в день Прощания вознесены были на геостационарную орбиту, на борт последней усыпальницы царя. Мудрые инженеры оснастили ее термоядерными двигателями и ловушками для потока нейтронов, которые она встретит в своем долгом пути, украсили панелями ливанского кедра, зажгли масляные светильники, занавесили шелковыми знаменами высокие колоннады, из хрусталя вырезали шесть саркофагов для владыки Нижнего и Верхнего Мира. Бортовой компьютер на нейроцепях проложил ее последний курс:
- На Запад, Повелитель, уходишь, на Запад, где обитает смерть... К пылающему диску Сотис, через тьму Вселенной, в вечную страну Дуат, где ты войдешь в Свет…
Плакальщицы проводили царя гимнами:
- Слава тебе, Осирис, Бог Вечности, царь богов, чьим именам числа нет, чьи воплощенья святы. О, Осирис, душа и тело великого Ра. О благодетель, Нарта воспела тебя в веках. Ты победил в Шас-Хатни, Абидоса повелитель. Престол твой оберегает Святая Земля Та-Таср. Ты Атум, благой кормилец двойников. Из всех духов ты самый высший, радость дарящий людям. Нун, властелин могучий чистых Небесных Вод, черпает влагу только из твоего потока…
Парасхиты железным крючком через ноздри из тела Сах извлекли мозг. Эфиопским обсидиановым ножом вскрыли живот и вынули печень, легкие, желудок и кишечник. Их поместили в священные сосуды с именами хранителей Амсет, Хани, Дуамутеф и Кебехсенуф. Эти сосуды запечатали вакуумным прессом. Изнутри тело Сах умыли пальмовым вином и наполнили растёртой миррой и кассией. Его уложили в саркофаги. Саркофаги опутали датчиками строгого термоконтроля. Титановые двери навсегда затворились, отрезав камеру в сердце катафалка от прочих отсеков.
Двадцать один мальчик для служения царю в стране Дуат спал здесь в своих капсулах. Их великий долг был высшим наслаждением и счастьем их благородных семей. На семи стоянках арит в Царство Мертвых стоят Привратники, Стражи и Вестники. Благополучное путешествие души Ка возможно, лишь, если знать их имена. Это имя должен произнести только живой голос девственника прежде, чем усыпальница сгорит в водородных протуберанцах далекой звезды. По одному имени жрецы Гора назвали каждому мальчику перед тем, как автоматические системы жизнеобеспечения впрыснули им в вены антикоагулянты и инфузионные растворы. На их грудь положили списки молитв и нефритовые амулеты, их пальцы украсили сапфировыми перстнями. Их лица накрыли золотыми масками. Над ними сомкнулась Вечность…
И опять жрецы в храме Тота рассчитали тангенциально направленную постоянную тягу истекающего ионизированного тела так, чтобы царская усыпальница совершила сто семь священных витков вокруг планеты и дважды яркой утренней звездой взошла между пилонами Храма Осириса в Мемфисе. В эти часы люди прощались с ней торжественными песнями:
- Слава тебе, сиятельный владыка, правящий миром Дух беспредельной власти. Атум-Хармахис, жаркий исток восторга в душах людских, когда твоя Священная Барка в небеса восходит. Дивная Сущность, склонная к обновленью яркого Диска в лоне твоей Атирис. Вот почему ликуют сердца, когда ты жизнь пробуждаешь первым лучом восхода…
Затем, достигнув второй космической скорости, она навсегда ушла из гравитационного поля Земли, и от Солнца по высоким гелиоцентрическим орбитам. Через пятьсот девяносто три дня за пределами пояса Койпера, пройдя поток ледяных осколков, усыпальница выполнила маневр, нацеливаясь на самую яркую звезду далекого уже земного небосклона, светило, которому пастухи в Междуречье и долине Нила начали поклоняться тысячи лет назад. Барка Ра, усыпальница царя начинала свой последний путь к Сириусу через пустоту по дороге в восемьдесят два триллиона километров…
Пять следующих веков на Земле будет стоять пора благоденствия.
На седьмом году путешествия усыпальница вошла в облако Оорта, встретив кометный ливень. Здесь магнитные зеркала пополнили запас активного вещества. Двигатели практически прекратили наращивать тягу, прямой расход дейтерия и гелия-3 стал пренебрежительно мал. В пустых залах и коридорах еще пылали светильники, рассыпая неверный свет по каменным стенам и наборным палисандровым мозаикам. Атомные часы невозмутимо отсчитывали секунды до пробуждения, которое наступит перед самым погружением в нейтронный хаос Сириуса. У детей будут мгновения, чтобы прошептать тайные имена. Они спали, их биологический возраст надолго замер на отметке в 11 лет…
На девяносто втором году Великая Барка окунулась в реликтовый поток лептонов, которые несли память о первых часах жизни Вселенной. Ширина их реки составляла триста миллиардов километров. Отсюда навигационные модули сделали вторую коррекцию курса, ориентируясь относительно видимых цефеид. В камерах очищался воздух, в молекулярных синтезаторах вся встреченная Баркой, пойманная ловушками материя волшебно превращалось в эрзацы масла, ладана, тростникового аира, корицы, хны, можжевельника и мирры. В тишине курились золотые кадильницы. Когда Осирис предстанет перед Богами, его усыпальница сохранится в святой неприкосновенности…
На двести восемьдесят третьем году своего пути усыпальница преодолела волну электромагнитного излучения, исходящего из ядра галактики, компьютер вычислил плотность встречного потока частиц и увеличил массу рабочего тела в форсажных камерах двигателей. Скорость Барки выросла. Царская кожа в саркофагах стала, как твердая древесная кора, она ровно легла на кости под желтыми бинтами. Климатические датчики нормировали влажность и температуру. Ни одна пылинка не оседала вокруг…
К шестьсот первому году удаление от Солнца было столь велико, что человеческий глаз уже не смог бы найти тусклую точку на фоне разлившегося звездного великолепия. Кольцевая Туманность, как бесконечное озеро звезд сомкнулось над Баркой. Никто никогда не видел такого очага красок, никто еще не наблюдал подобного смерча огня и цветов в границах и за границами видимого спектра. Но вместо мертвых глаз сияли ониксы. Но живые глаза под золотыми масками были закрыты, на ресницах лежал холодный иней, иней опушал сакральные свитки в маленьких руках, крошечные кристаллики щетинились вокруг губ. Сириус же был еще невозможно, немыслимо далек…
Последний владыка Пятой династии воздвиг статую Исиды, столь высокую, что ее царственный урей пронзал облака. Шестая династия сменила Пятую.
Воинственные радикалы подняли головы, в городах под куполами вспыхнули жестокие восстания. Последовала ядерная война на искусственных спутниках Марса…
Европейцы перестали приносить в жертву Гелиосу пленных, но каннибализм стал этической нормой в восьми из девяти Царств. Величайшие поэты эпохи прославляли гедонистов, в изгнание удалялись стоики…
На тысяча триста сорок третьем году пути внешние сенсоры усыпальницы внезапно зафиксировали критический всплеск жесткого излучения. В галактике вспыхнула Сверхновая. Ядро безымянного голубого гиганта сколлапсировало, уплотнилось до не представимых величин, на внешние слои звезды обрушилась обратная ударная волна и вынося наружу чудовищный шквал нейтрийно, которое пронизало насквозь Барку и детей во льду, и горящие светильники, и тело, плывущее к Бездне в хрустальном гробу. Оболочка звезды разлетелась, похожая на завиток сиреневого дыма, обнажая черную дыру. До нее было свыше девятисот световых лет пустоты…
Каста жрецов стала могущественна, как никогда.
Между тем, кшатрии привнесли в мир доктрину Великого Бесчувствия.
Венера утонула в вихре нейтронных взрывов, ее населяло почти одиннадцать миллиардов человек. Двадцать первая династия сменилась коротким временем междуцарствия, повсюду насаждался культ вечномолодых жриц Оракула в Новом Гелиополисе на Гималии, генетически измененных девственниц с глазами, как колодезная тьма.
Новый смертельный вирус поразил человечество…
На тысяча восемьсот двадцатом году Барка прошла почти половину своего пути. В третий раз искусственный навигатор поправил курс, ловя в прицел далекие звезды. С этой поры хор нежных оцифрованных голосов кастратов от имени мертвого царя стал взывать к Богу Ра, читая гимн из папируса Ани:
- Слава тебе, пришедшему в этот мир ! Хапра Возникший, мудрый творец Богов, ты, на престол воссев, озаряешь свод темного неба и богоматерь Нут, что простирает руки, верша обряд, почести воздавая царю богов. Город Панополь славу тебе поёт. Соединив две равные доли дня, нежит тебя в объятьях богиня Маат, что воплощает Истины ровный свет. О, Ра, ниспошли же доблесть, премудрость, власть, душу живую в плоть облеки, чтоб я Гора узрел на розовых небесах !
Эти голоса давно истлевших людей дрожали в пустых коридорах, отлетая от стен, украшенных иероглифами и величественных панно, которые рассказывали о прошлых деяниях царя. Краски на них не тускнели уже почти две тысячи лет. Слоновая кость, которой инкрустированы были потолочные балки оставалась матовой.
Владыка лежал под крылатым шаром, а сами крылья распростерлись от стены до стены погребальной камеры, и все так же спокоен и отрешен был взгляд священной кобры меж ними, как и века назад. Боги с головами животных и птиц охраняли покой царя.
Сон мальчиков в криогенных капсулах оберегал тайное знание их имен…
Реакции неуправляемого синтеза на околоземных энергетических станциях вызвали цепь чудовищных взрывов. На короткое время горизонт залил слепящий свет, как если бы множество Солнц обступило его. Миллионы теней, бывших живыми людьми наносекунду назад, навсегда легли на песок, а песок сплавился в хрусткое стекло…
Пятьдесят третья династия сменила пятьдесят вторую. Пришло время Среднего Царства.
Адепты культа Митры возвели на Афинский трон гермафродита, и разразилась великая война. Звездный флот Девяти Царств уничтожил спутник Юпитера, Ио, цитадель религиозных фанатиков, огнепоклонников.
Племена воинов, лишенных эмоций, вторглись в кольцо Ближних Планет…
Стоики изгнали из философских школ эпикурейцев.
Две тысячи пятьсот пятый год последовал за две тысячи пятьсот четвертым. И две с половиной тысячи лет нетленно висели между колонн шелковые знамена. В это время Барка проникла в край газопылевого облака угловой протяженностью сорок четыре тысячи парсек. Ловушки снова заработали, собирая вещество, насыщая опустевшие магнитные резервуары, готовя пищу для реактора. Песни кастратов, восхвалявшие Ра, прозвучали под сводами камер и залов несчетное число раз, но никто из смертных их не слышал. Мальчики в своих холодных купелях жили квазижизнью, но ни один атом в их телах не сдвинулся с места. Какие сны снились им эти в эти века, и видели ли они сны, не знал никто, кроме давно уже мертвых жрецов, отправивших их в путь через время. Кости их повелителя в хрустальном саркофаге превратились в камень…
Последние марсианские города стали ареной новой войны, в которой человечество испытало невиданное доселе мезонное оружие. Мощь его оказалась фатально велика, она обратила планету в пыль. Гравитационное возмущение в пределах Ближних Планет изменило орбиты Земли и Венеры. Они удалялись прочь, развивая витки с чудовищной скоростью. Атмосферы их испарялись, исчезали в великих вихрях. Меркурий стремительно стал валиться на Солнце.
Жизнь еще теплилась на спутниках Сатурна и Урана.
Девяносто седьмая династия сменила девяносто шестую.
На две тысячи девятьсот тридцать седьмой год усыпальница царя покинула край туманности и оказалась перед фронтом волны странных кварков. Освещенная отовсюду, сияющая отсветами звезд масса ее рухнула в их поток в миллионах световых лет от кластера галактик, который его выплеснул. В это время автоматика Барки оказалась открытой для удара. Одна несвоевременная цепь электронных импульсов тронула квантовые нейроны компьютера, прежде чем защитный модуль успел перегрузить систему…
Полуавтономные узлы жизнеобеспечения первой криогенной капсулы получили код активации, которого терпеливо ждали около тридцати веков. Очень медленно, по тысячным долям градуса температура внутри нее стала расти, снимая изморось со сверкающих игл в венах, в которых так долго не текла кровь. Человеческое тело возвращалось к жизни за сорокадневный период…
На тридцать девятый день маленькое сердце ударилось о грудину, подстегнутое электрической плетью и впрыснутыми в густую еще кровь камфорными маслами. Оно сжалось в спазме, как сверхновая много лет назад и забилось, пойманное в тиски жизни. Жилка на шее у края золотой маски вздулась и опала, посинев. Кожа из прозрачной стала чуть розовой…
На сороковой день вакуумные отсосы медицинского аппарата удалили из крови остатки разложившихся канцерогенов. Манипуляторы легли на равнодушное золотое лицо, захватили его и подняли, обнажив живое человеческое, спящее. Грудь под священными свитками легко вздымалась и опадала. Руки в платиновых браслетах опустились вольно вдоль тела, пальцы в сапфировых кольцах пошевелились.
Ресницы дрогнули, когда крышка капсулы отошла в сторону, и их коснулся теплый ветер.
Глаза спящего распахнулись в новый мир.
Губы чуть раскрылись…
Вся Вселенная замерла в трепетном ожидании узнать Имя Привратника Первой Стоянки в стране Дуат. И в середине ее, между Миром Богов и Миром Смертных, за триллионы километров от Солнца, за триллионы километров от Сириуса, этот мальчик сказал в горящую Пустоту:
- Мама…
Код для вставки анонса в Ваш блог
| Точка Зрения - Lito.Ru
Руслан Зарипов: Тетраграмматон.. Рассказ.
28.01.06 |
Fatal error: Uncaught Error: Call to undefined function ereg_replace() in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php:275
Stack trace:
#0 /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/read.php(115): Show_html('\r\n<table border...')
#1 {main}
thrown in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php on line 275
|
|