Ян Прилуцкий: своя земля.
Сложно читать эти неожиданные взбрыки прозы, которой насыщена поэзия Яна (пример из "синеглазово": "я знаю сам, что кладбище/ я знаю сам, что женщина/ и надо б выбирать…/ да ну тебя, в самом деле,/ я, кстати, на автобус опаздываю"), щемяще узнаваемые перестуки колес, насыщенные историчностью зарисовки - взмахи крыльев книжки по истории отечества из серии "О чем не пишут в учебниках". Странная суховатость изложения, дерущая кожу этакая сибирская подмороженность компенсируется каким-то особым ракурсом картинки быта и не-быта. Врезающиеся в мозг как своего рода "память нации" реалистичные "несбытчины" о глубинке ("бажов", оба "златоуста") производят на свет иллюзию некого внелогического построения даже из названий отдельных текстов.
При этом тексты, казалось бы, сознательно обеднены емкими образами - так, что остается невероятно много времени для раздумья. И на этом фоне особенно выигрышными смотрятся моменты оживления вроде "верёвка вытянула рыбу" и "в реке ведут деторождение лещи/ вторая дочь выходит замуж за врача/ девятый год упорно близится апрель/ в саду на ветке разрастается гнездо" из первого "златоуста".
Но: если расхотеть дышать образами, то вот он - псевдо-вакуум образов и время для раздумий и погружения в себя. И есть только сибирский мороз, зимнее время и пар изо рта над "своей землей"...
Редактор литературного журнала «Точка Зрения»,
Вит Ян
|