Надежда Коллегова: ЗДРАВИЯ ЖЕЛАЮ.
Женская проза. История любви зрелой женщины и молодого парня. Написана довольно прилично, читается легко.
Этот фрагмент мне понравился:
"Она любила его: его первозданность, цельность, то, чего уже давно нет в городских мужиках с их ленью и меркантильностью. Ощущала себя и женщиной и матерью. Алексей потихоньку привык к ней, по утру приносил из бювета воду в бутылочке, а сверху клал маленькую шоколадку «Аленку», не будил.
Ничего не говорил о чувствах, что такое комплимент и вовсе не знал, а Наташа понимала - любит.
И только когда по телевизору говорили о Чечне, он мешковато застывал, мертвел лицом, бледная щека дергалась, как будто по нему проходил ток. Ната прижимала его к себе, гладила по голове, приговаривая: «Все, мой, никому не отдам».
Прощались тяжело. Ната бодрилась, слезы текли привычными дорожками, она смешно моргала глазами и промакивала их бумажными платочками. Алексей курил, казался спокойным.
-Состав Кисловодск-Москва прибывает на второй путь, стоянка поезда три минуты.
Алексей занес вещи, потом издал какой-то непонятный грудной звук, развернулся, как тюлень всем телом и пошел слепыми шагами, натыкаясь на скамейки, урны, клетчатые сумки и рюкзаки".
Скуповатый лаконичный стиль в описании любви иной раз дает более сильный эффект, чем эмоциональная расплывчатость. Но над сюжетом я бы еще подумала -с чего начать, чем закончить... будь я автором, я бы еще поработала над рассказом.
Редактор литературного журнала «Точка Зрения»,
Наталия Май
|
ЗДРАВИЯ ЖЕЛАЮ
«Мой мармеладный я не права», - стуча каблучками в такт песенке, Наташа спускалась по лестнице. Отдыхающие то и дело кивали ей в знак приветствия, некоторые по-военному отдавали честь, а незнакомые просто улыбались. Наташа, Наталья Павловна, была достопримечательностью санатория им. Сеченова. Общительная, рыжая, с ярким макияжем, за три дня она, кажется, была известна уже всем, взгляд тут же выхватывал красавицу из толпы спортивных костюмов и пластмассовых шлепанцев.
-А вот и я, - Наталья Павловна впорхнула в комнату подводного массажа, - Какая красота, это надо увековечить! - очень искренне сделала комплимент лежащей в огромной ванне уже не молодой и слегка располневшей женщине, - Ленок, займешься мной сегодня? - обратилась к массажистке.
-Конечно, Наталь Павловна, приходите в обед!
Казалось, что на Лену, много лет трудившуюся на лоне подводного душа- массажа, свалилось неожиданное счастье.
-Эффектная женщина, - ревниво заметила лежащая в ванне.
-Она очень больна, на инсулине, - извиняющимся тоном прошептала медсестра.
-А как держится!
-Ездит к нам каждый год.
Персонал любил Наташу. Когда она приезжала в их небольшой санаторий министерства социального обеспечения, будничная скука кончалась.
Все обсуждали ее многочисленных кавалеров, ее туалеты и каждый почему-то был рад ей услужить. Медсестры делали дополнительные ванны, массажи, души, горничная тащила в номер любимой постоялице чайник от «тефаль», которая всегда думает о нас, дежурные открывали дверь среди ночи, когда Наташа возвращалась с затянувшихся свиданий. Наталья Павловна всех не хитро благодарила: кому денежку, кому эклер, кому шоколадку, но чаще всего она фотографировала, ставших ей близкими людей и дарила фотографии на память.
Страсть к фотографии у Наташи возникла лет восемь тому назад, тогда ее взял молодой человек необыкновенной красоты. Она употребляла именно это слово «взял», говорила : «Раньше брали часто, очередь выстраивалась, а после сорока реже» Именно тогда, когда она почувствовала, что молодость не вечна , Наташа стала запечатлевать своих мужчин . Это была ее жизнь , ее богатство. Перебирая фотографии, Наташа ощущала реальность того, чем обладала. Мысли, чувства, ощущения- все по-прежнему было с ней, заставляя учащенно биться сердце. После сеанса просмотра Наташа испытывала необыкновенный прилив энергии, как после чашки хорошего кофе, дела спорились и ничто, кажется, не могло испортить ей настроения - ни воспоминания о тихо спивающемся муже, ни проблемы шестнадцатилетней дочери, начавшей новую, богатую, другую жизнь.
Собираясь в санаторий, Наташа самые любимые карточки складывала в небольшой мягкий альбом, чтобы всегда были рядом.
Там были и дочка, и мама, был в альбоме и муж, бывший командир противолодочного корабля, уволенный в запас в смутные девяностые годы, когда бодались с Украиной и делили Черноморский флот. Он тогда уже сильно пил, получал взыскания, семье пришлось уехать из солнечного Севастополя в тихий и родной Рыбинск. Отсюда когда-то статный военный увез девчонку в Ленинград. Потом были Таллинн, Севастополь, шикарные гостиницы, вагоны СВ, красивые ро-мантические жесты. Капитан любил поутру сбегать за розами и, оторвав их от колючих стеблей, осыпать цветами спящую жену. Походы… Прощания… Наташа плакала, красилась, опять плакала и снова красилась. …Спазм сдавливал горло сурового моряка: Родина, жена были едины, когда он цеплялся взглядом за удаляющийся берег и видел парящий над мысом огромный Наташин шарф- пятнадцать метров белого капрона. Она стояла на вершине, борясь с ветром, уже не видя корабля, стояла до самой темноты.
В новую реальность вписывались тяжело. После смерти мамы, Наташа заболела диабетом, впрочем, врачи предупреждали, что это, так или иначе случится. Дело дошло до инвалидности. Наташа рассталась с профессией детского хирурга, встал классический русский вопрос - что делать? Удаляла на дому папилломы, разводила и продавала хомяков, писала ленты на венки, но на жизнь и поездки зарабатывала себе сама. А теперь вот и дочь перешла на свои хлеба. Снежанна, Снежок…Имя с мужем выбрали за долго до рождения дочери. Отдыхали в Паланге, ища разнообразия у прохладных берегов Балтийского моря. Любовь была сумасшедшая, ее проявления явно смущали местных жителей. Наша пара решила - пора, будем лепить снегурочку. Сергей засыпал жену песком, оставляя один островок лица, потом как скульптор убирал все не нужное, не пропуская ни одного сантиметра любимой плоти. Любовью занимались в воде, боковым зрением Сергей замечал, как на пляже тела одно за другим принимали перпендикулярное положение. Рожденная в любви, Снежанка получилась красавицей. Уже в два года, в песочнице говорили: «Как хорошо сложена девочка».
Дочь прилетала на такси из Ярославля, пролепетав своему гражданскому мужу что-то о больной маме, стремглав убегала, не побыв в родном доме и десяти минут. Какие-то встречи, друзья-любовники, бог их разберет. В свои шестнадцать девочка была практичной и цепкой и давала сто очков вперед не только своим ровесникам.
-Маме денежку-то не оставишь?
-Да у меня и не осталось ничего, - Наманикюренные пальчики щелкают золотым замочком.
-Три тысячи хватит? А это презент, - на кровать летят две пары итальянских чулок цвета Moro и Black.Дешевых не носи.
Наконец Снежанна заметила стоящий на полу открытый чемодан. Ее лицо приобрело заинтересованное выражение, девушка с участием посмотрела на мать.
-Уезжаешь? Кофточку мою возьми, черную с золотом, она счастливая. Приеду двадцатого - дочка присела рядом, погладила Наташину руку, - крем тебе привезу от целлюлита и для груди. Натираться будешь после массажей. Пленку пищевую не забудь. Укутаешься и спи-отдыхай.
Приедешь как новенькая, а то подзавяла что-то ты со своими хомяками, опоссумами.
-На отца намекает, - подумала Наташа.
Сергей спал на кухне в мокрых стрингах. В запоях с ним такое случалось.
-Альбома моего не видела? С дыркой посредине, - опять заспешила гостья, -
Так, снайпера своего забыть, чтоб мужчинку завела, а лучше трех. Все, пока, машина ждет, - чмокнула мать в щеку, только ее и видели.
Попав однажды на воды по путевке соцобеспечения, бывший доктор прописала себе эту процедуру не реже одного раза в год. Лечиться в санатории было необыкновенно приятно. Интересные люди были искренни и откровенны. Здесь все были абсолютно чужие и все абсолютно свои. Мужчины отличались смелостью и щедростью - один месяц в году могли себе это позволить.
Мужчин у Наташи было много. Ее выбирали, она выбирала, кого-то любила, реже любили ее, но то, что она испытала здесь три года назад, изменило ее жизнь, тянуло Наташу сюда снова и снова.
Снайпера звали Алексей. Два демобилизованных отдыхали-восстанавливались после Чечни. Наташа сама пригласила их на танцы. Поразмяться обычно ходили компанией в соседний военный санаторий - там народ помоложе и поживей.
Наташа вытащила солдатика в круг, редко кому удавалось противостоять ее напору. Заканчивался один танец, начинался другой, сменялись ритмы, а пара нелепо топталась, и кавалер мял Наташины плечи и спину страстно и грубо одновременно.
Готовилась к первому свиданию уже с почти забытым волнением. Могла собраться почти профессионально за пятнадцать минут, но любила это делать с наслаждением. Принимала душистую ванну, куталась в пушистое полотенце, припудривала зрелое тело ароматным тальком, любуясь на отражение в зеркале. Огорчали женщину только ноги: потемневшие, в узловатых венах, они быстро уставали, но Наташа благодарила бога, что сохранилась легкость походки. Остальное - не беда. Она придумала фишку - красивые темные чулки с ажурной резинкой 40 den. При приглушенном свете ноги казались идеальными.
Он был скуп на слова и эмоции. Совсем молодой паренек из глухой деревушки - охотник, белку в глаз бил. В Чечню попал по спецпризыву. Хорошего стрелка подготовить нужно три тысячи выстрелов по целям, а тут такая экономия. Спецзадание состояло в том, чтобы боевикам отстреливать яйца. Именно не убивать, а лишать детородных органов.
Он еще не видел ничего в своей жизни, и слаще морковки ничего не ел.
Наивный, нетронутый и уже убийца. Он и целовал Натку только выше пояса, и позу признавал одну - миссионерскую - лицом к лицу.
-Ну, скажи, у тебя хоть секс-то был? - трясла Алексея Наташа.
-Не знаю. Если трое держат девочку или старуху, а один насилует - это секс?
Наташа хотела отогреть, оживить его, шутила с ним, барахталась. Как бы невзначай надевала кружевно-нежный предмет туалета на голову. В этом двурогом чепце садилась верхом на его крепкую спину и писала письма ноготком.
-Здравствуй, будь здрав, здравия желаю!
Спрашивала, как он относится к большой разнице в возрасте.
-А сколько тебе лет, тридцать, что ли?
-Да нет, двадцать восемь, - улыбалась ему в лицо
-Ну, два-то года ничего, - невозмутимо отвечал он.
В поселке, где жил Алексей, женщины в сорок лет уже не были женщинами.
Наташа была то нежной, заботливой, то страстно, по-волжски темпераментной. Ей хотелось открыть ему целый мир. А открыла ли она ему хотя бы новое блюдо?
-Что это? - Алексей всматривается в коробочку с буквами Freya.
-Магический запах, нравятся? - Ната зазывно встряхнула головой, вся подалась к возлюбленному.
-Как называются?
-Фрея - богиня красоты и любви у северных народов.
-А купить такие можно?
Духи нашли в святящемся магазине, где скучающая продавщица нехотя подала флакон, косясь на дешевый спортивный костюм покупателя. Алексей взял его бережно двумя ладошками, как птичку, погладил мизинцем замшевый шнурок на горлышке пузырька.
-Значит есть кому дарить, - подумала Наташа пресно улыбаясь.
Она любила его: его первозданность, цельность, то, чего уже давно нет в городских мужиках с их ленью и меркантильностью. Ощущала себя и женщиной и матерью. Алексей потихоньку привык к ней, по утру приносил из бювета воду в бутылочке, а сверху клал маленькую шоколадку «Аленку», не будил.
Ничего не говорил о чувствах, что такое комплимент и вовсе не знал, а Наташа понимала - любит.
И только когда по телевизору говорили о Чечне, он мешковато застывал, мертвел лицом, бледная щека дергалась, как будто по нему проходил ток. Ната прижимала его к себе, гладила по голове, приговаривая: «Все, мой, никому не отдам».
Прощались тяжело. Ната бодрилась, слезы текли привычными дорожками, она смешно моргала глазами и промакивала их бумажными платочками. Алексей курил, казался спокойным.
-Состав Кисловодск-Москва прибывает на второй путь, стоянка поезда три минуты.
Алексей занес вещи, потом издал какой-то непонятный грудной звук, развернулся, как тюлень всем телом и пошел слепыми шагами, натыкаясь на скамейки, урны, клетчатые сумки и рюкзаки.
***
Солнце заглянуло в комнату и задержалось на лице молодого спящего мужчины. Он сощурился и сладко потянулся. Война перестала тревожить Алексея. Снились какие-то чучела в костюмах химзащиты, фанерные фигуры наступающей пехоты, сторожевые вышки, а дальше тянулась зеленая по весне терская степь. Во сне разгуливала Наташа в ее волнующих одеждах, брала Алек-сея за руку, вела куда-то, целовала запястья, делала с ним то, чего в жизни он так и не позволил, все время ускользая от ее ласк.
-Доброго утра, отпускник, вставай, пора уж, - к кровати подошла мать - крепкая еще женщина, возраст которой определить было трудно, - тетка ждет костюм покупать. Чего удумали, костюм, на охоту в ем ходить.
С детства привыкшая к молчаливости сына, мать говорила как бы сама с собой, не связными фразами.
-Куда собрался? А Людке-то чего скажешь? Почитай с пятого класса вместе. Фрей, ну скажи ты ему, - сокрушалась мать.
Тетка Фрея не любила и стеснялась своего имени. В поссовете, где она работала, все называли ее Ольгой Васильевной. Своих детей у нее не было, а племянника любила, с малолетства баловала его то игрушкой, то сладостями. А однажды подарила ему тонкую фарфоровую чашечку с серебряной ложкой.
-Девчонка он что ли, - сожалела мать, - лучше бы ботинки пацану купила.
В армии, думая о доме, Алексей вспоминал именно эту прозрачную чашку, на которой была нарисована нарта с собачьей упряжкой и каюр, так напоминавший уже ушедшего из жизни отца.
-Господи, ну что за радость ехать, один билет до Москвы пять тысяч стоит
-Ну, не причитай, Варя, раз в три года билет бесплатный, парень столько вкалывал, можно и отдохнуть человеку. Герасим ты наш, скажи хоть что-нибудь,- беспокоилась о племяннике Фрея.
Через неделю Алексей уехал, так и не ответив на вопросы самых близких ему людей. Он не спрашивал и себя: куда и зачем едет и что хочет найти. Он просто пересаживался с самолета на автобус, с автобуса на поезд, пока не оказался на заветной станции.
-Состав Москва-Кисловодск прибыл на первый путь, стоянка поезда три минуты.
Золотом бушевала форзиция, терпко пахли нарциссы. «У-у»,- знакомо кричала птица. Алексей пристроился к ней в такт и зашагал нахоженной дорогой.
Код для вставки анонса в Ваш блог
| Точка Зрения - Lito.Ru
Надежда Коллегова: ЗДРАВИЯ ЖЕЛАЮ. Рассказ.
Женская проза. История любви зрелой женщины и молодого парня. Написана довольно прилично, читается легко.
15.12.06 |
Fatal error: Uncaught Error: Call to undefined function ereg_replace() in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php:275
Stack trace:
#0 /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/read.php(112): Show_html('\r\n<table border...')
#1 {main}
thrown in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php on line 275
|
|