Николай Недельчук: Утраченная жизнь.
Прекрасное произведение в качестве образца того, КАК ПИСАТЬ НЕЛЬЗЯ!
Я провёл тупую работу над грамматическими ошибками, иногда впадая в жёсткий ступор и тихие истерики от их дикости. Сюжет, литературные достоинства не обсуждаются, по причине отсутствия субстрата для обсуждения.
Почему я пустил "произведение" в публикацию? Автор представил его на суд, просил подсказать с ошибками, потому что он "взялся серьёзно за писательское перо". Согласен, работа над ошибками важна для творческого человека.
Главная ошибка, что подобные нетленки шлют на рассмотрение людей, которые, хоть и не профессионально, но давно и постоянно занимаются литературой, начитались всякого и могут уже отличить очень плохое от хорошего.
Ребятки, миленькие! ТОЧКА ЗРЕНИЯ – один из крупных литературных сайтов Рунета. Один из ведущих литературных сайтов Рунета. Мы допускаем к публикации всё, что содержит хотя бы каплю творчества и заслуживает минимума внимания. Но, прежде чем посылать "нетленки" на сайт, вы уж показывайте черновики хотя бы старшеклассникам, у которых пятёрка по литературе! Они подскажут, полная лабуда это, или пара предложений заслуживает быть предоставленными вниманию мировой общественности! А можно и к училке по русскому и литературе подкатить – она хотя бы орфографию с синтаксисом поправит.
Утомительно перелопачивать одни и те же ошибки и недоработки. А тут попалось очень "яркое" в этом плане сочинение. Пятое, по утверждению автора (цитирую: "На суд представляю моё пятое сочинение). Ну, прямо как у Баха: опус номер пять! Талант, однако, в нумерации!
Оркестр, увертюру, пожал-ста!
А можете пропустить оригинал и начать чтение с тыла, с моих частных замечаний под "опусом номер пять". Ничего не потеряете!
Редактор литературного журнала «Точка Зрения»,
Анатолий Комиссаренко
|
Утраченная жизнь
На улице был пасмурный осенний снежный день. Недавно выпал первый снег. Зима ещё окончательно не вступила в свои права, борясь с практически уже ушедшим летом. Поэтому температура была нестойкой: то едва опускалась за нулевую отметку, то вновь, ни с того, ни с сего, подскакивала до пяти градусов тепла.
Большинство людей никогда не любили такую погоду – промёрзлую и влажную. Старались долго не находиться на улице, вдыхая густой туман, словно пытаясь дышать под водой. Поэтому автобусы городских маршрутов были полностью заполнены спешащими пассажирами, стремящимися попасть как можно быстрее к своей цели.
Облака сгустились над старым зданием железнодорожного вокзала, буквально повиснув над ним неподъёмной ношей. Вершина радиовышки, что была буквально в ста метрах от привокзальной площади, исчезла в облаке, словно отправившись в никуда. Металлическая конструкция была словно мостом между землёй – обыденностью с серыми буднями, и небом – неизвестностью, так манящий, так тянущей к себе.
В такие скучные осенние деньки старый вокзал любил, словно древний старик углубиться в себя, сев перед тёплым камином на кресле-качалке, и вспоминать былые истории, так тронувшие сердце, зарубленные навеки в памяти. Он замыкался в себе, становясь мрачным и тёмным. И даже многочисленные осветительные лампы не могли осветить его сгинувшие в темноте углы, огромный купол и закоулки.
Нервно и сердито пыхтя, отстукивая утихающий жесткий такт колёсами по полотну, дымящийся паровоз приближался к станции. Вот ещё минутка и шесть стареньких зелёных пассажирских вагончиков поравнялись с платформой. Из окон выглядывали десятки людей, разных возрастов и профессий, с любопытством устремив взгляды на очередную станцию, высматривая торговок пирожками, игрушками и леденцами.
Недовольно шмыгая, время от времени гудя, словно ругаясь, паровоз остановил состав. Чёрная машина была похожа на сварливого человека, который изо всех сил спешил куда-то, но его остановили. С лестницы одного из одинаковых вагонов на перрон спустилась симпатичная женщина, лет сорока пяти. На ней был старый потрёпанный плащ, защищающий немного даму от холода, на голове был выцветший тёмный берет, ноги были обуты в лёгкие, не по сезону, коричневые туфли. Но несмотря на столь скромный гардероб, в поведении и манерах женщины чувствовалось что-то элегантное, интеллигентное, дворянское.
Дама сошла с поезда и остановилась на перроне, не внимая шуму и суете вокруг. Она сняла свой берет, обнажив длинные, собранные в пучок, тёмные, местами поседевшие волосы. Её чёткие карие глаза горели, светились счастьем. Женщина вдохнула полную грудь свежего морозного весеннего воздуха, повернулась лицом к ярко светящему апрельскому солнцу. На душе играл целый оркестр весёлых и звонких инструментов. Она была так счастлива!
Катерина давно не была здесь – в своём родном городе – там, где родилась, где ступала свои первые шаги, поддерживаемая отцом, где впервые отправилась учиться, где, подросши, нашла свою любовь. С тех пор здесь всё очень изменилось. Изменилась власть, изменился строй. Да, старик-вокзал остался тем же, но теперь на ярком, свежевыкрашенном фасаде здания не блестел золотистый двуглавый орёл. Вместо него к стене с потрескавшейся штукатуркой была наспех привинчена красная звезда, совершенно, по мнению Катерины, не подходившая салатовой гамме вокзала. С двух сторон от входа были приделаны два красных знамени, как будто бы флаги взявшего крепость врага. С разных сторон к стенам были прикреплены багряного цвета плакаты с хвалебными надписями в адрес коммунизма, Ленина, Сталина и труда. Приезжая женщина недовольно взглянула на эти растяжки и последовала дальше – через здание вокзала к выходу в город.
На вокзальной площади было много людей и машин. В углу на старинной брусчатке стояли три повозки, запряжённые лошадьми. Мужики что-то второпях грузили на телеги, а лошади фыркали, испуская из ноздрей, словно забавляясь, густой белый пар. Катерина с замиранием сердца смотрела вокруг. Здесь совершенно ничегошеньки не изменилось. С другой стороны площади стояли старенькие почерневшие деревянные дома, отделяемые между собой небольшой дворовой дорожкой в метра два – не более.
Женщина медленно пошла по Вокзальной улице, пытаясь разглядеть каждый уголок, каждый закуток родного города, вглядываясь в каждого прохожего, пытаясь найти себя – симпатичную и элегантную девчонку лет пятнадцати, прогуливающуюся по берёзовой аллее, улыбающуюся яркому солнцу и радуясь своим победам, игнорируя и выгоняя из головы разочарования.
Катя была дочерью городского прокурора, дворянкой в четвёртом поколении, кроме того очень симпатичной, кокетливой девчонкой с милой внешностью. За это Катерину любил весь город, у неё было много друзей, которые всё время оказывали ей всевозможно различные услуги. Поэтому девочке скучно не было – чуть грустнее сделается, выйдет прогуляться по этой самой берёзовой аллее да и встретит кого-нибудь из знакомых или друзей, а они обязательно, буквально за мгновение развеселят Катю.
С годами девочка становилась всё красивее и прекраснее. Из милой прелестницы, шустрой девчушки, Катерина превратилась в красавицу-девушку с выразительными карими глазками и шикарными длинными волосами.
С берёзовой аллеи женщина повернула направо – в небольшой переулок. Сердце сильно заколотилось в груди. Вот они, такие до боли знакомые промоины на дорогах, красный забор, правда уже покосившийся от времени и невзгод, которые страна за последние тридцать лет пережила, и такой родной, такой близкий сердцу родной дом, который сейчас представлял достаточно жалкое зрелище. От былого величия прокурорского особняка ничего не осталось – теперь здесь были коммунальные квартиры. Из окон, ранее красивых, аккуратных, с вырезанными по дереву на оконной раме птицами, доносились звуки ругательств. Практически весь двор, ранее один из самых богатых на улице, был увешан сушащимся бельём, издающим какой-то неприятный запах. Катерина встала прямо перед погнувшимся фасадом здания и устремила свой взгляд в тёмное окно – туда, где раньше была её комната...
Пятнадцатилетняя девчонка сидела на подоконнике, безразлично всматриваясь в окно. Она погрузилась в себя и размышляла о том, что наибольше её волновала. Катя и не заметила как подросла и сейчас её стали терзать ряд новых проблем. Например, почему она не может дружить с мальчишками так, как раньше? Сейчас это была для неё больная тема. Только ведь с кем-то из представителей сильного пола подружится – всё, там уже и приставать лезут, с ласками своими, ни к чему не уместными, и непонятными целями. «Зачем?» - думала Катерина. Она хотела как и раньше воспринимать людей не по половому признаку, не по красоте, а по душе. Но многие её не понимали, обжигая этим юную, кристально чистую душу, причиняя девушке тупую боль.
Но Катя долго не скучала. Всегда её веселила, выводила из тоски одна из многочисленных слуг в доме Аристарховых – Глаша. Весёлая, жизнерадостная двадцатилетняя уборщица никогда не позволяла скучать хозяйской дочери. Она всегда веселила её, втягивала в авантюрные истории. Отец Кати часто злился на характер дворовой девицы, пару раз грозился даже уволить, но ничего так и не предпринял, потому что ему самому нравилась озорная девка, да и Катя только ей и могла рассказать о всех своих невзгодах, разгружая свою душу от тяжких жизненных обстоятельств.
Екатерина хотела было зайти во двор своего родимой усадьбы, но потом вдруг желание перебило. «Не пойду. Пусть в моей памяти дом родной останется светлым, просторным и приятным».
Женщина отправилась дальше по переулку. Минут десять неспешного хода, и дама вышла на Ямскую улицу, теперь, правда, носившей названия Красноармейской. По краям стояли те же, что и раньше, кирпичные купеческие домики и лавки. Благолепием, как раньше они уже похвастаться не могли – стены потемнели, крыши прохудились, прекрасные благовонные сады заросли травой. С левой стороны дороги стояло двухэтажное желтое здание с колоннами. Сейчас – городской исполком, а ранее – Богородицкий Лицей – лучший в округе. На Катерину вновь нахлынули воспоминания.
Перед глазами всплывали реальные картины: вот она, юная симпатичная, очень красивая барыня в тёмном пальто и в берете заходит внутрь. Ей кланяются стражники, девушка поднимается на второй этаж по широкой мраморной лестнице, которую ярко освещает огромная хрустальная люстра. Она проходит в свой класс. Видит своих подруг, любимых учителей. Ей очень весело, она чему-то радуется.
В Лицее учились оба пола, но раздельно – мужская половина была с Александровской улицы, а женская – с Ямской. Но мальчишки часто бегали к девчонкам, как и наоборот. Частенько целующиеся влюблённые парочки в лицейском дворе попадались в руки бдительных стражей нравственности – учителей. Таких провинившихся вели к директору на часовое внушение о том, что такое «пошлое», чего нельзя делать лет так до двадцати пяти и чем отличалось поколение девятнадцатого века от поколения двадцатого. В наказание за проступок частенько пороли обе провинившиеся стороны.
Катерине понравился светловолосый сероглазый её ровесник. Она гнала мысль из головы, что впоследствии влюбилась в этого юношу. Девушка не могла себе это представить, стыдилась, боялась. Но чувства были всё сильнее. Она испытывала всё большую привязанность к парню. С Михаилом – так его звали, они частенько прогуливались здесь по парку, разговаривая о всех свежих новостях. Им так хотелось в одну из таких тихих прекрасных прогулок под мелодичную песню соловья взяться за руки и признаться друг другу в своих чувствах, дать волю сердцу, а не расчётливому мозгу.
Вот и то дерево, на котором до сих пор было видно сердечко с надписью под ним «Катя». Сейчас письменное доказательство любви уже потемнело, не светилось так ярко как прежде.
Было и чего серого вспомнить. Пытался создать треугольник в отношениях юной Кати и Михаила Эраст – острый, резкий и грубый нахал, обучавшийся на третьем курсе Лицея. Он нагло цеплялся к девушке, а когда узнал, вернее догадался об отношениях Кати с Мишей, несколько раз пытался побить парня. Однажды он зачинил драку прямо перед входом в Лицей. Вокруг собралось много зевак, в основном, воспитанников мужского корпуса. Они улюлюкали и кричали, болея, в поддержку первокурсника или третьекурсника. Катерина отлично помнит, как услышав весть о побоище, стремглав бросилась к месту происшествия. Не надевая пальто, она бежала прямо по мокрому таявшему снегу, выпавшему этой холодной осенью, в одних туфлях на босу ногу. Катя буквально врезалась в толпу, разрезав словно ножом плотный круг зевак. Она схватилась за любимого парня, который уже впопыхах пропустил пару-тройку ударов в лицо и грудь...
Тёплый весенний ветер ласково подул, зашуршав прошлогодней опавшей листвой по брусчатке вокзальной площади. К железнодорожной станции возвращалась Катерина – бывшая барыня, которая в семнадцатом году из-за октябрьского восстания была вынуждена покинуть родной город. Расстаться с любовью, с друзьями, с отцом, который не захотел покидать свой пост в смутное время, оставшись верным Богу, Царю, Отечеству... Она отлично помнила слова родителя: «Будь, дочка, умной. Не подстилайся под новую власть, но и не высказывайся бурно против. Не подражай тому, что будет. Помни, что ты – дворянка, не забывай своего происхождения. Дорожи честью Родины, что тебя воспитала!» Отца позже арестовали и отправили в ссылку в неизвестном направлении...
Покинуть городок пришлось внезапно. Аристарховы не успели полностью собраться, не успели осмыслить всё происшедшее. Катерина хорошо помнила себя прекрасной юной девушкой в длинной юбке, элегантной курточке и тёмном берете здесь, на перроне. Помнила массивный чёрный паровоз с золотистым двуглавым орлом, зелёные вагоны, затем мелькающие дома, до боли знакомые улочки родного города, Медвежью Рощу, где часто прогуливалась в солнечные весёлые и пасмурные унылые дни с любимыми друзьями, с родителями и родственниками. Точно тогда Катя не знала, но отчётливо чувствовала, что видит она всё это в последний раз...
Скорый поезд не достиг своей цели – Парижа. Где-то в районе Твери на поезд напали вооруженные люди, называющие себя красноармейцами. Они бесчинно грабили, убивали, насиловали пассажиров – буржуев. Екатерине удалось сбежать. Она поселилась здесь, у одной добренькой старушки, в маленькой деревеньке Тверской губернии. Здесь, в глубинке, шаги времени почти не слышались. Менялись лишь флаг над управой и плакаты. Давно Катя стремилась вернуться в родной городок – где выросла, где выучилась. И вот теперь, спустя годы и потрясения, её мечта сбылась. Только она приехала ни к себе на родину: дома, улицы и строения хоть и те же, но другая здесь была уже страна, совершенно иная, не похожая на ту, в которой Катя родилась.
К перрону, нервно пыхтя, подавая гудки, подъехал паровоз, украшенный красной звездой с серпом и молотом, который тянул за собой пять пассажирских вагонов, маршрутом до Твери. Катерина, сжимая в руках немного смятую красную бумажечку – билетик, села на поезд. Пять минут и состав снова помчался, отстукивая ровный ритм по железнодорожному полотну. Женщина сидела у окна, уставившись в одну точку, раздумываю над тем, чего не вернёшь, - над прошлым, над утраченной жизнью, а вместе с ней и целой эпохой...
С тех пор прошло много времени, много воды утекло. Былая Великая страна снова начала возрождаться. Вернулся её символ - гордый двуглавый орёл, вернулся знаменитый триколор, ласково подул ветер перемен. Катерина, к сожалению, не дожила до этих пор, не смогла порадоваться возврату своей Родины, не смогла вновь увидеть свой РОДНОЙ город. Она родилась дворянкой, чистокровной барыней, а умерла в нищете, как простая нищенка, в семидесятые годы в Тверской области - в том же селе, что и поселилась после Кровавого Восстания. Но вместе с новыми временами приходят и новые люди. Каждая капелька водички, родившаяся в бурной реке, снова когда-нибудь обязательно возвращается восвояси.
Так и сейчас. Мимо старого вокзала, пережившего все потрясения ушедшего столетия, пронёсся современный автобус, полный людей, стремящихся побыстрее добраться к своим целям. Внутри за поручень сиденья держалась такая же как и Катерина милая пятнадцатилетняя девчонка в симпатичной кепочке, с розовой сумочкой через плечо и смотрела в одну точку за окном автобуса, погрузившись в свои мысли, словно отгородившись от окружающего мира. Та же история, те же чувства, только в другое время. Более благоприятное и счастливое. А старику-вокзалу остаётся снова наблюдать за новым поколением, запоминая самые интересные случаи и события, потом прокручивая их в своей памяти.
Код для вставки анонса в Ваш блог
| Точка Зрения - Lito.Ru
Николай Недельчук: Утраченная жизнь. Рассказ.
07.01.07 |
Fatal error: Uncaught Error: Call to undefined function ereg_replace() in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php:275
Stack trace:
#0 /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/read.php(115): Show_html('\r\n<table border...')
#1 {main}
thrown in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php on line 275
|
|