Олег Языков: Глутамат натрия.
То ли поток сознания, то ли верлибр, но это кружево текста захватывает и не отпускает. В нем - или на нем? - медитируешь, погружаюсь в свое узнанное, и одновременно узнавая траекторию погружения автора, погружения в сентябрь, когда
"стоит только подойти на дистанцию прямой видимости к своей мечте, и незамедлительно найдется некая субстанция на двух ногах, которая обратит твое такое близкое счастье в жестянку из-под монпансье; звенящей струной поет в сердце оставшееся позадионо еще вот-вот, недалеко, совсем рядом; кажется, еще можно потрогать рукой; нет, уже не потрогаешь; кровавый, оранжево-черный закат – это разве пейзаж ли?; позвольте еще хоть чуть-чуть постоять и тогда уж считать нашу жизнь настоящей; сладкое вредит зубной эмали; мысли вредят душевному равновесию; мы вредим друг другу, совершенно не желая того; быть в разлуке вредит здоровью; жизнь вредит энтропии во вселенной; черные соцветия пижмы на осеннем поле похожи на обгоревшие сосны; люди в этой стране, похоже, не понимают, что бабье лето – это не для них, а для природы; одиночество – это когда тебе больше не нужно ходить в поликлинику;"
И афористичность текста сродни его проникновению в ваше сознание, когда - что ни фраза - то законченная мысль, лаконичная до той степени, о которой говорят: краткость - сестра чего-то там, или верлибр - брат таланта, что бродит дворником по сентябрю, и в стране - перманентный кризис, и яблоки не помогут нам стать счастливее.
Читайте. И удачного вам погружения в этот роскошный как бабье лето, и немного печальный текст, печальный, как одиночество, то и дело штрихом - по контуру миниатюры мелькающее...
И удачи вам, читатель, на пути обратно, потому как в этот текст можно погрузиться так, что и не вынырнуть. Как в небо упасть...
Редактор литературного журнала «Точка Зрения»,
Виолетта Баша
|
Глутамат натрия
Власти заявили о полной готовности к холодам; зрители плакали; дворник очень волновался и долго облизывал губы, прежде чем робко поднести к губам свирель; в самый решающий момент истерически и без всякого к тому повода взвыла сигнализация стоящего двумя колесами на тротуаре bmw цвета индиго; дворник потерянно махнул рукой и пошел к оставленной у клёна метле; он изверился, и не удивительно, за столько-то лет, ведь каждое утро…; стоит только подойти на дистанцию прямой видимости к своей мечте, и незамедлительно найдется некая субстанция на двух ногах, которая обратит твое такое близкое счастье в жестянку из-под монпансье; звенящей струной поет в сердце оставшееся позади; оно еще вот-вот, недалеко, совсем рядом; кажется, еще можно потрогать рукой; нет, уже не потрогаешь; кровавый, оранжево-черный закат – это разве пейзаж ли?; позвольте еще хоть чуть-чуть постоять и тогда уж считать нашу жизнь настоящей; сладкое вредит зубной эмали; мысли вредят душевному равновесию; мы вредим друг другу, совершенно не желая того; быть в разлуке вредит здоровью; жизнь вредит энтропии во вселенной; черные соцветия пижмы на осеннем поле похожи на обгоревшие сосны; люди в этой стране, похоже, не понимают, что бабье лето – это не для них, а для природы; одиночество – это когда тебе больше не нужно ходить в поликлинику; мышеловка на кухне так ни разу и не сработала, и кусочек бесплатного сыра высох и страдальчески выгнулся, словно ему в пытке заломили руки за голову; даже мыши уже не верят в бесплатный сыр; серебристая птица стремительно набирает высоту, но сердце не взято в полет; есть гораздо более важные задачи для человека и гражданина: например, стать гаечкой в новом мерседесе министра обороны, или – какая удача – золотой крупинкой в часовой стрелке часов самого президента; впрочем запах осеннего леса отвлекает от столь патриотических ассоциаций; «мой друг уехал в магадан», как утверждал поэт, причем, как он уверял в художественной форме, уехал по своей воле; нам далеко до него, мы даже в блятской москве не можем жить по своей воле; столетник на окне – или как правильно: алоэ-вера? – далеко, далеко не идеал горечи; достаточно сломаться будильнику, и никакого тебе утра; разграбили всю страну, а теперь передают новости о войне на ближнем востоке; человеку предписано жить; его никто не спросил; ему просто предписано; и в паспорте записано; и на роду написано; тот, кто предписал, не поинтересовался, насколько это больно – жить; а человек живет и не спорит; самое главное в жизни ублюдка – пореже показываться на глаза, если он человек, конечно; от перхоти легко избавиться, подобрав подходящий шампунь; от хронического невезения избавиться гораздо сложнее; никак не избавиться от привычки принимать близко к сердцу, когда она рискует собой по пустякам; сломался светофор на перекрестке, и два дня регулировщик с полосатой палкой указывал, куда кому надо, на его лице было отчетливо написано удовлетворение от собственной значимости, следующие три дня на перекрестке не было даже регулировщика, и наступила полная демократия: все шли и ехали, как им захочется, увиливая и стараясь не попасть под машину и никого не задавить, не уступал никто, на шестой день починили светофор; напрасно мы верим, что жизнь это кроны под небом; ведь если мы вместе – нам листья опавшие только подспорье; а если мы порознь, тогда – наши корни руби топором, и не жалко; белок в лесопарках орехами не корми, дай только пообщаться с людьми, они человечнее нас – будь мы белками, мы не тянулись бы к такой сволочи, как человек; жизнь почему-то раскрашена в два цвета: либо белое, либо черное, как будто у людей не хватает фантазии, или они не ходят в выставочные залы; пикассо был великим реалистом, независимо от кубизма, который он изобрел; и ведь нигде не купишь средство, чтобы поставить точку, хотя средств по выведению пятен достаточно, и их можно купить на любом перекрестке; в перекрестке я однажды купил отбеливатель, он ничего не отбеливал, было так же темно; пересмешник кукабарра даже не знает, что он пересмешник; он не смеется; он просто живет; смеются люди над своей жизнью; грусть смеется над нами, это нам грустно, горько и кажется трагедией наша недавняя история, недавняя, потому и самая тяжелая, мы же не знаем, что предстоит впереди, а грỳсти смешно, у нее, у грусти этих историй…; запах одиночества; этим запахом может быть пропитано всё; например, выходишь сентябрьским утром на кухню и сразу косишься взглядом на ящик под окном; не в окно, где танцуют чарующие светотени бабьего лета; нет; под окно; там, в ящике лежит морковка; очень много морковки; на всю зиму хватит; и эта морковка во всем своем пугающем количестве – пахнет одиночеством; привезли тяжелую и очень большую конструкцию; какое-то вентиляционное оборудование; надо было поднять это на крышу высокого здания; пригнали специальный кран с раздвижной телескопической стрелой, то ли немецкого, то ли шведского производства; очень было похоже на гигантскую удочку; больше всего поразил тонкий – в палец – тросс, на котором болталась эта махина; люди у ограды фотографировали; а я вспоминал, как в детстве стоял на закате в камышах и ловил карасей; в детстве хотелось сладкого; потом захотелось горького; потом горького стало слишком много, и уже ничего не хотелось; когда я ехал в трамвае – в нашем районе не ходят трамваи – но когда я ехал, в другом районе – на моих глазах человек сравнил другого человека с мокрицей; а может быть, мы порождение черного кондора?; но даже у черного шея белая, а крылья напоминают о небе; нёбо три дня болит, если попробовать поставить точку химическим способом; в газетном киоске опять продают всякий хлам; лучше бы просто тебе позвонить и спросить; но кончается время; и дело не в жетонах и картах, обидах и низкой зарплате, я позвонил бы тебе, если мог бы; я вновь приближаюсь к тому перекрестку; мне очень не хочется вновь напрягать тебя и гибдд; но – извини меня – с полным комфортом я прохожу через стену на красный; и к нашему лучшему завтра; на небе ни облачка, а на сердце шторм с солеными брызгами; черный человек?; это не негр; и не патологический злодей; черный человек – это тот, который уже не в состоянии отсвечивать; солнечный свет от него не отражается; что тут поделаешь?; наверное, только махнуть на такого рукой; руки тоже бывают разные; конечно, все руки разные; но премудрости дактилоскопии тут ни при чем; просто бывают руки, которые, в отличие от всех остальных, оставляют в нашей душе неисчезающие следы и незаживающие раны; это очень непросто, смириться со всем этим и жить без этих рук; одиночество; свет трамвая сквозь обледеневшее стекло; кристаллы льда искрятся и напоминают новый год; многие жалеют, что новый год только раз в году; дорогие мои, если бы вы видели свет вечернего трамвая сквозь обледеневшее стекло, вам бы не захотелось нового года; когда подходишь к зеркалу – хочется выблевать себя в раковину; а это еще зачем?; почему на этой ветке сережки?; я ничерта не разбираюсь в деревьях, но где-то читал или слышал, что сережки – это цветы дерева; или плоды?; но ведь сентябрь!; оно что – еще собирается цвести или плодоносить???; стоял на остановке; моросил дождь; а вы, бля, чего смотрите?; никогда не видели такого?; ждите свой автобус и не вмешивайтесь в мою личную жизнь; в спальном районе, во дворе, запертая большими, блочными, многоквартирными домами, стояла машина, и мужик торговал с нее яблоками и картошкой, он вырастил это сам, по всему было видно, стоял уже сентябрь далеко за середину, сонные жители спального района медленно, как в блокадном ленинграде, подходили, вяло спрашивали цену, кто-то покупал, кто-то проходил мимо, но с каждым подошедшим человеком у мужика что-то загоралось в глазах, пусть не надолго, но загоралось, в отличие от подходивших, он верил, что выращенное им может хоть чуть-чуть изменить жизнь к лучшему; если бы ни ветер, постоянный ветер в лицо – еще как-то можно было прожить; сидел в лесу; белочка спустилась с дерева и доверчиво взяла с ладони заранее припасенный орех; есть еще счастье в жизни.
Код для вставки анонса в Ваш блог
| Точка Зрения - Lito.Ru
Олег Языков: Глутамат натрия. Рассказ.
04.01.07 |
Fatal error: Uncaught Error: Call to undefined function ereg_replace() in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php:275
Stack trace:
#0 /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/read.php(115): Show_html('\r\n<table border...')
#1 {main}
thrown in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php on line 275
|
|