Валентин Хрупов: А после и жить не страшно!.
Рассмотрим несколько Валькиных стихов.
"Я видел сон, сидел один"
Наверное, нам не надо даже подсчитывать сколькикратен сон. Это сны во снах без начала и конца. Стихотворение производит гипнотическое воздействие. Сон выходит за пределы стихотворения, и уже сам автор пишет его во сне, который лишь один из снов. И все мы во сне. А потом жутковатый "крадкий стук", который проходит через все круги сна и теряется в бесконечности, не теряясь. Исчезнувшее время, эти дымящиеся вещи - ощущение нездешней опасности. Вещь совсем не то, что она есть, она таинственна и непознаваема. Отстранённость автора при одновременной невозможности отстранения? Или отстранение, чтобы заговорить опасность, отказаться от ужаса, порождённого сознанием? Или заговаривание опасности с одновременным её привлечением? Или осознание опасности как чего-то объективного? Опять же ощущение абсурда, ненужных действий, которые воспроизводит сновидец. А сновидцев, пожалуй, уже и двое. Но в этом случае второй ("очень странный господин") является частью сознания первого. Предположу, что этим вызвана неопределённость с союзами "и" в начале стихотворения.
"И когда в пустоту заключённый со всех сторон"
Не хочется портить это стихотворение своими писаниями. Единственное: там строчка про "абсурдный вой" синтаксически не связана с другими. Недочёт формы, который сразу не замечается.
"На смерть поэтов"
По-моему, мило. Последняя строфа сложновата. Я её понимаю так: солнышко, которое выше сравнивается с угольком, остыло и плачет пеплом. Заметим, тут опять взаимопроникновение страшного сна и страшной жизни. Непонятно, где жизнь, где сон.
"Ближе рассвет..."
При слове "Комочек" сразу рисуется картинка: доведённый до отчаяния, не верящий, что может написать, поэт сминает бумагу, на которой пишет стихи в комок, но ему очень надо написать, и вот он сидит над этим комочком и надеется. Какая экспрессивность передается этим словом "комочек". Вообще стихотворение для Валика неожиданно простое, доступное. Мне нравится строчка "А после и жить не страшно!" Обычно говорят "И умереть не страшно". Значит для человека, который так говорит, есть что-то, что выше смерти, что-то, что побеждает страх смерти. Попробуйте перенести это на "и жить не страшно".
Метафизический ужас. Соотношение трагедии и смеха. Противоречие между ритмом и содержанием. Этакий пир во время чумы. И витание не нашедших успокоения призраков Элиота и Хармса...
Валику ещё не хватает мастерства. Но в нем может проявиться сильный метафизический поэт. Другое дело – как Валику Хрупову живется с собственным сознанием и подсознанием. В нём много всего намешано, много противоположного. Валик с одной стороны - существо безбашенное, а с другой - довольно серьёзное. Я воспринимаю его даже не как поэта, а как специфического человека, обладающего талантом. Его стихи - это тоже своего рода "человеческие документы". Только, конечно, документы специфические…
Редактор литературного журнала «Точка Зрения»,
Андрей Белозеров
|