Юрий Коган: Репетиция школьного оркестра..
Пригодно для какого-нибудь сценария, но до захватывающего рассказа «не дотягивает»: не забудем, что есть писатели, есть – рассказчики, сценаристы etc. + Всё, что хотел сказать автор, можно было бы сказать лаконичнее. Однако тот, кто учился в музыкалке, вероятно, найдет какие-то аналогии со своим счастливым (пост)советским детством, проведенным в трех буквах ДМШ, и это – в силу кинематографичности повествования – наверное, неплохо.
Редактор литературного журнала «Точка Зрения»,
Наталья Рубанова
|
Репетиция школьного оркестра.
Старенький актовый зал специализированной музыкальной школы.
Последняя репетиция перед выездным юбилейным концертом.
Присутствующие.
Музыканты: дети разного возраста с разными музыкальными инструментами, но в основном со скрипками, и преподаватели - тоже разного возраста, и тоже с разными музыкальными инструментами, хотя, также в основном со скрипками.
Ударную группу оркестра представляют два мальчика дошкольника Артур и Рома, где один играет на ксилофоне, а второй - на маракасах.
Одну треть сцены занимает рояль, остальное пространство заставлено стульями.
В первом ряду зала сидит директор со своими приближенными. За их спинами сидят родители детей-музыкантов.
Репетицию ведёт завуч - дирижер.
Все преподаватели говорят очень громко.
Это у них профессиональное, потому что на уроках они должны перекрикивать не только детей, но и инструменты, на которых те играют.
ЗАВУЧ. Так, я думаю, рояль нужно отнести хотя бы на метр вглубь сцены. Родители-мужчины, я попрошу вас, помогите, пожалуйста. Только нужно всем выйти, всем. У нашего рояля сломаны ножки, поэтому переносить его будем так! Вы все встаёте вокруг рояля. Берёте его. Поднимаете. Ножки падают. Мы их подбираем. Устанавливаем на то место, где он будет стоять. Там у нас есть метки на полу. И мы держим ножки, а вы на них сверху надеваете рояль. И я попрошу без реплик, мы его уже лет десять так носим. Давайте, только дружнее.
Папы детей-музыкантов облепили рояль со всех сторон.
ЗАВУЧ. И-и-и…Раз! И-и-и…Раз!
Грохот ножек рояля об пол дал понять, что рояль был поднят.
Трое мальчиков-музыкантов из числа старослужащих (ой, извините), из числа старшеклассников, ловко выдернули упавшие ножки рояля из-под рояля и поставили их на то место, где он будет стоять. Рояль, мелко семеня ногами пап детей-музыкантов, медленно двинулся прямо на них.
ЗАВУЧ. Так. Так. Внимательней. Теперь поднимаем. И-и-и…раз! И-и-и…раз! Нет-нет-нет, дружней, и-и-и…раз!
С пятой попытки рояль водрузили на ножки, как памятник на постамент.
Папы детей-музыкантов перевели дух. Да…это была тяжёлая музыка.
ЗАВУЧ. Так, родители-мужчины, подождите, нужно ещё два человека, чтобы принести арфу. Софья Петровна, в каком кабинете у нас арфа?
СОФЬЯ ПЕТРОВНА. По-моему, в одиннадцатом.
ЗАВУЧ. А ключ от одиннадцатого у вас?
СОФЬЯ ПЕТРОВНА. Нет, там Наталья Григорьевна последняя занималась. Наталья Григорьевна, ключ от одиннадцатого кабинета у Вас?
НАТАЛЬЯ ГРИГОРЬЕВНА. А? Что? Ключ? Какой ключ? А-а-а, ключ, так я его на вахту сдала.
ЗАВУЧ. Петя, быстро сбегай на вахту и принеси ключ от одиннадцатого кабинета.
Петя ушёл, и минуты через три вернулся.
ПЕТЯ. А вахтёр сказала, что одиннадцатый кабинет никогда не закрывался, и ключа от него нет.
ЗАВУЧ. Жёстко посмотрев в сторону Софьи Петровны. Родители-мужчины, в одиннадцатом кабинете стоит арфа, принесите её, пожалуйста, сюда, только, ради бога, ничего на ней не трогайте. Она у нас еле дышит. Её уже раз пять роняли, и раз семь она падала сама. Да! И ещё нужно принести парту из того же кабинета.
Детям-музыкантам, стоявшим в стороне от происходящего, надоело ждать и бездействовать, и кто-то вдруг начал пиликать на скрипке.
ЗАВУЧ. Кто там играет в ре-миноре? Я сказала, прекратить играть в ре-миноре! Если я ещё хоть раз услышу, что кто-то из вас играет в ре-миноре!... Быстро все по местам!
Дети гурьбой кинулись к сцене. Впереди бегом малыши, сзади пешком старшеклассники. А уже за ними к сцене медленно потянулись преподаватели. Пока все рассаживались, двое мужчин из числа родителей принесли и поставили на сцену арфу. За ними ещё двое принесли и поставили в угол сцены школьную парту, за которую и усадили двух мальчиков-дошкольников Артура и Рому - ударную группу оркестра. Всё было готово.
ЗАВУЧ. Так, внимание!
Зал и оркестр затихли.
Завуч-дирижер подняла руку. Оркестр поднял скрипки и замер.
Секунда и… Неожиданно заговорила директор школы, причём, так же громко, как и все преподаватели.
ДИРЕКТОР. Не вставая с места. Так как у нас концерт выездной, я думаю, что мы поедем со своими стульями. Там у них стулья никуда не годные. А наши очень хорошие, и на сцене смотрятся. Со стороны - просто замечательно.
Завуч опустила руку и повернулась к директору. Оркестр опустил скрипки.
ДИРЕКТОР. Обращаясь к завучу. Как Вы думаете, Ольга Владимировна?
Все посмотрели на завуча, потом на директора, потом на стулья, потом опять на завуча. Завуч тоже, посмотрев сначала на стулья, потом на директора, сделала вдох, чтобы ответить, но передумала и снова повернулась лицом к оркестру.
ЗАВУЧ. Хлопая в ладоши. Так-так-так, внимание! Тишина!
Оркестр напрягся. Завуч подняла руку. Оркестр тут же ощетинился смычками и скрипками. Ещё мгновение и…
И тут произошло невероятное. Ударная группа оркестра неожиданно поссорилась между собой и сразу же начала бороться, крепко схватив друг друга за пиджаки. На пол со школьной парты с грохотом полетели маракасы и ксилофон. В наступившей тишине это прозвучало, как "гром с ясного неба". Завуч от неожиданности испуганно прижала поднятую руку к груди. Оркестр дёрнулся и... снова опустил смычки и скрипки. Задние ряды оркестра встали, чтобы тоже посмотреть на происходящее. А мальчики боролись, пыхтя и сопя, сидя прямо за школьной партой. Завуч первой пришла в себя. Быстрой и решительно-твёрдой походкой она зашагала к дерущимся. Схватив обоих, как котят, за шкирки, она вытащила их из-за парты и поставила перед собой.
ЗАВУЧ. Срываясь на крик. Вы что! С ума посходили! Завтра у нас концерт! А вы?...Она сделала паузу, подыскивая весомые аргументы для двух пацанов-дошкольников. Ещё инструменты поломайте! Ей показалось, что это очень убедительно, и должно подействовать.
УДАРНАЯ ГРУППА. Опустив головы и глядя в пол.
Артур. А он первый начал.
Рома. Да-а, первый, а он меня "Маракасом" обзывает.
ЗАВУЧ. А на маракасах вообще стоя играют. Так что, ты не садись с ним и не дружи, дружи вон... с девочками.
УДАРНАЯ ГРУППА.
Рома. Подняв маракасы. Да-а, с девочками, а они меня тоже "Маракасом" обзывают.
ЗАВУЧ. Так! Всё! С этим закончили! Отводит мальчика с маракасами в руках от парты. Вот встань сюда и стой. Теперь здесь будет твоё место. Понял?
Мальчик кивнул головой. Завуч развернулась и пошла на дирижерское место, посмотрев на первый ряд зрительного зала. Её взгляд встретился со взглядом директора школы.
ДИРЕКТОР. Как бы размышляя вслух, но громко. Нет, я всё-таки закажу автобус побольше, чтобы мы смогли взять с собой все наши стулья. Хотя, девочка за роялем, мне кажется, сидит немного низковато. Обращаясь к завучу. Как Вы думаете, Ольга Владимировна?
Завуч остановилась на дирижёрском месте и, подняв указательный палец правой руки, глядя на директора, решительно набрала в грудь воздуха, чтобы ответить, но, передумав, махнула рукой и резко повернулась лицом к оркестру. Оркестранты, увидев глаза своего завуча-дирижера, притихли без команды. Завуч выдержала паузу в несколько секунд, пришла в себя и подняла правую руку вверх. Смычки и скрипки тут же взлетели и замерли. Полтора десятка пар глаз оркестрантов впились в поднятую руку дирижёра так, как будто от неё зависела их жизнь. Никто не смел шелохнуться даже в зрительном зале, не говоря уже об оркестре. И вот, в этой тишине, все вдруг услышали чей-то плач. Кто-то сидел в зрительном зале и тихонечко плакал, хлюпая носом. Все: и завуч - дирижёр Ольга Владимировна, и директор школы, и свита директора, и сидящие в зале родители - все медленно повернулись на плач. Оркестр снова опустил смычки и скрипки, а задние ряды снова встали посмотреть, кого это там так обидели - прямо до слёз.
А плакала бабушка Сени Мулина. Она сидела в стороне и плакала, вытирая носовым платком глаза и нос. Наступила неловкая пауза. Все переглянусь, как бы спрашивая друг друга: "А что случилось? Что произошло?" Обстановку разрядила директор школы. Она поднялась и подошла к плачущей бабушке.
ДИРЕКТОР. Что? Что случилось? Почему Вы плачете?
БАБУШКА. Увидев, что можно больше не сдерживать свои эмоции, заплакала с причитаниями. Ой...Ой…Вы уж простите меня. Я просто не могу. Я как увижу своего внучка…Своего Сенечку на сцене, и такой он красивый, такой умный, такой серьёзный…А дома он такой молодец, всем помогает…Со всеми соседями здоровается…
ДИРЕКТОР. Присев рядом с бабушкой, и разговаривая вполголоса. Ну-ну-ну, успокойтесь, я Вас прошу. Всё будет хорошо. Сейчас отработаем репетицию, завтра концерт. Не вставая с места, громко обращается к завучу. Продолжайте, Ольга Владимировна.
ЗАВУЧ. Раздражённо. Я не могу продолжать в такой обстановке. Мне кажется, мы сегодня вообще не начнём.
ДИРЕКТОР. Как бы, вникуда. А стулья всё-таки нужно пересчитать, вдруг кому-нибудь не хватит.
ЗАВУЧ. Снова срываясь на крик. О, господи-боже! Нет, это какой-то кошмар на мою голову! Так! Если ещё кто-нибудь хоть раз!...
И тут она запнулась. Она вдруг поняла, что говорит это не детям на уроке и, даже, не оркестру, а зрительному залу, где сидят взрослые люди: родители, директор, свита директора, и все удивлённо смотрят на неё. Все, кроме бабушки Сени Мулина, та смотрела глазами человека, который совершил что-то непоправимое и полностью раскаивается. В следующее мгновение завуч резко отвернулась от зрительного зала и замерла в ожидающей позе. Тишина наступила сразу после её поворота. Но Ольга Владимировна не спешила. Она держала паузу. Хотя нужно было начинать.
Правая рука завуча, скрипки и смычки оркестра взлетели вверх одновременно. Завуч не торопилась. Она постояла с поднятой рукой. На этот раз тишину не нарушал никто. Ещё несколько мгновений ожидания и…её правая рука рухнула вниз, как ястреб на добычу.
И тут же заскользили смычки по скрипкам, забегали пальцы по струнам и клавишам. Оркестр, на две трети состоявший из детей, заиграл совсем не детскую песенку. Оркестр заиграл серьёзное классическое музыкальное произведения, не узнать которое было невозможно. Это был Вивальди. Звуки скрипок, арфы, рояля, виолончели слились в единое целое, рождая неповторимую мелодию. Дети на сцене как-то вдруг перестали быть детьми. Они превратились в настоящих музыкантов. Раскачиваясь, каждый в такт своей партии, они играли очень уверенно и почти профессионально, ни сколько не уступая тем преподавателям, которые играли рядом с ними. Ударная группа оркестра старалась вовсю. Артур и Рома так держали ритм, как его держали бы любые другие музыканты, имеющие опыт игры в оркестре. Удивительно, но если закрыть глаза и только слушать, то очень сложно представить, что эти два мальчика ещё дошколята! А солировал один из лучших учеников музыкальной школы Сеня Мулин. И здесь было чем растрогаться бабушке, потому что его скрипка просто парила над оркестром, увлекая всех за собой в мир удивительных фантазий великого композитора.
Однако, я умолкаю - репетиция.
Код для вставки анонса в Ваш блог
| Точка Зрения - Lito.Ru
Юрий Коган: Репетиция школьного оркестра.. Рассказ.
23.06.06 |
Fatal error: Uncaught Error: Call to undefined function ereg_replace() in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php:275
Stack trace:
#0 /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/read.php(115): Show_html('\r\n<table border...')
#1 {main}
thrown in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php on line 275
|
|