Елена Кантор: Яблоки.
Время действия - доперестроечные времена. Место действия - выбирайте любой город России. Действующие лица - Адам, Ева и много-много яблок.
Закрываю глаза на все недочеты и ставлю "отлично" за задумку и реализацию. Признаться, я не могла уразуметь, в чем же тут загвоздка, до самых последних строчек рассказа.
"– Но почему нет ребра?
– А вы подумайте: всегда ж так, кто-то чего-то лишен. Это жизнь. Иначе не бывает. Забрали у одного, воздали другому".
Их изгнали из Рая, и живут они до сих пор среди нас. А может, это не именно они, а их потомки? Может, Адам и Ева - это каждая женатая пара, которая сначала попадает в рай, потом замечает друг в друге то, чего раньше не замечала, а затем и вовсе низвергается в обывательскую жизнь земную? А вернуть им счастье хотя бы ненадолго способны только сладостные мгновение (яблоки), да и те уже давным-давно с гнильцой...
Читается легко. И даже зря я раскрыла все секреты раньше времени, однако, редактору неизбежно приходится разрываться между интригующим анонсом и небольшим анализом (к слову, это мой порыв, как читателя). Достойно.
Редактор литературного журнала «Точка Зрения»,
Кэндис Ясперс
|
Яблоки
Это было еще в доперестроечные времена. Помню, поругался с женой, и друг дал мне ключи от заброшенной квартиры на окраине города. Дом походил на барак. Я перевез вещи. И место работы тогда пришлось поменять. Всю жизнь проработал медиком. Устроился тогда в местную поликлинику, в рентген-кабинет.
Что меня удивляло в доме, где теперь приходилось жить, это пустая, ничейная лестничная клетка. Соседей, казалось, не было. Рядом со мной жил некто «вечно командированный», я его всего-то несколько раз видел. А напротив было тихо. Я вначале думал, что туда должны кого-то заселить, но однажды столкнулся с жиличкой этой квартиры. Дело было так. Утром я шел на работу и заметил, дверь пустующей квартиры приоткрыта. Я задержался. Через несколько секунд из нее вышла дама чудаковатой наружности с неестественным, потусторонним выражением лица. Высокая блондинка. Худощавая, не накрашенная, в очках, она выходила из квартиры с невзрачной сумочкой, почти авоськой. Ее взгляд был направлен в «никуда». Складывалось ощущение, что ей безразлично все вокруг, и в мире никого и нет кроме нее самой.
– Здравствуйте. Я ваш новый сосед, – начал я, но она медленно реагировала на происходящее, вообще не заметила меня и меланхолично устремилась к выходу. Она вела себя как марионетка, наконец, все-таки повернула холодное кукольное личико и пусто бросила в воздух:
– Эва. Я Эва. Всегда здесь живу.
Спустилась вниз. В этот день я больше ее не видел. Вечером, возвращаясь с работы, стал приглядываться к ее окнам. Они были зашторены, шторы пропускали тусклый электрический свет, отличный от света в других квартирах.
«Ба, соседи у меня нашлись, но какие!..», – ухмыльнулся я.
На следующий день приехал «вечно командированный».
– Привет, – бросил я ему.
(Как ни странно, мы виделись всего три раза, но у нас просто все пошло…)
– Здорово, Кирилл, – сказал он мне, – на несколько дней я. Все в порядке?
– Нормально, Семен. Ты удачно съездил?
– Как всегда. Заходи, посидим немного…
Я вошел к нему. Стал разглядывать квартиру. По тем временам ничего особенного, но все-таки чисто жил.
– Семен, слушай, нескромный вопрос… Что за жиличка в квартире напротив? Я вначале подумал, квартира пустует. Странная женщина. Встретился с ней сегодня. И имя то ли Ева, то ли Эва? Что хоть это все значит?
– О, Кирилл, не забивай себе голову. Это не та баба, чтоб о ней говорить. Здесь раньше жил Эдуард Максимович, ну, Эдик. Работал в овощном магазине. Все яблочки домой носил. Года два-три назад его посадили. А она давно с ним живет. Может, и зарегистрировались, я не вникал. Дурно они жили. Кричали, скандалили. Настойку пили яблочную. Нет, он самогоншиком не был, но его дружки угощали. Где эта Эва работает, никто не знает. Ею никто не интересуется, как и она никем. Ждет она только его. Кроме этого бедолаги для нее никого нет. Я с ней – «здрасьте» и все. Да, Кирилл, помню, она его не Эдиком называла, а Адиком. В общем, «райская» семейка. Говорят, скоро его выпустят. Срок небольшой дали. Если еще застанешь его, поверишь моим словам. Но ничего интересного ни в Эве, ни в Адике…
Мы выпили.
Семен меня заинтриговал. Да, я нуждался в резкой смене обстановки. Размолвка с женой вначале выбила меня из колеи – хотелось встряски. И вот что-то из ряда вон… Необычная женщина, чопорная и холодная, ждет своего торгаша-алкаша, мужика, из тюрьмы, никого вокруг не замечает. Интересно, что он за птица?
После нашего разговора с Семеном прошло около месяца. Соседа я видел еще разок или два, как появился этот самый «ее мужчина». Выпустили.
Возвращаясь с работы, в квартире напротив случайно я услышал шум, громкий разговор. Мужской раздраженный голос и женский – Эвы.
– Адик, брось, не поднимай. Тебе нельзя тяжелое. Прекрати, – ворчала она, и я почему-то прислушался. – Ну, ты исхудал совсем. К чему столько яблок? Они с гнильцой. Ты неисправим, Адик. Это ад какой-то.
– Прекрати. Наконец-то мужчина вернулся, а ты яблоки. Ну, надкуси, на…
«Они эту жизнь раем считают, или здесь отбывают на Земле?» – я усмехнулся, вспомнив Библию.
Потом я почти каждый день видел их вдвоем. Адик опять стал работать в том же овощном магазине, и Эва после работы его встречала. Тяжелые сумки носила она. Из сумок торчали яблоки. Чаще яблоки были с гнильцой.
Как-то опять, повстречавшись с Семеном, я в разговоре намекнул ему, как повезло этому Адику-Эдику с женщиной. Ждала его одного. Единственный для нее мужчина. И сумки за него таскает.
– Да ты знаешь, Кирилл, помню, спросил ее, почему он всегда налегке. У него болячка какая-то в организме. Это по твоей части. Вишь, как оберегает его! А он пил и будет пить. Воровал и будет воровать. Надкусит яблочко и ей даст попробовать. Знаешь, вчера еще она в двух словах попросила меня, если к Адику нагрянут дружки, драка откроется, будут шум, неприятности, чтобы мы ей на работу сообщили. Я первый раз от нее такое слышу. Боится, чтоб снова не посадили?.. Вот ее телефончик. Возьми, если меня не будет.
Семен через несколько дней уехал, а драка все-таки произошла. У меня тогда, помню, был выходной. Я услышал крики, доносящиеся снизу. Голос Эдика узнал сразу. Пришлось спуститься. Дружки разбежались. Он привалился к стене. Выпачкал стену кровью. Я не стал звонить его жене и предложил сходить к нам, в травмпункт. Я помог ему приподняться, и мы побрели в поликлинику.
– Кирилл Владимирович, не волнуйтесь. Думаю, переломов нет. Но хотя давайте сделайте ему снимочек, – обнадежила меня улыбчивая, молодая женщина-врач в травмпункте.
В рентген-кабинете Адик молчал. Он вообще со мной почти не разговаривал, особенно после случившегося. Молча разделся. Подошел к аппарату. Когда уходил, не поблагодарил. Пьянство сказывалось, что ж еще…
– Кирилл Владимирович, вчерашние снимочки готовы, – прибежала ко мне сестра, – а вот и вашего травмированного соседа. Вложите в его карточку. Прочев Эдуард Максимович.
– Как, как?
– Прочев его фамилия.
– Спасибо, Машенька, – я направился изучать снимки.
У Прочева Эдуарда Максимовича не было одного ребра. У заведующей я узнал, что это будто бы никак не связано со вчерашним инцидентом. Сколько он наблюдается в этой поликлинике, у него никогда этого ребра не было.
Весь вечер думал о многом, но больше уже не хотелось возвращаться мыслями к этой семье. С головой ушел в себя, отключился.
Впрочем, уже ближе к ночи, все-таки позвонил им в квартиру. Открыла Эва.
– Вы знаете, – начал я, – вот, наблюдал вашего супруга, Адика, после небольшой драки в парадном. Извините, не хотелось вас беспокоить по пустякам. Переломов и вывихов обнаружено не было, так – ушибы. Это само проходит… Но я сделал ему рентгеновский снимок. Обнаружил отсутствие ребра. Можно мне поговорить с Адиком?
– Благодарю. Не стоит волноваться. Он сейчас спит. У него давно отсутствует ребро. Сколько я его знаю, ребра не было. У него ранимая конституция, и тяжести ему противопоказаны.
– Но почему нет ребра?
– А вы подумайте: всегда ж так, кто-то чего-то лишен. Это жизнь. Иначе не бывает. Забрали у одного, воздали другому.
Она, не дожидаясь моего ответа, закрыла дверь.
Я ушел к себе. Боже, как мне тогда захотелось уехать из этого «рая». Как меня потянуло к жене. Больше никогда не вспоминать это барак, этих «глиняных» сумасшедших.
Впервые после размолвки рискнул позвонить домой.
– Алло, – услышал я знакомый и любимый голос.
– Ира. Это я.
– Кирилл, приезжай ко мне. Давай начнем сначала.
– Ира, а ты хочешь яблок?
– Каких яблок?
– Ну, райских яблок…
Утром, распихав вещи в две дорожные сумки, я кинулся в овощной. Эдуард Максимович взвешивал яблочки, червивые и скукоженные. Но очередь была.
– Адик, – подбежал я к прилавку, – попрощаемся. Вернусь в семью. Найди мне напоследок яблочек получше.
Он вынес из подсобки крупные и румяные, заготовленные на «редкий случай», и кинул мне в сумку, буркнув в очередь, что они были взвешены предварительно.
– Что ж, доктор, угощайся.
В очереди зашумели. Но он не обращал внимания.
Я расплатился.
– Еве счастья и здоровья.
Он улыбнулся:
– Сочные, вкусные яблоки. Дайте надкусить жене.
Код для вставки анонса в Ваш блог
| Точка Зрения - Lito.Ru
Елена Кантор: Яблоки. Рассказ.
31.07.06 |
Fatal error: Uncaught Error: Call to undefined function ereg_replace() in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php:275
Stack trace:
#0 /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/read.php(112): Show_html('\r\n<table border...')
#1 {main}
thrown in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php on line 275
|
|