Алексей Всегдар: Я вдвоем (Пьеса в 4-х действиях) Действие 1-ое.
Довольно непривычно писать отзыв о первом действии четырёхактной пьесы. Хорошо бы сначала, как говорится, посмотреть всё. Догадываюсь, что перед нами только завязка сюжета, и что там будет дальше – фарс, комедия или трагедия – я не знаю. Пока же перед нами жизненная драма главного героя пьесы. В первом действии герои собираются на вечеринку и много дискутируют о смысле жизни. Других событий, в общем-то, нет, но следить за их беседой интересно.
Главный герой пьесы Андрей отдалённо напоминает какого-то чеховского персонажа: «Идти, не зная куда, не понимаю зачем. Ложь, бахвальство, невежество. Зачем? Зачем? Не для меня…» Не знаю, почему, но Андрей мне пока (в первом действии) симпатичен. Ведь это ему принадлежат слова: «Я предлагаю жить так, чтобы не терялось ни одной минуты! Не жалея себя! Полной грудью! Жить для свободы, для счастья, для раскрытия тайн!» По-моему, это сказано серьёзно. А там посмотрим, что будет дальше.
Остаюсь заинтригованный,
Редактор литературного журнала «Точка Зрения»,
Алексей Петров
|
Я вдвоем (Пьеса в 4-х действиях) Действие 1-ое
Действующие лица:
Андрей Святобесов – молодой человек
Маска – маска Андрея Святобесова
Павел Пустанов – знакомый Андрея Святобесова
Евгений Плавунов – знакомый Андрея Святобесова
Александр Трешин – знакомый Андрея Святобесова
Ольга Зудина – знакомая Андрея Святобесова
Наталья Траль – знакомая Андрея Святобесова
Действие 1
(Левая часть сцены совершенно темна. Правую освещает тусклый торшер, стоящий рядом с кроватью. На кровати, спиной к залу, лежит Андрей. На заднем плане черная стена. В стене, за кроватью, окно)
Андрей: Тишина. Вновь тишина. Меня вновь и вновь душит эта ненавистная, бесстыдно наполняющая ощущением… этим страшным ощущением неминуемой смерти, тишина… Нет, поначалу она тихонько подкрадывается, и, даже, что ли, как то стеснительно обнимает, будто желает подарить мне то самое, долгожданное блаженство покоя, и вот я, я, уже в который раз, начинаю ей верить. Я опять и опять ей верю, а она уже вздула, заставила разбухнуть вены на моем лбу, она уже вероломно лезет вглубь, внутрь, под кожу, под череп и скребет, скребет! Скрежещет… (встает с кровати, поворачивается к залу) Я… Я, разбивший все свои мечты о наивные попытки хоть сколько-нибудь понять этот, размалеванный палитрой абсурда, мир. Я, задушивший все свои надежды, в страхе перед жестокими муками ожидания их исполнения. Я, отчаявшийся изменить хоть что-то, заставить хоть одно неспокойное сердце родить пусть даже еле заметную слезу по человеку. Я, отчаявшийся обрести понимание и смысл, пустой и безучастный – я трушу тишины. Я слишком боюсь жить, но еще больше я боюсь умирать, потому что все еще надеюсь… (подходит к окну) Там сейчас проснется рассвет и разбудит всех их. Они, беспрекословно повинуясь когда-то выученному, потому что так надо, потому что так все, они зашевелятся, закишат, заскрежещут, заживут. Нет, совсем не важно зачем, да даже не важно как. Лишь так, как помнят, лишь так, как умеют, лишь так, как приучены… И навсегда, и навечно.
(за окном появляется Маска)
Андрей: Зачем ты опять здесь?
Маска: О-о-о, видимо помешал очередную гениальную мысль развить, уж извини. Зачем я здесь? Тебя устал слушать, несешь всякое.
Андрей: Неужели даже ты, даже ты не способен понять меня?
Маска: Понять? Что ж, пожалуй и способен, да только толку-то? Лишь голова от такого понимания разболится, а то и еще чего хуже, глядишь, петельку вязать надумаешь. Нет, без меня тебе никак нельзя. Слишком уж ты неспокойный.
(Маска залазит через окно на сцену)
Андрей: Разве я многого хочу? Всего лишь чуточку понимания. Всего лишь узнать, для чего мне эта жизнь, которая все больше и больше претит.
Маска: Да? Надо же. И давно хочешь? Много нахотел-то уже?
Андрей: Нет. Пока нет. Или вообще нет. Но я верю, я знаю, нет, я надеюсь, все будет иначе, пусть не сейчас, пусть после, очень после, но все будет...
Маска: С чего же ты взял? Мир изначально был создан таким, каков он есть сейчас, и, заметь, успешно продолжает существовать, несмотря на всякие там «хочу». Причем, многие им даже довольны. Разве этот мир тебя не принимает?
Андрей: Принимает, но я не могу принять его. Впрочем, пускай, пускай я так никогда и не разгадаю его загадок, но я хотя бы вправе иметь надежду, надежду на счастье.
Маска: Надежду? Пожалуй, да, если, конечно, желаешь и дальше изводить себя. Что такое счастье? Миф. Выдумка, стремление к которой и приносит человеку самые большие страдания. Абсолютно счастливыми способны быть лишь безжизненные безмысленные холодные камни, ты разве стремишься стать одним из них?
Андрей: Я не смогу, уже не смогу, у меня слишком много прошлого, я лишь завидую им. Но ты, кажется, забыл про любовь. Да, да, да. Любовь! Вот то, самое главное, возможно единственное, единственное, что способно дать всеохватывающее, настоящее счастье, и пускай даже весь мир станет рушиться!
Маска: Конечно. Только человек ведь так хитро устроен, что больше себя-то все равно никого полюбить не способен. А для настоящей любви и половины-то от себя отдать мало, надо целиком, без остатка, да притом еще, чтобы так же, целиком, и тебе себя отдали. Иначе. Впрочем, то, что везде и есть. Ты просто пока не привык к этой мысли – ты один, один совершенно, один на всю жизнь, да к тому же не вечен.
Андрей: Это страшная мысль.
Маска: Отнюдь. Когда ты, наконец, поймешь, что совсем один, тебе уже незачем надеяться на что-то, верить, да просто искать того, кто станет слушать не только себя, но и тебя. А когда, к тому же, еще поймешь, что не вечен, жизнь становится совершено простой, ты уже не боишься рисковать, само слово риск делается нелепым, ведь если не сейчас, то, возможно, уже и никогда вовсе. Если не оглядываться, дорога всегда быстрее и интереснее. Ну, а даже если и проиграешь, что с того? Кто об этом вспомнит-то лет эдак через полтораста?
Андрей: Неужто, так жить?
Маска: Так ждать. Ждать, чтобы выжить, ждать, чтобы суметь дождаться.
Андрей: Чего?
Маска: Это лишь небесам известно. Дождаться здесь или там, всего или ничего.
(пауза)
Андрей: Помнишь, тот день, когда ты первый раз пришел ко мне?
(торшер медленно гаснет, резко освещается левая часть сцены, там стоит стол и семь стульев, на столе обильная закуска и выпивка, из-за сцены доносится громкий голос Павла)
Павел: Ну где же праздник, когда требует душа!
(входят Павел, Евгений, Александр. Андрей подходит к столу, все садятся)
Александр: Что они так долго!? Водка совсем остыла.
Павел: А чего вы еще хотите? Ведь бабы.
(пауза)
Евгений: Так-с, ждать, и на сухую – это плохой тон, давайте, наливайте уже!
(Александр берет бутылку и разливает)
Евгений: За что?
Павел: За что. Давайте за что! Я лично ничего против что не имею.
(все берут рюмки, чокаются, выпивают)
Павел: Ааах! Тепло полилося по телу. Нет, определенно становится хорошо! Начинаю всех любить!
Евгений: Андрюха! Чего мрачный такой?
Андрей: Да на душе что-то нехорошо.
Евгений: Чего это с ней еще?
Александр: Определенно вторую требует.
Евгений: Ну-у, в таком деле ей отказать никак нельзя!
(Александр разливает, выпивают)
Евгений: Я тут ремонт дома затеял, не глобальный конечно, а так, косметический. Потолки хочу покрасить, обои поменять.
Павел: На фига?
Евгений: Как, на фига? Целых пять лет ничего с квартирой не делал, уже и смотреть на нее тошно.
Павел: Стой, сейчас все объясню. Перед тем, как прийти домой, нужно обязательно парочку литров пива выпить, а еще лучше четыре. После этого, уж поверь моему богатому опыту, ты осознаешь иллюзорность мира и потолки, и обои, да и вообще все просто перестает для тебя существовать. Такой вот фокус.
Александр: Вот вы разговоры разговариваете, а третья ждет, томится, надо ее пожалеть!
Евгений: Хорош так гнать-то.
Павел: Не томи! Пускай на волю!
(Александр разливает, выпивают)
Андрей: Точно так же, как и эта бутылка водки, когда-то закончится наша жизнь. Мы будем разливать ее по стопкам, стопка-день, стопка-год, каждая очередная стопка поначалу станет истязать нас нетерпеливым, изнуряющим предвкушением, после согреет и расслабит, но ненадолго, лишь для того, чтобы затем задушить, сковать тошнотой. И, в конце концов, она безвозвратно безжалостно исчезнет, будто и не было вовсе.
Павел: Это был короткий трогательный спич.
Евгений: Чего это с ним?
Павел: Так ведь третья уже была, а после третьей в России непременно философствовать начинают.
Андрей: Неужели вы не понимаете? Сегодня со мной что-то происходило, мне было хорошо. Но уже завтра, всего лишь завтра, это станет просто рвущим душу воспоминанием, а потом, потом все совсем исчезнет, затеряется, будто и не со мною все это было, будто и не было ничего со мною, никогда ничего со мною не было.
Павел: Я, так, завтра точно ничего не вспомню.
Евгений (к Андрею): Не пойму, и что же ты предлагаешь?
Александр: Я, например, еще выпить.
Андрей: Я просто хочу знать, неужели вам не страшно жить, понимая все это? Неужели все это не врезается острой болью в ваши головы, не позволяя заснуть ночами и пугая просыпаться по утрам? Неужели вообще нужна жизнь, если знаешь, что все когда-то забудется, закончится.
Евгений: Да, насчет закончится, надо бы мне ремонт до Нового года закончить, а Новый год уже близко.
Павел: Я, кстати, прекрасно засыпаю, правда, почти никогда не помню как, но вот зато когда просыпаюсь, ты в чем-то вообще-то прав, какая-то боль действительно попугивает.
Александр: А я разливаю.
(Александр разливает)
Евгений: Давайте за наши студенческие годы, они ведь очень скоро пройдут, полгода до защиты диплома осталось, потом так уже и не посидим, наверное.
Павел: Да! За студентов!
(чокаются, выпивают)
Андрей: Я совершенно перестал понимать мир. Все кажется глупым, банальным. Никто не хочет счастья, само счастье нам заменили какие-то фальшивые, надуманные ценности. Мы ищем выгоду во всем, потому что лишь в случае выгоды все эти слова – добро, дружба, любовь, обретают для нас смысл. Мы уже не способны быть откровенны, мы перестали чувствовать. Мы опошлили свет, не приняв тьмы, и теперь мы лишь безликая масса. Идем по однажды указанному нам пути, боясь не то, что свернуть, а даже ненадолго остановиться, оглянуться. Ни малейшей оригинальности, ни малейшей собственной мысли.
Павел: Это точно не про меня.
Андрей: Отнюдь, мы все одинаковы тем, что каждый верит в свою исключительность (пауза) Что-то в последнее время я все больше и больше о петле думаю.
Павел: Петля? Да в век электричества? Ты определенно отстал.
Евгений: Кстати! Спасибо, что напомнил, нужно будет завтра в магазин заскочить, петли прикупить, а то у меня на дверях они уж слишком страшные.
Александр (Андрею): А я тебя понимаю. Мне тоже жить противно. Правда, не знаю почему, не думал над этим, просто противно и все.
Павел: Видимо из-за постоянного похмелья.
Андрей: Разве вы не чувствуете, как скучна наша жизнь! Мы вечно ждем, ждем, ждем – и ничего не происходит. Так давайте же брать от момента все, все, что способны! Давайте чувствовать, любить, страдать насколько нам хватает сил, не жалея себя! Тогда, быть может, мы отвоюем у времени хотя бы немного положенного нам счастья.
Александр: Я знавал человека, который однажды был счастлив. Он был лгуном.
Евгений: Давайте уже о чем-нибудь другом?
Андрей: О-ох, если бы вы только знали, как мне надоели эти бесконечные пустые разговоры об одном и том же.
Евгений: Вот и я про то. Кстати, как вы думаете, в какой цвет лучше потолок выкрасить? Хотел в голубой поначалу, да отговорили, теперь вот постоянно думаю, подбираю, скоро, наверное, свихнусь от всего этого.
Павел: Лучше вообще не крась, давай лучше прокутим эти ремонтные деньги. И всем сразу станет проще.
Александр: Кстати о пьянке, я сейчас или еще выпью, или окончательно протрезвею.
(Александр разливает, выпивают)
Павел: Вот, это гораздо приятней, чем разговоры ни о чем.
Андрей: Все разговоры - глупость. Все ни о чем. Люди делятся на тех, кто говорит тебе «Да», и тех, кто говорит «Нет». Тот, кто говорит «Нет» – с ним и беседовать-то не о чем – все равно не поймет, лишь нервы друг другу попортишь. Тот же, кто говорит «Да» – есть ты. Вот так и слушаем всю жизнь сами себя. Я никогда не пойму вас, а вы меня. Мы даже слышать будем лишь то, что сами надумаем по поводу сказанного.
Евгений: Во тебя несет-то!
Павел: Видимо сказывается тяжелое детство, недостаток внимания со стороны ремня.
(раздается дверной звонок)
Евгений: Ну наконец! (уходит за сцену)
Павел: Девки пришли.
Александр: Да и черт с ними.
Павел: Черт? Зачем черт? Я на сегодня зеленых человечков заказывал.
Андрей: Зеленые уже не в моде. А человечки тем более.
(входят Евгений, Ольга, Наталья)
Ольга: Ой, мы так спешили, так спешили.
Александр: Куда и когда?
Ольга: Как куда, к вам конечно!
Александр: Вот оно даже как получилось.
Павел: Дамы! Дамы! Позвольте выразить вам мою искреннюю радость и страстно расцеловать хотя бы в щечки!
Наталья: Чего ж это только в щечки?
Павел (встает из-за стола): Я же сказал, хотя бы! (подходит к Наталье, обнимает за талию, целует, поворачивается к Ольге) Теперь вас, моя радость! (обнимает за талию, пытается поцеловать)
Ольга (отворачиваясь): Фу, от тебя перегаром несет, хоть бы заел чем.
Павел: Хм, и потерять градус! Ни пяди тела не отдам трезвости!
Евгений: Давайте уже за стол сядем (помогает Ольге и Наталье сесть, Наталья садится рядом с Андреем. Евгений, Павел садятся)
Наталья: Ну, мальчики, давайте, развлекайте девочек. Андрюша?
Андрей: Цирк вниз по улице.
Наталья (облокачиваясь Андрею на плечо): Ах, у нас сегодня нет настроения?
Андрей (отталкивая Наталью): Я не подставка.
Наталья: Неужели тебе неприятно, когда молодая и красивая (вытягивается, проводит по телу руками) девушка обнимает тебя?
Павел: Мне, например, очень даже приятно. Иди лучше ко мне.
Наталья: Пустанов, отвали.
Евгений: Андрюха сегодня все больше дискурссии разводит, гибнет человек для общества.
Ольга: Что-что он разводит?
Евгений: Дискурссии.
Павел: Это, видимо, аквариумные рыбки такие, или порода кроликов.
Александр: Мда, и именно этот человек так горячо спорил давеча о соблюдении чистоты русского языка и вредности использования слэнга.
Павел: Так правильно, он как какое новое ток-шоу по телевизору увидит, так тут же, о том, и горячо спорить начинает. Это называется широкий кругозор.
Ольга: А, лично мне, было бы даже очень интересно послушать Андрея.
Павел: Может ты это, как-нибудь, без нас послушаешь, ну потом, а то мои захмелевшие мозги не выдержат столько демагогии за один раз.
Ольга: Тогда предложи другую тему.
Павел: Тему? Сейчас. Только сосредоточусь. Вот! Уже начинаю чувствовать, подступает тема, уже почти ухватил.
Евгений: Ольга, кстати, тебе когда плитку новую в ванной клали, за сколько договорилась?
Ольга: Ой, я чего-то даже и не помню уже, а что?
Евгений: Да я вот все думаю, самому мне класть или нанять.
Наталья: Что-то вы слишком уж трезвы молодые люди.
Александр: Да, пора бы уже.
(Александр берет бутылку, разливает)
Наталья: Кто ж тебя так разливать учил? Дай я сама!
Александр: Не обижай, у меня высшая квалификация по разливу между прочим (передает бутылку Наталье)
Павел: И по распиву тоже.
Наталья (наливает Андрею полную): Вот так вот пьют настоящие мужчины!
Андрей: То есть ты считаешь, что путь к сердцу мужчины лежит через количество водки в его желудке?
Наталья: Что ты, что ты, я же лишь от бесконечной любви (кладет руку на щеку Андрея)
Андрей (убирая руку): Которой по счету?
Наталья: Ну разве это плохо, что у меня большое сердце, всех вместит?
Павел: Вмести меня!
Александр: Мы, может, уже пить будем?
Ольга: Да что ты все пить да пить, тебя что-нибудь, кроме водки, интересует вообще?
Александр: Нет. Когда я трезв, хожу совершенно потерянный, не знаю чем заняться, что думать. Но лишь только выпью, вся тяжесть будто исчезает, я обретаю равновесие, покой.
Павел: Тогда за равновесие!
(чокаются, выпивают, Андрей выпивает немного, остальное ставит на стол)
Наталья (Андрею): Золотце? Ты решил меня обидеть?
Андрей: Нет, конечно. К тому же, больше, чем жизнь, тебя уже и не обидишь.
Ольга: Зачем ты так говоришь? Я же знаю, что на самом деле ты не такой.
Андрей: Хм. Почему-то все знают, какой я на самом деле, все, кроме меня. Я просто хочу немного свободы, хочу понять, зачем все мы, разве это так много?
Евгений: Свободы? Ведь мы живем в обществе. А значит должны подчиняться его законам.
Андрей: С какой стати я должен подчиняться законам, которые мне навязывает общество? И, в конце концов, что такое общество? Где и кем записаны эти законы? Нет никакого общества – есть лишь отдельные люди, причем каждый считает, что земля вертится именно вокруг него, и то, что ему выгодно, или просто то, к чему он давно привык, называется законами, или моралью, или, да как угодно.
Ольга: Но ты ведь не станешь отрицать того, что есть некоторые необходимые условия существования, непременные для всех, например, работа?
Андрей: Работа? Мне противна мысль о работе.
Ольга: Ну почему же? Если за хорошие деньги. За деньги…
Андрей: Даже за все деньги мира! С каждой заработанной копейкой мы продаем частичку нашей души. Ранним утром подъем, затем целый день на работе, которая очень скоро становится рутинной, а после уже претит, вечером домой, чтобы без каких-либо сил, без единой мысли свалиться на кровать, сон. Выходные пролетают за бесконечными стирками, готовками, уборками, бытом. Вскоре человек уже не в состоянии ни о чем говорить, ни о чем думать, кроме работы – и это называется «достичь профессионализма». В конце-концов система полностью проглатывает человека, медленно переваривая до конца дней. Это уже даже не человек, это всего лишь продукт, продукт цивилизации.
Ольга: То есть ты предлагаешь воровать?
Андрей: Нет. Нет, ровным счетом, никакой разницы кто ты, раб системы или раб контрсистемы – ты в любом случае раб. Свобода она где-то над, она где-то выше всех этих понятий, всех этих рассуждений.
Ольга: Но ты сам себе противоречишь.
Андрей: Пускай, я ведь просто стремлюсь разобраться!
Ольга: Каждый пытается разобраться. Но это еще не повод, записываться в бунтари.
Павел: А я вот лично ни в чем не пытаюсь разобраться.
Евгений: Вы в проводке для начала разобрались бы – вот это действительно головоломка.
Ольга: Я вообще думаю, что главное для человека – это личное счастье.
Андрей: И что для тебя личное счастье?
Ольга: Да то же, что и для всех, наверное. Деньги, потому что без них, без денег, ничего недоступно в этом мире, никакое счастье, никакое удовольствие. Те, кто считают иначе, или глупцы, или лжецы. Деньги – это многое, это очень многое. Ну еще хочу быть постоянно в центре внимания, хочу известности, нет, не большой, конечно, не славы, а так, хотя бы локальной, чтобы хотя бы среди моего круга общения я казалась достаточно оригинальной, интересной. Самой интересной.
Андрей: Так ли это важно, что думают о тебе другие?
Ольга: Разумеется, нет! Но согласись, ведь это так здорово, когда все тебя любят, все тобой восхищаются, когда ты ощущаешь себя хоть сколько-нибудь значимой. И, конечно, для личного счастья важна любовь. И две девочки.
Андрей: Не верю в любовь. Никогда не видел любви в жизни, ни в своей, ни в чьей-то еще. Верю в секс, верю в общие интересы, верю в желание хоть как-то избавиться от постоянного чувства одиночества, во многое верю, во многое, что может объединить людей, но только не в любовь.
Ольга: Значит, по-твоему, любви нет? Ты все врешь! Ты так не думаешь!
Наталья (ложиться на плечо Андрея): Зато он верит в секс.
Павел: А я в снежного человека.
Андрей (отталкивая Наталью): Хватит уже, сколько можно.
Наталья: Пока не заполучу.
Александр: Вот, даже как. Тогда надо выпить.
Павел: Конечно надо!
(Александр разливает, выпивают)
Ольга (Андрею): Ну а для тебя, что такое личное счастье?
Андрей: Даже не знаю. Ничего не хочу, потому что ничего не понимаю. Как я могу себе позволить чего-то желать, как я могу себе позволить к чему-то стремиться, если знаю, что все это когда-нибудь кончится, и если не знаю главного – для чего я, для чего ми. Конечно, можно поверить, принять очередную иллюзию, их ведь даже слишком много для одного человека, иллюзия многое объяснит и успокоит. Но жить ради одной иллюзии, отвергнув остальные, это всего лишь трусость, предательство. Предательство самой жизни.
Ольга: Ни к чему не стремиться нельзя, иначе закончишь никем.
Андрей: Разве есть разница, если все равно закончу?
Ольга: Конечно! Одно дело в большом, ухоженном доме, респектабельным человеком – тогда ведь и жизнь прошла не зря, и совершенно другое – бомжем на вонючих задворках.
Андрей: Оценивать, зря или не зря прошла жизнь, можно лишь зная, для чего она дается. А так, у меня есть чувство, что ты совершенно не веришь в смерть, будто и не будет ее.
Ольга: Я просто о ней не думаю. Зачем? Это еще не скоро.
Андрей: Ну, во-первых, совершенно неизвестно, когда именно, во-вторых, когда будет скоро, то уже может быть слишком поздно думать, а, в-третьих, разве к смерти вообще возможно применять какие-то временные понятия?
Ольга: И что ты предлагаешь? Сесть и ждать смерти?
Андрей: Нет, я предлагаю жить так, чтобы не терялось ни одной минуты! Не жалея себя! Полной грудью! Жить для свободы, для счастья, для раскрытия тайн.
Ольга: Я так и живу.
Андрей: Искренне хотелось бы верить, что хоть кто-то так действительно живет. Кстати, а зачем?
Ольга: Что зачем?
Андрей: Зачем ты живешь?
Ольга: Зачем? Не знаю даже… Как-то не задумывалась. Живу ради жизни. В конце-концов в жизни столько приятного!
Андрей: Только страдания еще больше.
Павел: Слушай, повесься, что ли, уже.
Андрей: Может быть. Может быть. Впрочем, если я не хочу жить – это еще не повод, чтобы умирать, и если я не хочу умирать – это еще не повод, что бы жить.
Евгений: Это, хорош уже. Я сейчас усну.
Александр: Да какая разница, пусть бормочут.
Ольга (Андрею): Вообщем, ты сам не знаешь, чего хочешь.
Андрей: Я-то знаю. Чего я не знаю, как сказать об этом, да так, чтобы меня поняли.
Наталья: Хочешь, я тебя пойму?
Павел: Тут, кстати, еще есть мужчины, причем, не обремененные депрессивными психозами. И, к тому же, очень нуждающиеся в понимании.
Ольга (Андрею): Странно, вот ты все говоришь «свобода», «счастье». А что ты сделал для своего счастья, для своей свободы? Ничего. Чтобы быть счастливым, нужно переступать через себя. Чтобы быть свободным, нужно создавать себе рабов. Чтобы говорить правду, нужно уметь лгать. Иначе, кому ты будешь интересен?
Андрей: Стоп! Довольно!
(В левой части сцены гаснет свет, в правой части зажигается торшер, Андрей переходит на правую часть сцены, садится на кровать)
Андрей: Устал. Устал. Всего лишь. Всего лишь (обхватывает голову руками) Это просто еще одна история сумасшествия (встает, опускает руки) Нет! Идти, не зная куда, не понимая зачем. Ложь, бахвальство, невежество. Зачем? Зачем? Не для меня… Впрочем, не мир не принимает меня, я не принимаю его! Это было где-то, где-то здесь (лезет руками под простынь, что-то ищет) Где-то здесь. Просто устал, устал.. Всего лишь. Вот он ответ! (достает из под простыни веревку) Вот он ответ… (садится на кровать, вяжет петлю) Всего лишь.
(за окном появляется Маска)
Маска: О-о-о, какие тут страсти вскипели. Совсем плохо?
Андрей: Плохо.
Маска: Ну. Впрочем, чего же ты еще ждал? «Зачем», да «почему» - тут и потверже лбы разбивались.
Андрей: Кто ты?
Маска: Я? Называй, как пожелаешь, хочешь ангелом-хранителем, хочешь демоном-искусителем. Тут ведь главный вопрос не «кто?», а «зачем?».
Андрей: Зачем ты?
Маска: Тебя, дурака, спасать.
Андрей: Мне не нужно.
Маска: Уверен? Хм. Впрочем, пусть даже уверен, что ж (подходит к Андрею, хватается за петлю) Это я, пожалуй, возьму.
Андрей: Оставь… Оставь меня.
Маска: Просто устал, всего лишь (кладет руку Андрею на лоб) Отдохни.
(Андрей ложится на кровать, Маска забирает петлю, бросает в окно)
Маска: Вот так оно куда лучше. Поживем. Не уже, а еще.
(торшер гаснет, освещается левая часть сцены, там все на прежних местах, Маска подходит к столу)
Маска: Стакан мне! С горкой!
Наталья: Ах, ты все-таки решил меня удивить?
Маска: Конечно, моя королева! Ибо ничто так не размягчает сердце мужское, нежели прелестные девичьи глазки, страстные пухленькие губки, ну там, еще некоторые части тела конечно… Звонкоголосые речи, пьянящие более любого хмеля, опять же. Кстати, ты наливай пока.
Наталья: Да, дорогой.
(Наталья наливает Маске полный стакан)
Маска: Вот она, женщина-мечта! Какие жесты, какая грация!
(Маска берет стакан, выпивает до дна)
Маска: Ух!
Александр: Мог бы и остальных подождать.
Маска: Кто ждет, тот всюду опоздает. Тем более, ну что мне помешает еще разочек выпить, уже с вами? Да и еще, потом, не раз?
Павел: Я так только помогу в таком благородном деле.
Маска: Так наливай, чего же ждешь!
(Павел разливает)
Евгений: Мне уже, кажется, хватит на сегодня.
Маска: Не верь тому, что кажется – все это, лишь иллюзии!
Евгений: Да завтра нехорошо, боюсь, будет. Опять день потеряю.
Маска: День потеряешь, ночь найдешь. Да и к чему нам залазить в завтра, если сейчас сегодня?
Евгений: Ладно, уговорил.
Маска: Так вот, есть тост!
Павел: Давай.
Маска: Даю. Предлагаю за глупости! Ведь жизнь пуста, если не делаешь глупостей.
Александр: А если делаешь?
Маска: Если делаешь тоже пуста, конечно, но дико, дико весела при этом.
Павел: За глупости!
(выпивают)
Ольга (Маске): Давай продолжим разговор?
Маска: Да ну его к черту! Хочу быть пьян и весел. А! Все танцевать (встает со стула, делает шаг и падает) Ого…
Наталья (подходит к Маске, наклоняется): Помочь подняться, милый?
Маска: Это еще зачем? Давай я лучше помогу тебе лечь рядом.
Наталья: Хулиган… (садится сверху на Маску, обнимаются)
Ольга: Эй, вы здесь не одни.
Маска: Здесь кто-то есть?
Александр: Водка.
Маска: Это. Скажи ей, что на сегодня приема больше нет.
Павел: Ну вот, любовь победила змия.
Ольга: Любовь (встает, отворачивается от стола, вполголоса) Я ведь лучше ее, я ведь лучше, это ведь так очевидно. Он все делает нарочно, мне на зло…
Маска: Господа! Как честный человек, обещаю жениться на Натахе. Поженимся сегодня немножко и перестанем.
Ольга: Как все это мерзко!
(гаснет свет)
Код для вставки анонса в Ваш блог
| Точка Зрения - Lito.Ru
Алексей Всегдар: Я вдвоем (Пьеса в 4-х действиях) Действие 1-ое. Драматургические произведения.
24.01.04 |
Fatal error: Uncaught Error: Call to undefined function ereg_replace() in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php:275
Stack trace:
#0 /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/read.php(112): Show_html('\r\n<table border...')
#1 {main}
thrown in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php on line 275
|
|