Александр Сидоров: ОТРЫВОК ИЗ "ФАУСТА" ГЁТЕ.
Вашему вниманию предлагается новая, альтернативная версия перевода фрагмента "Фауста" Гёте. "К сожалению, пока мы так и не получили настоящего «Фауста» на русском языке. Это заявление может быть воспринято некоторыми читателями с возмущением. Как же так?! Уж кому-кому, а «Фаусту», казалось бы, повезло. Его переводил не только педантичный Холодковский, но и такой мастер слова, как Фет. А уж перевод Бориса Пастернака вообще принято считать чуть ли не идеальным. Однако так могут рассуждать лишь те, кто не читал оригинала", - говорит автор перевода, известный поэт Александр Сидоров (Фима Жиганец).
С Александром можно соглашаться или не соглашаться. Но лично я не сомневаюсь, что авторский первод известного произведения вызывет у вас интерес.
Редактор отдела критики и публицистики,
Алексей Караковский
|
ОТРЫВОК ИЗ "ФАУСТА" ГЁТЕ
РАБОЧИЙ КАБИНЕТ
Мефистофель, одетый на манер путешествующего схоласта, как только туман оседает, выступает из-за печи.
ФАУСТ:
Ну-с, кто зарыт в собаке - поглядим!
Блуждающий схоласт? Однако же забавно.
МЕФИСТОФЕЛЬ:
Мой пламенный салют, учёный господин!
Ну что ж, вы жару задали мне славно.
ФАУСТ:
Как звать тебя?
МЕФИСТОФЕЛЬ:
Незначащий вопрос,
Я мыслю, для того, кто слово презирает,
Не принимает видимость всёрьёз
И только в сущность глубоко вникает.
ФАУСТ:
О сущности подобных вам
Верней прочесть по именам.
Они-то не солгут, что ты за дух:
Растлитель, враль иль повелитель мух.
Так кто же ты?
МЕФИСТОФЕЛЬ:
Часть силы, что всегда
Творит добро, желая всем вреда.
ФАУСТ:
И что сия загадка означает?
МЕФИСТОФЕЛЬ:
Я дух, который вечно отрицает!
И с правом; ведь живущее тем ценно,
Что через время сгинет непременно;
Так лучше б ничему не возникать.
Итак, что вы грехом привыкли звать,
Развал, опустошенье, зло, напасть –
Всё это есть моя существенная часть.
ФАУСТ:
Ты часть назвал – а в целом что ты есть?
МЕФИСТОФЕЛЬ:
Лишь правду скромную я излагаю здесь.
Мир дури человечьей мне знаком:
Вы мыслите себя лишь целиком.
Я – часть от части той, что всем была,
Часть тьмы, что свет собою родила,
А гордый сын в желании простора
Стремится мать свою согнать с престола.
Но только зря: ведь сколько б ни пытался –
Как был он при телах, так и остался.
От тел исходит он, и блеск им придаёт,
И тело для него преградой служит;
А в недалёком будущем к тому же
С телами свету и конец придёт.
ФАУСТ:
Теперь я понял род твоих занятий милых!
Свершить великое Злодейство ты не в силах,
И с мелких пакостей начать решил.
МЕФИСТОФЕЛЬ:
Признаться, толком я и их не довершил.
Небытию бросает вызов свой
Пустышка, мир ваш глупый и смешной.
За дело брался я со всех сторон,
Ему пытаясь нанести урон
Волною, бурей, тряскою, огнём –
А в результате всё на месте в нём!
А взять ублюдков, что звериный род,
Что человечий: нету больше сил,
Так много я уже их истребил!
Но молодая кровь на смену им идёт.
Хоть ты взбесись, всё хуже год от году!
Куда ни кинь – на сушу, в воздух, в воду,
Одни ростки, зародыши кругом,
В холодном, жарком, в мокром и сухом!
Спасибо, в пекло можно, мне вернуться,
Иначе и не знал бы, где приткнуться.
ФАУСТ:
Так ты творящей силе вечной,
Благой, целительной, живой,
Охвачен злобой бесконечной,
Кулак бесовский тычешь свой!
Рождённый хаосом и тьмою,
Найди себе полегче путь!
МЕФИСТОФЕЛЬ:
Обсудим это мы с тобою,
Но только позже как-нибудь.
Теперь отпустишь ли меня ты?
ФАУСТ:
А в чём вопрос? Бывай здоров
И забегай, мой друг заклятый,
Под сей гостеприимный кров.
Вот дверь, а можешь из окна,
Да и в трубу тебе не ново.
МЕФИСТОФЕЛЬ:
Признаюсь честно, есть одна
Помеха для пути любого –
Знак чародея на твоём пороге.
ФАУСТ:
Смущён ты пентаграммой? Но прости:
Она закрыла вспять тебе дорогу –
А как же ты сумел сюда войти?
МЕФИСТОФЕЛЬ:
Ты лучик до конца недотянул –
Вперёд черти от чёрта звёзды лучше!
ФАУСТ:
Вот, право же, какой счастливый случай!
Так ты, сдаётся, у меня в плену?
Нежданные удачи есть на свете!
МЕФИСТОФЕЛЬ:
Да, пёс вбежал и знака не приметил.
Теперь же дело по-другому:
Не может выйти бес из дому.
ФАУСТ:
А как насчёт побега из окОн?
МЕФИСТОФЕЛЬ:
У духов и чертей один закон:
Как ты вошёл, так ты и выйди вон.
..............
КОММЕНТАРИИ:
К сожалению, пока мы так и не получили настоящего «Фауста» на русском языке. Это заявление может быть воспринято некоторыми читателями с возмущением. Как же так?! Уж кому-кому, а «Фаусту», казалось бы, повезло. Его переводил не только педантичный Холодковский, но и такой мастер слова, как Фет. А уж перевод Бориса Пастернака вообще принято считать чуть ли не идеальным. Однако так могут рассуждать лишь те, кто не читал оригинала. Впервые некоторые сомнения зародились у меня, когда во время дружеской пирушки летом 1976 года на левом берегу Дона немецкие ребята-студенты спели нам знаменитую «Песенку Гретхен». Помните, у Пастернака:
Король жил в Фуле дальной,
И кубок золотой
Хранил он, дар прощальный
Возлюбленной одной…
Эдакий сентиментально-слезливый романсик пухленькой немецкой бюргерши. Но в устах немцев он зазвучал мрачной тевтонской балладой. И передо мною сразу встал суровый средневековый замок Майссена, где нам довелось побывать на экскурсии. Когда позже я сравнил перевод Пастернака с оригиналом, то был не просто разочарован – раздражён залихватским пренебрежением переводчика к автору. И это при том, что Борис Леонидович – один из моих любимейших поэтов. Но работа «под заказ» и к сроку сделала своё дело. Перевод Пастернака не передает ни духа, ни буквы оригинала. Что не умаляет определённых достоинств пастернаковской работы.
Не хочу никого утомлять тщательными критическими изысканиями и сравнениями. Оно бы полезно, да не к месту. Но вот хотя бы такое замечание: ни в одном из русских переводов авторы не сохранили и даже не пытались сохранить игру слов, которая постоянно встречается в стихах Гёте. Например, в одном из мест «Фауста» повествуется, как зритель после спектакля бежит к карточному столу. Каламбур небогатый, но явный: в одной строке стоят Schauspiel (спектакль, представление) и Kartenspiel (карточная игра). В русском чрезвычайно трудно сохранить это в рамках одной строки, и я прибег к внутренней рифме:
Едва актёры на поклон – те мчатся в карточный салон,
В объятья шлюх торопятся другие…
Томить и мучить их какой резон?
Чего вам надо, музы дорогие?
В другом месте Директор призывает Поэта разбивать пьесу на части, чтобы сделать её более живой. Обыгрываются два значения слова Stueck – пьеса и часть, кусок. Директор призывает давать «штюк» по «штюкам». И здесь, по-моему, переводчик обязан хоть в лепёшку разбиться, а что-то адекватное найти! Хотя бы типа – «Стремишься к почестям – Давай всё по частЯм». И так далее. Причём ежели в приведённых отрывках игра слов не несёт серьёзной смысловой нагрузки, то в отрывке о пиратстве, например, переводчики не замечают явного издевательства Мефистофеля над Троицей (Krieg, Handel und Piraterie – Dreieinig sind sie, Nicht zu trennen).
Между тем подчеркнуть бесовскую натуру через бесовскую же речь крайне необходимо:
Что – важно, а не как возьмёшь;
На мореплаванье взгляни ты:
Война, торговля и грабёж,
Как Троица Господня, слиты.
В общем, ясно одно: «Фауста» невозможно шустренько перевести на русский. Это – труд не одного десятилетия. Труд подвижника. Талантливого подвижника. Может быть, даже гениального. Я на это не претендую. Не претендую и на состязательность, представляя на суд читателя свой перевод сцены встречи Фауста и Мефистофеля в рабочем кабинете. Скорее, предлагаю поразмыслить над ПОДХОДОМ к делу. Для того и комментарий.
1. Начнём с ремарки:
«Мефистофель, одетый на манер путешествующего схоласта, как только туман оседает, выступает из-за печи».
В оригинале -
Mephistopheles tritt, indem der Nebel fällt, gekleidet wie ein fahrender Scholastikus, hinter dem Ofen hervor.
Пришлось слегка переставить смысловые части: в оригинале кусок о схоласте шёл ПОСЛЕ оседающего тумана. Я позволил себе убрать возникающую двусмысленность: «как только туман оседает, одетый на манер путешествующего схоласта». Невольно получается, что туман одет как схоласт.
2. ФАУСТ:
«Ну-с, кто зарыт в собаке - поглядим!»
Казалось бы, довольно простая реплика Фауста –
Das also war des Pudels Kern! -
(буквально – «стало быть, вот в чём ядро пуделя!») и переводится довольно просто. Смысл её – вот что скрыто под личиной пуделя. У Пастернака:
«Вот, значит, чем был пудель начинён!»
Вроде бы замечательно точно. На деле же такой перевод примитивен и не передаёт духа оригинала. Не случайно выражение - «Das also war des Pudels Kern!» - стало крылатой фразой в немецком языке и используется не менее часто, чем фразеологизм, перифразом которого она является. В немецком языке существует ряд фразеологизмов со словом Kern. Например, j-m steckt ein guter Kern: у кого-либо хорошее нутро. Или поговорка - Ein guter Kern steckt sich oft in einer rauhen Schale: и под неказистой скорлупой часто скрывается сладкое ядрышко. Нередко немцы смешивают гётевское и народное, говоря: hier steckt des Pudels Kern! (см. Ф. Райхвальд). То есть Гёте иронически переосмысливает народное «доброе нутро» в пакостный сюрприз, скрытый в пуделе, «гутер керн» в «пудельс керн». Именно эта ирония великого немца не замечается его переводчиками. Вначале и я пошёл традиционным путём:
«Ага, так вот в чём пуделя секрет!»
Затем:
«Так вот что в пуделе начинкой подают!»
И лишь в конце концов дошёл до окончательного:
«Ну-с, кто зарыт в собаке - поглядим!» –
передав таким образом фразеологический каламбур. Хотя и заменив «пуделя» на «собаку». И всё же, по большому счёту, мой вариант значительно точнее и более соответствует авторской задумке, духу оригинала.
3. «Блуждающий схоласт? Однако же забавно».
У Пастернака – совершенно дикое предположение:
Скрывала школяра в себе собака!
«Школяр» и «схоласт» (тем паче странствующий) – это, как говорят в Одессе, две большие разницы:
Ein fahrender Skolast? Der Kasus macht mich lachen.
Уж конечно, ежели бы Мефистофель явился к Фаусту школяром, то и разговора на равных быть бы не могло. Непростительная небрежность переводчика.
4. МЕФИСТОФЕЛЬ:
«Мой пламенный салют, учёный господин!» -
Ich salutiere den gelehrten Herrn!
У Пастернака –
Отвешу вам почтительный поклон!
Что совершенно не соответствует ни оригиналу, ни характеру Мефистофеля, а диктуется лишь стремлением срифмовать третью строку с первой. У Гёте буквально – «Я салютую учёному господину!». Мне кажется, Гёте неспроста подобрал именно слово «салютовать». Помимо прямого «приветствовать» (авэ, цезарь, моритури тэ салютант»), это словечко носит явный оттенок огня (салют, шутиха, фейерверк). Что я и подчеркнул эпитетом «пламенный».
Должен повиниться, что в своём переводе я кое-где шёл, пожалуй, несколько дальше Гёте, позволяя себе дополнительные смысловые оттенки. Надеюсь, он бы простил…
5. «Ну что ж, вы жару задали мне славно».
В оригинале:
Ihr habt mich weidlich schwitzen machen –
«Вы заставили меня попотеть».
6. МЕФИСТОФЕЛЬ:
Я дух, который вечно отрицает!
И с правом; ведь живущее тем ценно,
Что через время сгинет непременно;
Так лучше б ничему не возникать.
Итак, что вы грехом привыкли звать,
Развал, опустошенье, зло, напасть –
Всё это есть моя существенная часть.
У Пастернака это место звучит настолько невразумительно и далеко от оригинала, что не отваживаюсь даже цитировать. За исключением, пожалуй, завершающего:
Итак, я то, что ваша мысль связала
С понятьем разрушенья, зла, вреда.
Вот прирождённое моё начало,
Моя среда.
В оригинале:
Drum besser wär's, daß nichts entstünde.
So ist denn alles, was ihr Sünde,
Zerstörung, kurz, das Böse nennt,
Mein eigentliches Element –
«Поэтому лучше, чтобы ничего не возникало.
Итак, всё, что вы называете грехом,
Разрушением, короче, злом,
Есть мой первоначальный (также – непосредственный) элемент».
В моём переводе я позволил себе усилить осмысление слова «часть», поскольку следом за словами Мефистофеля про «непосредственный элемент» Фауст у Гёте вопрошает:
Du nennst dich einen Teil, und stehst doch ganz vor mir? –
Ты назвал себя частью, а стоишь, однако, целым передо мною?
Читателю приходится лихорадочно вспоминать, что «частью» чёрт назвал себя много выше. Между тем переведя слово «элемент» тоже как часть, я сразу связываю предыдущую и последующую фразы:
МЕФИСТОФЕЛЬ:
Всё это есть моя существенная часть.
ФАУСТ:
Ты часть назвал – а в целом что ты есть?
Правда, один из моих вдумчивых критиков, господин Третьяк-Неизвестных, заметил по этому поводу:
"«Элемент» собственно означает «стихия, среда» – огонь, вода, земля, воздух в представлении средневековых схоластов. Mein eigentliches Element – «моя родная стихия» (Зло). Но не в коем случае не «моя существенная часть»".
Я не совсем согласен с таким подходом. То есть с переводом слова "элемент" как стихия, среда - спорить глупо. И с тем, что в данном случае это, на первый взгляд, хорошо укладывается в смысл сказанного Мефистофелем. Но - на первый взгляд. Если принять концепцию Третьяк-Неизвестного (и Пастернака, конечно), не совсем понятен будет следующий вопрос Фауста.
Мефистофель заявляет, что зло - его стихия. Фауст отвечает: ты назвал часть, а стоишь передо мною целиком. То есть получается: в огороде бузина, а в Киеве - дядька.
Можно было бы возразить: дескать, Фауст вспоминает реплику Мефистофеля, где тот называет себя "частью" злой силы. Но опять не клеится! Мефисто называет СЕБЯ частью ЦЕЛОГО, а не говорит, что состоит из частей. То есть он как целое входит частью в состав злой силы, творящей добро. Тогда опять получается неувязка с репликой Фауста - "но ты же передо мною стоишь целиком". Понятное дело! Так ведь Мефисто обратного и не утверждал, если принять версию Пастернака о "стихии".
Реплика Фауста становится осмысленной и понятной только в том случае, ежели перевести слово "элемент" не как "стихия", а как "часть". То есть -
развал, опустошенье, зло, напасть -
Всё это есть моя существенная часть.
Тогда понятна и ответная реплика Фауста: мол, говоришь о своей части, а стоишь передо мною в полноценном виде.
Кстати, у Бориса Леонидовича последняя фраза переведена и длинно, и коряво:
Ты говоришь, ты – часть, а сам ты весь
Стоишь передо мною здесь?
Не представляю, как такой великий художник и мастер мог позволить себе столь чудовищное косноязычие – три «ты» в одной строке!
7.МЕФИСТОФЕЛЬ:
«От тел исходит он, и блеск им придаёт,
И тело для него преградой служит;
А в недалёком будущем к тому же
С телами свету и конец придёт».
Я позволил себе каламбур насчёт «конца света», отсутствующий в оригинале (Und mit den Körpern wird's zugrunde gehn). Но уж больно к месту! Пиши Гёте по-русски, он бы тоже мимо не прошёл. Я так думаю.
8. МЕФИСТОФЕЛЬ:
Хоть ты взбесись, всё хуже год от году!
Куда ни кинь – на сушу, в воздух, в воду,
Одни ростки, зародыши кругом,
В холодном, жарком, в мокром и сухом!
Насчёт «взбесись» – в определённом смысле вольность (в оригинале - man möchte rasend werden). Хотя у rasend есть значение «бешеный», то есть одержимый бесом. Но в русском эта связь куда отчётливее и при переводе выигрышнее.
9.
МЕФИСТОФЕЛЬ:
Признаюсь честно, есть одна
Помеха для пути любого -
Знак чародея на твоём пороге...
MEPHISTOPHELES:
Gesteh ich's nur! daß ich hinausspaziere,
Verbietet mir ein kleines Hindernis,
Der Drudenfuß auf Eurer Schwelle-
(Признаюсь же! для того чтобы мне выйти наружу,
Мне служит помехою маленькое неудобство -
Колдовской (или - ведьмовский) отпечаток над Вашим порогом.
Здесь вообще начинается забава. Ну, Пастернак с его кадрильными поскакушками. мало что общего имеющими с "Фаустом", перетолмачивает прямо на лету:
Мне выйти в сени не даёт
Фигура над дверною рамой.
Растолковать смысл фигуры Борис Леонидович не считает необходимым, поскольку всё одно ниже это сделает сам Фауст. Остаётся непонятным, на кой шут он присобачил к кабинету немецкого учёного таинственные "сени", без которых легко было обойтись? Да так, что нынче называется, "повыёживаться". Вполне свободно можно было написать "мне удалиться не даёт" и т.д. Но, повторяю: в этом откровенно пренебрежительном отношении к оригиналу - весь великий Пастернак. "Гёте? А кто таков этот Гёте, чтобы я ковырялся во всех его мелочах? Я перескажу его своими словами, и куда как талантливее!". А всё оборачивается разудалым "Ах вы, сени, мои сени!"...
Но и это не предел.
В 2003 году вышел новый перевод первой части гётевского "Фауста", осуществлёный Ольгой Тарасовой. Вот уж, что называется, страх, помноженный на ужас... Убогая рифма, корявость речь, абсолютное отсутствие всякого поэтического чутья - к тому же ещё и чудовищная безграмотность не просто продолжают, но творчески развивают традицию пастернаковских "сеней".
Вот как звучит приведённый отрывок в переводе Тарасовой:
Признаюсь только! выйти прочь из кельи
Мне малая помеха не велит:
СТОПА ДРУИДОВ над порогом...
О! Вот уж в сенях друиды затоптались... Признаюсь честно: тарасовские друиды меня-таки ошеломили. Откуда они притопали?
Да от элементарной безграмотности. Тарасова просто перепутала слово Druide (кельтский жрец) c Drud - колдун, чародей (также в смысле - домовой). В принципе, фразеологизм Drudenfuss (след колдуна, стопа чародея) можно было бы и не переводить буквально, поскольку во всех словарях оно прямо растолковывается как "магический знак, пентаграмма".
Но для русского читателя я решил всё же сразу расставить все точки над i. Ведь немец сразу же воспримет "друденфус" именно как колдовской знак, пятиконечную звезду, поэтому и моему соотечественнику незачем ждать пояснений Фауста, которые тем паче всё одно придётся снова пояснять: ведь далеко не всякому известно, что такое пентаграмма и что она являлась магическим заклятием.
С другой стороны, я не стал разбивать цельный фразеологизм на эту самую нелепую "стопу" или "след" (Fuss). Смысл? Это всё рвно что буквалистски переводить "вот где собака зарыта". Можно было дать "след чародея", но я предпочёл "знак чародея". Так и точнее, и целесообразнее. А друидов оставим Тарасовой...
10. МЕФИСТОФЕЛЬ:
Ты лучик до конца недотянул –
Вперёд черти от чёрта звёзды лучше!
Естественно, «чертить от чёрта» – опять одна из моих немногих вольностей. Ну, слаб человек… Хотя в остальном, как может убедиться читатель, владеющий немецким языком, в переводе я стараюсь быть педантичным до буквализма.
11. ФАУСТ:
Нежданные удачи есть на свете!
МЕФИСТОФЕЛЬ:
Да, пёс вбежал и знака не приметил.
Теперь же дело по-другому:
Не может выйти бес из дому.
Снова не мог я удержаться и заменил «пуделя» псом (Der Pudel merkte nichts, als er hereingesprungen). Так же, как в первых строках заменил пуделя собакой, чтобы перефразировать известную поговорку. Ну как упустить созвучие слов «пёс» и «бес»?! Вот так приходится порою выбирать между буквой и духом произведения.
12. ФАУСТ:
А как насчёт побега из окОн?
МЕФИСТОФЕЛЬ:
У духов и чертей один закон:
Как ты вошёл, так ты и выйди вон.
Да, к концу совсем распоясался! Каламбурчики покатили. Причём – уже в ходе последнего редактирования. Прости, дядюшка Йоханн…
Код для вставки анонса в Ваш блог
| Точка Зрения - Lito.Ru
Александр Сидоров: ОТРЫВОК ИЗ "ФАУСТА" ГЁТЕ. Переводные произведения.
05.01.05 |
Fatal error: Uncaught Error: Call to undefined function ereg_replace() in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php:275
Stack trace:
#0 /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/read.php(115): Show_html('\r\n<table border...')
#1 {main}
thrown in /home/users/j/j712673/domains/lito1.ru/fucktions.php on line 275
|
|