Юрий Арустамов: Печальный гитарист.
"[...] кто попало пишет хореями, говорит
хореями, думает хореями."
(Нью-Йорк Таймс, октябрь 1855 г.)
Самое несправедливое, что рецензент может сделать такому интересному автору, как Юрий Арустамов – это залить тексты сладким медом похвал. К представленным стихам Юрия я буду, наоборот, придираться изо всех сил, и вовсе не только потому, что большинство их написано хореем-4, самым легким размером русского стихосложения.
На мой взгляд, тексты подборки написаны не в полную силу. Нередко случается видеть, как слишком образованный, слишком интеллигентный автор, потеряв детскую веру в право свершения нового, откровенно стилизует текст под популярный шаблон, блестяще обыгрывая штампы и комбинируя готовые приемы. Далее по этой тропинке направо – концептуализм, налево – постмодерн, но есть и третий, печальный путь, когда поэтика превращается в своего рода код, вроде азбуки Морзе: передаваемое кодом от него не зависит и с ним не взаимодействует.
Тексты "Печального гитариста" – стихи, которые как бы не совсем стихи. Это и не версификация в дурном смысле слова, поскольку искреннее чувство, умная и честная мысль присущи каждому из них. Но содержание их самостоятельно, возможно в отрыве от формы. Убойное сочетание "жаль - печаль - вдаль" может употребить автор или вовсе неопытный, или – слишком опытный, твердо знающий, что оригинальной рифмы в русском языке давно уже не найти, и пуще неволи опасающийся, что его в подобном поиске хотя бы заподозрят. И вот результат: тексты опасно близки к так называемой "бардовской песне", и в щели между отлично обыгранными банальностями просачивается грех куда более тяжкий, чем милосердие: вторичность. "Путь к последнему причалу" или классические "холмы Грузии", безусловно, намеренные, но об "отрешенности взгляда", поезде, идущем в рай, или "апельсиновом зное" того же с уверенностью уже не скажешь. Кому-то откровение, кому-то (мне, например) огорчение. Я знаю, что Юрий – талантливый и смелый автор, и жду от него большего.
Впридачу к уже имеющемуся.
Редактор литературного журнала «Точка Зрения»,
Михаил Майгель
|
Печальный гитарист
ПЕЧАЛЬНЫЙ ГИТАРИСТ
Как будто бы из рая мотив струится, чист.
Послушай, как играет печальный гитарист.
Он что-то, видно, знает, но, не гордясь собой,
привычно сочетает мелодию с судьбой.
Внимательно и твердо глядит куда-то вдаль.
Но в строгости аккордов заключена печаль.
Весна в иголках сосен, березы зелен лист.
Зачем зовешь ты осень, печальный гитарист?
Остуда и истома, себя и близких жаль.
О, слишком мне знакома такая вот печаль.
Нет, ничего не надо, останусь нищим пусть
за отрешенность взгляда, всеведущую грусть.
Но не найти гитары по сердцу и уму,
чтоб стать причастным дару – проклятью твоему.
И не начать сначала, когда сквозь мрак и жуть
к последнему причалу так ясно виден путь.
А жизнь, как понимаешь, не румба и не твист.
Ты слишком много знаешь, печальный гитарист.
ДОЖДЬ
О Тибете, о Кавказе,
о балтийском янтаре…
Обойдемся без фантазий –
серый дождик на дворе.
Всё шуршит себе в потемках
и скребется по стеклу.
Заблудившимся котенком
дождик просится к столу.
Зарядил с утра до ночи,
переходит скука в боль.
При такой погоде очень
помогает алкоголь.
Грусть-тоску к чертям размазав,
опрокинуть по одной!
Он из чеховских рассказов –
этот дождик обложной.
Но не выйдет, как бывало,
с другом старым наравне
пить из полного бокала –
друг живет в чужой стране.
Ни к чему надежды эти
и на всем хандры печать.
Кто же, кто на белом свете
утолит мою печаль?
ПАМЯТИ ТАТЬЯНЫ БЕК
Сообщение в печати.
Мир качнулся и поблек.
В нем пустынней и печальней
после смерти Тани Бек.
Ветерок легонько дунет,
жизнь задует без труда.
Несмышленыш и ведунья,
ты отправилась — туда?
Той дорожкою старинной,
нехорошею порой,
за великою Мариной,
как за старшею сестрой?
Жизнь не малость, это милость,
это гимн и благодать,
если только не ломилось
к вам отчаянье, как тать.
Как ты страшно предсказала:
«До свиданья, алфавит!»
Невеселый гул вокзала,
завершается транзит.
Вот готов к отправке поезд.
Может, встретимся в раю?
Оглянись на мегаполис –
на Елабугу свою.
И зайдется Муза в плаче,
вам теперь не по пути.
Уронила Таня мячик –
во Вселенной не найти.
СТРАНЕ САКАРТВЕЛО
Жизнь – обмылок, жизнь – окурок,
что валяется в пыли.
После персов, после турок
братья русские вошли?
Заревут угрюмо танки, –
все изменится в судьбе.
На Рублевке и Лубянке
плохо знают о тебе,
та страна, где вы на пару,
словно око и слеза —
этот лермонтовский парус,
окуджавская лоза?
Что политиков раздоры
и князей удельных спесь
перед памятью, в которой
растворяешься ты весь?
С холмов Грузии в долину
опускается туман.
Грибоедова и Нину
охраняет Тициан.*
Все уносит неустанно
водопад седых времен.
Не казните Тициана,
он уже давно казнен.
И повсюду эти пятна –
неужели от вина?
Но спецназу непонятны
Руставели письмена,
и единые скрижали,
и единой веры храм
в той стране, что обожали
Пастернак и Мандельштам.
__________________________
* Разумеется, Тициан Табидзе. – Прим. авт.
ИНТЕРНЕТ-ЛЮБОВЬ
От мерцания экрана
закружилась голова.
Виртуального романа
небанальные слова.
Не нужны для этой встречи
никакие братья Райт.
Контролирует диспетчер
миллионы мегабайт.
Электронного комплота
добровольные рабы,
как во время Ланселота, –
только пленники судьбы.
Чтоб увидеться, нет шансов,
но он пишет, тонко льстя,
как в эпоху дилижансов,
да другие скоростя!
Мудр компьютер, как Конфуций,
и в космической тиши
пальцами чуть-чуть коснутся
две озябшие души.
И исчезнет всё, как нежить
после крика петуха,
и пребудет с ними нежность,
что во все века тиха.
Но в глаза смотреть не надо
и губами обжигать.
Виртуальные услады,
сетевая благодать…
ИТАЛИЙСКОЕ ЛЕТО
(фантазия на итальянские темы)
Ларе Леггатт
Несравненное, ты несравнимо!
С чем сравнить виноградную гроздь,
или музыку вечного Рима,
или грохот полуночных гроз?
Убирайся подальше, тоска! Ты
панибратствуешь вечно со мной.
А на сочные травы Тосканы
солнце льет апельсиновый зной.
Позабыты пороша и иней,
словно реверс советских монет.
Сквозь барьер кипарисов и пиний
нам аукаться радости нет.
О, Италия, ты несравненна! –
напишу в очень частном письме.
И без виз и билетов, мгновенно
окажусь в неожиданном сне.
И уйду в италийское лето,
непутевую душу леча
там, где Блок сочиняет либретто
по заказу Петра Ильича.
Код для вставки анонса в Ваш блог
| Точка Зрения - Lito.Ru
Юрий Арустамов: Печальный гитарист. Цикл стихотворений.
Блестящая поэтическая техника – идеальный космодром. Но каждый наблюдатель видит каждый старт по-своему.
29.01.09 |
Fatal error: Uncaught Error: Call to undefined function ereg_replace() in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php:275
Stack trace:
#0 /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/read.php(115): Show_html('\r\n<table border...')
#1 {main}
thrown in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php on line 275
|
|