Светлана Гулиева: Кувшин.
Рассказ Светланы Гулиевой был написан на языке, весьма далёком от русского - на азербайджанском. В переводе оказалось немало стилистически неверных фраз, многое пришлось исправлять. Надеюсь, что после правки в тексте остался лишь лёгкий "акцент" языка тюркской группы.
А рассказ мне понравился. Он - о женском мире, о счастье "ближнего порядка" - семьи и дома. О таком, которому "большой мир" представляется далёким и не очень-то нужным. О жизни, многим кажущейся ограниченно-серой. Возможно, в чём-то они правы. Но именно вещество такого счастья - может, сугубо женского, а может, и нет - это и смазка, и топливо для громоздкого механизма человечества.
Редактор отдела прозы,
Елена Мокрушина
|
Кувшин
Перевод с азербайджанского Тараны Микаиловой
Проснувшись утром, Сарийя почувствовала, что сегодня что-то произойдёт. Поворочалась немного в постели, не хотела вставать. Прошло минут пять после семи. Если она сейчас же не встанет, дети опоздают на занятия. Тихо встала с постели. Муж примерно через полчаса должен был проснуться. Потом не выдержала. Он так сладко спал, осторожненько наклоняясь, поцеловала его в щёку. Выйдя из комнаты, заглянула в детскую. Оба спали.
− Гюльшен? Эльдениз? Дети, просыпайтесь.
Нет, кажется, обычное утро. Это утро также не отличается от других. Будить детей опять займёт время. Сарийя, вернувшись в свою комнату, взяла мобильный телефон и, выйдя из комнаты, дверь плотно закрыла. Телефон положила на стул, разъединявший кровати детей.
− Смотрите, ещё раз повторяю. Просыпайтесь, или же через минуту вынуждены будете проснуться. Значит так? Смотрите сами.
Пройдя на кухню, поставила чайник вскипеть, только начала готовить завтрак, петух закукарекал. Ещё раз закукарекал. Замолк. Послышались детские шаги.
− Вот так-то, проснулись. Поторопитесь, не то опоздаете.
Ежедневно повторяющиеся эти утра, полдни и вечера прежде ей не докучали. Она давно привыкла к ним.
Но однажды, соседка Тамилла, которая была всегда активная, бегала туда-сюда по делам, спросила её:
− Ай Сарийя, ты не устала от этой рутинной жизни?
− А что с моей жизнью? Слава Аллаху, всё есть у меня. Муж, дети здоровы. И кусок хлеба есть, ни от кого не зависим. От чего я должна устать?
− Эх, не имеет смысла объяснять тебе это.
Сарийя окончила девять классов, устав от школы и скучных учебников. И дома, и в школе ей надоело стыдиться своей неграмотности. Но теперь она не так уж и стыдилась. Дети пошли в отца-инженера, оба хорошо учились. На школьные собрания ходил Мехман. Сарийю в школу никакая сила не могла затащить. Только один раз, когда дети пошли в первый класс, она отправилась в школу, робко, трусливо вошла в их класс, передала детей учителю и больше около школы не показывалась.
До сих пор Сарийя старалась не показывать, что она стесняется своей неграмотности. Но одно слово, сказанное Тамиллой, вывело её из себя, затем устыдило. Что же обозначает "рутина"? Когда услышала это слово, весь день ходила с этой мыслью. Она никому не показывала, что этот вопрос полностью переполнил её, и ежедневно делала всё как всегда.
Но этот вопрос, слово, услышанное от Тамиллы, значения которого она не знала, не оставляли её в покое. Хотела узнать его значение, но не могла. Однажды даже хотела спросить у детей, но вдруг передумала. Дети учатся во втором классе, они не могут знать это слово. А муж? Нет, никогда. Нельзя. Муж примирился с её неграмотностью, но лучше не раздражать его. Она не хотела пасть в глазах мужа.
Около месяца ходила в таком состоянии. Уже видеть не могла Тамиллу.
Сегодня тоже, готовя завтрак, в мыслях говорила одно и то же слово. Рутина, рутина… рутина…… рутина. У кого можно спросить? Жаль, что дома нет словаря, чтобы посмотреть.
− Я готов.
− Я тоже.
− Доброе утро, цыплята.
− Доброе.
− Книги собрали?
− Поем, соберу.
− Отделила на столе, осталось собрать в портфель.
− Ешьте на здоровье.
В мыслях прокручивая одно и то же слово, пошла в сторону спальни. Вдруг вспомнила лабиринты в любимых детских журналах дочери. "Рутина" тоже как будто лабиринт, где среди десятков путей никак не выбрать тот, который приведёт к правильному значению.
− Мехман? А Мехман?
− Да, да.
− Вставай, у меня много работы.
− Опять что-то будешь сажать?
− Да.
− Не устала сажать?
− Сейчас самое время. Потом будет поздно. Завтрак на столе. Чай сам нальешь.
В последнее время Сарийя каждый день вспахивала свой небольшой садик, сажала попадавшиеся под руки всякие деревья. Дважды в год увлекалась этим делом.
И теперь тоже, вынув из-под лестницы лопату, пошла в сторону того места, которое она приметила с вечера.
Рутина… рутина…
Работа с землёй доставляла ей удовольствие. Муж её шутя "садовником" называл. Хотел показать своё скептическое отношение к её занятию. Но он сам понимал, что не прав. Этим летом тутовник дал плоды. А сейчас ждали, когда поспеет айва и станет жёлтой-прежёлтой. А на следующий год, должно быть, и черешня зацветёт.
А сегодня она собиралась посадить саженец алычи, которую взяла вчера у соседки Севды. Начала копать землю, почва была рыхлая, легко вскапывалась. Но Сарийя не могла получить прежнего удовольствия от этого занятия. Она втыкала лопату в землю, давила на неё ногой и откидывала в сторону, и ей почему-то казалось, что сейчас из-под земли выйдет это непонятное слово. И потому копала не с любовью, а со злостью. Вдруг почувствовала, что земля стала твёрже. Мехман её окликнул.
− Дети ушли?
− Конечно. Разве остались бы дети до сих пор?
− Я тоже сейчас ухожу. Не могу найти ключи, не видела их?
− Вчера взяла с кармана твоих грязных брюк. Постой, иду сейчас.
Пришлось оставить работу.
Отдав ключи мужу и проводив его, вернулась к своему занятию.
Теперь уже никто не оторвёт от работы. Опять начала пахать. Воткнула лопату в землю, земля снова показалась твёрдой. Как это может быть? Несколько дней назад всего в метре от этого места гранат посадила. И земля не была такой твёрдой. А теперь что произошло? Решила взять лопату и поискать другое место. Передумала. Чем бы ни была эта "рутина", она исчезнет навсегда и перестанет бередить её мозги. Наклонившись, руками пощупала почву. Потом опять, взяв в руки лопату, осторожно стала втыкать её в землю, потихоньку всё глубже, глубже. Не будет ли тяжело? Хватит ли сил, чтобы откинуть почву в сторону? Вдруг остановилась. Острый конец лопаты наткнулся на что-то.
В сущности, если бы Тамилла это злополучное слово сказала бы, хваля её или хотя бы так, во время обычной беседы, Сарийя не обратила бы на это внимания. Забыла бы это слово в тот же миг. Но всё было не так. Тамилла именно этим словом хотела её обидеть. Выбрала это слово, зная её неграмотность. А слово, как острый нож, вонзилось в ум Сарийи. Чтобы избавиться от этого ножа, нужно было найти значение слова.
Нет, тут что-то есть. Лопата натыкается на что-то твёрдое. Сарийя, убрав ногу с лопаты, стала её вынимать так же осторожно, как втыкала. Притащила дощечку из-под лестницы и, опустившись на колени, стала осторожно бить ею по земле. Немного разрыхлив землю, начала руками откидывать её в сторону. Ей показалось, что она кого-то погребает. Вдруг, не набрав в руки земли, Сарийя с удивлением посмотрела на дно вырытого колодца. То, что она увидела, как будто было похоже на поверхность глиняной посуды. Вдруг рассмеялась:
− Копала-копала, надеялась откопать это слово. Смотри-ка, а это что?
Опять взяла лопату в руки. До этого работала медленно, теперь заторопилась. Стала быстро копать вокруг этой загадочной находки. Похлопотав полчаса, вытащила из колодца глиняный кувшин, который мог вместить примерно 10 литров воды. Кувшин был закупорен. Сначала его осторожненько встряхнула. Вроде был пуст. Засомневалась. Ещё раз начала трясти всей силой. Убедилась - пусто.
Послышался телефонный звонок. Осторожно поставив кувшин на землю, побежала в сторону дома. Войдя, взяла трубку растрезвонившегося телефона, и, задыхаясь, начала говорить:
− Алло?
− Ай гыз, это я, здравствуй.
− Здрав-ствуй, Ул-дуз.
− Почему задыхаешься?
− Во дво-ре была. Погоди… Так, перевела дыхание.
− Опять сажала?
− Ага.
− Делать тебе больше нечего. Спи себе вволю, как муж и дети ушли. Чего это, как деревенские женщины, целый день в земле копаешься?
−Улдуз, я сегодня должна была алычу посадить. Копала. И там одну вещь нашла.
− Ты что! Золото?
− Нет. Какое золото? Кувшин, обычный глиняный кувшин. Бывали в старину?
− Кувшин? Люди деньги, золото, хотя бы нефть находят, а ты кувшин. А что внутри?
− Закрыт. Просто стоит во дворе. Когда ты звонила, я только что вытащила из-под земли.
− Ай гыз, постой. Может, порчу во дворе зарыли.
− Порчу? В таком огромном кувшине?
− Очень большой?
− Да. Большой. 8-10 литров воды вместит.
− А как смогла откопать?
−Не такой уж и тяжёлый. Кажется пустой.
− Ты уже и археологом стала! А Мехман и не догадывается.
− Не знаю…
− Старинные вещи из-под земли щёточкой откапывают, знаешь?
− Да…
− Я вот о них.
− А как же быть с кувшином?
− Проехали. Я знаю, что нужно делать. Сейчас же позвоню к гадалке Телли. Помнишь, я тебе о Телли рассказывала? Сейчас к ней позвоню.
− Почему?
− Ай гыз, как это "почему"? Не понимаешь, что это может быть только порча?
− Не знаю. Как хочешь, так и поступай.
Положив испачканную в грязь трубку, Сарийя вспомнила чувство, охватившее её утром. Так и знала, что сегодня что-то произойдёт.
Вдруг засомневалась в себе. Может это мне так кажется, я ничего и не нашла? Живо выбежав наружу, взглянула в ту сторону, где хотела посадить алычу. Кувшин был всё там же. Издали чётко видна была неровность поверхности кувшина. Может быть, эта посуда была зарыта в моём дворе, не высохши ещё хорошенько?
Мысли погнали Сарийю в спальню. Хотела прилечь, устала. Вдруг обратила внимание на руки. Они были очень грязные. Прошла в ванную, подержала руки под струйкой. Раковина наполнилась серой водой. Внимательно посмотрела на руки. Ногти были забиты землёй, вода в раковине опять стала серой. Вытирая руки, подумала о непременном звонке мужу.
Мобильный телефон остался в комнате детей.
− Мехман, здравствуй.
− Здравствуй, дорогая. Посадила деревце?
− Пока нет.
− Почему?
− Знаешь… как бы объяснить? Копала землю для дерева, а откопала кувшин.
− Ну и что?
− Кувшин, говорю. Большой кувшин. Откуда взялся в нашем дворе кувшин, да ещё под землёй?
− И вправду. Что-то загадочно. Может быть, хозяин закопал?
− Не знаю. Рассказала Улдуз, она какую-то гадалку приведёт.
− Какая гадалка? Что гадалке делать в моём доме?
− Я, что ли, хочу, чтобы гадалка приходила? Не знаешь Улдуз?
− Хорошо, не разрешай, чтобы кувшин куда-то унесли. Как вернусь, сам посмотрю. Пока.
Сарийя из окна выглянула во двор. Из окна детской, открывающейся в сад, кувшин был чётко виден. Вдруг, увидела полутораметровую нежную алычу с маленькими увядающими листьями.
− Как же забыла!
Опять бегом побежала туда. Взяв осторожно деревце в руки, стараясь не помять его, подержала немного. Почему-то подумала, что не может посадить дерево там, где нашёлся кувшин. Оглянулась вокруг. У стены нашла хорошее место. Земля была мягкая. Прямо рядом с арыком. Но нельзя. Соседские мальчики целый день играют в волейбол, баскетбол. А мяч постоянно к ним во двор падает. Сломают дерево. Начала обходить сад с деревцем в руках. Наконец-то и для этой бедняги место нашлось. Осторожненько положила её на землю. Принесла лопату, начала копать небольшую ямку.
Копая, уголком глаза и на кувшин поглядывала. Будто кувшин, смутясь от крадучих, укоряющих взглядов Сарийи, признался бы в том, что он тут делает.
Наконец-то посадила алычу. Воду принесла. Чуть-чуть полила деревце. И в этот миг открылась дверца железных ворот.
− Ай гыз, Сарийя, где ты? Заходи, Телли, заходи. Наверное, опять в саду копается.
− Я здесь. Здравствуй.
− Видишь? Нет на свете ничего такого, чего бы я не знала. Чем занималась? Кувшин чистила?
− Неет. Дерево сажала.
− Ну и смешная сестра у тебя! У неё во дворе этакая штука нашлась, а она дерево сажает.
− Не говори уж. Она у нас такая. За главным не гонится! Это кувшин?
− Ага.
− Иди, Телли. Посмотри, что бы это могло быть?
Улдуз была на два года младше Сарийи. Но в школе училась лучше неё. Убедила отца, что поступит в университет. И поступила. Сейчас гидрометеорологом работает.
Сарийя, стоя в стороне, смотрела на сестру и гадалку. Вдруг вспомнила, что дети скоро должны вернуться из школы. Да ещё Улдуз и гадалка здесь. Нужно приготовить обед. Оставив их во дворе, пошла домой, опять помыла руки, но не так долго-долго, а торопясь. Времени было мало. Начала обед готовить. Иногда из окна выглядывала в сад, чтобы видеть, чем занимаются Улдуз с гадалкой. Но видны были только их затылки. Вскоре устала выглядывать. Прикрыв створку окна, заперла его на крючок. И уже не отвлекалась от работы.
Вдруг Улдуз, запыхавшись, вбежала на кухню, пододвинула стул, села. Сарийя тихо, спокойно посмотрела на неё. Ничего не спросила. Знала, что, передохнув, сестра сама всё расскажет.
− Ай гыз, что ты за человек? У меня чуть сердце не разрывается, так хочу узнать, что же это за кувшин во дворе моей сестры? А ей хоть бы что.
− А где Телли?
− Сейчас подойдёт. Ты чай приготовь.
− Уже приготовила. Обед тоже уже готов.
− Телли обед не нужен. Её клиенты ждут. Телефон не умолкает. Теперь слушай, Телли осмотрела как надо и молитву прочитала, ну, вообще, сделала все, что нужно было. А в конце сказала, что закопали не с целью порчи.
− А не смогла узнать, зачем закопали?
− Нет, сестра. Сама удивляюсь. Чтобы Телли, и не знать. Сказала, не знаю.
− А что она сейчас делает во дворе?
− Говорит, раз уже пришла, обойду двор, может пойму, что бы это могло быть?
− Вдруг ещё вынет тряпочки, которые с собой принесла, а потом скажет, что во дворе нашла?
− Нет, ай гыз. Я привела бы её к тебе домой, зная, что она такая?
− И всё же…
− Замолчи. Идёт. Иди, Телли. Расскажи нам, что случилось?
− Ей богу ничего не нашла. Что-то я ничего не поняла. Может в полицию сообщить?
− В полицию? Но ведь внутри ничего и не было.
− Да, это так, ничего не было. Я говорю, может краденое? Кто-то принёс и закопал у вас во дворе?
− Чай попейте.
− Улдуз, сестра твоя мне не доверяет, ты хоть не пропускай мимо ушей.
− Если бы внутри были кости, я бы с тобой согласилась. Я имею в виду человеческие кости. Сама видела, что пусто.
Улдуз с Телли обсуждали все возможные варианты. А Сарийя чувствовала небольшую усталость.
Послышались звуки. Дети вернулись домой. В коридоре с шумом-гамом снимали пиджаки и обувь. Сарийя заторопилась в коридор. Увидев её, дети, перебивая друг друга, стали рассказывать. Сарийя, указав на кухню, попросила быть потише.
− Проходите в свою комнату, как уйдёт гость, я вас позову.
Когда она вернулась на кухню, Телли уже была на ногах. Сарийя заметила, что у неё в руках что-то было, но вдруг исчезло. Посмотрела на Улдуз. Улдуз подмигнула. Мол, потом поговорим.
− Хорошо, Телли, да поможет тебе Аллах. Успокоила нас. Посмотрим, что теперь делать с этим кувшином. Ну и затеяла нам дело сестра.
− Всё хорошо. Если что-нибудь узнаете, мне тоже сообщите.
− Конечно. Спасибо. Ай Сарийя, кажется, дети пришли?
− Они у себя в комнате.
Увидев Улдуз, дети бросились ей в объятия.
− Тётя, тётя…
Опять началось. Теперь начнут рассказывать Улдуз обо всём интересном, что произошло после их последней встречи. Сарийя очень любила наблюдать эти моменты.
Привязанность Улдуз именно к детям Сарийи, а не других братьев и сестёр, после долгих лет ожидания собственного ребёнка, очень волновало Сарийю.
Но в этот раз Сарийя не смогла долго наблюдать. В ворота сильно постучали. Сарийя поспешила во двор. Открыла дверь. У дверей стояли парень и две девушки. У парня в руках была камера. Он выглядел моложе девушек. Лицо одной из девушек показалось Сарийе знакомым.
− Да?
− Это, эээ, дом Мамедова Мехмана?
− Да.
− А вы, эээ, кем ему приходитесь?
− Супругой.
− Эээ, Самира, как её звали?
− Улдуз ханум.
− Да, да. Вы сестра Улдуз ханум?
− Да.
− Значит правильно пришли. Разрешите войти.
− Пожалуйста. Но…
− Времени у нас мало. Эээ, Улдуз ханум здесь?
− Сейчас позову.
− А где находка?
− Какая находка?
− Самира, эээ, что это было?
− Кувшин.
− Благодарю. Можно взглянуть на кувшин?
− Там. Посмотрите.
Сарийя, шагая в сторону дома, не отводила глаз от этих троих. Войдя в дом, в открытую дверь комнаты увидела Улдуз, сидевшую на кровати и говорящую по телефону, и Гюльшен, которая расчёсывала её длинные волосы. Появился и Эльдениз.
− Я проголодался.
− Через пять минут подойдите с сестрой, обед готов.
− Мама, а это правда, что во дворе нашлась редкая вещь?
− Что за редкая вещь? Обычный кувшин. А тебе кто сказал?
− Тётя.
− Мне тоже тётя сказала. И ещё она говорила, что тебе в вечерних новостях покажут.
− В вечерних новостях? Зачем? Улдуз, с кем ты там говоришь? А ну-ка пойди сюда.
− Постой, подожди.
Да, вспомнила. Я эту девушку по телевизору видела. Как раз в вечерних новостях.
− Вы поешьте. И во двор не выходите. Ясно?
Вряд ли меня послушают. Надеяться на Улдуз.
− Улдуз, это что такое? Мехман узнает, с ума сойдёт.
− Ай гыз, успокойся. Иду давать интервью. Ты тоже переоденься и иди.
− А нельзя вот так…
− Пойди на себя в зеркало посмотри. В этой одежде дерево сажала?
− Да.
− И кувшин откапывала?
− Ладно, ладно не кричи.
− Вот, теперь хороша. О гадалке не упоминай. Я сказала, что это я открыла кувшин.
− Где вы были? У нас же ещё и другие съёмки…
− Извините.
− Постойте рядом с кувшином. Камера готова. Снимаем.
И именно с этого момента всё пошло кругом. Как будто Улдуз превратилась в фею из иностранных сказок и своей волшебной палочкой привела в движение всё и всех. Взяв с работы отпуск, Улдуз переехала в дом к Сарийе. Дети не оставляли Улдуз в покое, по утрам опаздывали на занятия, а из школы бегом мчались домой. Часто говорили, как гордятся своей матерью. Итак, всегда чересчур энергичная Улдуз, теперь как будто нашла своё настоящее место. Она поставила перед собой цель - расследовать это дело. Целыми днями принимала журналистов из разных телеканалов, заставляла Сарийю выступать перед ними, советуя ей не смущаться перед маленьким круглым стёклышком и не стыдиться, увидев себя на экране.
В этой суматохе Сарийя окончательно потеряла голову. И дом убирала, и обед готовила, и стирала, да ещё принимала нескончаемый поток журналистов, родных, соседей, даже одноклассников детей. Постоянно в кармане были таблетки от головной боли. Иногда не могла узнать ни себя, ни свою семью, ни свой дом. Больше всех её беспокоил Мехман.
Обычно весёлый, искренний Мехман сейчас замкнулся, видя безвыходное, невозможное состояние Сарийи. Он ничего не говорил, но с ненавистью смотрел на Улдуз. Не воевал открыто (никто бы не смог найти в себе мужество открыто воевать с Улдуз), но иногда злобно спрашивал у неё:
− А кто о твоем муже заботится? Хоть иногда заглядывай и к нему.
Никто не мог сломать Улдуз. Ответы её были примерно такими.
− Он у матери. Твой свояк умный человек. Бери с него пример.
Мехман, считая неуместным отвечать, молча удалялся к себе.
Сарийе вообще не разрешалось что-либо говорить. Каждый раз, когда Сарийя раскрывала рот, тут же встревала Улдуз:
− Я тебе сколько раз говорила, не разговаривай. Эх, сестра, и так ты каждый день раз пятьдесят этот рассказ о кувшине рассказываешь, не утруждай себя из-за пустяков. Ведь ещё есть и завтрашний день…
Сарийя проглатывала обратно свои слова. Только перед сном тихо шептала мужу:
− Мехман, потерпи ещё немножко. Я тоже устала. Но ты ведь знаешь, Улдуз… Даже муж с ней не справляется, что мы можем сделать? Да ещё говорит, что с этого кувшина…
− Не произноси это слово!
− Ладно, ладно, не кричи, сейчас услышит, что говорю, опять прицепится как клещ. Что я говорила? Да… говорит, что можно хорошенько заработать. Правда, не знаю, как она думает это сделать, но…
− Уж очень громко вас слышно. Мехман, смотри, если ещё раз разговоришь её, я зайду к вам.
− Кажется, ушла. Я тебя люблю…
− Я тебя тоже. Но сестру твою ненавижу.
Улдуз изо дня в день складывала, как бусинки в ожерелье, дни Мехмана, Сарийи и детей. Все подчинялись ей. Сарийе иногда казалось, что сестра сейчас же превратится в того самого мужика, с палочкой в руке, которой он безостановочно машет, не могла вспомнить как его зовут… ну в общем, Улдуз тоже, как этот мужчина, превратив всех домашних в музыкальные инструменты, управляла ими. Сарийя не успевала завершить свои мысли, как Улдуз её опять окликала, требуя, чтобы та срочно позаботилась о своей внешности.
Однажды Сарийя, воспользовавшись тем, что Улдуз задумалась, начала тихо-тихо, медленно, сквозь зубы выговаривать то, о чём она долго не решалась сказать.
− Говорю… что наш дом… точь-в-точь в музей превратился. Правда… сестра?
− Что сказала? В музей? Музей… Ай гыз, ты у нас оказывается, умница!
Опять начало крутиться невидимое колесо Улдуз.
− Уже две недели, как сюда ходит столько народу, журналисты, грамотные люди, но ни один ещё не сказал, что это должны проверить эксперты.
− И что ты теперь задумала?
− Ты иди. Найди большую бумагу и хорошенько заверни кувшин.
Сарийя, и так уставшая, отягощенная, опять не возразила Улдуз. Пошла на поиски бумаги. Порывшись в старых вещах, наконец-то нашла подходящую. С того дня, как начался проливной дождь, кувшин забрали домой. Улдуз спрятала его в комнате детей, чтобы Мехман нарочно ничего ни сделал с ним. Она сама жила в этой комнате, и кувшин был под её контролем.
Сарийя, бережно взяв кувшин, поставила его на постеленную на полу бумагу. Начала заворачивать. Вдруг услышала "тукк". Что-то случилось.
Улдуз, приоткрыв дверь, взглянула на кувшин невидимый под бумагой.
− Торопись, пришли. Эксперты.
Сарийя, приостановив работу, быстро вышла из комнаты. Поздоровалась.
− Сарийя, эти люди по моему приглашению прибыли из Музея Истории. Вы на машине?
− Да.
− Очень хорошо. Кувшин возьмут на исследование. Может, эта случайная находка имеет историческое значение? Правда?
− Вы можете нам поподробнее рассказать о том, как нашли этот кувшин?
Опять?! Сарийя охрипшим голосом, механически стала рассказывать уже вызубренную историю.
− Теперь пойди и принеси его, сестра.
Сарийя, нагнувшись, взяв кувшин на руки, поняла, что что-то не так. А что было не так, сразу до неё дошло. Вышла в коридор с кувшином в руках.
− Знаете… Сестра, знаешь…
− Я тебе не говорила, помолчи? Отнеси кувшин в машину. Не надо передавать из рук в руки. Проверьте, как следует, очень прошу.
Сарийя несколько раз пыталась раскрыть рот, но, увидев, что никто её не слушает, решила промолчать.
На следующий день до полудня Улдуз и дети были как на иголках. Наконец-то позвонили из музея.
Сарийя всё ещё молчала. За всё это время она впервые молчала не по указанию Улдуз, а по своему собственному желанию. Только Мехману сказала. Но попросила его, чтобы тот никому ни слова не говорил. Странное спокойствие и блеск в глазах Мехмана беспокоили Улдуз, но её мысли были настолько заняты ожиданием ответа из музея, что она решила не обращать на это внимания.
Телефонный звонок вывел её из себя.
− Что вы говорите? Руки онемели? Я на вас в суд подам. А как же? Что?! Не понимаю. Одну минуточку. Ай гыз, Сарийя, знаешь что говорят?
− Что?
− Кувшин… представляешь… разбился.
− Знаю.
− Что? Минуточку подождите! Что ты сказала?
− Со вчерашнего дня сколько раз хотела сказать, но ты хоть дала мне рот раскрыть? Я сломала кувшин.
− Что?! Я вам потом перезвоню. Тут какое-то недоразумение. Что ты сказала?
− Когда заворачивала, сломался. Что из музея сказали?
Улдуз как будто съёжилась.
− Сказали, что им некогда заниматься сломанными вещами. Но с первого взгляда было видно, что этот кувшин не имеет особой ценности. Вот так сказали...
− Такие вот дела.
− Но как он мог сломаться?
− Когда его откапывала, лопатой задела. Наверное, в том самом месте и треснул.
Больше всех были разочарованы дети, потому что к их собственному разочарованию было добавлено отчаяние напрасного "труда" любимой тёти. А Мехман летал от счастья. Сарийя, как всегда, решила оставаться в стороне, хотя именно с её находки и начались все события.
В тот же день Улдуз собралась и ушла к себе домой.
Сарийя пошла в свой садик, проведать деревья и цветочные клумбы, которыми уже давно не могла заняться. Дойдя до того места, где был найден кувшин, удивилась. За столько времени не вспомнила, что надо засыпать землёй эту яму. Да и времени на это не было.
Сарийя, взяв лопату из-под лестницы, направилась в сторону ямы. Начала засыпать яму полупромытой дождём землёй. И почувствовала, что возвращается к прежней спокойной жизни.
Вдруг опять перед глазами встало одно давно забытое слово. Сарийя с сожалением вспомнила Улдуз. Надо было у неё спросить. Но ведь Улдуз не давала ей возможности пикнуть!
Теперь оно опять начнёт долбить мозги.
Рутина… рутина… рутина…
Код для вставки анонса в Ваш блог
| Точка Зрения - Lito.Ru
Светлана Гулиева: Кувшин. Рассказ.
Рассказ о женском мире, о счастье "ближнего порядка" - семьи и дома.
12.11.10 |
Fatal error: Uncaught Error: Call to undefined function ereg_replace() in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php:275
Stack trace:
#0 /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/read.php(115): Show_html('\r\n<table border...')
#1 {main}
thrown in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php on line 275
|
|